Мэри-Пэт и Эд поддерживают мысль о проведении такой операции. Решение принимаете вы один, но мы рекомендуем одобрить её.
— Вам не кажется, что вы хватаетесь за соломинки? — поинтересовался Дарлинг.
— Это не соломинка, сэр. Потенциально это, скорее, толстая ветка.
— Надеюсь, они проявят разумную осторожность.
* * *
— Вот тебе и на, — разочарованно произнёс Чавез. Русский автоматический пистолет ПСМ имел калибр 5, 56, то есть диаметр ствола у него меньше, чем даже у малокалиберной винтовки с патронами бокового огня, из которых американские дети — по крайней мере те, что не слишком выдержаны политически, — учатся стрелять в лагерях бойскаутов. Этот пистолет состоял на вооружении российской армии и милиции, что, может быть, и служило объяснением того, почему русские преступники с таким презрением относятся к служителям правопорядка.
— Ну что ж, по крайней мере в машине лежит наше секретное оружие, — заметил Кларк, взвешивая в руке пистолет. Было заметно, что вес глушителя несколько улучшает баланс оружия. Русский пистолет ещё больше укрепил его в мысли, которая появилась уже давно, — европейцы ничего не понимают в ручном оружии.
— Оно может нам понадобиться, — кивнул Динг. Они находились в тире для сотрудников службы безопасности, который имелся в российском посольстве. Чавез прикрепил бумажную мишень и, вращая ручку, отвёл её на огневой рубеж.
— Сними глушитель, — сказал Джон.
— Зачем? — удивлённо спросил Динг.
— А ты посмотри на него, — посоветовал Кларк. Чавез взглянул на глушитель и увидел, что в русском исполнении он наполнен тонкой стальной стружкой. — Его хватит всего на пять или шесть выстрелов.
Зато здесь нашлись защитные наушники. Кларк вдавил в обойму восемь патронов, похожих на крошечные бутылочки, прицелился и трижды нажал на спусковой крючок. Послышались резкие щелчки, напоминающие удары кнута, и мощные заряды с огромной скоростью послали миниатюрные пули к цели. Кларк вздохнул. Ему хотелось бы держать сейчас в руке автоматический «кольт» с глушителем. Что ж, по крайней мере русский пистолет хоть бьёт точно.
Щеренко молча наблюдал за американцами, раздражённый тем, что им не нравится русское оружие, и смущённый оттого, что они, вполне возможно, и правы. Сам он учился стрелять много лет назад и не сумел проявить особых способностей. Впрочем, вопреки бесчисленным голливудским фильмам, разведчику редко приходится прибегать к оружию. Это, однако, явно не относилось к американцам, которые раз за разом всаживали пули в центр десятки с расстояния в пять метров, стреляя парами патронов — на профессиональном жаргоне такие выстрелы называются «двойные тычки».
Закончив, Кларк почистил и смазал пистолет, зарядил обойму и взял вторую, которую положил в карман. Чавез последовал его примеру.
— Если вы когда-нибудь будете в Вашингтоне, — заметил Динг, — мы покажем вам пистолеты, которыми пользуемся.
— А как насчёт секретного оружия, о котором вы говорили? — спросил Щеренко у старшего агента ЦРУ.
— Оно слишком секретно и не подлежит демонстрации.
* * *
Над Шемьей, как обычно, бушевал шторм. Ветер дул со скоростью тридцать метров в секунду и гнал завесы мокрого снега. Снежные вихри проносились по единственной взлётно-посадочной полосе авиабазы, и вой штормового ветра угрожал нарушить сон лётчиков, отдыхавших перед вылетом. Внутри ангаров, вплотную один к другому, стояли восемь истребителей. Защита от неблагоприятной погоды была особенно важна для «рапир» F-22, потому что ещё не удалось окончательно выяснить, какой ущерб может нанести бушующая стихия их гладкой поверхности, изменив радиолокационное поперечное сечение. Заниматься этим сейчас не было времени. Осадки, принесённые штормом, прекратятся через несколько часов, предсказали метеорологи, хотя ветры штормовой силы вполне могут господствовать над островом ещё добрый месяц. Снаружи группы наземного обслуживания проверяли крепления у самолётов-заправщиков и птичек АВАКС, люди неуклюже передвигались в пухлых альпаковых костюмах, предназначенных для такой погоды.
Другими сторонами безопасности авиабазы занимались на радиолокационной станции «Кобра-дэйн». Хотя внешне её огромная многовибраторная антенна походила на экран старого кинотеатра на открытом воздухе, на самом деле она представляла собой многократно увеличенный вариант радиолокационной антенны, созданной на основе новейших достижений физики твёрдого тела и применявшейся как на японских самолётах дальнего обнаружения Е-767, так и на крейсерах и эсминцах типа «иджис», состоявших на вооружении у обоих противников. Первоначально РЛС на Шемье была создана для слежения за запусками советских баллистических ракет, а позднее использовалась для исследований в области программы стратегической оборонной инициативы. Она была настолько мощной, что заглядывала на многие тысячи миль в космическое пространство и на сотни миль в атмосферу. Сейчас станция непрерывно излучала электронные импульсы, пытаясь обнаружить вражеские самолёты, но пока на экранах появлялись лишь гражданские авиалайнеры. Впрочем, за ними тоже следили очень внимательно. Ударный «игл» F-15E, вооружённый ракетами класса «воздух-воздух», постоянно находился в боевой готовности и мог взлететь уже через десять минут, стоило одному из авиалайнеров проявить хотя бы самые незначительные враждебные намерения.
Подобная однообразная рутина длилась круглые сутки. На несколько коротких часов чуть посветлело, и это серое освещение позволило предположить, что за облаками могло появиться солнце — в теоретическом смысле слова, но, когда лётчики проснулись, им показалось, что окна их помещений закрашены чёрной краской, потому что были выключены даже огни взлётно-посадочной полосы из опасения, что по ним нежелательные гости могут сквозь мрак определить местоположение авиабазы.
— Вопросы?
Операцию планировали быстро, но тщательно. Четыре лётчика принимали в этом участие и затем лично проверили прошлой ночью. Они установили, что без риска не обойтись, но, чёрт возьми, такая уж у лётчиков профессия.
— Ну как, жокеи «иглов», вы сумеете удержаться за нами? — спросил старший из пилотов «рапир». По воинскому званию он был полковником, что не защитило его от язвительного ответа.
— Не беспокойтесь, сэр, — прозвучал насмешливый голос майора. — Нам. будет приятно рассматривать вблизи такой привлекательный зад. — И она послала ему воздушный поцелуй.
Полковник, лётчик-испытатель, откомандированный для участия в этой операции из 57-го испытательного авиакрыла с авиабазы Неллис, где велась работа с истребителями F-22, был знаком с «прежними» ВВС только по кинофильмам и рассказам, которые слышал ещё молодым и многообещающим авиатором, но всё-таки воспринял оскорбление в том же духе, в каком и услышал. Ударные «иглы», может быть, и не были невидимыми, зато являлись чертовски грозными самолётами. Сейчас им предстояло принять участие в боевой операции, где навыки и уверенность в себе значили куда больше, чем воинское звание.
— О'кей, ребята, — несколько лет назад он сказал бы «парни», — прошу учесть, что время здесь играет решающую роль. — А теперь за дело.
Экипажи воздушных заправщиков обменялись улыбками, подумав о самоуверенности лётчиков-истребителей и о том, как быстро женщины вошли в роль боевых пилотов. Один из гражданских лётчиков отметил, что этот майор — весьма привлекательная женщина.
— Не исключено, когда она повзрослеет, ей доверят штурвал капитана на одном из авиалайнеров компании «Юнайтед», — шепнул он пилоту, с которым сейчас летал.
— Не всякий мужчина справится с этим, — согласился капитан компании «Саут-уэст-эйрлайнз». Самолёты-заправщики взлетели через двадцать минут, и за ними последовал один из АВАКСов Е-ЗВ.
Как и полагается, последними ушли в небо истребители. Все члены их экипажей были одеты в тёплые лётные комбинезоны из номекса. Они проверили, как полагается перед вылетом, спасательные принадлежности, что выглядело шуткой в это время года над северной частью Тихого океана, — но правила есть правила. Наконец они надели антиперегрузочные костюмы, неудобные и мешающие свободно двигаться. Пилоты «рапир» пошли к своим «птичкам» один за другим, за ними парами последовали экипажи «иглов». Полковник, возглавивший операцию, демонстративно сорвал с борта своего истребителя эмблему «рапиры» и заменил её фирменной эмблемой корпорации «Локхид» — силуэт первого истребителя Р-38 «молния», на котором красовался стремительный профиль новейшего самолёта компании, пересечённый бело-жёлтой молнией. Традиция — великая вещь, подумал полковник, хотя сам он родился уже после того, как последний из «тридцать восьмых» был продан на металлолом. Зато он помнил, как строил модели первого американского истребителя дальнего действия, всего лишь один раз использованного по назначению, из-за чего лётчик по имени Тед Лэмфир завоевал себе некоторую долю бессмертия. Предстоящая операция будет мало чем отличаться от того дня над северными Соломоновыми островами.
Истребители пришлось вывести из ангаров на буксире, и ещё до того, как пилоты включили двигатели, каждый член экипажа почувствовал, как сотрясаются их самолёты под порывами ветра. Настал момент, когда руки крепко стиснули штурвалы и пилоты поудобнее устроились в креслах. Затем, один за другим, взревели двигатели, и машины вырулили к началу взлётно-посадочной полосы. Снова вспыхнули два параллельных ряда уходящих вдаль голубых огней, истребители взлетели по одному с минутным интервалом — парные взлёты в такую погоду слишком опасны, а этой ночью не следует рисковать. Через три минуты два звена из четырех самолётов каждое образовали над облаками «коробочки». Небо там было ясным, ярко светили звезды над головой, а справа сиял великолепный занавес многоцветного северного сияния — вертикальные жёлтые, зелёные и пурпурные полосы менялись по мере того, как звёздный ветер гнал заряженные частицы в верхних слоях атмосферы. Это роскошное зрелище казалось пилотам «молний» не только красивым, но и символичным.
Первый час полёта был скучным и однообразным. Две четвёрки истребителей летели на юго-запад с поблёскивающими габаритными огнями, чтобы исключить всякую возможность столкновения. Внутри кабин велась проверка приборов и бортовых систем. Самолёты приближались к воздушным заправщикам.
Экипажи заправщиков, состоявшие из резервистов, в гражданской жизни обычно летающих на авиалайнерах, постарались выбрать для дозаправки районы с наименьшей атмосферной турбулентностью, что вызвало чувство благодарности у пилотов истребителей, хотя всех остальных лётчиков они относили ко второму разряду. Чтобы наполнить топливные баки, потребовалось не более сорока минут. Затем заправщики вернулись к барражированию в отведённом им районе, по-видимому, для того чтобы их экипажи могли возобновить чтение своих «Уолл-стрит джорнэл», подумали пилоты истребителей, снова направляясь на юго-запад.
Теперь ситуация изменилась. Наступило время заняться делом.
Их делом.
Начать операцию выпало, разумеется, Санди Рихтеру, потому что с самого начала это была его идея, возникшая несколько месяцев назад на авиабазе ВВС Неллис. Там у него все получалось, и вот теперь оставалось узнать, получится ли это здесь. При этом он, по-видимому, ставил на карту собственную жизнь.
Рихтер занимался этим делом с семнадцати лет — тогда он солгал о своём возрасте и был принят в ВВС потому, что оказался высоким и крепким. Затем были внесены исправления в его официальные данные, но для него все равно шёл двадцать девятый год службы, и скоро он должен был перейти на более спокойную работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201
— Вам не кажется, что вы хватаетесь за соломинки? — поинтересовался Дарлинг.
— Это не соломинка, сэр. Потенциально это, скорее, толстая ветка.
— Надеюсь, они проявят разумную осторожность.
* * *
— Вот тебе и на, — разочарованно произнёс Чавез. Русский автоматический пистолет ПСМ имел калибр 5, 56, то есть диаметр ствола у него меньше, чем даже у малокалиберной винтовки с патронами бокового огня, из которых американские дети — по крайней мере те, что не слишком выдержаны политически, — учатся стрелять в лагерях бойскаутов. Этот пистолет состоял на вооружении российской армии и милиции, что, может быть, и служило объяснением того, почему русские преступники с таким презрением относятся к служителям правопорядка.
— Ну что ж, по крайней мере в машине лежит наше секретное оружие, — заметил Кларк, взвешивая в руке пистолет. Было заметно, что вес глушителя несколько улучшает баланс оружия. Русский пистолет ещё больше укрепил его в мысли, которая появилась уже давно, — европейцы ничего не понимают в ручном оружии.
— Оно может нам понадобиться, — кивнул Динг. Они находились в тире для сотрудников службы безопасности, который имелся в российском посольстве. Чавез прикрепил бумажную мишень и, вращая ручку, отвёл её на огневой рубеж.
— Сними глушитель, — сказал Джон.
— Зачем? — удивлённо спросил Динг.
— А ты посмотри на него, — посоветовал Кларк. Чавез взглянул на глушитель и увидел, что в русском исполнении он наполнен тонкой стальной стружкой. — Его хватит всего на пять или шесть выстрелов.
Зато здесь нашлись защитные наушники. Кларк вдавил в обойму восемь патронов, похожих на крошечные бутылочки, прицелился и трижды нажал на спусковой крючок. Послышались резкие щелчки, напоминающие удары кнута, и мощные заряды с огромной скоростью послали миниатюрные пули к цели. Кларк вздохнул. Ему хотелось бы держать сейчас в руке автоматический «кольт» с глушителем. Что ж, по крайней мере русский пистолет хоть бьёт точно.
Щеренко молча наблюдал за американцами, раздражённый тем, что им не нравится русское оружие, и смущённый оттого, что они, вполне возможно, и правы. Сам он учился стрелять много лет назад и не сумел проявить особых способностей. Впрочем, вопреки бесчисленным голливудским фильмам, разведчику редко приходится прибегать к оружию. Это, однако, явно не относилось к американцам, которые раз за разом всаживали пули в центр десятки с расстояния в пять метров, стреляя парами патронов — на профессиональном жаргоне такие выстрелы называются «двойные тычки».
Закончив, Кларк почистил и смазал пистолет, зарядил обойму и взял вторую, которую положил в карман. Чавез последовал его примеру.
— Если вы когда-нибудь будете в Вашингтоне, — заметил Динг, — мы покажем вам пистолеты, которыми пользуемся.
— А как насчёт секретного оружия, о котором вы говорили? — спросил Щеренко у старшего агента ЦРУ.
— Оно слишком секретно и не подлежит демонстрации.
* * *
Над Шемьей, как обычно, бушевал шторм. Ветер дул со скоростью тридцать метров в секунду и гнал завесы мокрого снега. Снежные вихри проносились по единственной взлётно-посадочной полосе авиабазы, и вой штормового ветра угрожал нарушить сон лётчиков, отдыхавших перед вылетом. Внутри ангаров, вплотную один к другому, стояли восемь истребителей. Защита от неблагоприятной погоды была особенно важна для «рапир» F-22, потому что ещё не удалось окончательно выяснить, какой ущерб может нанести бушующая стихия их гладкой поверхности, изменив радиолокационное поперечное сечение. Заниматься этим сейчас не было времени. Осадки, принесённые штормом, прекратятся через несколько часов, предсказали метеорологи, хотя ветры штормовой силы вполне могут господствовать над островом ещё добрый месяц. Снаружи группы наземного обслуживания проверяли крепления у самолётов-заправщиков и птичек АВАКС, люди неуклюже передвигались в пухлых альпаковых костюмах, предназначенных для такой погоды.
Другими сторонами безопасности авиабазы занимались на радиолокационной станции «Кобра-дэйн». Хотя внешне её огромная многовибраторная антенна походила на экран старого кинотеатра на открытом воздухе, на самом деле она представляла собой многократно увеличенный вариант радиолокационной антенны, созданной на основе новейших достижений физики твёрдого тела и применявшейся как на японских самолётах дальнего обнаружения Е-767, так и на крейсерах и эсминцах типа «иджис», состоявших на вооружении у обоих противников. Первоначально РЛС на Шемье была создана для слежения за запусками советских баллистических ракет, а позднее использовалась для исследований в области программы стратегической оборонной инициативы. Она была настолько мощной, что заглядывала на многие тысячи миль в космическое пространство и на сотни миль в атмосферу. Сейчас станция непрерывно излучала электронные импульсы, пытаясь обнаружить вражеские самолёты, но пока на экранах появлялись лишь гражданские авиалайнеры. Впрочем, за ними тоже следили очень внимательно. Ударный «игл» F-15E, вооружённый ракетами класса «воздух-воздух», постоянно находился в боевой готовности и мог взлететь уже через десять минут, стоило одному из авиалайнеров проявить хотя бы самые незначительные враждебные намерения.
Подобная однообразная рутина длилась круглые сутки. На несколько коротких часов чуть посветлело, и это серое освещение позволило предположить, что за облаками могло появиться солнце — в теоретическом смысле слова, но, когда лётчики проснулись, им показалось, что окна их помещений закрашены чёрной краской, потому что были выключены даже огни взлётно-посадочной полосы из опасения, что по ним нежелательные гости могут сквозь мрак определить местоположение авиабазы.
— Вопросы?
Операцию планировали быстро, но тщательно. Четыре лётчика принимали в этом участие и затем лично проверили прошлой ночью. Они установили, что без риска не обойтись, но, чёрт возьми, такая уж у лётчиков профессия.
— Ну как, жокеи «иглов», вы сумеете удержаться за нами? — спросил старший из пилотов «рапир». По воинскому званию он был полковником, что не защитило его от язвительного ответа.
— Не беспокойтесь, сэр, — прозвучал насмешливый голос майора. — Нам. будет приятно рассматривать вблизи такой привлекательный зад. — И она послала ему воздушный поцелуй.
Полковник, лётчик-испытатель, откомандированный для участия в этой операции из 57-го испытательного авиакрыла с авиабазы Неллис, где велась работа с истребителями F-22, был знаком с «прежними» ВВС только по кинофильмам и рассказам, которые слышал ещё молодым и многообещающим авиатором, но всё-таки воспринял оскорбление в том же духе, в каком и услышал. Ударные «иглы», может быть, и не были невидимыми, зато являлись чертовски грозными самолётами. Сейчас им предстояло принять участие в боевой операции, где навыки и уверенность в себе значили куда больше, чем воинское звание.
— О'кей, ребята, — несколько лет назад он сказал бы «парни», — прошу учесть, что время здесь играет решающую роль. — А теперь за дело.
Экипажи воздушных заправщиков обменялись улыбками, подумав о самоуверенности лётчиков-истребителей и о том, как быстро женщины вошли в роль боевых пилотов. Один из гражданских лётчиков отметил, что этот майор — весьма привлекательная женщина.
— Не исключено, когда она повзрослеет, ей доверят штурвал капитана на одном из авиалайнеров компании «Юнайтед», — шепнул он пилоту, с которым сейчас летал.
— Не всякий мужчина справится с этим, — согласился капитан компании «Саут-уэст-эйрлайнз». Самолёты-заправщики взлетели через двадцать минут, и за ними последовал один из АВАКСов Е-ЗВ.
Как и полагается, последними ушли в небо истребители. Все члены их экипажей были одеты в тёплые лётные комбинезоны из номекса. Они проверили, как полагается перед вылетом, спасательные принадлежности, что выглядело шуткой в это время года над северной частью Тихого океана, — но правила есть правила. Наконец они надели антиперегрузочные костюмы, неудобные и мешающие свободно двигаться. Пилоты «рапир» пошли к своим «птичкам» один за другим, за ними парами последовали экипажи «иглов». Полковник, возглавивший операцию, демонстративно сорвал с борта своего истребителя эмблему «рапиры» и заменил её фирменной эмблемой корпорации «Локхид» — силуэт первого истребителя Р-38 «молния», на котором красовался стремительный профиль новейшего самолёта компании, пересечённый бело-жёлтой молнией. Традиция — великая вещь, подумал полковник, хотя сам он родился уже после того, как последний из «тридцать восьмых» был продан на металлолом. Зато он помнил, как строил модели первого американского истребителя дальнего действия, всего лишь один раз использованного по назначению, из-за чего лётчик по имени Тед Лэмфир завоевал себе некоторую долю бессмертия. Предстоящая операция будет мало чем отличаться от того дня над северными Соломоновыми островами.
Истребители пришлось вывести из ангаров на буксире, и ещё до того, как пилоты включили двигатели, каждый член экипажа почувствовал, как сотрясаются их самолёты под порывами ветра. Настал момент, когда руки крепко стиснули штурвалы и пилоты поудобнее устроились в креслах. Затем, один за другим, взревели двигатели, и машины вырулили к началу взлётно-посадочной полосы. Снова вспыхнули два параллельных ряда уходящих вдаль голубых огней, истребители взлетели по одному с минутным интервалом — парные взлёты в такую погоду слишком опасны, а этой ночью не следует рисковать. Через три минуты два звена из четырех самолётов каждое образовали над облаками «коробочки». Небо там было ясным, ярко светили звезды над головой, а справа сиял великолепный занавес многоцветного северного сияния — вертикальные жёлтые, зелёные и пурпурные полосы менялись по мере того, как звёздный ветер гнал заряженные частицы в верхних слоях атмосферы. Это роскошное зрелище казалось пилотам «молний» не только красивым, но и символичным.
Первый час полёта был скучным и однообразным. Две четвёрки истребителей летели на юго-запад с поблёскивающими габаритными огнями, чтобы исключить всякую возможность столкновения. Внутри кабин велась проверка приборов и бортовых систем. Самолёты приближались к воздушным заправщикам.
Экипажи заправщиков, состоявшие из резервистов, в гражданской жизни обычно летающих на авиалайнерах, постарались выбрать для дозаправки районы с наименьшей атмосферной турбулентностью, что вызвало чувство благодарности у пилотов истребителей, хотя всех остальных лётчиков они относили ко второму разряду. Чтобы наполнить топливные баки, потребовалось не более сорока минут. Затем заправщики вернулись к барражированию в отведённом им районе, по-видимому, для того чтобы их экипажи могли возобновить чтение своих «Уолл-стрит джорнэл», подумали пилоты истребителей, снова направляясь на юго-запад.
Теперь ситуация изменилась. Наступило время заняться делом.
Их делом.
Начать операцию выпало, разумеется, Санди Рихтеру, потому что с самого начала это была его идея, возникшая несколько месяцев назад на авиабазе ВВС Неллис. Там у него все получалось, и вот теперь оставалось узнать, получится ли это здесь. При этом он, по-видимому, ставил на карту собственную жизнь.
Рихтер занимался этим делом с семнадцати лет — тогда он солгал о своём возрасте и был принят в ВВС потому, что оказался высоким и крепким. Затем были внесены исправления в его официальные данные, но для него все равно шёл двадцать девятый год службы, и скоро он должен был перейти на более спокойную работу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201