И - ногами по ребрам.
Эд сжался в комок. Удар в лицо, вспышка перед глазами. Двое уходят: один смеется, второй все еще крякает. Узнать несложно: неприятно-резкий голос Стенсленда, хромающая походка профессионального футболиста Бада Уайта.
Эд сплюнул кровь, запоздало выматерился им вслед.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Расс Миллард перед четвертой бригадой Отдела нравов толкает речь о порнухе.
- Фотоальбомы, джентльмены. Частенько попадаются в последнее время на местах преступлений. Особенно это касается дел о наркотиках, букмекерстве и проституции. Обычно подобное дерьмо штампуется в Мексике, так что это не наша юрисдикция. Вообще говоря, порнография - организованный криминальный бизнес, этим занимаются крупные шишки, у которых есть и деньги на печать, и связи для распространения. Однако сейчас я таких крупных шишек не вижу. Джек Драгна депортирован. Микки Коэн в тюрьме - да и не станет он порнушкой баловаться, не его стиль, Микки у нас пуританин. У Мо Ягелки проблем по горло - не до того, чтобы открывать новый бизнес. И на Джека Уэйлена непохоже - этому фантазии только на мелкий рэкет и хватает, и все, что заработал, он немедленно спускает в лас-вегасских казино. Кроме того, на известные городские точки не похоже - слишком высокое качество фотографий. Отдел Ньютон-стрит проверил частные типографии, говорит, все чисто - у них просто нет возможности печатать альбомы такого качества. Однако обстановка на снимках указывает, что съемки производились у нас: кое-где в окнах видно что-то очень похожее на Голливудские холмы, да и меблировка типичная для дешевых лос-анджелесских квартирок. Итак, наша задача: найти источник этой грязи и арестовать всех, кто ее производит, для нее позирует и ее распространяет.
Джек мысленно застонал. До чего дожил - за порнушкой охотится! Прочие переглядывались с усмешками. Слышались шепотки и смешки - мужикам явно не терпится посмотреть «веселые картинки». А кто-то, может, мечтает домой принести и в постели с женой полистать.
- Ребята с Ньютон-стрит, - продолжает Миллард, щелкая зажигалкой, - опросили всех подозрительных - результата ноль. Никто ничего не видел, в руках не держал и вообще не знает, какая такая бывает порнография. В типографиях тоже ничего утешительного нам не сказали. Показали журналы всем в Бюро и в городских участках - никто не опознал натурщиков. Так что, джентльмены, вся надежда на вас.
Хендерсон и Кифка протягивают руки; у Стейтиса прямо слюни текут. Миллард раздает журналы.
- В чем дело, Винсеннс? Мечтаешь оказаться где-нибудь в другом месте?
- Да, капитан. В Отделе по борьбе с наркотиками.
- Вот как? Может, где-нибудь еще?
- Пожалуй, во второй бригаде работа поинтереснее - там шлюх трясут.
- Все в твоих руках, сержант. Раскрой серьезное дело - и Я с величайшей охотой от тебя избавлюсь.
По ряду проносятся вздохи, смешки, приглушенные: «Ух ты!» Трое мужчин качают головами - никого не узнали. Журналы переходят к Джеку.
Семь номеров: первосортная глянцевая бумага, простые черно-белые обложки. Шестнадцать страниц фотографий, цветных и черно-белых. Два номера разорваны пополам.
Откровенные снимки. Мужчины с женщинами, мужчины с мужчинами, девушки с девушками. Пенетрация крупным планом: натуралы, педики, лесбиянки с фаллоимитаторами. За окнами - вид на Голливуд. Спаривания на кроватях в убогих комнатушках, подобие лепнины на потолке, джентльменский набор едва ли не всех лос-анджелесских холостяцких меблирашек. Для порноснимков обстановка обыкновенная. Только вот сами «герои» - не такие, как обычно. Не наркоманы с остекленелыми глазами - здоровые, красивые молодые ребята, голые и одетые, иной раз в весьма причудливых костюмах: елизаветинская эпоха, японские кимоно. Джек сложил разорванную страницу - в яблочко: тот, что сосет у парня в корсете из китового уса, - его старый знакомец Бобби Индж, парень-проститутка, как-то раз попавшийся на травке.
- Винсеннс, узнал кого-нибудь? - спрашивает Миллард.
Так я тебе и сказал!
- Нет, капитан. Позвольте спросить, откуда эти, разодранные?
- Найдены в мусорном баке за многоквартирным домом в Беверли-Хиллз. Нашла их управляющая домом, старуха по имени Лоретта Дауни, и вызвала местную полицию. А ребята из отделения Беверли-Хиллз позвонили нам.
- Адрес дома у вас есть?
Миллард смотрит в свои бумажки.
- Шарлвиль, 9849. Зачем тебе?
- Просто подумал, что эту часть расследования я могу взять на себя. У меня в Беверли-Хиллз неплохие связи.
- Ладно, не зря же тебя Мусорщиком кличут. Поезжай в Беверли-Хиллз. Хендерсон, вы с Кифкой займитесь задержанными, на квартирах у которых обнаружили эту пакость. Нажмите на них еще разок, пусть объяснят, откуда ее взяли. Пообещайте, если признаются, не заводить дело о хранении порнографии… Сейчас получите копии протоколов. Стейтис, ты отправляешься в пункты проката театральных и маскарадных костюмов. Может быть, они опознают на ком-нибудь из этих… артистов, чтоб их… свои шмотки. А если очень повезет, вспомнят, кто эти шмотки брал. Попробуем сначала пойти таким путем - опознание по фотографиям всяко от нас не уйдет, а затянется минимум на неделю. Все свободны, джентльмены. Шевелись, Винсеннс. И имей в виду - это тебе не Отдел наркотиков, тут шаг вправо, шаг влево - считается побег.
* * *
Джек зашевелился. Для начала - в архив, забрать папку Бобби Инджа, начинающей порнозвезды. Затем отправиться в Беверли-Хиллз, к старой карге, вытрясти из нее подробности и состряпать обвинение, суть которого ему уже прекрасно известна: Бобби Индж - участник преступной группировки, организованной с целью создания и распространения непристойных материалов. Уголовная статья. Бобби в два счета выдаст и режиссера, и фотографа, и своих звездунов-сотоварищей - лишь бы собственную задницу спасти. Так подобные дела и делаются.
День холодный, ветреный. Джек катит по Олимпик прямо на запад. Из приемника доносится имя Эллиса Лоу: рассказывают, что прокуратуре в очередной раз урезали Бюджет, что-то бубнит сам Эллис… Вспомнив Билла Макферсона, Джек поворачивает ручку настройки, ловит веселенькую бродвейскую мелодию. Но мысли о Макферсоне не уходят.
Это ведь он предложил Эллису завязать контакты со «Строго секретно». Проще простого: Макферсон любит черненьких, Сид Хадженс обожает клубничку, а Эллис Лоу хочет стать прокурором. Лоу идею одобрил и услугу Джека оценил. Жена Макферсона подала на развод, а рейтинг Эллиса резко повысился. Но Дадли Смит решил, что этого мало. И захотел подстраховаться.
Хотите знать, как Дадли провернул это дельце?
Была у Дот Ротштейн на примете цветная девчонка, знакомая по колонии для несовершеннолетних. Там-то они и сошлись и с тех пор частенько развлекались вдвоем. Дот шепнула словечко своей подружке, Дадли Смит и его верный адъютант Майк Брюнинг заготовили номер в мотеле «Сирень» - знаменитом сексодроме на Сансет-стрип, вне городской территории, где и окружной прокурор не прокурор, а всего лишь еще один засранец, пойманный со спущенными штанами. Макферсона пригласили на ужин в «Тихом океане». Дадли и Марвелл Уилкинс - черная красотка неполных пятнадцати лет - ждали снаружи. Брюнинг загодя предупредил шерифа Западного Голливуда и прессу, а Джек Винсеннс - Победитель с Большой Буквы - капнул Макферсону в последний мартини чуток хлоралгидрата. Из ресторана господин окружной прокурор вышел пошатываясь, протащился на своем «кадиллаке» милю или две, на пересечении Уилшира и Алворадо свернул к тротуару и вырубился. Брюнинг с наживкой - Марвелл в платье для коктейля - ехал за ним. Он сел за руль Макферсонова «кадди», привез Билла - любителя шоколадок - и девчонку на условленное место… а чем это кончилось, вы уже знаете.
Эллису Лоу так ничего и не сказали - до сих пор думает, что ему просто повезло. Дот отослала Марвелл в Тихуану, все расходы оплатили из бюджета женской исправительной системы. Макферсон потерял жену, работу, и пусть спасибо скажет, что не отправился в казенный дом за совращение малолетней - Марвелл-то так и не нашли.
Джек не хотел ввязываться в эту историю. Но Дот Ротштейн была в больнице в октябре сорок седьмого - если она знает, вполне возможно, знает и Дадли. А если знает Дадли, Джек сделает для него все, что угодно. Лишь бы сохранить эту тайну от мира - и от Карен.
Вот уже год он был для нее героем - порой даже сам начинал верить собственным выдумкам. Перестал посылать деньги ребятишкам Скоггинсов, закрыв счет на сорока тысячах, - роман с Карен требовал денег, а каждая ночь с ней уводила его все дальше от «Малибу Рандеву». Джоан Морроу - Лоу все старалась его куснуть при каждом удобном случае, Уэлтон и мамаша смирились, а Карен любила Джека так, что порой ему не по себе становилось. И еще - он страшно тосковал по Отделу наркотиков. Всякий раз, когда подворачивалось дело с наркотиками, он хватался за него, словно это было последнее дело в его жизни. И Сид Хадженс совсем потерял к нему интерес - неудивительно, ведь бывший герой-коп ушел в тень, и теперь с него материала не стрясешь. Но после истории с Макферсоном Джек начал подозревать, что это и к лучшему.
Джек играл в героя, а Карен - в богатую наследницу, выпускницу престижной школы с домом на побережье, за который заплатил папа. Долго это не продлится: ему тридцать восемь, ей двадцать три, рано или поздно она об этом задумается. Она уже намекала на свадьбу, Джек переводил разговор на другое - заполучив в свояки Эллиса Доу, он до самой смерти не избавится от своих казначейских обязанностей. Карен стала для Джека идеальной слушательницей, воплощением той самой публики, о которой ей всегда мечтал. Он инстинктивно чувствовал, что из его работы она способна понять и принять, а что лучше оставить при себе. Ее любовь так отточила его мастерство, что теперь ему даже лгать не приходилось - достаточно было лишь кое о чем умалчивать.
Пробка на шоссе. Джек свернул к северу, на Дохини, затем к западу - на Шарлвиль. Дом 9849 - двухэтажное тюдорианское здание в квартале от Уилшира. Джек припарковался, осмотрел почтовые ящики.
Всего шесть. Один принадлежит Лоретте Дауни: из прочих - три семейные пары, один мужчина, одна женщина. Джек переписал все имена, дошел пешком до Уилшира, нашел телефон. Звонки в архив и в дорожную полицию. Ни у одного из жильцов - ни предыдущих судимостей, ни уголовного прошлого. Только Кристина Бергерон, одинокая дама, четыре раза привлекалась за неосторожную езду. Права не отбирались. Задав клерку несколько вопросов, Джек получил еще кое-какую информацию: Кристине тридцать семь лет, род занятий - актриса/официантка, по данным на июль пятьдесят второго трудится в драйв-ин «У Стэна» в Голливуде.
Официантки обычно в Беверли-Хиллз не живут. Может, Кристина Бергерон подрабатывает на стороне? Джек вернулся к дому 9849, постучал в дверь с табличкой «Управляющий».
Открыла старуха.
- Да, молодой человек?
Джек сверкнул жетоном.
- Полиция Лос-Анджелеса, мэм. Я по поводу тех журналов, что вы обнаружили.
Старуха щурит водянистые глаза за толстыми стеклами очков.
- Хорошо, что мой покойный муж, мистер Гарольд Дауни, не дожил до такого позора. В нашем доме… Он бы такой мерзости не потерпел.
- Мэм, вы сами нашли эти журналы?
- Нет, молодой человек, нашла их моя горничная. Она их разорвала и выбросила в мусорное ведро, а там уже их нашла я. Позвонила в полицию Беверли-Хиллз, а потом хорошенько расспросила Юлу.
- И где Юла их обнаружила?
- Ну… гм… не знаю, стоит ли мне…
Пора сменить тему.
- Расскажите о Кристине Бергерон.
Старуха негодующе фыркает.
- Ох уж эта Бергерон! И сынок ее - не знаю, кто из них хуже!
- Неприятная жиличка?
- И не говорите! Беспрерывно водит к себе мужчин! Раскатывает по дому на роликах - все полы исцарапала! Всюду разгуливает в этой коротенькой официантской юбочке - срам смотреть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75
Эд сжался в комок. Удар в лицо, вспышка перед глазами. Двое уходят: один смеется, второй все еще крякает. Узнать несложно: неприятно-резкий голос Стенсленда, хромающая походка профессионального футболиста Бада Уайта.
Эд сплюнул кровь, запоздало выматерился им вслед.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Расс Миллард перед четвертой бригадой Отдела нравов толкает речь о порнухе.
- Фотоальбомы, джентльмены. Частенько попадаются в последнее время на местах преступлений. Особенно это касается дел о наркотиках, букмекерстве и проституции. Обычно подобное дерьмо штампуется в Мексике, так что это не наша юрисдикция. Вообще говоря, порнография - организованный криминальный бизнес, этим занимаются крупные шишки, у которых есть и деньги на печать, и связи для распространения. Однако сейчас я таких крупных шишек не вижу. Джек Драгна депортирован. Микки Коэн в тюрьме - да и не станет он порнушкой баловаться, не его стиль, Микки у нас пуританин. У Мо Ягелки проблем по горло - не до того, чтобы открывать новый бизнес. И на Джека Уэйлена непохоже - этому фантазии только на мелкий рэкет и хватает, и все, что заработал, он немедленно спускает в лас-вегасских казино. Кроме того, на известные городские точки не похоже - слишком высокое качество фотографий. Отдел Ньютон-стрит проверил частные типографии, говорит, все чисто - у них просто нет возможности печатать альбомы такого качества. Однако обстановка на снимках указывает, что съемки производились у нас: кое-где в окнах видно что-то очень похожее на Голливудские холмы, да и меблировка типичная для дешевых лос-анджелесских квартирок. Итак, наша задача: найти источник этой грязи и арестовать всех, кто ее производит, для нее позирует и ее распространяет.
Джек мысленно застонал. До чего дожил - за порнушкой охотится! Прочие переглядывались с усмешками. Слышались шепотки и смешки - мужикам явно не терпится посмотреть «веселые картинки». А кто-то, может, мечтает домой принести и в постели с женой полистать.
- Ребята с Ньютон-стрит, - продолжает Миллард, щелкая зажигалкой, - опросили всех подозрительных - результата ноль. Никто ничего не видел, в руках не держал и вообще не знает, какая такая бывает порнография. В типографиях тоже ничего утешительного нам не сказали. Показали журналы всем в Бюро и в городских участках - никто не опознал натурщиков. Так что, джентльмены, вся надежда на вас.
Хендерсон и Кифка протягивают руки; у Стейтиса прямо слюни текут. Миллард раздает журналы.
- В чем дело, Винсеннс? Мечтаешь оказаться где-нибудь в другом месте?
- Да, капитан. В Отделе по борьбе с наркотиками.
- Вот как? Может, где-нибудь еще?
- Пожалуй, во второй бригаде работа поинтереснее - там шлюх трясут.
- Все в твоих руках, сержант. Раскрой серьезное дело - и Я с величайшей охотой от тебя избавлюсь.
По ряду проносятся вздохи, смешки, приглушенные: «Ух ты!» Трое мужчин качают головами - никого не узнали. Журналы переходят к Джеку.
Семь номеров: первосортная глянцевая бумага, простые черно-белые обложки. Шестнадцать страниц фотографий, цветных и черно-белых. Два номера разорваны пополам.
Откровенные снимки. Мужчины с женщинами, мужчины с мужчинами, девушки с девушками. Пенетрация крупным планом: натуралы, педики, лесбиянки с фаллоимитаторами. За окнами - вид на Голливуд. Спаривания на кроватях в убогих комнатушках, подобие лепнины на потолке, джентльменский набор едва ли не всех лос-анджелесских холостяцких меблирашек. Для порноснимков обстановка обыкновенная. Только вот сами «герои» - не такие, как обычно. Не наркоманы с остекленелыми глазами - здоровые, красивые молодые ребята, голые и одетые, иной раз в весьма причудливых костюмах: елизаветинская эпоха, японские кимоно. Джек сложил разорванную страницу - в яблочко: тот, что сосет у парня в корсете из китового уса, - его старый знакомец Бобби Индж, парень-проститутка, как-то раз попавшийся на травке.
- Винсеннс, узнал кого-нибудь? - спрашивает Миллард.
Так я тебе и сказал!
- Нет, капитан. Позвольте спросить, откуда эти, разодранные?
- Найдены в мусорном баке за многоквартирным домом в Беверли-Хиллз. Нашла их управляющая домом, старуха по имени Лоретта Дауни, и вызвала местную полицию. А ребята из отделения Беверли-Хиллз позвонили нам.
- Адрес дома у вас есть?
Миллард смотрит в свои бумажки.
- Шарлвиль, 9849. Зачем тебе?
- Просто подумал, что эту часть расследования я могу взять на себя. У меня в Беверли-Хиллз неплохие связи.
- Ладно, не зря же тебя Мусорщиком кличут. Поезжай в Беверли-Хиллз. Хендерсон, вы с Кифкой займитесь задержанными, на квартирах у которых обнаружили эту пакость. Нажмите на них еще разок, пусть объяснят, откуда ее взяли. Пообещайте, если признаются, не заводить дело о хранении порнографии… Сейчас получите копии протоколов. Стейтис, ты отправляешься в пункты проката театральных и маскарадных костюмов. Может быть, они опознают на ком-нибудь из этих… артистов, чтоб их… свои шмотки. А если очень повезет, вспомнят, кто эти шмотки брал. Попробуем сначала пойти таким путем - опознание по фотографиям всяко от нас не уйдет, а затянется минимум на неделю. Все свободны, джентльмены. Шевелись, Винсеннс. И имей в виду - это тебе не Отдел наркотиков, тут шаг вправо, шаг влево - считается побег.
* * *
Джек зашевелился. Для начала - в архив, забрать папку Бобби Инджа, начинающей порнозвезды. Затем отправиться в Беверли-Хиллз, к старой карге, вытрясти из нее подробности и состряпать обвинение, суть которого ему уже прекрасно известна: Бобби Индж - участник преступной группировки, организованной с целью создания и распространения непристойных материалов. Уголовная статья. Бобби в два счета выдаст и режиссера, и фотографа, и своих звездунов-сотоварищей - лишь бы собственную задницу спасти. Так подобные дела и делаются.
День холодный, ветреный. Джек катит по Олимпик прямо на запад. Из приемника доносится имя Эллиса Лоу: рассказывают, что прокуратуре в очередной раз урезали Бюджет, что-то бубнит сам Эллис… Вспомнив Билла Макферсона, Джек поворачивает ручку настройки, ловит веселенькую бродвейскую мелодию. Но мысли о Макферсоне не уходят.
Это ведь он предложил Эллису завязать контакты со «Строго секретно». Проще простого: Макферсон любит черненьких, Сид Хадженс обожает клубничку, а Эллис Лоу хочет стать прокурором. Лоу идею одобрил и услугу Джека оценил. Жена Макферсона подала на развод, а рейтинг Эллиса резко повысился. Но Дадли Смит решил, что этого мало. И захотел подстраховаться.
Хотите знать, как Дадли провернул это дельце?
Была у Дот Ротштейн на примете цветная девчонка, знакомая по колонии для несовершеннолетних. Там-то они и сошлись и с тех пор частенько развлекались вдвоем. Дот шепнула словечко своей подружке, Дадли Смит и его верный адъютант Майк Брюнинг заготовили номер в мотеле «Сирень» - знаменитом сексодроме на Сансет-стрип, вне городской территории, где и окружной прокурор не прокурор, а всего лишь еще один засранец, пойманный со спущенными штанами. Макферсона пригласили на ужин в «Тихом океане». Дадли и Марвелл Уилкинс - черная красотка неполных пятнадцати лет - ждали снаружи. Брюнинг загодя предупредил шерифа Западного Голливуда и прессу, а Джек Винсеннс - Победитель с Большой Буквы - капнул Макферсону в последний мартини чуток хлоралгидрата. Из ресторана господин окружной прокурор вышел пошатываясь, протащился на своем «кадиллаке» милю или две, на пересечении Уилшира и Алворадо свернул к тротуару и вырубился. Брюнинг с наживкой - Марвелл в платье для коктейля - ехал за ним. Он сел за руль Макферсонова «кадди», привез Билла - любителя шоколадок - и девчонку на условленное место… а чем это кончилось, вы уже знаете.
Эллису Лоу так ничего и не сказали - до сих пор думает, что ему просто повезло. Дот отослала Марвелл в Тихуану, все расходы оплатили из бюджета женской исправительной системы. Макферсон потерял жену, работу, и пусть спасибо скажет, что не отправился в казенный дом за совращение малолетней - Марвелл-то так и не нашли.
Джек не хотел ввязываться в эту историю. Но Дот Ротштейн была в больнице в октябре сорок седьмого - если она знает, вполне возможно, знает и Дадли. А если знает Дадли, Джек сделает для него все, что угодно. Лишь бы сохранить эту тайну от мира - и от Карен.
Вот уже год он был для нее героем - порой даже сам начинал верить собственным выдумкам. Перестал посылать деньги ребятишкам Скоггинсов, закрыв счет на сорока тысячах, - роман с Карен требовал денег, а каждая ночь с ней уводила его все дальше от «Малибу Рандеву». Джоан Морроу - Лоу все старалась его куснуть при каждом удобном случае, Уэлтон и мамаша смирились, а Карен любила Джека так, что порой ему не по себе становилось. И еще - он страшно тосковал по Отделу наркотиков. Всякий раз, когда подворачивалось дело с наркотиками, он хватался за него, словно это было последнее дело в его жизни. И Сид Хадженс совсем потерял к нему интерес - неудивительно, ведь бывший герой-коп ушел в тень, и теперь с него материала не стрясешь. Но после истории с Макферсоном Джек начал подозревать, что это и к лучшему.
Джек играл в героя, а Карен - в богатую наследницу, выпускницу престижной школы с домом на побережье, за который заплатил папа. Долго это не продлится: ему тридцать восемь, ей двадцать три, рано или поздно она об этом задумается. Она уже намекала на свадьбу, Джек переводил разговор на другое - заполучив в свояки Эллиса Доу, он до самой смерти не избавится от своих казначейских обязанностей. Карен стала для Джека идеальной слушательницей, воплощением той самой публики, о которой ей всегда мечтал. Он инстинктивно чувствовал, что из его работы она способна понять и принять, а что лучше оставить при себе. Ее любовь так отточила его мастерство, что теперь ему даже лгать не приходилось - достаточно было лишь кое о чем умалчивать.
Пробка на шоссе. Джек свернул к северу, на Дохини, затем к западу - на Шарлвиль. Дом 9849 - двухэтажное тюдорианское здание в квартале от Уилшира. Джек припарковался, осмотрел почтовые ящики.
Всего шесть. Один принадлежит Лоретте Дауни: из прочих - три семейные пары, один мужчина, одна женщина. Джек переписал все имена, дошел пешком до Уилшира, нашел телефон. Звонки в архив и в дорожную полицию. Ни у одного из жильцов - ни предыдущих судимостей, ни уголовного прошлого. Только Кристина Бергерон, одинокая дама, четыре раза привлекалась за неосторожную езду. Права не отбирались. Задав клерку несколько вопросов, Джек получил еще кое-какую информацию: Кристине тридцать семь лет, род занятий - актриса/официантка, по данным на июль пятьдесят второго трудится в драйв-ин «У Стэна» в Голливуде.
Официантки обычно в Беверли-Хиллз не живут. Может, Кристина Бергерон подрабатывает на стороне? Джек вернулся к дому 9849, постучал в дверь с табличкой «Управляющий».
Открыла старуха.
- Да, молодой человек?
Джек сверкнул жетоном.
- Полиция Лос-Анджелеса, мэм. Я по поводу тех журналов, что вы обнаружили.
Старуха щурит водянистые глаза за толстыми стеклами очков.
- Хорошо, что мой покойный муж, мистер Гарольд Дауни, не дожил до такого позора. В нашем доме… Он бы такой мерзости не потерпел.
- Мэм, вы сами нашли эти журналы?
- Нет, молодой человек, нашла их моя горничная. Она их разорвала и выбросила в мусорное ведро, а там уже их нашла я. Позвонила в полицию Беверли-Хиллз, а потом хорошенько расспросила Юлу.
- И где Юла их обнаружила?
- Ну… гм… не знаю, стоит ли мне…
Пора сменить тему.
- Расскажите о Кристине Бергерон.
Старуха негодующе фыркает.
- Ох уж эта Бергерон! И сынок ее - не знаю, кто из них хуже!
- Неприятная жиличка?
- И не говорите! Беспрерывно водит к себе мужчин! Раскатывает по дому на роликах - все полы исцарапала! Всюду разгуливает в этой коротенькой официантской юбочке - срам смотреть!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75