Харви пожал плечами. Санк-Марс вертел в руке корешок от чека.
– Адрес здесь не указан. Билл, выясни, где эта компания находится и чем занимается.
– Будет сделано.
– Роланд, вам известны какие-нибудь еще подробности, которые могли бы быть нам полезны?
– Мы нашли отверстие от пули, – миротворец кивнул в сторону дальней стены.
Санк-Марс прошел за ним через комнату до кухни, Пеншо следовал сзади. Дверца шкафчика под раковиной была открыта.
– Здесь все так и было. Дверца была распахнута. Но когда пуля в нее вошла, она была закрыта. Потом она пробила помойное ведро и застряла в доске стены. Доска не очень толстая. Скорее всего, сейчас пуля в теплоизоляции. Либо она там, либо стрелявший ее оттуда вытащил.
– Пожалуй, эти ребята хотели ее забрать, если судить по тому, как они здесь все за собой прибрали. Остается надеяться, что они промазали. Что-нибудь еще удалось обнаружить? – Роланд Харви покачал головой, но Санк-Марс от него не отставал. – Как, по вашему мнению, это произошло?
– Дверь они не взламывали, – заметил Харви. – В этом нет ничего удивительного. Скорее всего, она ее вообще не запирала. Здесь в резервации многие так поступают. По крайней мере, в такую ночь, как эта.
– Она сказала мне, что ей пришлось добираться домой после вечерних новостей. Это значит, что она должна была быть в городе – по времени так и получается. В такую ночь сюда от города быстро не доедешь. Кто-то мог за ней следить по дороге домой или ждать ее уже здесь.
– А потом они вошли в дом и выстрелили в нее, – сделал вывод Пеншо, покачав головой.
– Сомневаюсь, что они пришли сюда, чтобы ее застрелить, – сказал Санк-Марс. Оба полицейских внимательно на него посмотрели. Им показалось странным, что он выдвигает какие-то теории, не имея под ними никаких серьезных оснований. – Если бы они собирались ее убить, они бы оставили девушку здесь. Я думаю, они прокрались сюда под шум бурана. Потом они выключили двигатель, и машина накатом проехала по склону к тому месту, где когда-то стоял дом. Подфарники они, конечно, выключили. Мне кажется, они приехали сюда, чтобы ее похитить. И только когда они услышали, что она говорит по телефону и уже готова выложить какую-то важную для них информацию, они в нее выстрелили.
Пеншо, воспринявший эту версию скептически, недоверчиво качал головой.
– С чем вы не согласны?
– Возможно, сэр, вы и правы, но я никак не пойму, с чего вы это взяли.
– Они выстрелили в нее и после этого ни о чем не говорили. Их было двое. Им не надо было обсуждать последовательность действий. Они завернули ее в ковер и вынесли из квартиры, не сказав друг другу ни слова. Жена говорила, что у нее сложилось впечатление, будто они немые. Возможно, они и девушке залепили рот пластырем, если она оставалась в сознании. Возникает вопрос: откуда они знали, что делать, если не обменялись ни единым словом? Ответ прост: они все спланировали заранее. По их расчетам, она должна была спать. А если они следовали за ней или поджидали около дома, тогда, как они считали, девушка должна была бы готовиться ко сну. Вот почему они решили какое-то время переждать. Потом бандиты заранее договорились залепить ей рот, связать, завернуть в ковер и отнести в машину. Но когда они вошли в квартиру и увидели, что девушка говорит по телефону, они нарушили первоначальный план и выстрелили в нее. Им надо было, чтобы она тут же замолчала, у них не было времени даже на то, чтобы пересечь комнату и отключить телефон.
Пеншо пожал плечами.
– Вполне возможно.
В сложившейся обстановке сержанту-детективу Санк-Марсу приходилось действовать, прибегая к непростой дипломатической игре. Он отвел Пеншо в угол комнаты и дружески положил ему руку на плечо.
– Чарльз, я искренне вам благодарен за то, что вы предоставили мне определенную свободу действий.
– Не стоит благодарности, сэр.
– Вы знаете, что эта территория не входит в мою юрисдикцию…
– Сэр, я не отношусь к числу тех полицейских, которые придают этому слишком большое значение. – У него было явно что-то не то со ртом – странно кривились губы, и потому он не очень четко выговаривал слова. – Единственное, что мне надо, это быть в курсе дела. Мне не хочется, чтобы у вас сложилось обо мне превратное впечатление. Я понимаю, что вы непосредственно имеете отношение к этому делу. Вам кто-то позвонил, а потом этот человек пропал. Это важнее любой юрисдикции. Все крутится вокруг вас, поэтому я и хочу, чтобы вы участвовали в расследовании. Кроме того, мы оба понимаем, что без вашей поддержки я не мог бы действовать на территории резервации. У вас свои проблемы с Сюрте дю Кебек…
– Да, они имеют свою историю… – доверительным тоном признался Санк-Марс.
– …а я – обычный полицейский, который старается делать свою работу как можно лучше.
– Я вижу, сержант. Кстати, все хотел вас спросить, как вам удалось так быстро идентифицировать того убитого утопленника? Вы что, бумажник его нашли?
Пеншо улыбнулся, улыбка получилась кривоватая. Санк-Марсу показалось, что левая сторона рта у него частично парализована.
– Нам повезло, сэр. В его заднем кармане остался чек за бензин, который он оплатил кредитной карточкой. Нам удалось разобрать под микроскопом его имя и номер счета. Мы выяснили его адрес, побывали в его доме в городе. Все подтверждало, что это наш парень. Эндрю Стетлер.
– Отличная работа. – Санк-Марс расправил плечи, как будто хотел сбросить с них усталость. – Сержант, нам надо найти эту девушку. Живую или мертвую. Если ее убили, к утру она может быть где угодно. Нам нужно, чтобы Сюрте дю Кебек искала ее в сельской местности. Миротворцам надо будет хорошенько осмотреть всю территорию резервации. В Монреале этим займутся мои люди.
– Вы считаете, мы найдем ее в придорожной канаве?
– Не исключаю, но очень в этом сомневаюсь. Если они решили убрать девушку, почему забрали ее отсюда? Они вполне могли бы пристрелить ее здесь, слинять – и концы в воду. Если они ее убили, возможно, по какой-то причине им понадобилось ее тело, но я представить себе не могу, какая у них могла быть на то причина. Зачем им понадобилось увозить отсюда ее труп? Они знали, что девушка с кем-то говорила по телефону, знали, что кто-то слышал, как в нее стреляли, и скрыть это уже не могли. Они прекрасно понимали, что полицейские будут это дело расследовать. Зачем же им было заворачивать ее в ковер и увозить с собой? Это большой риск. Настолько большой, что они должны были рассчитывать на какое-то вознаграждение. Но – чтоб мне пусто было – я в толк не возьму, зачем им это потребовалось.
– Она могла их опознать.
– Да, но только в том случае, если она жива и они не собираются ее убивать.
Пеншо кивнул.
– Вы правы. Ну что ж, будем надеяться, что она жива. Что вы собираетесь здесь делать?
– Ничего. Я хочу, чтобы здесь все оставалось как есть. Они даже трубку не положили на место. Скорее всего, они старались вообще ни к чему тут не прикасаться. Похитители только открыли дверцу в шкафчике под раковиной, чтобы добраться до пули. Попытались ее достать, и, возможно, им это удалось. Они хотели за собой убрать. Вряд ли мы здесь что-то найдем, поэтому я бы не стал ничего ворошить в этом беспорядке. Думаю, нам здесь делать больше нечего. Давайте все здесь опечатаем, пусть об этом позаботятся миротворцы. Они дождутся экспертов, которым здесь придется поработать мозгами. Пусть миротворцы сделают первый шаг.
– Им и карты в руки.
– Согласен с вами.
Пеншо ненадолго задумался, но понял, что других вариантов нет.
– А теперь, пожалуй, пора разъезжаться по домам, – предложил Санк-Марс.
Он собрал коллег, чтобы подвести итог, прочистил пересохшее горло и сказал:
– Господа, зачем им было избавляться от трупа? Большинству убийц труп не нужен, если только они не хотят его спрятать, но в нашем случае в женщину стреляли, когда она говорила по телефону, поэтому факт выстрела уже не составлял секрета. Почему же они это сделали? Первое, что мне пришло в голову, хотя, может быть, здесь я чересчур оптимистичен, – продолжал Санк-Марс, не оставив остальным возможности ответить на его вопрос, – девушка была жива. А живая она представляла для кого-то интерес. Она обладала какой-то информацией. Кому-то надо выяснить, что она собиралась сказать и кому. Давайте примем эту версию. В таком случае вполне вероятно, что девушку увезли завернутой в ковер, с пулевым ранением. Учитывая это обстоятельство, нам надо хорошенько поработать, довести до сведения наших служб эту информацию и обеспечить их поддержку. Благодарю вас, господа, и желаю вам спокойной ночи.
Выйдя из дома, Билл Мэтерз забрался в «патфайндер» и удобно устроился рядом с напарником, заканчивавшим телефонный разговор.
– Эта компания, «Хиллер-Ларджент Глобал», расположена в Сен-Лоране, – назвал Санк-Марс один из северных районов Монреаля.
– Слава Богу! Наконец-то хоть что-то в этой истории расположено на территории под нашей юрисдикцией.
– Они занимаются фармацевтикой и биотехнологиями.
Санк-Марс не мог сдержать глубокий зевок, он чувствовал себя так, как будто у него резко упала температура.
– Так что, – предположил Мэтерз, – с утра начнем с «Хиллер-Ларджент»?
Напарник покачал головой.
– Сначала «БиоЛогика», а потом уже туда.
– Почему «БиоЛогика» сначала?
– Нам туда надо попасть, прежде чем кто-то поймет, что официально мы не можем проводить там расследование. Мы там должны быть первыми полицейскими, и никак не вторыми или третьими. Так что лучше бы тебе немного поспать V меня дома.
– Пожалуй, вы правы – до вас ехать ближе.
Санк-Марс включил передачу. На лобовом и заднем окнах зашустрили дворники, расчищая стекла от снега.
Через земли резервации сыщики ехали по узкому шоссе, которое должно было вывести их к Оке. Снега за ночь намело выше крыши. Билл Мэтерз по телефону поднял на ноги весь их отдел, чтобы все сотрудники искали пропавшую девушку. Когда он закончил разговор, Санк-Марс поделился с ним сведениями, полученными от Чарльза Пеншо, и попросил его высказать свое мнение о нем – они были почти одного возраста.
Мэтерзу понадобилось некоторое время, чтобы обдумать ответ. Его разбудили среди ночи, и он был менее собран, хуже владел собой. Его слишком волновало, как будут восприняты высказанные им соображения. Несмотря на широкие плечи и развитые мышцы груди, его движениям были присущи мягкость и осторожность. Он не любил играть мышцами, изображая из себя качка-культуриста. Стиль его поведения отражал стремление к собранности, серьезность и ответственность. В эту ночь он слабее себя контролировал, и, как это ни странно, обычная его сдержанность и осмотрительность отступили на второй план, он говорил более свободно и откровенно.
– Поначалу мне казалось, что он с нами сотрудничает, потому что хочет сориентироваться и понять, какой в этом может быть его интерес. Ведь сотрудничество – это все, что он может предложить. Бог знает почему стремление к сотрудничеству стало в наши дни редким качеством. Или, я думал, он как-то хочет попытаться направлять ваши действия. Мы с таким уже сталкивались. Теперь мне представляется, что ему действительно хочется внести свой вклад в это расследование. Пожалуй, я соглашусь с вами, Эмиль, – может статься, он и впрямь полицейский, которого волнует, чтобы его работа делалась добросовестно.
Санк-Марс одобрительно пробурчал что-то неразборчивое. Он привык к тому, что обычно с ним соглашаются, хотя больше ценил, когда ему пытаются возражать.
– Я слышал, у него самого неплохие связи, его вроде кто-то двигает по службе. Сейчас у нас пока нет времени, ну а потом мне бы хотелось хорошенько разобраться в его подноготной.
– Вы хотите, чтобы я этим занялся?
– Желательно.
– Но ведь у вас такие связи, Эмиль…
– Именно поэтому мне хотелось бы, чтоб этим занялся ты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74