Это могло происходить где-нибудь в клубе или в баре, потому что профессионалы всегда говорят одинаково при таких обстоятельствах, будь то солдаты, врачи или спортсмены, после того как стресс ослабел и начался этап обсуждения. Такова характерная черта профессионалов. Попов знал это. Затем изображение исчезло, и появилось лицо какого-то американского репортера, несшего обычный вздор до начала очередной рекламной паузы, за которой последуют, сообщил ведущий, новости о тех или иных политических событиях в Вашингтоне. Попов перемотал кассету, извлек ее из видеомагнитофона и протянул руку за другой кассетой. Он вставил ее в видеомагнитофон и включил быструю перемотку ленты до конца эпизода в Берне, пропустив события штурма и ожидая, когда появится... да, вот человек закурил трубку. Попов вспомнил, что видел это с другой стороны улицы.
Затем он достал кассету с записью событий в Вене, и... да, в конце человек закурил трубку. В каждом случае это был мужчина ростом примерно сто восемьдесят сантиметров, делающий одинаковый жест со спичкой, держащий трубку точно таким же образом, как держат ее курящие мужчины...
Ну ничего себе, сказал офицер разведки в дорогой квартире высотного дома. Он провел еще полчаса, перематывая и сравнивая записи. Одежда была той же самой в каждом случае. Мужчина одинакового роста, с теми же жестами, с тем же оружием, перекинутым одинаковым образом через плечо, — все то же самое, убедился бывший офицер КГБ. А это означало, что в операциях принимал участие один и тот же человек... в трех разных странах.
Но этот человек не был швейцарцем, австрийцем или испанцем. Далее Попов напряг свое дедуктивное мышление, разыскивая другие факты, которые мог извлечь из визуальной информации в его распоряжении. Были и другие люди, видимые на каждой кассете. Курильщик с трубкой часто стоял рядом с другим мужчиной, меньше его ростом, к которому курильщик обращался с некоторой степенью дружеского уважения.
Был там еще один мужчина, высокий и мускулистый, который на двух кассетах носил тяжелый пулемет, однако на третьей кассете он нес ребенка, а пулемета не было. Таким образом, Попов нашел на всех трех кассетах, заснятых в Берне, Вене и Испании, двух и, может быть, третьего мужчину. В каждом случае репортеры относили успешную операцию на счет местной полиции, однако нет, это не было правдой. Таким образом, кто были эти люди, появляющиеся со скоростью и решительностью молнии — в трех различных странах... дважды, чтобы положить конец операциям, которые он инициировал, и один раз, чтобы сорвать операцию, начатую другими. Кто были эти другие, он не знал, и его это не интересовало. Репортеры говорили, что они требовали освобождения своего старого друга, Шакала. Ну что за идиоты! Французы скорее выбросят тело Наполеона из его гробницы во Дворце инвалидов, чем освободят этого убийцу.
Ильич Рамирес Санчес, получивший имя по отчеству Ленина от собственного отца.
Попов покачал головой, отгоняя эту мысль. Он только что узнал нечто исключительно важное. Где-то в Европе существует команда специальных операций, которая пересекает национальные границы так же легко, как бизнесмен, летящий на авиалайнере, которая свободно действует в разных странах, заменяя и выполняя работу местной полиции... делает это быстро и успешно... и эти операции не причиняют им никакого вреда. Ее престиж и международная приемлемость только увеличатся после спасения детей.
Ничего, снова прошептал он про себя. Этим вечером он узнал нечто очень важное, и, чтобы отпраздновать это, налил себе еще водки. Теперь ему нужно продолжить исследования. Но как? Он подумает об этом ночью, доверяя своему тренированному уму найти решение — ведь утро вечера мудренее.
* * *
Они были уже почти дома. «МС-130» подобрал их и понес теперь успокоившуюся команду домой в Герефорд. Их оружие уложено в пластиковые коробки для перевозки, а поведение совсем не напряженное. Некоторые солдаты решили поесть, другие объясняли свои действия тем членам команды, у которых не было возможности принять непосредственное участие в операции. Кларк заметил, что Майк Пирс разговаривал со своим соседом особенно оживленно. Теперь он был первым в «Радуге» по числу убитых террористов. Гомер Джонстон беседовал с Вебером — они заключили какую-то сделку, что-то было согласовано между ними. Вебер сделал великолепный, но не одобряемый правилами «Радуги» выстрел, и разоружил террориста, позволив Джонстону ранить, причинить мерзкому гаду невыносимую боль, послать подонка в ад со своим специальным, персональным пожеланием. Ему придется поговорить с сержантом Джонстоном по этому поводу. Такое поведение нарушало правила «Радуги», было непрофессиональным. Достаточно просто убить мерзавцев. Всегда можно доверить богу выбрать для них особое обращение. Но, правда, сказал себе Джон, он мог понять это, разве не так? Когда-то был маленький ублюдок Билли, которого он подверг очень специальному допросу в декомпрессионной камере, и, хотя он вспоминал об этом с болью и стыдом, в тот момент Джон считал такое поведение оправданным. К тому же он получил информацию, в которой так нуждался. И тем не менее он обязан поговорить с Гомером, посоветовать ему больше никогда не совершать подобного. Джон знал, что Гомер прислушается к его совету. Он изгнал терзавших его демонов, и одного раза обычно бывает достаточно. Ему, должно быть, было нелегко лежать у своей винтовки и наблюдать за убийством маленькой девочки. В его власти была возможность немедленно отомстить за нее, какая сила воли потребовалась, чтобы удержать свои искусные руки. Ты смог бы поступить так, Джон? — спросил себя Кларк, не находя ответа в своем усталом, измученном состоянии. Он почувствовал, как колеса «МС-130» коснулись посадочной дорожки в Герефорде и пропеллеры взревели, когда их лопасти развернулись в обратную сторону, тормозя бег самолета.
Ну что ж, подумал Джон, его идея, его концепция «Радуги» действует хорошо, не правда ли? Три развертывания, три отличные операции. Погибли два заложника, один еще до того, как его группа прибыла в Берн, другая — маленькая девочка — вскоре после их прибытия в парк. Ни одна из этих смертей не являлась причиной небрежности или ошибки со стороны его людей. Действия «Радуги» были почти идеальными, ничуть не хуже тех, свидетелем которых он являлся в прошлом. Даже его соратники по Вьетнаму не были такими хорошими, и это оказалось чем-то, чего он никогда не ожидал, что сможет сказать или даже подумать. Эта мысль пришла к нему внезапно, и так же неожиданно едва не появились слезы радости, что ему выпала честь командовать такими воинами, как эти, посылать их в бой и возвращать обратно, как сейчас. Вот стоят они, улыбающиеся, закидывают свое снаряжение на плечи и направляются к открытой грузовой двери в хвосте птички «Геркулес», за которой их уже ждут грузовики. Его люди!
— Бар все еще открыт! — крикнул им Кларк и встал.
— Немного поздно, Джон, — заметил Алистер.
— Ничего, если дверь закрыта, попросим Пэдди взорвать ее, — настаивал Кларк с озорной улыбкой.
Стэнли подумал об этом и кивнул.
— Действительно, парни заслужили пинту-другую каждый. — К тому же он знал, как вскрывать замки.
Они вошли в бар, по-прежнему в своих костюмах «ниндзя», и увидели, что бармен ждет их. В клубе было еще несколько посетителей, главным образом солдаты из SAS, допивающие свои последние пинты перед его закрытием. Они захлопали, когда команда «Радуги» вошла в клуб, и это согрело атмосферу. Джон подошел к бару, опередив своих солдат, и заказал пиво всем присутствующим.
— Мне чертовски нравится местное пиво, — сказал Майк Пирс через минуту, поднимая кружку с «Гиннессом» и отпивая несколько глотков через тонкий слой пены.
— Два, Майк? — спросил Кларк.
— Да. — Он кивнул. — Один сидел за письменным столом, рядом с телефоном. — Тэп-тэп, — сказал он, касаясь двумя пальцами виска. — Затем другой, он стрелял из-за стола. Я перепрыгнул через стол и еще в полете пустил в него короткую очередь. Приземлился, перекатился и еще три в затылок. Прощай, Чарли. Затем еще один, мы прикончили его вместе с Дингом и Эдди. Вроде бы не должна нравиться эта часть работы. Я знаю это — но, боже мой, как приятно было прикончить этих ублюдков. Убивать детей! Ну ничего, они больше не будут делать это, сэр. Теперь не будут, когда в городе появился новый шериф.
— Ну что ж, отличная работа, мистер маршал, — ответил Джон, салютуя поднятой кружкой. Вот у него не будет кошмаров, подумал Кларк, отпивая своего темного пива.
Он оглянулся вокруг. В углу сидели и разговаривали Вебер и Джонстон, последний держал руку на плече первого, без сомнения, благодаря за меткий выстрел, который разбил «узи» убийцы. Кларк подошел к ним и остановился рядом с двумя сержантами.
— Я знаю, босс, — сказал Гомер, не ожидая выговора Кларка. — Никогда больше, но, боже мой, как мне было приятно.
— Как ты сказал, Гомер, никогда больше.
— Так точно, сэр. Слишком резко дернул за спусковой крючок, — сказал Джонстон, чтобы прикрыть свой зад при официальном расследовании.
— Чепуха, — заметил Радуга Шесть. — Я приму это объяснение, но только один раз. Что касается вас, Дитер, это был отличный выстрел, но...
— Herr General. Я знаю, сэр. — Немец кивнул головой в знак повиновения. — Гомер, выражение на его лице, когда ты попал в него, — это стоило увидеть. И отличный выстрел в того, кто был на крыше.
— Легкая цель, — сказал Джонстон, отказываясь от похвалы. — Он стоял неподвижно. Бах. Проще, чем бросать дартс.
Кларк похлопал обоих по плечам и пошел к Чавезу и Прайсу.
— Неужели было так необходимо прыгать мне прямо на руку? — шутливо пожаловался Динг.
— А ты в следующий раз пролетай через окно прямо, а не под углом.
— Согласен. — Чавез сделал продолжительный глоток «Гиннесса».
— Как все прошло? — спросил их Кларк.
— Если не считать, что в меня попали два раза, то неплохо, — ответил Чавез. — Правда, мне понадобится новый защитный жилет. — Считалось, что после попадания в кевларовую защиту, жилет становился непригодным для дальнейшего использования. Этот будет отправлен обратно к производителю для исследования того, как это произошло. — Как ты думаешь, Эдди, кто стрелял в меня?
— По-моему, последний, который просто стоял и поливал огнем детей.
— Таким и был план — ты и я должны были остановить эти пули. Зато этот погиб сразу. Ты, я, Майк и Осо, по-моему, разнесли его на части. Тому полицейскому, которому придется убирать это тело, понадобится промокательная бумага и пылесос, чтобы собрать его мозги.
— Да, это наша работа, — подтвердил Прайс, и тут к ним подошел Джулио.
— Эй, это было здорово, парни! — сказал им старший сержант Вега, довольный, что ему наконец довелось принять участие в настоящей операции.
— С каких это пор мы разбираемся с нашими целями кулаками? — спросил Чавез.
Вега выглядел немного смущенным.
— Понимаешь, инстинкт, он оказался так близко. Знаешь, я мог бы взять его живым, но никто не говорил мне, что нужно поступать именно так.
— Все в порядке, Осо. Захват в плен не является частью операции, особенно когда комната полна детей.
Вега кивнул.
— Я так и подумал, да и выстрел был чисто автоматическим, вроде мы находимся на стрельбище. Как бы то ни было, убил его я вполне прилично.
— Были какие-нибудь проблемы с окном? — поинтересовался Прайс.
Вега покачал головой.
— Нет, я дал ему хороший пинок, и окно вылетело. Ударился плечом, пролетая через оконную раму, но никаких проблем с этим не возникло. У меня все прямо кипело. Но знаешь, лучше бы ты поручил мне прикрывать детей. Я крупнее и смог бы остановить больше пуль.
Чавез не сказал, что беспокоился относительно ловкости Веги, — как оказалось, опасения были напрасными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Затем он достал кассету с записью событий в Вене, и... да, в конце человек закурил трубку. В каждом случае это был мужчина ростом примерно сто восемьдесят сантиметров, делающий одинаковый жест со спичкой, держащий трубку точно таким же образом, как держат ее курящие мужчины...
Ну ничего себе, сказал офицер разведки в дорогой квартире высотного дома. Он провел еще полчаса, перематывая и сравнивая записи. Одежда была той же самой в каждом случае. Мужчина одинакового роста, с теми же жестами, с тем же оружием, перекинутым одинаковым образом через плечо, — все то же самое, убедился бывший офицер КГБ. А это означало, что в операциях принимал участие один и тот же человек... в трех разных странах.
Но этот человек не был швейцарцем, австрийцем или испанцем. Далее Попов напряг свое дедуктивное мышление, разыскивая другие факты, которые мог извлечь из визуальной информации в его распоряжении. Были и другие люди, видимые на каждой кассете. Курильщик с трубкой часто стоял рядом с другим мужчиной, меньше его ростом, к которому курильщик обращался с некоторой степенью дружеского уважения.
Был там еще один мужчина, высокий и мускулистый, который на двух кассетах носил тяжелый пулемет, однако на третьей кассете он нес ребенка, а пулемета не было. Таким образом, Попов нашел на всех трех кассетах, заснятых в Берне, Вене и Испании, двух и, может быть, третьего мужчину. В каждом случае репортеры относили успешную операцию на счет местной полиции, однако нет, это не было правдой. Таким образом, кто были эти люди, появляющиеся со скоростью и решительностью молнии — в трех различных странах... дважды, чтобы положить конец операциям, которые он инициировал, и один раз, чтобы сорвать операцию, начатую другими. Кто были эти другие, он не знал, и его это не интересовало. Репортеры говорили, что они требовали освобождения своего старого друга, Шакала. Ну что за идиоты! Французы скорее выбросят тело Наполеона из его гробницы во Дворце инвалидов, чем освободят этого убийцу.
Ильич Рамирес Санчес, получивший имя по отчеству Ленина от собственного отца.
Попов покачал головой, отгоняя эту мысль. Он только что узнал нечто исключительно важное. Где-то в Европе существует команда специальных операций, которая пересекает национальные границы так же легко, как бизнесмен, летящий на авиалайнере, которая свободно действует в разных странах, заменяя и выполняя работу местной полиции... делает это быстро и успешно... и эти операции не причиняют им никакого вреда. Ее престиж и международная приемлемость только увеличатся после спасения детей.
Ничего, снова прошептал он про себя. Этим вечером он узнал нечто очень важное, и, чтобы отпраздновать это, налил себе еще водки. Теперь ему нужно продолжить исследования. Но как? Он подумает об этом ночью, доверяя своему тренированному уму найти решение — ведь утро вечера мудренее.
* * *
Они были уже почти дома. «МС-130» подобрал их и понес теперь успокоившуюся команду домой в Герефорд. Их оружие уложено в пластиковые коробки для перевозки, а поведение совсем не напряженное. Некоторые солдаты решили поесть, другие объясняли свои действия тем членам команды, у которых не было возможности принять непосредственное участие в операции. Кларк заметил, что Майк Пирс разговаривал со своим соседом особенно оживленно. Теперь он был первым в «Радуге» по числу убитых террористов. Гомер Джонстон беседовал с Вебером — они заключили какую-то сделку, что-то было согласовано между ними. Вебер сделал великолепный, но не одобряемый правилами «Радуги» выстрел, и разоружил террориста, позволив Джонстону ранить, причинить мерзкому гаду невыносимую боль, послать подонка в ад со своим специальным, персональным пожеланием. Ему придется поговорить с сержантом Джонстоном по этому поводу. Такое поведение нарушало правила «Радуги», было непрофессиональным. Достаточно просто убить мерзавцев. Всегда можно доверить богу выбрать для них особое обращение. Но, правда, сказал себе Джон, он мог понять это, разве не так? Когда-то был маленький ублюдок Билли, которого он подверг очень специальному допросу в декомпрессионной камере, и, хотя он вспоминал об этом с болью и стыдом, в тот момент Джон считал такое поведение оправданным. К тому же он получил информацию, в которой так нуждался. И тем не менее он обязан поговорить с Гомером, посоветовать ему больше никогда не совершать подобного. Джон знал, что Гомер прислушается к его совету. Он изгнал терзавших его демонов, и одного раза обычно бывает достаточно. Ему, должно быть, было нелегко лежать у своей винтовки и наблюдать за убийством маленькой девочки. В его власти была возможность немедленно отомстить за нее, какая сила воли потребовалась, чтобы удержать свои искусные руки. Ты смог бы поступить так, Джон? — спросил себя Кларк, не находя ответа в своем усталом, измученном состоянии. Он почувствовал, как колеса «МС-130» коснулись посадочной дорожки в Герефорде и пропеллеры взревели, когда их лопасти развернулись в обратную сторону, тормозя бег самолета.
Ну что ж, подумал Джон, его идея, его концепция «Радуги» действует хорошо, не правда ли? Три развертывания, три отличные операции. Погибли два заложника, один еще до того, как его группа прибыла в Берн, другая — маленькая девочка — вскоре после их прибытия в парк. Ни одна из этих смертей не являлась причиной небрежности или ошибки со стороны его людей. Действия «Радуги» были почти идеальными, ничуть не хуже тех, свидетелем которых он являлся в прошлом. Даже его соратники по Вьетнаму не были такими хорошими, и это оказалось чем-то, чего он никогда не ожидал, что сможет сказать или даже подумать. Эта мысль пришла к нему внезапно, и так же неожиданно едва не появились слезы радости, что ему выпала честь командовать такими воинами, как эти, посылать их в бой и возвращать обратно, как сейчас. Вот стоят они, улыбающиеся, закидывают свое снаряжение на плечи и направляются к открытой грузовой двери в хвосте птички «Геркулес», за которой их уже ждут грузовики. Его люди!
— Бар все еще открыт! — крикнул им Кларк и встал.
— Немного поздно, Джон, — заметил Алистер.
— Ничего, если дверь закрыта, попросим Пэдди взорвать ее, — настаивал Кларк с озорной улыбкой.
Стэнли подумал об этом и кивнул.
— Действительно, парни заслужили пинту-другую каждый. — К тому же он знал, как вскрывать замки.
Они вошли в бар, по-прежнему в своих костюмах «ниндзя», и увидели, что бармен ждет их. В клубе было еще несколько посетителей, главным образом солдаты из SAS, допивающие свои последние пинты перед его закрытием. Они захлопали, когда команда «Радуги» вошла в клуб, и это согрело атмосферу. Джон подошел к бару, опередив своих солдат, и заказал пиво всем присутствующим.
— Мне чертовски нравится местное пиво, — сказал Майк Пирс через минуту, поднимая кружку с «Гиннессом» и отпивая несколько глотков через тонкий слой пены.
— Два, Майк? — спросил Кларк.
— Да. — Он кивнул. — Один сидел за письменным столом, рядом с телефоном. — Тэп-тэп, — сказал он, касаясь двумя пальцами виска. — Затем другой, он стрелял из-за стола. Я перепрыгнул через стол и еще в полете пустил в него короткую очередь. Приземлился, перекатился и еще три в затылок. Прощай, Чарли. Затем еще один, мы прикончили его вместе с Дингом и Эдди. Вроде бы не должна нравиться эта часть работы. Я знаю это — но, боже мой, как приятно было прикончить этих ублюдков. Убивать детей! Ну ничего, они больше не будут делать это, сэр. Теперь не будут, когда в городе появился новый шериф.
— Ну что ж, отличная работа, мистер маршал, — ответил Джон, салютуя поднятой кружкой. Вот у него не будет кошмаров, подумал Кларк, отпивая своего темного пива.
Он оглянулся вокруг. В углу сидели и разговаривали Вебер и Джонстон, последний держал руку на плече первого, без сомнения, благодаря за меткий выстрел, который разбил «узи» убийцы. Кларк подошел к ним и остановился рядом с двумя сержантами.
— Я знаю, босс, — сказал Гомер, не ожидая выговора Кларка. — Никогда больше, но, боже мой, как мне было приятно.
— Как ты сказал, Гомер, никогда больше.
— Так точно, сэр. Слишком резко дернул за спусковой крючок, — сказал Джонстон, чтобы прикрыть свой зад при официальном расследовании.
— Чепуха, — заметил Радуга Шесть. — Я приму это объяснение, но только один раз. Что касается вас, Дитер, это был отличный выстрел, но...
— Herr General. Я знаю, сэр. — Немец кивнул головой в знак повиновения. — Гомер, выражение на его лице, когда ты попал в него, — это стоило увидеть. И отличный выстрел в того, кто был на крыше.
— Легкая цель, — сказал Джонстон, отказываясь от похвалы. — Он стоял неподвижно. Бах. Проще, чем бросать дартс.
Кларк похлопал обоих по плечам и пошел к Чавезу и Прайсу.
— Неужели было так необходимо прыгать мне прямо на руку? — шутливо пожаловался Динг.
— А ты в следующий раз пролетай через окно прямо, а не под углом.
— Согласен. — Чавез сделал продолжительный глоток «Гиннесса».
— Как все прошло? — спросил их Кларк.
— Если не считать, что в меня попали два раза, то неплохо, — ответил Чавез. — Правда, мне понадобится новый защитный жилет. — Считалось, что после попадания в кевларовую защиту, жилет становился непригодным для дальнейшего использования. Этот будет отправлен обратно к производителю для исследования того, как это произошло. — Как ты думаешь, Эдди, кто стрелял в меня?
— По-моему, последний, который просто стоял и поливал огнем детей.
— Таким и был план — ты и я должны были остановить эти пули. Зато этот погиб сразу. Ты, я, Майк и Осо, по-моему, разнесли его на части. Тому полицейскому, которому придется убирать это тело, понадобится промокательная бумага и пылесос, чтобы собрать его мозги.
— Да, это наша работа, — подтвердил Прайс, и тут к ним подошел Джулио.
— Эй, это было здорово, парни! — сказал им старший сержант Вега, довольный, что ему наконец довелось принять участие в настоящей операции.
— С каких это пор мы разбираемся с нашими целями кулаками? — спросил Чавез.
Вега выглядел немного смущенным.
— Понимаешь, инстинкт, он оказался так близко. Знаешь, я мог бы взять его живым, но никто не говорил мне, что нужно поступать именно так.
— Все в порядке, Осо. Захват в плен не является частью операции, особенно когда комната полна детей.
Вега кивнул.
— Я так и подумал, да и выстрел был чисто автоматическим, вроде мы находимся на стрельбище. Как бы то ни было, убил его я вполне прилично.
— Были какие-нибудь проблемы с окном? — поинтересовался Прайс.
Вега покачал головой.
— Нет, я дал ему хороший пинок, и окно вылетело. Ударился плечом, пролетая через оконную раму, но никаких проблем с этим не возникло. У меня все прямо кипело. Но знаешь, лучше бы ты поручил мне прикрывать детей. Я крупнее и смог бы остановить больше пуль.
Чавез не сказал, что беспокоился относительно ловкости Веги, — как оказалось, опасения были напрасными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167