«Будь с ней подобрее и рассказывай мне обо всем». Линн ведет дневник. Бад заставляет себя туда не заглядывать, хотя чувствует - она не все ему рассказывает. Линн умна так умна: она всегда опережает его на два шага, она не пытается привязать его к себе - ждет, когда он придет к ней сам, и он всегда приходит. Из дальней дали доносятся вопросы и ответы. Пульсирующая боль в голове, звон в ушах, потом тишина и стены начинают светлеть.
Мотель «Виктория», номер 7. Койки для полицейских. Дверь в номер 6 распахнута настежь.
Бад скатывается с койки, встает. Голова раскалывается, ноет челюсть. Подушка, на которой он лежал, разорвана. В номере 6: пусто, кровь на стенах. Ни Хинтона, ни Дот, ни Дадли и его ребят. 1:10 ночи. Бад пытается вспомнить, о чем спрашивали Хинтона и что он отвечал, - не выходит.
Домой едет словно в тумане, слишком измотанный, чтобы думать. Зевая, отпирает дверь - над головой включается свет. Кто-то хватает его за локти.
Наручники на запястьях. Перед ним - Эд Эксли, Джек Винсеннс. За руки держат Фиск и Клекнер - ублюдки из ОВР.
Фиск хватает ею за шею, упирается пальцем в сонную артерию. Эксли с размаху бьет по лицу. В лицо ему летит папка. Эксли:
- Когда ты стал сержантом, ОВР провел по тебе персональное расследование, так что мы уже знаем о Линн Брэкен. Винсеннс следил за тобой в пятьдесят третьем: в этой папке - все, что у него есть на тебя, Брэкен и Пэтчетта. Ты допрашивал Пэтчетта по убийству Кэти Джануэй и работал по делу «Ночной совы». Мне нужно все, что тебе известно. Не захочешь сотрудничать - я немедленно начинаю внутреннее расследование по делу о сокрытии улик. Департаменту нужен козел отпущения, и очень похоже, что этим козлом должен стать я. Не поможешь мне выбраться из дерьма - сделаю все, что в моих силах, чтобы тебя уничтожить. И поверь, сил у меня хватит.
Фиск слегка ослабляет хватку. Бад рвется к Эду - но Фиск и Клекнер бультерьерами висят у него на плечах.
- Ты сволочь! Я тебя прикончу!
Эксли смеется ему в лицо.
- Это вряд ли. Помоги мне, Бад. Получишь отпущение грехов, свою долю славы и маленький бонус - кое-что по убийству той шлюшки, которое тебе покоя не дает.
Перед глазами снова сгущается мрак.
- А Линн?
- Ее мы допросим первой. С пентоталом. Если она чиста, ей ничего не грозит.
Он ничего не знает о «Версии». И о скелете в подвале.
- Ладно, договорились. Я тебе помогу. Но помни: наш разговор еще не окончен.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ
Он так и не заснул - как заснешь после признаний Винсеннса! В шесть утра позвонил первый репортер. Повесив трубку, Эд включает радио: рассуждения о пересмотре дела, новости об отце и сыне: Эксли-старший заканчивает строительство сети фривеев, Эксли-младший из героя превратился в негодяя. Пикеты у здания полиции - красные требуют справедливости.
Сегодня утром - собрание, которое решит судьбу его карьеры.
Конференц-зал Паркера подготовлен к собранию, на столах блокноты. Эд берет блокнот, пишет: «Пэтчетт», «Брэкен», «сделка Пэчетта с Хадженсом - шантаж?», подчеркивает: «Увечья Хадженса, как в порножурнале, - взять журнал у Винсеннса». Вклад Уайта: «в пятьдесят третьем Пэтчетт явно что-то знал о порнографии», «проверить связь Пэтчетт/братья Энгелклинги», «обыск в квартире Дюка Каткарта, телефонный справочник Сан-Берду (типографии)». Он чувствует: Уайт рассказал не все.
Вывод - подчеркнуто: «Пэтчетт (через «Флер-де-Лис») был вовлечен в продажу порнографии, которую расследовал Отдел нравов в 53-м. Каткарт хотел распространять порнографию самостоятельно. Увечья Хадженса связаны с порнографией».
Заключение:
Серия преступных сговоров, повлекшая по меньшей мере несколько убийств за последние пять лет.
Входят остальные - Паркер, Дадли Смит, Эллис Лоу. Кивают друг другу, торопливо рассаживаются.
Паркер:
- Итак, мы пересматриваем дело. Офис генерального прокурора попытался взять расследование на себя, но Эллис подал на них жалобу в федеральный суд, что дало нам две недели форы. Итак, у нас есть две недели, чтобы раскрыть дело и восстановить уважение публики, которое мы потеряли. Две недели до того, как сюда явятся парни из Сакраменто и выставят нас на посмешище. Я хочу, чтобы это дело было раскрыто - законными методами, без насилия - и передано в руки большого жюри в течение двенадцати дней. Все понятно, джентльмены?
Все кивают. Лоу:
- Лично я оказался в сложном положении: проблема в том, что непосредственно перед побегом Коутс, Джонс и Фонтейн признались мне во всем. Конечно, я допускаю, что эти простые наивные парни, склонные поддаваться внушению, могли…
- Эллис, - обрывает его Смит, - все это было, да сплыло. Мы просто взяли не тех цветных - не тех, что палили из дробовиков в Гриффит-парке. Настоящие убийцы - какие-то хитромудрые твари из Черного города. Они знали, где Коутс спрятал машину, и подбросили туда стволы. А пурпурный автомобиль возле «Ночной совы» - просто совпадение, сыгравшее на руку убийцам. Полагаю, машина из Гриффит-парка была угнана или зарегистрирована в другом штате. Нужно начать с того, что заново перетряхнуть весь Южный город.
Эд улыбается - Смит играет ему на руку.
- По существу, я согласен и уже приказал одному из своих людей проверить старые регистрации автомашин. Но может быть, нам стоит вести дело по порядку? Давайте для начала назначим руководителя расследования.
Лоу, откашлявшись:
- Эд, я безусловно одобряю ваши действия в отношении этих трех бандитов, каковы бы ни были ваши мотивы. Однако, мне кажется, если мы назначим руководителем вас, это дурно скажется на отношении публики и прессы. Возможно, лучше будет, если это расследование возглавите не вы.
Гнев Эда вырывается наружу:
- Мне надоело, черт побери, что мое имя и мою личную жизнь треплют во всех газетах! Я все еще лучший детектив в…
Его перебивает Паркер:
- Да, ты лучший детектив, и я прекрасно понимаю твои чувства. Но Эллис прав, для тебя это слишком личное дело. Поэтому руководителем расследования я назначаю Дадли. Он наберет себе команду из Отдела убийств и других отделов и примется за дело.
- А я? Что получу я?
- Все, что захочешь, - конечно, в пределах разумного.
Эд, подобравшись:
- Я хочу вести собственное независимое расследование. Используя моих личных помощников из ОВР и еще двоих офицеров по своему выбору.
- Согласен. Как ты, Дадли?
- Что ж, думаю, это справедливо. И кто же эти двое, сынок?
- Джек Винсеннс и Бад Уайт.
Смит открывает рот. Паркер:
- Странный замес, нечего сказать, - но и дело у нас странное. Что ж, джентльмены, двенадцать дней. И ни минутой больше.
ГЛАВА ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ
Джек просыпается на кушетке в гостиной. Встает, садится писать записку Карен.
Милая, с этим пора кончать. Да, я виноват, что устроил скандал на вечеринке у Эллиса, - но, по-моему, уже достаточно наказан. Два месяца на этой чертовой кушетке - многовато, тебе не кажется? Раз уж начальство меня простило, почему не прощаешь ты? Я уже полтора месяца не пью - можешь проверить по календарю на двери моего гардероба. Понимаю, одного этого мало: но, пожалуйста, дай мне шанс. Хочешь стать юристом? Хорошо, спорить не буду, хотя, думаю, тебе самой это не понравится. В мае я выхожу на пенсию; может быть, устроюсь шефом полиции в какой-нибудь маленький городок поблизости от хорошего юридического колледжа. Я на все готов, только, пожалуйста, дай мне шанс, потому что твое ледяное молчание меня просто с ума сводит. А мне сейчас нельзя сходить с ума - я веду дело, которое для меня очень важно. Следующую неделю или дней десять, наверное, придется возвращаться домой поздно. Но обещаю звонить.
Дж.
Одевается, прислушиваясь в ожидании телефонного звонка. На столе в кухне - кофе и записка от Карен.
Дж.!
Я в последнее время веду себя как настоящая стерва. Прости меня. Думаю, нам пора помириться. Когда я вернулась домой, ты уже спал - а то бы я непременно позвала тебя в спальню.
Ц.
К.
P. S. Одна девушка на работе показала мне этот журнал. Мне показалось, тебе будет интересно. Там упоминается то дело, о котором сейчас кричат все газеты, и тот человек, Эксли, которого ты знаешь.
На столе журнал «Версия» - «только у нас - последние новости из жизни тех, кто преступает закон!». Широко улыбаясь, Джек начинает листать журнал, находит разворот о «Ночной сове».
«Назовем его просто Детектив…», двойник Дюка Каткарта, порнуха. Статья сочится ненавистью к Эксли. Выпуск февральский - значит, готовился номер в январе, незадолго до убийства Энгелклингов и признания негра в Квентине. Журнальчик в основном распространяется на Восточном побережье - очевидно, Эксли и прочие его не видели, иначе Джек бы об этом знал.
И вдруг его как ударяет: Детектив - это же Бад Уайт! Больше некому!
Звонит телефон, и Джек хватает трубку.
- Эксли?
- Да. Ты официально расследуешь дело. Уайт поговорил с Линн Брэкен, она согласилась пройти допрос под пентоталом. Будет ждать тебя через час в китайском ресторане напротив Бюро. Встреть ее там и приведи ко мне в ОВР. Если с ней будет адвокат - избавься от него.
- Послушай, я тут нашел кое-что. Тебе стоит взглянуть.
- Сначала приведи мне ее.
* * *
Пять лет после того лесного костра. Линн Брэкен пьет чай в ресторане Эла Вонга, Джек наблюдает за ней в окно.
Она по-прежнему прекрасна - зрелой красотой тридцатипятилетней женщины. На нее заглядываются. Вот она поднимает голову, смотрит прямо на него - и Джека охватывает дрожь. Его досье.
Линн выходит на улицу.
- Мне жаль, что так случилось, - говорит Джек.
- Но вы позволили этому случиться. Не боитесь того, что я о вас знаю?
Что-то не так. Слишком уж она спокойна. Неестественное спокойствие - за пять минут до допроса.
- Капитан Эксли на моей стороне. Если что-то выплывет, держу пари, он не даст делу ход.
- Не держите пари, если можете проиграть. Я делаю это только ради Бада: он сказал, если я откажусь, пострадает он.
- А что еще сказал вам Бад?
- Рассказал кое-что о вашем капитане Эксли. Может быть, пойдем? Хочу побыстрее с этим разделаться.
Они переходят через улицу, входят в Бюро, поднимаются по черной лестнице. У дверей ОВР встречает их сержант Фиск, ведет в кабинет Эксли. Здесь - сам Эксли, Рэй Пинкер у стола, заставленного медицинским оборудованием - шприцы, пузырьки. Полиграф - на случай, если сыворотка правды не сработает.
Пинкер наполняет шприц. Эксли указывает Линн на стул.
- Прошу вас, мисс Брэкен.
Линн садится. Пинкер закатывает ей левый рукав, накладывает жгут. Эксли, деловым тоном:
- Не знаю, что именно сказал вам Бад Уайт, поэтому объясню сам: мы расследуем несколько преступлений, связанных между собой. Если вы снабдите нас полезной информацией, мы готовы предоставить вам иммунитет по любым уголовным обвинениям, которые могут быть выдвинуты против вас.
- Сожмите кулак? - говорит Пинкер.
Линн, сжав кулак:
- Лгунья из меня никудышная. И хочу я одного - чтобы все это поскорее закончилось.
Пинкер делает ей укол. Эксли включает магнитофон. Глаза у Линн затуманиваются, но как-то странно, не совсем так, как бывает от пентотала. Эксли берег ручной микрофон:
- Свидетельница Линн Брэкен, 22 марта 1958 года. Мисс Брэкен, пожалуйста, считайте от ста в обратном порядке.
Язык у нее начинает заплетаться почти сразу.
- Сто, девяносто девять, девяносто восемь, девяносто семь, девяносто шесть…
Пинкер заглядывает ей в глаза, кивает. Джек пододвигает стул. Что-то с ней не так - слишком уж спокойна, он это чувствует.
Эксли, откашлявшись:
- 22 марта 1958 года, при допросе свидетельницы присутствуют: я сам, сержант Дуэйн Фиск, сержант Джон Винсеннс и судебный фармацевт Рэй Пинкер. Дуэйн, ведите стенографическую запись.
Фиск хватает блокнот. Эксли:
- Мисс Брэкен, сколько вам лет?
Речь замедленная, немного смазанная:
- Тридцать четыре.
- Чем вы занимаетесь?
- У меня свое дело.
- Вы владелица магазина одежды «Вероника» в Санта-Монике?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75