Он из Сюрте дю Кебек, Роланд. Из Сюрте дю Кебек. Вы сами знаете, между вами особой любви не замечено. А жил он рядом с индейскими землями и расследовал дело, связанное с индейцами. Он работал над этим делом и был застрелен в собственном доме. Так что не рассчитывайте на снисходительность со стороны его сослуживцев. Они сначала вам все двери с петель посрывают и только потом начнут задавать вопросы. И я очень сомневаюсь, что им придется искать хороший повод, чтобы срывать ваши двери, а вы?
– Если они так сделают, будет очень плохо, – с вызовом произнес Харви и снова выпятил подбородок, как будто подстрекая собеседника нанести первый удар.
– Вот и я о том же, – ответил Санк-Марс. – Будет очень плохо, если они так поступят.
Роланд Харви обдумывал ситуацию.
– К Люси я вас проводить не могу, – в конце концов сказал он.
– Почему?
– Я не получил на это ее разрешения. Вы должны меня понять. Люси прячется и защищается от тех, кто убивает людей в их собственных домах…
– …как и от тех, кто может сжечь ей лицо кислотой, чтобы заставить ее говорить? – спросил Санк-Марс.
Харви пристально взглянул ему в глаза.
– Да, – сказал он спокойно и серьезно, – от таких людей тоже. – Потом тем же тоном продолжил: – Ей нужна защита и от других заинтересованных сторон.
– От заправил из фармацевтических компаний, которые интересуются, чем она в последнее время занималась и что она могла рассказать? Я вас правильно понял?
Роланд Харви кивнул.
– А кроме того, от полиции.
– Я в курсе, – сказал ему Санк-Марс. Он взглянул на звезды, как будто искал у них поддержки перед тем, как выдвинуть свое следующее предложение. – Сегодня днем я говорил вам, что мне хотелось бы встретиться с могавкскими воинами. Может быть, Роланд, собравшиеся в доме ваши друзья сейчас обсуждают именно этот вопрос?
Миротворец все так же пристально на него смотрел, но ничего не отвечал.
– Как бы то ни было, вы можете передать то же самое Люси. Скажите, что мне надо с ней встретиться по личному делу. Не в качестве полицейского, а как человеку, который хочет помочь обеспечить ее безопасность. Или еще что-нибудь можете ей сказать. Я хочу, чтобы она продолжала скрываться. Мне кажется, это сейчас для нее лучшее решение.
Констебль скептически хмыкнул.
– Да неужели?
– Да, я так считаю. Чарли Пеншо был ее другом. Скажите ей, что он мертв. Еще можете ей сказать, что Гарри Хиллер – один из ее начальников, сегодня был взорван бомбой, которую ему подложили в машину.
Эта новость подействовала на Харви еще более угнетающе.
– Он тоже убит?
– Точно. От него кровавое месиво осталось.
Индеец глубоко вздохнул. Когда он повернул голову, Санк-Марс мог разглядеть в лунном свете оспины на его лице и массивные скулы.
– Отвезите меня к ней, – попросил Санк-Марс.
Могавк покачал головой, давая понять, что решение не изменит.
– Мне надо с ней поговорить. Послушаю, что она скажет.
Санк-Марс кивнул и опустил голову. Кое-что ему все-таки удалось, дальше сейчас настаивать было бесполезно.
– У вас ведь есть мой номер? Вы знаете, где я живу? Она сейчас на колесах – у нее есть машина.
– Больше нет. Я ее забрал.
Этим замечанием Роланд Харви будто на что-то намекал, и Санк-Марс посмотрел на него более внимательно. Он сказал индейцу, что тот за нее отвечает, и теперь Харви сознательно признал, что допустил ошибку. Значит, все шло путем.
– Звоните в любое время, – спокойно сказал ему Санк-Марс, – и днем, и ночью. Мне надо с ней поговорить.
Миротворец кивнул.
Санк-Марс повернулся к машине и именно в этот момент, изменяя и тон, и тему беседы, как бы скрепляя невидимой печатью их профессиональные отношения, сказал:
– Мне нравится ваша задумка, Роланд. Монахи присвоили себе земли индейцев. А где-то лет сто спустя новое поколение верующих, чувствуя за собой вину, решило как-то ее искупить. И когда индейцы пришли к монахам с просьбой кого-то спрятать, те сразу согласились.
Хоть выражение лица могавка почти не изменилось, Санк-Марсу показалось, что его глаза не смогли утаить улыбку.
– Напишите все сами на бумажке, – сказал ему констебль, – и номера ваши, и адрес. Я к ней поеду, но мне совсем не нужно, чтобы на этот раз мне кто-то садился на хвост. А вы без разрешения Люси не показывайтесь в монастыре.
– Я, Роланд, об этом и не говорил.
– Имейте в виду, за мной поедут мои люди. Думаю, вы понимаете, что это значит.
– Будьте осмотрительны, Роланд. Машин сегодня на дорогах будет немало.
Индеец с серьезным видом кивнул головой.
– И вы будьте осторожны, – ответил он.
* * *
Путь к дому ему освещали звезды. Ветер отогнал тучи к востоку. Переезд через озеро снова был полон странной древней магии. Танец туч в небесах, мягкие блики света из окон домов вдоль берега, серебристые отблески лунного сияния на снегу. Другой мир, свободный от страха и тревог… Санк-Марс был не очень уверен, что сам он вне опасности, а потому дважды после того, как переехал озеро, останавливался в спокойных местах и наблюдал, нет ли за ним хвоста. Еще два раза, чтобы убедиться в этом, он обгонял ехавшие впереди машины. Дорога вдоль южного берега озера оказалась безопасной – за ним никто не увязался, машина спокойно шла своим курсом под лунным светом по открытой заснеженной местности.
Сандра оставила в кухне свет, за входной дверью повизгивала и скреблась собака. Он распахнул дверь, а Сандра уже спускалась по лестнице навстречу ему, услышав, как оживилась собака.
– Пойду выгуляю ее, – сказал Санк-Марс. Они поцеловались.
– Пойдем вдвоем, – предложила Сандра и быстро поднялась наверх, чтобы одеться.
Во дворе они играли со своим ретривером, бросая в собаку снежками. Она тявкала и уворачивалась, каталась в глубоком снегу, а потом неслась к хозяевам. Наконец устала, отбежала к высокой сосне и занялась там своими делами. Потом они вернулись в дом.
И поднялись наверх.
Там Санк-Марс раздел жену.
У него возникло ощущение, что они счастливы. Тело ее навсегда оставалось для него тайной и приключением, хотя он знал его наизусть. Большую часть взрослой жизни он прожил один, и жена всегда оставалась для него чудом, особенно в те моменты, когда он ее ласкал. Он восхищался ее телом, постоянно его искушавшим, мог проследить по нему историю ее жизни. Лаская ее кожу пальцами, целуя ее, они вместе перелистывали годы ее прошлого, даже те времена, когда еще не знали друг друга. Порой она смеялась как девочка, порой задыхалась от желания, как девушка, которую впервые охватило пламя страсти. Сандра была из тех женщин, кто самостоятельно идет по жизни, принимает на себя удары судьбы. В каком-то смысле она была «вещью в себе» – сдержанной, знавшей, что почем, боровшейся за свое счастье, и когда она двигалась под ним в кровати, целовала его, привлекая к себе, порой ему становилось странно, что она – его жена, причем в этот самый момент реальной жизни, а не в мечтах, здесь и сейчас, в их доме, посреди их жизни, которая ее одновременно и радовала, и тревожила.
Салли лежала рядом с кроватью, время от времени открывая глаза.
Теперь они вместе двигались в едином нараставшем ритме, Сандра заводила мужа, нашептывая ему прямо в ухо такие слова, которые странно отдавались в его благочестивом католическом сознании, возбуждали его, заставляя двигаться быстрее и резче, она смеялась, сильнее его обнимала и прижимала к себе, одновременно с ним резче двигая бедрами, причем делала это мастерски, как женщина, которая с детства занималась верховой ездой. В самый последний момент они уже не могли себя контролировать, не могли думать ни о чем, кроме друг друга, им хотелось смеяться и плакать от разделенного счастья, которое захватило их целиком и было готово прорваться наружу. Сельская тишина взорвалась их неудержимыми криками, разнесшимися по заснеженным просторам.
Какое-то время они спокойно лежали, приходя в себя, потом получше накрылись, потому что от чуть приоткрытого окна веяло холодом. Скоро они согрелись под пуховым одеялом. Теперь можно было и заснуть, но яркий серебристый свет луны, лившийся из окна, удивительное спокойствие, царящее вокруг, радость обладания друг другом и тревожные мысли о грядущем дне не давали им погрузиться в сон. Они лежали, тесно прижавшись друг к другу, прислушиваясь к собственному дыханию в завораживающей ночной тишине.
Порывом налетел ветер, пробежав холодком по утомленным лицам.
Деревья потрескивали качавшимися руками голых ветвей.
Сандра дала мужу аспирин.
Ветер стих так же внезапно, как налетел.
– Я слышала эту страшную новость об убитом полицейском. Ты был с ним знаком?
– С воскресенья мы работали вместе.
– Ох, Эмиль!
– А еще сегодня ночью взорвали машину с другим человеком. Он тоже проходил по делу, которое я сейчас раскручиваю.
Она мягко коснулась пальцами его плеча.
Спустя какое-то время, когда Сандра уже думала, что он заснул, Эмиль сказал:
– Я стоял сегодня ночью у дома Чарли. Это его убили. А нашел его я. Я стоял там и думал, что пришла к нему смерть. Сейчас она мой главный враг. Я борюсь со смертью, тебе не кажется это безумием? У людей есть таблетки, лекарства, ускоряющие смерть, приближающие ее приход, потому что их это может чему-то научить. Мой отец умирает, и я хочу одного – чтобы он протянул как можно дольше. Но я знаю, и он знает тоже, что жизнь прошла. И пришла смерть. Куда же девается жизнь?
Она вытянула шею, нагнула голову и с грустной нежностью поцеловала его в плечо. Через минуту она шепнула:
– Иди сюда.
Он придвинулся к жене поближе, обнял ее, и они заснули.
Глава 16
Гаснущая звезда
На следующий день, среда, 16 февраля 1999 г.
На рассвете, полный сил и энергии, Санк-Марс уже мчался на машине на восток, к городу, в потоке автомобилей, вливавшихся в него с обеих сторон из примыкающих к скоростной дороге сельских районов от самой границы Квебека с Онтарио. Их водители, как и сам детектив, предпочитали жить на свежем воздухе, но работали в городе, и расплатой за это удовольствие были долгие, изматывающие поездки по темным заснеженным зимой дорогам. Цена повышалась за счет необходимости рано ложиться и рано вставать. Санк-Марса бесили заторы, поэтому он потянулся под пассажирское сиденье, где лежал красный проблесковый маячок. Достать мигалку было непросто, – нагнувшись, он не видел дорогу. Вынув ее, он воткнул шнур в прикуриватель, открыл окно и установил ее на крыше «патфайндера» на специальных магнитах. Проблесковый маячок помог ему скорее добраться до центра Монреаля.
Детектив был в прекрасной форме. Он отлично выспался и чувствовал в себе силы довести начатое дело до конца. Приехав в полицейское управление, он первым делом выпил кофе. В его маленьком кабинете совсем не было места, а выйдя оттуда в общий зал, он повсюду натыкался на столы и людей. Тогда детектив прошел в комнату, одновременно служившую кухней, и попросил собравшихся там полицейских освободить помещение. К тому времени как в управлении появился Билл Мэтерз, он шагал там из угла в угол и напряженно думал.
– Здравствуйте, Эмиль.
С начала расследования взрыва машины Гарри Хиллера ночь у Мэтерза выдалась ужасная. Когда позже он позвонил жене, та была на нервах, потому что по телевизору передали новость про зверское избиение и убийство полицейского.
Санк-Марс внезапно остановился, как будто удивился неожиданному появлению напарника.
– Привет, Билл.
– Какие у нас дела?
– Я разобрался с этим делом, – сказал старший полицейский.
– Что вы имеете в виду? Вы что-то нарыли?
– Ничего. Пока ничего, – признался начальник.
– Получается, с делом этим вы разобрались, но у вас ничего нет. Значит, все в порядке. – Мэтерз сел на стул и помолчал, давая напарнику возможность собраться с мыслями.
Санк-Марс повернулся и пристально посмотрел на него.
– Я нутром это чую, Билл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74