принимайтесь писать о том, как мы выручили государство.
Меня в какой-то степени заразило его приподнятое
настроение, я знал, что без достаточных на то оснований Холмс
не скинет с себя маски сдержанности. Весь долгий ноябрьский
вечер я провел в нетерпеливом ожидании моего друга. Наконец в
самом начале десятого посыльный принес мне от него такую
записку:
"Обедаю в ресторане Гольдини на Глостер-роуд, Кенсингтон.
Прошу вас немедленно прийти туда. Захватите с собой ломик,
закрытый фонарь, стамеску и револьвер.
Ш. X.".
Нечего сказать, подходящее снаряжение предлагалось
почтенному гражданину таскать особой по темным, окутанным
туманом улицам! Все указанные предметы я старательно рассовал
по карманам пальто и направился поданному Холмсом адресу. Мой
друг сидел в этом крикливо нарядном итальянском ресторане/за
круглым столиком неподалеку от входа.
- Хотите перекусить? Нет? Тогда выпейте за компанию со
мной кофе с кюрасо. И попробуйте одну из сигар владельца
заведения, они не так гнусны, как можно было ожидать. Все с
собой захватили?
- Все. Спрятано у меня в пальто.
- Отлично. Давайте в двух словах изложу вам, что я за это
время проделал и что нам предстоит делать дальше. Я думаю,
Уотсон, для вас совершенно очевидно, что труп молодого человека
был положен на крышу. Мне это стало ясно, едва я убедился, что
он упал не из вагона.
- А не могли его бросить на крышу с какого-нибудь моста?
- По-моему, это невозможно. Крыши вагонов покаты, и
никаких поручней или перил нет, - он бы не удержался. Значит,
можно с уверенностью сказать, что его туда положили.
- Но каким образом?
- Это вопрос, на который нам надлежит ответить. Есть
только одна правдоподобная версия. Вам известно, что поезда
метро в некоторых пунктах Вест-Энда выходят из тоннеля наружу.
Мне смутно помнится, что, проезжая там, я иногда видел окна
домов как раз у себя над головой. Теперь представьте себе, что
поезд остановился под одним из таких окон. Разве так уж трудно
положить из окна труп на крышу вагона?
- По-моему, это совершенно неправдоподобно.
- Следует вспомнить старую аксиому: когда исключаются все
возможности, кроме одной, эта последняя, сколь ни кажется она
невероятной, и есть неоспоримый факт. Все другие возможности
нами исключены. Когда я выяснил, что крупный международный
шпион, только что выбывший из Лондона, проживал в одном из
домов, выходящих прямо на линию метро, я до того обрадовался,
что даже удивил вас некоторой фамильярностью поведения.
- А, так вот, оказывается, в чем дело!
- Ну да! Гуго Оберштейн, занимавший квартиру на
Колфилд-Гарденс в доме тринадцать, стал моей мишенью. Я начал
со станции Глостер-роуд. Там очень, любезный железнодорожный
служащий прошелся со мной по путям, и я не только
удостоверился, что на черном ходу окна лестниц в домах по
Колфилд-Гарденс выходят прямо на линию, но и узнал еще кое-что
поважнее: именно там пути пересекаются с другой, более крупной
железнодорожной веткой, и поезда метро часто по нескольку минут
стоят как раз на этом самом месте.
- Браво, Холмс! Вы все-таки докопались до сути!
- Не совсем, Уотсон, не совсем. Мы продвигаемся вперед,
но цель еще далека. Итак, проверив заднюю стену дома номер
тринадцать на Колфилд-Гарденс, я обследовал затем его фасад и
убедился в том, что птичка действительно упорхнула. Дом
большой, на верхнем этаже отдельные квартиры. Оберштейн
проживал именно там, и с ним всего лишь один лакей, очевидно,
его сообщник, которому он полностью доверял. Итак, Оберштейн
отправился на континент, чтобы сбыть с рук добычу, но это
отнюдь не бегство, - у него не было причин бояться ареста. А
то, что ему могут нанести частный визит, этому джентльмену и в
голову не приходило. Но мы с вами как раз это и проделаем.
- А нельзя ли получить официальный ордер на обыск, чтобы
все было по закону?
- На основании имеющихся у нас данных - едва ли.
- Но что может дать нам обыск?
- Например, какую-нибудь корреспонденцию.
- Холмс, мне это не нравится.
- Дорогой мой, вам надо будет постоять на улице,
посторожить, только и всего. Всю противозаконную деятельность
беру на себя. Сейчас не время отступать из-за пустяков.
Вспомните, что писал Майкрофт, вспомните встревоженное
адмиралтейство и кабинет министров, высокую особу, ожидающую от
нас новостей. Мы обязаны это сделать.
Вместо ответа я встал из-за стола.
- Вы правы, Холмс. Это наш долг.
Он тоже вскочил и пожал мне руку.
- Я знал, что вы не подведете в последнюю минуту, -
сказал Холмс, и в глазах его я прочел что-то очень похожее на
нежность. В следующее мгновение он был снова самим собой -
уверенный, трезвый, властный. - Туда с полмили, но спешить нам
незачем, пойдемте пешком, - продолжал он. - Не растеряйте
ваше снаряжение, прошу вас. Если вас арестуют как
подозрительную личность, это весьма осложнит дело.
Колфилд-Гарденс - это ряд домов с ровными фасадами, с
колоннами и портиками, весьма типичный продукт середины
викторианской эпохи в лондонском Вест-Энде. В соседней квартире
звенели веселые молодые голоса и бренчало в ночной тишине
пианино. Поо-видимому, там был в разгаре детский праздник.
Туман еще держался и укрывал нас своей завесой. Холмс зажег
фонарик и направил его луч на массивную входную дверь.
- Да, солидно, - сказал он. - Тут, видимо, не только
замок, но и засовы. Попробуем черный ход - через дверь в
подвал. В случае, если появится какой-нибудь слишком рьяный
блюститель порядка, вон там внизу к нашим услугам великолепный
темный уголок. Дайте мне руку, Уотсон, придется лезть через
ограду, а потом я помогу вам.
Через минуту мы были внизу у входа в подвал. Едва мы
укрылись в спасительной тени, как где-то над нами в тумане
послышались шаги полицейского. Когда их негромкий, размеренный
стук затих вдали, Холмс принялся за работу. Я видел, как он
нагнулся, поднатужился, и дверь с треском распахнулась. Мы
проскользнули в темный коридор, прикрыв за собой дверь. Холмс
шел впереди по голым ступеням изогнутой лестницы. Желтый веерок
света от его фонарика упал на низкое лестничное окно.
- Вот оно. Должно быть, то самое.
Холмс распахнул раму, и в ту же минуту послышался
негромкий, тягучий гул, все нараставший и, наконец, перешедший
в рев, - мимо дома в темноте промчался поезд. Холмс провел
лучом фонарика по подоконнику - он был покрыт густым слоем
сажи, выпавшей из паровозных труб. В некоторых местах она
оказалась слегка смазана.
- Потому что здесь лежало тело. Эге! Смотрите-ка, Уотсон,
что это? Ну, конечно, следы крови. - Он указал на темные,
мутные пятна по низу рамы. - Я их заметил и на ступенях
лестницы. Картина ясна. Подождем, пока тут остановится поезд.
Ждать пришлось недолго. Следующий состав, с таким же ревом
вынырнувший из тоннеля, постепенно замедлил ход и, скрежеща
тормозами, стал под самым окном. От подоконника до крыши вагона
было не больше четырех футов. Холмс тихо притворил раму.
- Пока все подтверждается, - проговорил он. - Ну, что
скажете, Уотсон?
- Гениально! Вы превзошли самого себя.
- Тут я с вами не согласен. Требовалось только
сообразить, что тело находилось на крыше вагона, и это было не
Бог весть какой гениальной догадкой, а все остальное неизбежно
вытекало из того факта. Если бы на карту не были поставлены
серьезные государственные интересы, вся эта история, насколько
она нам пока известна, ничего особенно значительного собой не
представляла бы. Трудности у нас, Уотсон, все еще впереди. Но,
как знать, быть может, здесь мы найдем какие-нибудь новые
указания.
Мы поднялись по черной лестнице и очутились в квартире
второго этажа. Скупо обставленная столовая не заключала в себе
ничего для нас интересного. В спальне мы тоже ничего не
обнаружили. Третья комната сулила больше, и мой друг принялся
за систематический обыск. Комната, очевидно, служила кабинетом
- повсюду валялись книги и бумаги. Быстро и ловко Холмс
выворачивал одно за другим содержимое ящиков письменного стола,
полок шкафа, но его суровое лицо не озарилось радостью успеха.
Прошел час, и все никакого результата.
- Хитрая лисица, замел все следы, - сказал Холмс. -
Никаких улик. Компрометирующая переписка либо увезена, либо
уничтожена. Вот наш последний шанс.
Он взял стоявшую на письменном столе небольшую
металлическую шкатулку и вскрыл ее с помощью стамески. В ней
лежало несколько свернутых в трубку бумажных листков, покрытых
цифрами и расчетами, но угадать их смысл и значение было
невозможно. Лишь повторяющиеся слова "давление воды" и
"давление на квадратный дюйм" позволяли предполагать, что все
это имеет какое-то отношение к подводной лодке. Холмс
нетерпеливо отшвырнул листки в сторону. Оставался еще конверт с
какими-то газетными вырезками. Холмс разложил их на столе, и по
его загоревшимся глазам я понял, что появилась надежда.
- Что это такое, Уотсон, а? Газетные объявления и, судя
по шрифту и бумаге, из "Дейли телеграф" - из верхнего угла
правой полосы. Даты не указаны, но вот это, по-видимому,
первое:
"Надеялся услышать раньше. Условия приняты. Пишите
подробно по адресу, указанному на карточке.
Пьерро".
А вот второе:
"Слишком сложно для описания. Должен иметь полный отчет.
Оплата по вручении товара.
Пьерро".
И третье:
"Поторопитесь. Предложение снимается, если не будут
выполнены условия договора. В письме укажите дату встречи.
Подтвердим через объявление.
Пьерро"
И, наконец, последнее:
"В понедельник вечером после девяти. Стучать два раза.
Будем одни. Оставьте подозрительность. Оплата наличными по
вручении товара.
Пьерро".
Собрано все - вполне исчерпывающий отчет о ходе
переговоров! Теперь добраться бы до того, кому это адресовано.
Холмс сидел, крепко задумавшись, постукивая пальцем по
столу. И вдруг вскочил на ноги.
- А, пожалуй, это не так уж трудно. Здесь, Уотсон, нам
делать больше нечего. Отправимся в редакцию "Дейли телеграф" и
тем завершим наш плодотворный день.
Майкрофт Холмс и Лестрейд, как то было условленно, явились
на следующий день после завтрака, и Холмс поведал им о наших
похождениях накануне вечером. Полицейский сыщик покачал
головой, услышав исповедь о краже со взломом.
- У нас в Скотленд-Ярде такие вещи делать не полагается,
мистер Холмс, - сказал он. - Не удивительно, что вы
достигаете того, что нам не под силу. Но в один прекрасный день
вы с вашим приятелем хватите через край, и тогда вам не
миновать неприятностей.
- Погибнем "за Англию, за дом родной и за красу"2. А,
Уотсон? Мученики, сложившие головы на алтарь отечества. Но что
скажешь ты, Майкрофт?
- Превосходно, Шерлок! Великолепно! Но что это нам дает?
Холмс взял лежавший на столе свежий номер "Дейли телеграф".
- Ты видел сегодняшнее сообщение "Пьерро"?
- Как? Еще?
- Да. Вот оно:
"Сегодня вечером. То же место, тот же час. Стучать два раза. Дело чрезвычайно важное. На карте ваша собственная безопасность.
Пьерро".
- Ах, шут возьми! - воскликнул Лестрейд. - Ведь если он
откликнется, мы его схватим!
- С этой целью я и поместил это послание. Если вас обоих
не затруднит часов в восемь отправиться с нами на
Колфилд-Гарденс, мы приблизимся к разрешению нашей проблемы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206