— Он проехал по взлетно-посадочной полосе к лабораторному зданию и остановился у входа. — Пройдемте со мной.
Попов последовал за ним, даже не спрашивая почему. В прошлом он никогда не думал о могуществе крупной американской корпорации. Этот комплекс должен принадлежать государству, с огромной территорией и гигантскими зданиями. Здание отеля, в котором он провел ночь, могло вместить, вероятно, несколько тысяч человек. Но зачем строить здесь такой большой отель? Неужели Брайтлинг собирается переселить сюда всю свою корпорацию, всех своих служащих? Так далеко от крупных городов, аэропортов, всего, что могла предложить людям современная цивилизация? Почему здесь? Если исключить, конечно, проблему безопасности. Комплекс Брайтлинга также находился далеко от больших полицейских агентств, от средств массовой информации и репортеров. Если исходить из соображений безопасности, этот комплекс мог бы с таким же успехом располагаться на Луне.
Здание лаборатории тоже было гораздо больше, чем требовалось, подумал Дмитрий, но в отличие от других оно, по-видимому, функционировало. У входа стоял стол, сидящий за ним охранник знал Дэвида Доусона и не остановил их. Попов и Доусон прошли к лифтам и поднялись на четвертый этаж, там свернули направо и вошли в лабораторию.
— Привет, док, — сказал Доусон. — Это Дмитрий. Вчера вечером доктор Брайтлинг прислал его к нам. Он останется здесь на некоторое время, — добавил начальник Службы безопасности.
— Я получил факс. — Врач встал и протянул руку Попову. — Здравствуйте, меня зовут Джон Киллгор. Прошу следовать за мной. — Через боковую дверь они вошли в комнату, где проводились медицинские осмотры. Доусон остался снаружи. Киллгор попросил Попова раздеться до трусов и начал тщательный медицинский осмотр. У Дмитрия он смерил артериальное давление, проверил рефлексы, глаза и уши, несколько раз нажал на живот, чтобы убедиться, что печень не прощупывается. Наконец он взял пробы крови для дальнейшего исследования и наполнил ею четыре пробирки. Попов подчинился ему без возражений, несколько озадаченный процедурой и слегка напуганный действиями врача, как это случается с большинством людей. В заключение Киллгор достал ампулу из шкафа и вставил в нее одноразовый шприц.
— Что это? — спросил Дмитрий Аркадьевич.
— Всего лишь инъекция ряда витаминов, — объяснил Киллгор, опуская ампулу на стол.
Попов поднял ее и прочитал этикету, которая гласила: В-2100 11-21-00 и ничего больше. Затем он вздрогнул, когда игла вошла ему в руку. Ему никогда не нравились уколы.
— Ну вот и все, — сказал Киллгор. — Завтра я поговорю с вами относительно состава вашей крови. — Затем он указал пациенту на крючок, где висела его одежда. Как жаль, подумал Киллгор, что пациент так и не понял, что ему только что спасли жизнь.
* * *
— Создается впечатление, что он просто не существует, — сказал своему боссу специальный агент Салливэн. — Возможно, кто-то приходит и забирает его почту, но не за последние девять или десять дней.
— Что еще можно предпринять?
— Если хотите, мы можем положить в почтовый ящик камеру и сенсорное устройство, реагирующее на движения, как это делают сотрудники Федерального агентства по борьбе с наркотиками, следящие за передачей наркотиков без непосредственного контакта с подозреваемыми. Мы можем сделать это, но такое стоит дорого, и придется держать поблизости одного или двух агентов, которые могли бы реагировать на поданный сигнал. Это дело действительно настолько важно?
— Да, теперь очень важно, — сказал своему подчиненному заместитель специального агента, руководящего деятельностью ФБР в регионе Нью-Йорка. — Расследование начал Гас Вернер, и он лично следит за его ходом. Так что поговорите с сотрудниками федерального агентства и попросите их о помощи в наблюдении за почтовым ящиком.
Салливэн кивнул, скрывая свое удивление.
— О'кей, будет сделано.
— Далее, что нового в деле Баннистер?
— В настоящее время оно не продвинулось. Самое большее, чего нам удалось добиться, это вторая беседа с этим парнем Кирком Маклином. Он вел себя слишком нервно. Может быть, это просто нервы, может быть, что-нибудь еще, — мы не получили никаких сведений о его связи с Мэри Баннистер, за исключением того, что он выпивал с исчезнувшей жертвой и разговаривал с ней в том баре. Мы произвели проверку его прошлого. Ничего особенного. Работает в «Горайзон Корпорейшн», получает там хорошее жалованье. Он по профессии биохимик, закончил университет в Делаваре, имеет степень магистра, готовится защищать степень доктора философии в Колумбии. Является членом нескольких организаций, защищающих окружающую среду, включая «Земля прежде всего» и «Сьерра Клаб», получает их периодические издания. Его основное хобби — туристские походы с выездом за город. На его счете в банке двадцать две тысячи долларов, оплачивает счета вовремя, без задержек. Соседи говорят, что он спокойный, замкнутый, в здании, где он живет, у него мало друзей. О его подругах ничего не известно. Он говорит, что знал Мэри Баннистер, один раз проводил ее домой, не имел с ней близких отношений, вот и все, по его словам.
— Что-нибудь еще? — спросил заместитель специального агента, ответственного за Нью-Йорк.
— Постеры, распространенные полицейским департаментом, не принесли ничего нового. Не могу сказать, что у меня есть надежда на раскрытие этого дела.
— Что собираетесь предпринять дальше?
Салливэн пожал плечами:
— Через несколько дней мы снова зайдем к Маклину и побеседуем с ним еще раз. Как я говорил, он выглядел каким-то нервным, но этого недостаточно, чтобы установить слежку за ним.
— Я говорил с этим лейтенантом Д'Аллессандро. По его мнению, в этой части города может действовать серийный убийца.
— Возможно. Исчезла еще одна девушка, Анна Претлоу, но о ней тоже нет никаких сведений. У нас нет ничего, за что мы могли бы ухватиться. Но мы не отказываемся от расследования, будем копать дальше, — пообещал Салливэн. — Если в городе действительно действует серийный убийца, то рано или поздно он совершит ошибку. — Но до тех пор новые молодые женщины будут исчезать в этой черной дыре, и совместные усилия ФБР и полицейского департамента Нью-Йорка не в силах предпринять что-то, чтобы остановить его. — Мне никогда не приходилось заниматься расследованием такого дела.
— Мне приходилось, — ответил заместитель специального агента. — Убийца Зеленой реки в Сиэтле. Мы сконцентрировали на его поисках огромные ресурсы, но так и не смогли арестовать его, а затем убийства прекратились. Может быть, его арестовали за грабеж или налет на винный магазин, сейчас он сидит в тюрьме штата Вашингтон и ждет, когда его освободят, чтобы он мог снова приняться за убийство проституток. У нас составлена великолепная модель того, как действует его мозг, но это все, чем мы располагаем, и даже не знаем, к какому мозгу относится этот профиль. Такие случаи заставляют нас чесать в затылке.
Маклин сидел за ленчем в одной из сотен закусочных Нью-Йорка, ел яичный салат и пил газированный ванильный напиток.
— Итак? — спросил Хенриксен.
— Так вот они опять пришли ко мне, задавали одни и те же проклятые вопросы снова и снова, будто ожидая, что я изменю ответы, которые давал раньше.
— Ты изменил их? — спросил бывший агент ФБР.
— Нет, это была единственная история, которую я рассказал, — та самая, которую я приготовил заранее. Откуда ты знал, что они могут снова прийти ко мне? — спросил Маклин.
— Я ведь работал в ФБР, мне доводилось расследовать дела, и я знаю, как действует Бюро. Их очень легко недооценить, и тогда они появляются — нет, это ты появляешься в их поле зрения, они начинают копать и в большинстве случаев не перестают копать до тех пор, пока не обнаружат что-то, — сказал Хенриксен в качестве дальнейшего предупреждения этому парню.
— А где они сейчас? — спросил Маклин. — Я имею в виду девушек.
— Тебе не нужно знать об этом, Кирк. Запомни это. Тебе не нужно знать.
— О'кей, — покорно кивнул Маклин. — И что дальше?
— Они снова придут к тебе. Скорее всего, они уже провели расследование твоего прошлого.
— Что это значит?
— Они опросили твоих соседей, побывали у тебя на работе, проверили, как ты оплачиваешь счета по кредитным карточкам, выяснили все о твоем автомобиле, нарушал ли ты правила дорожного движения, сколько штрафов платил, были ли у тебя обвинения в преступной деятельности, — короче говоря, им нужно все, что указывает на то, что ты плохой парень, — объяснил Хенриксен.
— У меня нет ничего такого, — сказал Кирк.
— Я знаю. — Хенриксен тоже провел такое расследование. Не было никакого смысла привлекать к работе в Проекте человека с преступным прошлым. Единственным недостатком Маклина было его членство в организации «Земля прежде всего». Эта организация рассматривалась в ФБР почти как террористическая, ну, если не террористическая, то экстремистская. Но все, что связывало Маклина с этой организацией, заключалось в том, что он получал и читал их ежемесячный журнал. У членов этой организации было немало хороших идей, и в Проекте шел разговор о том, чтобы некоторым из них сделать инъекции вакциной В, но в организации было слишком много членов, чья идея защиты планеты заключалась в том, чтобы вколачивать в деревья длинные гвозди и таким образом ломать бензопилы. Это только выводило из себя рабочих на лесопилках и вызывало негодование невежественной публики, не преподавая им никаких полезных уроков. Хенриксен на протяжении многих лет знал, что так действуют террористы. Их действия никогда не соответствовали их устремлениям. Дело в том, что они не понимали необходимости развивать ресурсы, чтобы их деятельность была эффективной. Для того чтобы достигнуть этого, вы должны жить в экономической экоструктуре, и они были просто не в состоянии вести борьбу на этом поле битвы. Кроме того, они нуждались в мозгах и способности приспосабливаться к новым условиям. Чтобы стать одним из избранных, вы должны заслужить это. Маклин, если говорить прямо, не заслуживал, но он был частью команды. А теперь его напугало внимание ФБР, проявленное к нему. От него требовалось одно — придерживаться своей версии. Но он был потрясен, а это означало, что верить ему уже нельзя. Так что им придется предпринять что-то.
— Собери вещи. Сегодня вечером мы отправим тебя в Канзас. — Какого черта, ведь скоро это все равно начнется. По сути дела, очень скоро.
— Отлично, — ответил Маклин, доедая свой яичный салат. Он увидел, что Хенриксен ест пастрами. Значит, он не веган.
Наконец на некоторых голых стенах он увидел произведения искусства. Значит, подумал Попов, в комплексе все-таки есть душа. Это были картины, изображающие природу — горы, леса и животных. Некоторые картины были очень хорошими, но большинство казалось самыми заурядными, такие можно увидеть в дешевых мотелях. Как странно, подумал русский, потратив огромные деньги на сооружение этого гигантского комплекса в середине пустынной прерии, на стены повесили второразрядные картины. Разумеется, у всех разные вкусы, а Брайтлинг по своей природе технократ и, несомненно, плохо разбирается в утонченных аспектах жизни. В древние времена он был бы друидом, подумал Дмитрий, бородатым мужчиной в длинной белой мантии, боготворящим деревья и животных, и методично приносил бы в жертву девственниц на каменных алтарях для умиротворения своих богов. Есть более интересные вещи, которые можно делать с девственницами. Такая странная смесь старого и нового в этом человеке — и в его компании. Начальник Службы безопасности — «веган», он не ест мясо? Что за глупости! «Горайзон Корпорейшн» является мировым лидером в нескольких жизненно важных технологических направлениях, но в ней работают люди с такими примитивными и странными убеждениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Попов последовал за ним, даже не спрашивая почему. В прошлом он никогда не думал о могуществе крупной американской корпорации. Этот комплекс должен принадлежать государству, с огромной территорией и гигантскими зданиями. Здание отеля, в котором он провел ночь, могло вместить, вероятно, несколько тысяч человек. Но зачем строить здесь такой большой отель? Неужели Брайтлинг собирается переселить сюда всю свою корпорацию, всех своих служащих? Так далеко от крупных городов, аэропортов, всего, что могла предложить людям современная цивилизация? Почему здесь? Если исключить, конечно, проблему безопасности. Комплекс Брайтлинга также находился далеко от больших полицейских агентств, от средств массовой информации и репортеров. Если исходить из соображений безопасности, этот комплекс мог бы с таким же успехом располагаться на Луне.
Здание лаборатории тоже было гораздо больше, чем требовалось, подумал Дмитрий, но в отличие от других оно, по-видимому, функционировало. У входа стоял стол, сидящий за ним охранник знал Дэвида Доусона и не остановил их. Попов и Доусон прошли к лифтам и поднялись на четвертый этаж, там свернули направо и вошли в лабораторию.
— Привет, док, — сказал Доусон. — Это Дмитрий. Вчера вечером доктор Брайтлинг прислал его к нам. Он останется здесь на некоторое время, — добавил начальник Службы безопасности.
— Я получил факс. — Врач встал и протянул руку Попову. — Здравствуйте, меня зовут Джон Киллгор. Прошу следовать за мной. — Через боковую дверь они вошли в комнату, где проводились медицинские осмотры. Доусон остался снаружи. Киллгор попросил Попова раздеться до трусов и начал тщательный медицинский осмотр. У Дмитрия он смерил артериальное давление, проверил рефлексы, глаза и уши, несколько раз нажал на живот, чтобы убедиться, что печень не прощупывается. Наконец он взял пробы крови для дальнейшего исследования и наполнил ею четыре пробирки. Попов подчинился ему без возражений, несколько озадаченный процедурой и слегка напуганный действиями врача, как это случается с большинством людей. В заключение Киллгор достал ампулу из шкафа и вставил в нее одноразовый шприц.
— Что это? — спросил Дмитрий Аркадьевич.
— Всего лишь инъекция ряда витаминов, — объяснил Киллгор, опуская ампулу на стол.
Попов поднял ее и прочитал этикету, которая гласила: В-2100 11-21-00 и ничего больше. Затем он вздрогнул, когда игла вошла ему в руку. Ему никогда не нравились уколы.
— Ну вот и все, — сказал Киллгор. — Завтра я поговорю с вами относительно состава вашей крови. — Затем он указал пациенту на крючок, где висела его одежда. Как жаль, подумал Киллгор, что пациент так и не понял, что ему только что спасли жизнь.
* * *
— Создается впечатление, что он просто не существует, — сказал своему боссу специальный агент Салливэн. — Возможно, кто-то приходит и забирает его почту, но не за последние девять или десять дней.
— Что еще можно предпринять?
— Если хотите, мы можем положить в почтовый ящик камеру и сенсорное устройство, реагирующее на движения, как это делают сотрудники Федерального агентства по борьбе с наркотиками, следящие за передачей наркотиков без непосредственного контакта с подозреваемыми. Мы можем сделать это, но такое стоит дорого, и придется держать поблизости одного или двух агентов, которые могли бы реагировать на поданный сигнал. Это дело действительно настолько важно?
— Да, теперь очень важно, — сказал своему подчиненному заместитель специального агента, руководящего деятельностью ФБР в регионе Нью-Йорка. — Расследование начал Гас Вернер, и он лично следит за его ходом. Так что поговорите с сотрудниками федерального агентства и попросите их о помощи в наблюдении за почтовым ящиком.
Салливэн кивнул, скрывая свое удивление.
— О'кей, будет сделано.
— Далее, что нового в деле Баннистер?
— В настоящее время оно не продвинулось. Самое большее, чего нам удалось добиться, это вторая беседа с этим парнем Кирком Маклином. Он вел себя слишком нервно. Может быть, это просто нервы, может быть, что-нибудь еще, — мы не получили никаких сведений о его связи с Мэри Баннистер, за исключением того, что он выпивал с исчезнувшей жертвой и разговаривал с ней в том баре. Мы произвели проверку его прошлого. Ничего особенного. Работает в «Горайзон Корпорейшн», получает там хорошее жалованье. Он по профессии биохимик, закончил университет в Делаваре, имеет степень магистра, готовится защищать степень доктора философии в Колумбии. Является членом нескольких организаций, защищающих окружающую среду, включая «Земля прежде всего» и «Сьерра Клаб», получает их периодические издания. Его основное хобби — туристские походы с выездом за город. На его счете в банке двадцать две тысячи долларов, оплачивает счета вовремя, без задержек. Соседи говорят, что он спокойный, замкнутый, в здании, где он живет, у него мало друзей. О его подругах ничего не известно. Он говорит, что знал Мэри Баннистер, один раз проводил ее домой, не имел с ней близких отношений, вот и все, по его словам.
— Что-нибудь еще? — спросил заместитель специального агента, ответственного за Нью-Йорк.
— Постеры, распространенные полицейским департаментом, не принесли ничего нового. Не могу сказать, что у меня есть надежда на раскрытие этого дела.
— Что собираетесь предпринять дальше?
Салливэн пожал плечами:
— Через несколько дней мы снова зайдем к Маклину и побеседуем с ним еще раз. Как я говорил, он выглядел каким-то нервным, но этого недостаточно, чтобы установить слежку за ним.
— Я говорил с этим лейтенантом Д'Аллессандро. По его мнению, в этой части города может действовать серийный убийца.
— Возможно. Исчезла еще одна девушка, Анна Претлоу, но о ней тоже нет никаких сведений. У нас нет ничего, за что мы могли бы ухватиться. Но мы не отказываемся от расследования, будем копать дальше, — пообещал Салливэн. — Если в городе действительно действует серийный убийца, то рано или поздно он совершит ошибку. — Но до тех пор новые молодые женщины будут исчезать в этой черной дыре, и совместные усилия ФБР и полицейского департамента Нью-Йорка не в силах предпринять что-то, чтобы остановить его. — Мне никогда не приходилось заниматься расследованием такого дела.
— Мне приходилось, — ответил заместитель специального агента. — Убийца Зеленой реки в Сиэтле. Мы сконцентрировали на его поисках огромные ресурсы, но так и не смогли арестовать его, а затем убийства прекратились. Может быть, его арестовали за грабеж или налет на винный магазин, сейчас он сидит в тюрьме штата Вашингтон и ждет, когда его освободят, чтобы он мог снова приняться за убийство проституток. У нас составлена великолепная модель того, как действует его мозг, но это все, чем мы располагаем, и даже не знаем, к какому мозгу относится этот профиль. Такие случаи заставляют нас чесать в затылке.
Маклин сидел за ленчем в одной из сотен закусочных Нью-Йорка, ел яичный салат и пил газированный ванильный напиток.
— Итак? — спросил Хенриксен.
— Так вот они опять пришли ко мне, задавали одни и те же проклятые вопросы снова и снова, будто ожидая, что я изменю ответы, которые давал раньше.
— Ты изменил их? — спросил бывший агент ФБР.
— Нет, это была единственная история, которую я рассказал, — та самая, которую я приготовил заранее. Откуда ты знал, что они могут снова прийти ко мне? — спросил Маклин.
— Я ведь работал в ФБР, мне доводилось расследовать дела, и я знаю, как действует Бюро. Их очень легко недооценить, и тогда они появляются — нет, это ты появляешься в их поле зрения, они начинают копать и в большинстве случаев не перестают копать до тех пор, пока не обнаружат что-то, — сказал Хенриксен в качестве дальнейшего предупреждения этому парню.
— А где они сейчас? — спросил Маклин. — Я имею в виду девушек.
— Тебе не нужно знать об этом, Кирк. Запомни это. Тебе не нужно знать.
— О'кей, — покорно кивнул Маклин. — И что дальше?
— Они снова придут к тебе. Скорее всего, они уже провели расследование твоего прошлого.
— Что это значит?
— Они опросили твоих соседей, побывали у тебя на работе, проверили, как ты оплачиваешь счета по кредитным карточкам, выяснили все о твоем автомобиле, нарушал ли ты правила дорожного движения, сколько штрафов платил, были ли у тебя обвинения в преступной деятельности, — короче говоря, им нужно все, что указывает на то, что ты плохой парень, — объяснил Хенриксен.
— У меня нет ничего такого, — сказал Кирк.
— Я знаю. — Хенриксен тоже провел такое расследование. Не было никакого смысла привлекать к работе в Проекте человека с преступным прошлым. Единственным недостатком Маклина было его членство в организации «Земля прежде всего». Эта организация рассматривалась в ФБР почти как террористическая, ну, если не террористическая, то экстремистская. Но все, что связывало Маклина с этой организацией, заключалось в том, что он получал и читал их ежемесячный журнал. У членов этой организации было немало хороших идей, и в Проекте шел разговор о том, чтобы некоторым из них сделать инъекции вакциной В, но в организации было слишком много членов, чья идея защиты планеты заключалась в том, чтобы вколачивать в деревья длинные гвозди и таким образом ломать бензопилы. Это только выводило из себя рабочих на лесопилках и вызывало негодование невежественной публики, не преподавая им никаких полезных уроков. Хенриксен на протяжении многих лет знал, что так действуют террористы. Их действия никогда не соответствовали их устремлениям. Дело в том, что они не понимали необходимости развивать ресурсы, чтобы их деятельность была эффективной. Для того чтобы достигнуть этого, вы должны жить в экономической экоструктуре, и они были просто не в состоянии вести борьбу на этом поле битвы. Кроме того, они нуждались в мозгах и способности приспосабливаться к новым условиям. Чтобы стать одним из избранных, вы должны заслужить это. Маклин, если говорить прямо, не заслуживал, но он был частью команды. А теперь его напугало внимание ФБР, проявленное к нему. От него требовалось одно — придерживаться своей версии. Но он был потрясен, а это означало, что верить ему уже нельзя. Так что им придется предпринять что-то.
— Собери вещи. Сегодня вечером мы отправим тебя в Канзас. — Какого черта, ведь скоро это все равно начнется. По сути дела, очень скоро.
— Отлично, — ответил Маклин, доедая свой яичный салат. Он увидел, что Хенриксен ест пастрами. Значит, он не веган.
Наконец на некоторых голых стенах он увидел произведения искусства. Значит, подумал Попов, в комплексе все-таки есть душа. Это были картины, изображающие природу — горы, леса и животных. Некоторые картины были очень хорошими, но большинство казалось самыми заурядными, такие можно увидеть в дешевых мотелях. Как странно, подумал русский, потратив огромные деньги на сооружение этого гигантского комплекса в середине пустынной прерии, на стены повесили второразрядные картины. Разумеется, у всех разные вкусы, а Брайтлинг по своей природе технократ и, несомненно, плохо разбирается в утонченных аспектах жизни. В древние времена он был бы друидом, подумал Дмитрий, бородатым мужчиной в длинной белой мантии, боготворящим деревья и животных, и методично приносил бы в жертву девственниц на каменных алтарях для умиротворения своих богов. Есть более интересные вещи, которые можно делать с девственницами. Такая странная смесь старого и нового в этом человеке — и в его компании. Начальник Службы безопасности — «веган», он не ест мясо? Что за глупости! «Горайзон Корпорейшн» является мировым лидером в нескольких жизненно важных технологических направлениях, но в ней работают люди с такими примитивными и странными убеждениями.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167