Через неделю они уже спали вместе.
— Я так устала, — сказала Нэнси, трогая машину с места. По мере того как они отъезжали от Белого дома все дальше, на душе у Джуда становилось все легче.
— Хочешь, поедем ко мне? — спросила она.
Он вздохнул и кивнул головой.
Они уже ехали по Джорджтауну. Даже в этот поздний час здесь было много нарядно одетых людей, переходящих из одного бара в другой.
— Во сколько у тебя завтра вечер? — поинтересовался Джуд.
Нэнси бросила на него быстрый взгляд:
— После девяти... Разве это вечер? Тем более что и ты на него идти не хочешь.
— Но ведь работаешь с ними ты. Они и пригласили именно тебя.
— Они пригласили меня только потому, что иначе поступить не могли. Все из-за того, что я занимаюсь этой глупой работой. И еще из-за моего дурного папаши. «Это прекрасная возможность! Это интересно! За это платят приличные деньги!» — добавила Нэнси, явно передразнивая своего отца.
Она достала из пачки сигарету, нажала на прикуриватель на приборной доске «крайслера». Прикуриватель не работал.
— Идиотская машина! — закричала во весь голос Нэнси.
Джуд тоже достал сигарету, щелкнул зажигалкой, дал прикурить Нэнси и прикурил сам.
— Я хотел бы пойти на этот вечер, — многозначительно сказал он. — Мы вместе пойдем туда — в полночь, после того как я отдежурю. Вечер будет еще в самом разгаре.
— С чего это ты вдруг принял такое решение? Там будет куча неудачников-репортеров, и они, залив в себя по нескольку галлонов вина и пива, станут расталкивать друг друга локтями, чтобы только набрать материал для очередной глупой статьи, на которую всем наплевать! Идиотское времяпрепровождение в идиотской газетенке!
Отец Нэнси работал помощником юрисконсульта влиятельной газеты «Вашингтон пост».
— Завтра не опаздывай, когда приедешь за мной, — сказал Джуд. — И пожалуйста, не напивайся. Это тебе не идет!
— Да, легко тебе говорить, — проворчала она, направляя машину в уютную боковую улочку Джорджтауна. — Твой-то папаша, наверное, не такой дурной, как мой.
— Никогда не говори о моем отце! — внезапно вспылил Джуд. — Никогда!
Нэнси судорожно глотнула:
— Ладно уж, успокойся.
Нэнси припарковала машину у дома в Джорджтауне, в котором ей разрешили пожить друзья ее отца, выбросила в окно сигарету.
— Извини, — сказала она, кладя руку Джуду на колено и придвигаясь к нему поближе. Глаза у нее были прищурены, а губы слегка открыты. В сумрачном свете уличных фонарей Джуд увидел выпирающие из-под ее майки набухшие соски.
— Расслабься, — сказал он. — Расслабься, и все будет прекрасно.
* * *
«Расслабься».
С того момента, как Джуд произнес это слово душной июньской ночью в Вашингтоне, прошло уже восемнадцать лет.
Он лежал в кровати на спине, раздетый догола. Простыня под ним была влажной от пота, хотя за окном в пустыне было довольно прохладно. И еще там было темно. Здесь же в спальне на столике у кровати горела лампа.
Рядом с Джудом лежала Нора, нежно обнимая его.
— Я ведь говорила тебе, что надо просто расслабиться, и тогда все получится. — Норма поцеловала Джуда.
— Так, значит, тебе это... понравилось?
— Получилось неплохо.
Они рассмеялись.
Еще одна ночь, проведенная вместе. После той первой ночи Джуд принес в дом Норы только свою зубную щетку. Его одежда, деньги, револьвер остались в вагончике.
— О чем ты сейчас думаешь? — спросила она.
— Я не думаю. Я полностью подчинился твоему приказу. Ты ведь сама сказала, чтобы я ни о чем не думал, а только чувствовал... Расслабившись.
Нора улыбнулась:
— Я не так задала вопрос. Я хотела спросить: что ты вспоминал? Почему-то мужчины уверены, что в постели с женщиной они могут думать о чем-то или о ком-то и женщины это не чувствуют... Но это не так. Ты явно вспоминал что-то из своего прошлого. Ты вспоминал свою бывшую жену?
— Нет.
— Кого-то еще из бывших своих знакомых?
— Вообще-то нет...
— Ты не очень-то разговорчив. — Нора приподнялась и посмотрела Джуду в глаза. — Так о чем же ты мне расскажешь — о колючках перекати-поле или НЛО?
— Точно, — засмеялся Джуд. — Причина, по которой мы уже давно не наблюдаем НЛО, в том и состоит, что все без исключения летающие тарелки превратились в перекати-поле.
— Ну и черт с ними, — улыбнулась Нора. — Слушай, а почему же ты никогда не спрашивал меня о том, как я работала проституткой? Неужели не интересно?
— Мне об этой профессии много что известно.
— И это потому, что ты... шпион, — сухим тоном констатировала она.
Он посмотрел на нее:
— Пожалуй, один вопрос у меня все-таки есть. Как началась... та твоя жизнь?
— Очень счастливо.
Они оба рассмеялись.
— Я выросла на ферме в Соук-Сентер, штат Миннесота. Мой отец был весьма религиозным человеком с суровым характером, мать боялась и его, и всех вокруг. Когда я подросла, мне все время хотелось сбежать из дома — настолько суровы там были порядки, но когда мне исполнилось двенадцать, меня определили в сектантскую школу в соседнем городке. И там всерьез занялись моим воспитанием. — Нора усмехнулась. — Уже тогда у меня была очень развитая грудь. Мужчины, включая учителей, заглядывались на меня, и у них появлялись нехорошие мысли. Ну и как-то так получилось, что мое поведение, наверное, в ответ на эти нехорошие мысли, становилось все более вызывающим.
Она села и потянулась. У нее была красивая грудь, и Джуд сказал ей об этом. Тихо, как мальчишка.
— Да, наверное, неплохая грудь для женщины, которой скоро уже пятьдесят, — улыбнулась она.
— Сколько же тебя продержали в той сектантской школе?
— Целых шесть лет. Жила я там в постоянном страхе. Училась искусству выживать. Научилась в конце концов скрывать свои истинные чувства — ведь набожные учителя с нами особенно не церемонились. В той школе я приобрела свой первый сексуальный опыт... Лесбиянский. Это тебя не шокирует?
— Нет, мой первый сексуальный опыт был тоже с девушкой.
Она рассмеялась.
— А что было потом? — спросил Джуд.
— Я окончила школу, так ничему серьезному и не научившись. Эти сектанты, — Нора вздрогнула, — хорошо знали только то, как надо обманывать людей. И естественно, у меня было всего лишь два варианта дальнейшей жизни: воровать или сесть на иглу. Я выбрала первое, но очень скоро попалась и целый год просидела в тюрьме. Там у меня появились друзья, которые научили меня искусству не попадать в тюрьму. Так что я вышла оттуда крашеной блондинкой с хорошими связями... Я никогда не работала на улице, — продолжала она. — Я познакомилась с одним чернокожим парнем, который стал моим любовником и генеральным директором нашего бизнеса.
— То есть сутенером, — заметил Джуд.
Нора пожала плечами:
— Он многому меня научил. Во-первых, заставил меня читать каждый день «Уолл-стрит джорнэл». И потом частенько вывозил меня на тусовки высшего света в Лос-Анджелесе. Иногда он меня бил, но к подобному обращению я была готова. Вот такая у меня была жизнь. Я имела дело с настоящими властными структурами, ты с такими и не сталкивался.
Джуд снисходительно ухмыльнулся.
— Я нравилась людям, — продолжала Нора. Мужчины были рады отдавать мне свои деньги. Ну, а в Лас-Вегас я перебралась потому, что там жил мужчина, в которого я влюбилась, и еще потому, что это самый денежный город в Америке. А у тебя были девушки... наподобие меня? — спросила она, помолчав.
— Да... В моей жизни было все.
Нора посмотрела на столик у кровати, встала и, поцеловав Джуда в лоб, раздетая вышла из спальни. На пороге она бросила ему:
— Я за сигаретами.
Джуд сел в кровати. В спальне пахло духами Норы: ему уже нравился этот запах.
Предыдущие дни были для Джуда очень тяжелыми. Ему все время страшно хотелось выпить. Нора заставила его регулярно заниматься спортом. Кармен по ее поручению купила в Лас-Вегасе для Джуда пару дорогих кроссовок, и он каждое утро отправлялся на пробежку. Возвращаясь в кафе, он проходил мимо телефона-автомата, стоявшего у шоссе. При желании он мог бы говорить с Дином ежедневно.
Когда первый раз после долгого перерыва он набрал его номер в Лос-Анджелесе, Дин радостно рассмеялся и сразу согласился помочь.
Позвонив Дину еще раз через пару дней, Джуд узнал, что происшествие в баре «Оазис» даже не привлекло внимания местных газет.
— Я проник в бар как тень, — сказал Дин. — Владелец бара пожаловался, что полицейские давили на него, но скорее всего он им так ничего и не рассказал. Если хочешь, я у него выясню, так это или нет.
— Оставь его в покое, — сухо заметил Джуд.
Дин засмеялся:
— Все, как прежде... Я, как и раньше, подчиняюсь твоему приказу.
— А приказ мой очень простой, — вспылил Джуд. — Сохраняй спокойствие, Дин! Ты понял? Больше от тебя ничего не требуется. Не дергайся.
— А я и не дергаюсь. Разве ты не знаешь моего характера?
— В том-то и дело, что знаю.
— Все это время я ждал от тебя весточки. Почему ты пропал так неожиданно?
— На то были причины.
— Да, забыл сказать. Мне звонил твой друг.
Джуд непроизвольно изо всех сил сжал телефонную трубку.
— Звонил этот писатель, — продолжал Дин, — Ник Келли.
— Ты же дал ему свой номер. Разве не помнишь?
— Помню. Конечно, помню. — Дин опять засмеялся. — Он хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
— И что же ты ему сказал?
— Ничего. Тогда я еще ничего не знал.
— Сам ему не звони. Ни в коем случае!
Дин мягким тоном спросил:
— А он что... представляет какую-то угрозу?
— Нет. Он просто не должен участвовать в этой игре.
Свободной рукой Джуд вытер выступивший на лбу пот.
— Нога меня больше не беспокоит, — прошептал Дин на том конце провода. — Так что теперь я полон сил.
— Не дергайся, Дин!
— Послушай, а откуда ты говоришь?
Джуд вздрогнул. Дин, так и не дождавшись ответа, сказал:
— Если в этом деле появится что-то новое, ты ведь об этом должен знать...
Стоя в будке, Джуд увидел, как за окнами кафе Нора и Кармен что-то оживленно обсуждают.
— Я далеко. До меня трудно дозвониться, — буркнул он в трубку и задумался. «Пожалуй, Дин все-таки прав».
От волнения Джуду снова страшно захотелось выпить, но, твердо сказав себе «нет», он принял непростое и, как ему казалось, лучшее в этой ситуации решение.
— Я дам тебе номер телефона-автомата, — сказал он. — У этого автомата я бываю в шесть утра каждый день. Если не отвечу я лично, ни с кем в разговор не вступай.
— Понял. Не волнуйся. Я тебя прикрою.
С тех пор телефон-автомат ни разу не звонил.
Сам Джуд с тех пор тоже никому не звонил. Даже Нику. Да и что бы он ему сказал? Ник к его делам сейчас никакого отношения не имеет. У него теперь своя собственная жизнь. И Джуду в ней явно не место.
«Расслабься! — приказал себе Джуд, сидя в постели Норы. — Следы твои затерялись, и здесь тебя не найдут».
И все же на душе у него было тревожно: он подсознательно чувствовал, что допустил ошибку. Но в чем? И какую?
В спальню вошла Нора. Как и прежде, в чем мать родила. Вот только в руке у нее появилась небольшая корзина.
— Кармен оставила нам кое-что, — сказала она, забираясь под одеяло и протягивая Джуду бутылку минеральной воды из корзины. — О, да здесь есть кое-что и посущественнее! — воскликнула она, разворачивая «Америкэн Инкваэр» — самую массовую еженедельную бульварную газету в США, распространявшуюся по всей стране.
— Глаза бы мои ее не видели, — буркнул Джуд, отвернувшись в сторону.
— Ладно уж тебе. — Нора прикурила сигарету. — Давай почитаем и посмеемся.
— Да я все там знаю.
— Откуда же?
Джуд зажмурился.
— Открой девятую страницу, — сказал он. — Там должен быть астрологический прогноз. Его печатают уже двадцать лет, всегда на одной и той же странице. И автор все тот же двадцать лет подряд. Там еще должна быть помещена его фотография.
— Точно! — воскликнула Нора, открыв газету на девятой странице. — Хочешь знать свой гороскоп?
— Да ну его! — отмахнулся Джуд. — Впрочем..
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69