. Найди гороскоп на седьмой день этого месяца. Какой там знак зодиака?
— Весы.
— Так вот... там должно говориться что-то о бурном море.
— "Весы, — прочитала Нора вслух, — двадцать третье сентября — двадцать второе октября. Полнолуние. Романтические отношения. Остерегайтесь финансовых осложнений. Бур... — Она посмотрела на него. У Джуда было бесстрастное лицо. — Бурное море... Откуда ты знаешь?"
Джуд невесело улыбнулся:
— Догадался.
— Нет. Все дело в том, что ты — шпион!
Горящая сигарета Норы прожгла в газете дыру.
— И мне, наверное, не следовало бы задавать вопросы...
— Вопросы вообще не стоит задавать. Никому, — прошептал он.
— И все же... Что ты должен делать... как шпион?
— Выполнять приказы. Выходить на связь, — усмехнулся Джуд.
— А что ты собираешься делать?
Он сел на край кровати и пожал плечами.
Нора придвинулась к нему. Они долго молчали.
Нора докурила еще одну сигарету, бросила газету на пол и потушила свет.
Глава 14
Сломленные люди
В мягком утреннем свете Ник Келли сидел у кроватки своего спящего сына. На ребенке была желтая пижама. Любимое сине-белое одеяло он сбросил на пол...
Маленьким кулачком — чуть потолще указательного пальца Ника — Сол потер носик и широко открыл голубые глаза.
— Привет, сынок, — нежно прошептал Ник.
Ребенок наморщил лоб и заморгал.
В передней залаяла собака. Хлопнула входная дверь, и послышался голос Хуаниты, приветствовавшей хозяев. Ей ответила Сильвия, расчесывавшая перед зеркалом в спальне свои густые волосы.
Сол поднялся на ноги и, держась за спинку кроватки, направился к отцу. Внезапно его внимание привлек солнечный зайчик. Сол протянул руку, чтобы поймать его. На душе у Ника стало тепло, на глаза навернулись слезы. Для человека средних лет — а Ник был уже именно таким — нет более радостных моментов, чем домашнее спокойное утро, наполненное простым семейным счастьем и любовью. Очарование такого утра еще и в том, что оно дарит человеку возможность задуматься, правильно ли он живет. И решить — продолжать начатое или пойти по другому пути.
— Извини меня, сынок, — прошептал Ник. — Как бы то ни было, я сделаю все, что от меня зависит.
За спиной Ника раздался голос Сильвии:
— А вот и мои мальчики.
Ник повернулся и увидел, как быстро угасла прекрасная улыбка Сильвии: слишком уж серьезным было выражение его лица.
— Мне надо поговорить с тобой, — каким-то чужим голосом произнес он.
* * *
Через час они сидели на кухне. Нетронутая газета лежала на сервировочном столике. Их кофейные чашки были пусты. Сверху доносились радостные голоса Хуаниты и Сола.
Ник рассказал Сильвии все: о Джуде, о Дине, о встрече со старым знакомом из ЦРУ, о Джеке Бернсе и о пожилом человеке, сидевшем за спиной Ника в библиотеке.
— И все это не совпадение, — вздохнул он.
— И все же... Вдруг это только игра твоего воображения? — спросила она. — Наша жизнь — это ведь не твой роман. Когда ты пишешь книгу, я знаю, ты хочешь, чтобы действие захватывало дух...
— Если речь идет о нашей жизни, я хочу, чтобы она была просто безопасной.
Сильвия покачала головой:
— Во всем происходящем виноват Джуд.
— Меня тоже есть за что винить.
— За что же? За то, что там все параноики? За то, что по миру бродят призраки и оборотни? Или, может быть, за то, что у нас в стране такая политика? Но ведь все это происходит помимо твоей воли.
— Знаешь, — сказал он, — мне кажется, кто-то очень занервничал, узнав, что я занялся этим делом... Я пишу статью, и им, наверное, известно кое-что о моих отношениях с Джудом.
— Какая такая статья?! Для Питера Мерфи? Да она всего лишь прикрытие!
— А вот об этом никто не знает.
Я уверена, тебе нечего бояться. Наплевать на этих бюрократов! На твоей стороне существующие в этом городе правила ведения дел. Кроме того, есть еще и законы!
— Эх, если бы только все жили по правилам и законам, — вздохнул Ник. Он знал, что его жена не верила во власть теней, призраков, оборотней и иных «потусторонних» сил: она ведь была юристом.
— Послушай, милый. — Сильвия еще раз покачала головой. — На дворе девяностые годы. Гувер мертв, уотергейтский скандал — в прошлом. Наступила новая эра.
— И при всем при этом статья — лучшее для меня прикрытие.
— А и не нужно никакого прикрытия, если, конечно, ты будешь держаться подальше от Джуда и ему подобных.
— Теперь уж ничего не изменить. Все они были частью моей жизни.
Сильвия провела рукой по его темным с проседью волосам и улыбнулась.
— Боже мой! — воскликнула она. — Моя мать выразилась бы точно так же!
Они засмеялись, и на кухне, казалось, стало светлее.
— Что же ты теперь собираешься делать? — спросила она.
— Сам не знаю.
Сильвия улыбнулась:
— У меня есть одна идея.
* * *
В мексиканском ресторанчике неподалеку от Капитолийского холма Ник встретился с пожилой женщиной. Они уселись за столик, и женщина заказала пиво.
— Американское, — сказала она официанту, — но э то легкое пиво, больше напоминающее бурду, а настоящее американское — с лимончиком.
Ник тоже попросил принести ему пива. Они оба заказали говядину с пшеничными лепешками, прожаренными в жире, и бобы.
У женщины были седые волосы, худое смуглое лицо, испещренное морщинами. Звали ее Ирэн. Глаза у нее были янтарного цвета, лучившиеся ласковым огнем.
— Спасибо за помощь, — сказал Ник.
— Пока не за что. Ваша жена — решительная женщина. Она работает в конгрессе, я служу в библиотеке. Так вот, когда она позвонила, я не могла отказать.
— Исследовательская служба конгресса занимается большими делами, и у вас в библиотеке есть соответствующие материалы.
— Оставьте комплименты на потом. Конечно, я сделаю все, что смогу, но этого может оказаться недостаточно.
Официант принес две бутылки пива и влажные после мытья стаканы. В горлышко каждой бутылки были вставлены клинообразные дольки лимона.
— Сейчас уже трудно разыскать все необходимое, — сказала Ирэн, вытаскивая из горлышка своей бутылки лимонную дольку и отправляя ее в пепельницу. — Так что же вам конкретно нужно? Что-нибудь доверительное о том, как будет развиваться мир после разрушения Берлинской стены? Или доносы на Ральфа Дентона — нового главаря ЦРУ?
— Немного информации по этому поводу тоже не помешает, но вообще-то я охочусь за более глубокими сведениями. Вот только за какими точно — сам не знаю...
— Что ж, одни святые знают, что конкретно им нужно.
— Сомневаюсь, что в этом деле есть хоть какая-то святость, — ухмыльнулся Ник. — Понимаете, в темноте одна сила, образно говоря, столкнулась с другой. Они набили друг другу шишки. Я же хочу установить, что же это за силы.
— Эге... — протянула Ирэн. — Я ведь всего лишь рядовая служащая конгресса. Кроме того, конгресс — это не та инстанция, где в первую очередь узнают о силах, набивающих друг другу шишки в темноте.
— Да, но ведь в конгрессе есть целых два комитета, которые курируют деятельность разведслужб.
— Курируют — это слишком громко сказано! — воскликнула Ирэн. — Конгресс знает о деятельности разведки ровно столько, сколько рассказывают нам сами же разведчики.
— А что если попытаться обнаружить информацию о каких-либо недавних сбоях в разведработе? — спросил Ник. — Выйти, например, на какую-то операцию, которую контролирует кто-то на самом высоком уровне?
Официант поставил на стол тарелки с едой. Ирэн заказала еще одну бутылку пива. Ник последовал ее примеру.
— В какой сфере может проводиться такая операция?
— Это может быть все что угодно — от наемных убийств до торговли наркотиками.
— Вы можете назвать какие-нибудь имена?
— Нет.
— Так, значит, у вас нет ничего конкретного... Как же я смогу вам помочь?
— Думаю, одно конкретное имя вряд ли поможет вам в работе.
Ирэн сделала глоток пива:
— Что ж... назовите хотя бы страну, о которой идет речь: Китай, Россия, Ливан, Сальвадор?..
— Калифорния.
Она вздрогнула.
— Так, значит, речь идет о разборках в недрах нашего шпионского ведомства... — Ирэн прищурила глаза. — Пока мы обедаем в этом мексиканском ресторанчике, один американский адмирал в суде неподалеку отсюда дает показания по поводу иранского скандала.
— То, что я ищу, вполне возможно, отголоски этого скандала, — неуверенно сказал Ник.
— В ходе расследования вряд ли все нюансы операции стали известны судьям. В расследовании, конечно же, были какие-то тайны. И вот вам мой ответ: попробуйте узнать эти тайны, поищите людей, причастных к тем событиям.
* * *
Но прежде всего Нику было необходимо отыскать самого Джуда.
Ник решил, что второй раз Дину звонить не следует. Ведь сам-то он не позвонил, и, значит, нового у него ничего нет... Кроме того, у Ника начинало бешено колотиться сердце, как только он вспоминал о Дине и о самой возможности разговора с ним.
После обеда в мексиканском ресторанчике Ник вернулся в свой офис и сел за письменный стол напротив окна. На деревьях за окном зазеленели первые почки, погода была великолепная.
Из тех, кто, по мнению Ника, мог бы вывести его на Джуда, оставался всего лишь один знакомый ему человек: Лорри, жена Джуда. Вернее, его бывшая жена. Джуд расстался с ней где-то в середине восьмидесятых. Он говорил, что они разошлись, что она ушла, что он выгнал ее, что он проклял ее и она сбежала... Ник слышал от Джуда самые разные версии происшедшего. Единственное, что совпадало во всех этих версиях, было то, что Лорри рядом с ним теперь нет и что сам он сильно переживает по этому поводу. Кто из них был жертвой, а кто злодеем, Ника особенно не интересовало.
Лорри была очень красивой женщиной. Впервые Ник увидел ее, кажется, в 1978 году. Тогда он снова оказался в Лос-Анджелесе: его все не покидало желание написать сценарий для Голливуда, да и со своим старым другом не мешало бы встретиться. Джуд привез Лорри прямо к нему в отель, представил Ника как известного писателя. Лорри внимательно слушала, как Джуд рассказывал Нику очередную шпионскую историю.
На следующий день Джуд был вынужден отправиться по своим делам, и Лорри пригласила Ника на океан. Она поставила машину у пляжа Ребондо, и они, медленно шагая по песку, разговорились.
— Я сама приехала к этому океану издалека, — сказала она.
— Откуда же? — поинтересовался Ник.
— Из Небраски. Я — Лорри Лейн из Небраски. — Она усмехнулась. — Одним словом, провинциалка. И теперь вот стала в Лос-Анджелесе подругой супермена.
— Как вы познакомились с Джудом? — спросил Ник.
— Я тогда работала в парикмахерской в Санта-Монике: отвечала на телефонные звонки и назначала клиентам время посещения нашего салона. А он как-то пришел к нам поменять дверные замки. — Лорри пожала плечами. — Он был такой смешной. Он сразу обратил на себя мое внимание. В те годы я пристрастилась к наркотикам. Джуд заставил меня покончить с этим. Он всегда знает, чего хочет. И никогда не ошибается.
Лорри прикурила сигарету. В тот довольно прохладный будний день на пляже было совсем мало людей.
— Джуд говорил мне, — Ник с восхищением посмотрел на Лорри, — что влюбился в вас с первого взгляда.
— Что ж, — она снова пожала плечами, — мне страшно повезло. Джуд — веселый парень, и мы с ним частенько смеемся. И еще он сильнее всех, кого я когда-либо встречала в жизни. Скажите, — вдруг спросила она, — он действительно делал все эти вещи?
— Какие «вещи»?
— Ладно уж. Я знаю, что вы его приятель, и не стану вас пытать.
Лорри улыбнулась:
— Джуд говорил, что вы понимаете его лучше, чем кто-либо другой. Кроме меня, конечно. Но я, по правде сказать, из его рассказов о вашингтонских делах совсем ничего не понимаю.
— Эти вашингтонские дела мало кто может понять.
Лорри остановилась и посмотрела на океан.
— Хорошо здесь. Не так, как в Небраске.
— Поэтому вы и уехали оттуда?
— Да. Во-первых, здесь есть океан. Во-вторых, здесь можно сделать хоть какую-то карьеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
— Весы.
— Так вот... там должно говориться что-то о бурном море.
— "Весы, — прочитала Нора вслух, — двадцать третье сентября — двадцать второе октября. Полнолуние. Романтические отношения. Остерегайтесь финансовых осложнений. Бур... — Она посмотрела на него. У Джуда было бесстрастное лицо. — Бурное море... Откуда ты знаешь?"
Джуд невесело улыбнулся:
— Догадался.
— Нет. Все дело в том, что ты — шпион!
Горящая сигарета Норы прожгла в газете дыру.
— И мне, наверное, не следовало бы задавать вопросы...
— Вопросы вообще не стоит задавать. Никому, — прошептал он.
— И все же... Что ты должен делать... как шпион?
— Выполнять приказы. Выходить на связь, — усмехнулся Джуд.
— А что ты собираешься делать?
Он сел на край кровати и пожал плечами.
Нора придвинулась к нему. Они долго молчали.
Нора докурила еще одну сигарету, бросила газету на пол и потушила свет.
Глава 14
Сломленные люди
В мягком утреннем свете Ник Келли сидел у кроватки своего спящего сына. На ребенке была желтая пижама. Любимое сине-белое одеяло он сбросил на пол...
Маленьким кулачком — чуть потолще указательного пальца Ника — Сол потер носик и широко открыл голубые глаза.
— Привет, сынок, — нежно прошептал Ник.
Ребенок наморщил лоб и заморгал.
В передней залаяла собака. Хлопнула входная дверь, и послышался голос Хуаниты, приветствовавшей хозяев. Ей ответила Сильвия, расчесывавшая перед зеркалом в спальне свои густые волосы.
Сол поднялся на ноги и, держась за спинку кроватки, направился к отцу. Внезапно его внимание привлек солнечный зайчик. Сол протянул руку, чтобы поймать его. На душе у Ника стало тепло, на глаза навернулись слезы. Для человека средних лет — а Ник был уже именно таким — нет более радостных моментов, чем домашнее спокойное утро, наполненное простым семейным счастьем и любовью. Очарование такого утра еще и в том, что оно дарит человеку возможность задуматься, правильно ли он живет. И решить — продолжать начатое или пойти по другому пути.
— Извини меня, сынок, — прошептал Ник. — Как бы то ни было, я сделаю все, что от меня зависит.
За спиной Ника раздался голос Сильвии:
— А вот и мои мальчики.
Ник повернулся и увидел, как быстро угасла прекрасная улыбка Сильвии: слишком уж серьезным было выражение его лица.
— Мне надо поговорить с тобой, — каким-то чужим голосом произнес он.
* * *
Через час они сидели на кухне. Нетронутая газета лежала на сервировочном столике. Их кофейные чашки были пусты. Сверху доносились радостные голоса Хуаниты и Сола.
Ник рассказал Сильвии все: о Джуде, о Дине, о встрече со старым знакомом из ЦРУ, о Джеке Бернсе и о пожилом человеке, сидевшем за спиной Ника в библиотеке.
— И все это не совпадение, — вздохнул он.
— И все же... Вдруг это только игра твоего воображения? — спросила она. — Наша жизнь — это ведь не твой роман. Когда ты пишешь книгу, я знаю, ты хочешь, чтобы действие захватывало дух...
— Если речь идет о нашей жизни, я хочу, чтобы она была просто безопасной.
Сильвия покачала головой:
— Во всем происходящем виноват Джуд.
— Меня тоже есть за что винить.
— За что же? За то, что там все параноики? За то, что по миру бродят призраки и оборотни? Или, может быть, за то, что у нас в стране такая политика? Но ведь все это происходит помимо твоей воли.
— Знаешь, — сказал он, — мне кажется, кто-то очень занервничал, узнав, что я занялся этим делом... Я пишу статью, и им, наверное, известно кое-что о моих отношениях с Джудом.
— Какая такая статья?! Для Питера Мерфи? Да она всего лишь прикрытие!
— А вот об этом никто не знает.
Я уверена, тебе нечего бояться. Наплевать на этих бюрократов! На твоей стороне существующие в этом городе правила ведения дел. Кроме того, есть еще и законы!
— Эх, если бы только все жили по правилам и законам, — вздохнул Ник. Он знал, что его жена не верила во власть теней, призраков, оборотней и иных «потусторонних» сил: она ведь была юристом.
— Послушай, милый. — Сильвия еще раз покачала головой. — На дворе девяностые годы. Гувер мертв, уотергейтский скандал — в прошлом. Наступила новая эра.
— И при всем при этом статья — лучшее для меня прикрытие.
— А и не нужно никакого прикрытия, если, конечно, ты будешь держаться подальше от Джуда и ему подобных.
— Теперь уж ничего не изменить. Все они были частью моей жизни.
Сильвия провела рукой по его темным с проседью волосам и улыбнулась.
— Боже мой! — воскликнула она. — Моя мать выразилась бы точно так же!
Они засмеялись, и на кухне, казалось, стало светлее.
— Что же ты теперь собираешься делать? — спросила она.
— Сам не знаю.
Сильвия улыбнулась:
— У меня есть одна идея.
* * *
В мексиканском ресторанчике неподалеку от Капитолийского холма Ник встретился с пожилой женщиной. Они уселись за столик, и женщина заказала пиво.
— Американское, — сказала она официанту, — но э то легкое пиво, больше напоминающее бурду, а настоящее американское — с лимончиком.
Ник тоже попросил принести ему пива. Они оба заказали говядину с пшеничными лепешками, прожаренными в жире, и бобы.
У женщины были седые волосы, худое смуглое лицо, испещренное морщинами. Звали ее Ирэн. Глаза у нее были янтарного цвета, лучившиеся ласковым огнем.
— Спасибо за помощь, — сказал Ник.
— Пока не за что. Ваша жена — решительная женщина. Она работает в конгрессе, я служу в библиотеке. Так вот, когда она позвонила, я не могла отказать.
— Исследовательская служба конгресса занимается большими делами, и у вас в библиотеке есть соответствующие материалы.
— Оставьте комплименты на потом. Конечно, я сделаю все, что смогу, но этого может оказаться недостаточно.
Официант принес две бутылки пива и влажные после мытья стаканы. В горлышко каждой бутылки были вставлены клинообразные дольки лимона.
— Сейчас уже трудно разыскать все необходимое, — сказала Ирэн, вытаскивая из горлышка своей бутылки лимонную дольку и отправляя ее в пепельницу. — Так что же вам конкретно нужно? Что-нибудь доверительное о том, как будет развиваться мир после разрушения Берлинской стены? Или доносы на Ральфа Дентона — нового главаря ЦРУ?
— Немного информации по этому поводу тоже не помешает, но вообще-то я охочусь за более глубокими сведениями. Вот только за какими точно — сам не знаю...
— Что ж, одни святые знают, что конкретно им нужно.
— Сомневаюсь, что в этом деле есть хоть какая-то святость, — ухмыльнулся Ник. — Понимаете, в темноте одна сила, образно говоря, столкнулась с другой. Они набили друг другу шишки. Я же хочу установить, что же это за силы.
— Эге... — протянула Ирэн. — Я ведь всего лишь рядовая служащая конгресса. Кроме того, конгресс — это не та инстанция, где в первую очередь узнают о силах, набивающих друг другу шишки в темноте.
— Да, но ведь в конгрессе есть целых два комитета, которые курируют деятельность разведслужб.
— Курируют — это слишком громко сказано! — воскликнула Ирэн. — Конгресс знает о деятельности разведки ровно столько, сколько рассказывают нам сами же разведчики.
— А что если попытаться обнаружить информацию о каких-либо недавних сбоях в разведработе? — спросил Ник. — Выйти, например, на какую-то операцию, которую контролирует кто-то на самом высоком уровне?
Официант поставил на стол тарелки с едой. Ирэн заказала еще одну бутылку пива. Ник последовал ее примеру.
— В какой сфере может проводиться такая операция?
— Это может быть все что угодно — от наемных убийств до торговли наркотиками.
— Вы можете назвать какие-нибудь имена?
— Нет.
— Так, значит, у вас нет ничего конкретного... Как же я смогу вам помочь?
— Думаю, одно конкретное имя вряд ли поможет вам в работе.
Ирэн сделала глоток пива:
— Что ж... назовите хотя бы страну, о которой идет речь: Китай, Россия, Ливан, Сальвадор?..
— Калифорния.
Она вздрогнула.
— Так, значит, речь идет о разборках в недрах нашего шпионского ведомства... — Ирэн прищурила глаза. — Пока мы обедаем в этом мексиканском ресторанчике, один американский адмирал в суде неподалеку отсюда дает показания по поводу иранского скандала.
— То, что я ищу, вполне возможно, отголоски этого скандала, — неуверенно сказал Ник.
— В ходе расследования вряд ли все нюансы операции стали известны судьям. В расследовании, конечно же, были какие-то тайны. И вот вам мой ответ: попробуйте узнать эти тайны, поищите людей, причастных к тем событиям.
* * *
Но прежде всего Нику было необходимо отыскать самого Джуда.
Ник решил, что второй раз Дину звонить не следует. Ведь сам-то он не позвонил, и, значит, нового у него ничего нет... Кроме того, у Ника начинало бешено колотиться сердце, как только он вспоминал о Дине и о самой возможности разговора с ним.
После обеда в мексиканском ресторанчике Ник вернулся в свой офис и сел за письменный стол напротив окна. На деревьях за окном зазеленели первые почки, погода была великолепная.
Из тех, кто, по мнению Ника, мог бы вывести его на Джуда, оставался всего лишь один знакомый ему человек: Лорри, жена Джуда. Вернее, его бывшая жена. Джуд расстался с ней где-то в середине восьмидесятых. Он говорил, что они разошлись, что она ушла, что он выгнал ее, что он проклял ее и она сбежала... Ник слышал от Джуда самые разные версии происшедшего. Единственное, что совпадало во всех этих версиях, было то, что Лорри рядом с ним теперь нет и что сам он сильно переживает по этому поводу. Кто из них был жертвой, а кто злодеем, Ника особенно не интересовало.
Лорри была очень красивой женщиной. Впервые Ник увидел ее, кажется, в 1978 году. Тогда он снова оказался в Лос-Анджелесе: его все не покидало желание написать сценарий для Голливуда, да и со своим старым другом не мешало бы встретиться. Джуд привез Лорри прямо к нему в отель, представил Ника как известного писателя. Лорри внимательно слушала, как Джуд рассказывал Нику очередную шпионскую историю.
На следующий день Джуд был вынужден отправиться по своим делам, и Лорри пригласила Ника на океан. Она поставила машину у пляжа Ребондо, и они, медленно шагая по песку, разговорились.
— Я сама приехала к этому океану издалека, — сказала она.
— Откуда же? — поинтересовался Ник.
— Из Небраски. Я — Лорри Лейн из Небраски. — Она усмехнулась. — Одним словом, провинциалка. И теперь вот стала в Лос-Анджелесе подругой супермена.
— Как вы познакомились с Джудом? — спросил Ник.
— Я тогда работала в парикмахерской в Санта-Монике: отвечала на телефонные звонки и назначала клиентам время посещения нашего салона. А он как-то пришел к нам поменять дверные замки. — Лорри пожала плечами. — Он был такой смешной. Он сразу обратил на себя мое внимание. В те годы я пристрастилась к наркотикам. Джуд заставил меня покончить с этим. Он всегда знает, чего хочет. И никогда не ошибается.
Лорри прикурила сигарету. В тот довольно прохладный будний день на пляже было совсем мало людей.
— Джуд говорил мне, — Ник с восхищением посмотрел на Лорри, — что влюбился в вас с первого взгляда.
— Что ж, — она снова пожала плечами, — мне страшно повезло. Джуд — веселый парень, и мы с ним частенько смеемся. И еще он сильнее всех, кого я когда-либо встречала в жизни. Скажите, — вдруг спросила она, — он действительно делал все эти вещи?
— Какие «вещи»?
— Ладно уж. Я знаю, что вы его приятель, и не стану вас пытать.
Лорри улыбнулась:
— Джуд говорил, что вы понимаете его лучше, чем кто-либо другой. Кроме меня, конечно. Но я, по правде сказать, из его рассказов о вашингтонских делах совсем ничего не понимаю.
— Эти вашингтонские дела мало кто может понять.
Лорри остановилась и посмотрела на океан.
— Хорошо здесь. Не так, как в Небраске.
— Поэтому вы и уехали оттуда?
— Да. Во-первых, здесь есть океан. Во-вторых, здесь можно сделать хоть какую-то карьеру.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69