- рявкнул Безобразный и заковылял в сторону кассарийского войска.
- Мумочка! - кричал он во всю мощь своих легких. - Мумочка! Это, я, твой пухнапейчик.
- Обалдеть! - выдохнула мадам Мумеза. - И на войне мне нет покоя!
Растерявшиеся кобольды безропотно расступились, пропуская вражеского генерала.
Когда мадам Мумеза описывала Такангору своего ухажера-демона, она принесла красочность в жертву краткости. Тогда как Намора Безобразный заслуживал пары-тройки лишних слов.
Больше всего он походил на бегемота, которого неведомые силы поставили на задние ноги и удерживают в этом положении. Если тот же бегемот присядет на креветку, глазки у нее выпучатся до чрезвычайности. И все же не так сильно, как у Наморы. Трехслойный живот колыхался при каждом шаге. Рот распахивался как сундук, набитый под самую крышку. Надбровные дуги, поросшие жесткой щетиной, взлетали вверх.
Даже самый недогадливый из второгодников Детского гвардейского приюта понял бы, что Намора Безобразный радуется.
Наконец он дотопал до предмета своего обожания и торжественно вручил букет.
- Мумочка, - замычал он. - А ты совсем не изменилась. Такая же хорошенькая и стройненькая.
- Сгинь с глаз моих, - довольно отвечала Мумочка, зарываясь лицом в букет.
- Я тебе лютиков насобирал.
Еще немного, подумала Ианида, присутствовавшая при этом ворковании, и огромная туша Наморы растает прямо на глазах.
- Я не люблю лютики, - кокетливо отвечала ведьма. - Ты всегда собираешь мне лютики. Где ты их только берешь?
- Прелестница, - умилился демон. - Я так соскучился.
- Немудрено соскучиться - сидишь безвылазно в Аду, - хмыкнула Мумеза. - Это же рехнуться можно. Вот хороша бы я была, если бы вышла за тебя замуж.
- Ах, Мумочка, - всплеснул руками демон, - тебе в Аду самое место.
Никто так не разделял точку зрения Наморы, как староста Иоффа. Правда, его не спросили. А даже если бы и спросили, он бы все равно не сказал. Что он, самоубийца?
- И что бы я там делала? - ворчливо спросила Мумеза, усаживаясь рядом с бывшим женихом.
- А что захотела бы! - сказал Намора, не сводя с нее влюбленного взгляда. - Хочешь, соседей бы изводила. Хочешь, вязала бы в креслице на вершине башни. Я такой замок для тебя отгрохал - до сих пор все завидуют, даже Каванах. Как ты живешь, лютик мой? Муж есть?
- Помер, - вздохнула ведьма. - Теперь вот зять нервы треплет. Волколака несчастный.
- Каноррский оборотень? - ужаснулся Намора.
- Кассарийский… а, один черт. Я б его давно пришибла, но доце он почему-то нравится.
- Нынешнюю молодежь не разберешь, - поддакнул демон.
- Ну а ты?
- А что - я?
- Женился?
- Куда ж без этого?
- Дети есть?
- Только их не хватало!
- Ну, кормят тебя хорошо. Это сразу видно.
- Я повара держу.
- А жена не готовит?
- Хватит с меня других неприятностей, - честно признался Намора.
- А вот я готовила.
- Никто не делает таких хухринских блинчиков! - вздохнул демон. - Сплошное объедение. Вот с тех пор ни разу и не пробовал.
- Почему?
- А! - И Намора безнадежно махнул рукой. - Без тебя все не так, лютик. Особенно не так - с другой женой.
- Мог бы и холостяком остаться.
- Это я с горя, - слабо защищался демон. - Ты же мне отказала.
- Еще скажи - это я виновата.
- Мумочка, цветик мой, я этого не говорил.
- Но думал! - уверенно заявила мадам Мумеза. - Все вы одинаковые. Жена-то хоть ничего?
Намора честно поразмыслил.
- Кошмар ходячий.
- Чего ж женился?
- Я же говорю - от отчаяния. Тебе назло.
- Очень мне нужно злиться на тебя. Зовут как?
- Кого?
- Ну, не тебя же. Жену.
- Нам Као.
- Дурацкое имя.
- Имя как имя.
- Вот видишь! - торжествующе сказала Мумеза. - Ты ее все-таки любишь, а мне втираешь, что от отчаяния.
- Мумочка, что ты такое говоришь?
- Я бы, может, передумала когда-нибудь потом. Вот теперь бы и передумала. А так - прости, дружок, ты женат.
- Я разведусь! - вскричал потрясенный Намора. - Всех делов - пристукнуть эту мымру! А ты за меня выйдешь?
- Я так сразу не могу, - сказала Мумеза. - Вот разведешься, война закончится, а там и поговорим.
- Мумочка! Жизнь проходит! Сколько можно думать?
- Тебе сколько лет?
- Три тысячи.
- Вот видишь, какая я старая. Куда мне замуж? А ты молодой еще. И потом, я обижена. Женился неизвестно на ком, а я должна закрыть на это глаза.
- Но ведь ты же первая вышла замуж, - робко возразил демон.
Мумеза его логики не поняла.
- Ты всегда был такой, - сказала она печально. - Вот все делал мне наперекор. Вот буквально каждое слово.
- Мума! Клянусь тебе - все изменится, - сказал Намора, прижимая руки к огромному животу. - Только скажи «да»!
- Хорошо, - вздохнула Мумеза. - Скажу. Это неправильно, но как увидела тебя, так и растаяла. Между прочим, ты всегда вил из меня веревки.
- Я сейчас вернусь, - пообещал Намора. - Только никуда не уходи.
- Интересно, как он себе представляет, что я уйду? - спросила Мумеза у Ианиды, показывая букетом на безбрежное море адских воинов. - А еще считают, что мужчины умнее нас.

Было время, когда мужчины правили миром. Но потом появилась Ева.
Ричард Амур

* * *
- Что там происходит? - спросил Каванах Шестиглавый у Кальфона.
Речь шла о Наморе Безобразном. Маршал обратил на него внимание в тот момент, когда беспощадный генерал скакал на четвереньках по какой-то полянке, в стороне от того места, где сейчас должна была развиваться, но по неизвестной причине не развивалась сокрушительная атака экоев.
- Вероятно, это некий коварный план, - предположил Кальфон, свято верящий в силу коварных планов.
Сам он за всю жизнь ни одного подобного плана не придумал и потому с пиететом относился к тем, кто был на это способен.
- Странный план, - хмыкнул Каванах. - Меня в нем многое смущает. Особенно вот эта поза.
- Поза затейливая, - признал Кальфон. - Может, он подает нам сигналы?
- Вы считаете, Намора сигнализирует нам, что мы в глубокой…
Каванах задумался, как бы перевести эту синтагму в политически корректную.
- Я так не думаю, - сказал граф Торрейруна, - но, может, ему там виднее. Знаете, эти кассарийцы не так уж безобидны, как может показаться на первый взгляд.
Тут мимо них двое дюжих демонов пронесли третьего, лежащего в обмороке. За этой небольшой процессией брел Мардамон с веревочкой и бубнил:
- Я понимаю, что вы не верите своему счастью. Но вы поверьте. Посмотрите, какая вокруг красота! Неужели вы не хотите умереть в поддержку своих товарищей по оружию? В качестве поощрительного бонуса - как первому добровольцу - я спою над вами гимн собственного сочинения. О нем с похвалой отзывались музыковеды Тифантии…
- Безобидные, - прошипел Каванах. - Как же… безобидные. Эй!!! - крикнул он своим гвардейцам. - Арестуйте кто-нибудь этого бродягу. Совсем распоясался. И позовите Флагерона. Где его вообще носит?
Флагерона носило всюду, где носило черный халат с помещенным внутри него доктором Доттом.
- Поймите, - втолковывал призрак, - это немыслимо. Как вы себе представляете наш альянс?
Демон вздохнул.
- Пойдут толки.
Взгляд Флагерона выразил презрение к мнению окружающих.
- А мне не все равно, - отозвался Дотт, не замечая, что понимает собеседника без слов.
Флагерон грустно улыбнулся.
- Поверьте, я еще при жизни отличался широтой взглядов. А после смерти стал еще либеральнее…
В этот момент какая-то тварь принялась втягивать призрак в открытую пасть.
- Ай! - вскрикнул Дотт.
- Ссс-ссс, - свистнуло лезвие копья, и тварь рухнула в траву.
- Спасибо, голубчик, - поблагодарило привидение, стряхивая с рукава соринку. - На чем мы остановились? А! Да, на широте взглядов… Ну представим на минутку, что наши отношения состоялись. Дальше что? Поймите, я не сторонник моногамности. Я на это не способен…
- Все может измениться, - мягко молвил демон. - Вы войдете во вкус тихой семейной жизни.
- Мамочки! - пискнул Дотт.
- Интересный компот. - Мадарьяга кивнул в сторону сладкой парочки. - Как вам это нравится, генерал?
- Я всегда говорил Ржалису, что с этими любовными похождениями однажды можно допрыгаться. Я оказался прав.
- Ну, Ржалис вам все равно не поверит, пока сам не влипнет.
- Главное, скажите милорду Такангору, чтобы он случайно не пришиб этого воздыхателя. Неудобно как-то.
И генерала с вампиром снова разнесло в разные стороны.
- Это самая странная битва в моей жизни, - признался Каванах, высматривая своего любимца на поле боя. - Вроде бы все предусмотрел. А все идет наперекосяк.

Если ты знаешь, что что-то может пойти наперекосяк, и ляжешь костьми, чтобы этого не допустить, наперекосяк пойдет что-то другое.
«Закон Натри»
Бедный маршал - он еще не знал, что такое наперекосяк. Жить в мире с собой ему оставалось совсем недолго. Ибо на правом фланге кассарийских войск, в месте, где все никак не могла развиться упомянутая атака, вступил в игру новый фактор.
Нам Као, супруга Наморы Безобразного, застукала своего благоверного на горячем.
И понеслась…
И понеслось!
ГЛАВА 17
Милталкон и Бакандор долго рассматривали таинственный ларец. Состояние у них было двойственное. С одной стороны, еще в далеком безрогом детстве, когда маменька укачивала их в колыбельке, она рассказывала сказку об одной чересчур любопытной деве, копавшейся в чужом имуществе. Помнится, именно на нее возлагалась ответственность за все болезни и гадости, происходящие ныне на свете.
Брать на себя такую ответственность молодые минотавры не хотели.
С другой стороны, открывшийся их взорам тайник хранил столько непонятных и странных вещей, что голова шла кругом. А в ларце, возможно, находится объяснение или хотя бы ключ к семейным секретам.
Бакандор осторожно поднял ларец - тот оказался не слишком тяжелым - и потряс его. Внутри едва слышно брякнуло.
- Ну что? Что будем делать? - спросил Милталкон. - Дерзаем? Или линяем?
Еще пару минут назад он был готов совершить несанкционированный взлом, но воображение некстати подсунуло ему облик разгневанной родительницы со скалкой в руках, и юный минотавр обнаружил, что решимость стремительно его покидает.
Бакандор вытащил из-за пояса кинжальчик и поковырялся в замке. Впрочем, осторожно, без чрезмерного энтузиазма.
- Не поддается.
- А ты поверни в другую сторону.
- Все равно не открывается.
- Сильнее.
Бакандор закряхтел. Сил ему было не занимать, но старые мастера свое дело знали.
- Руками не ломай - бесполезно, - произнес за спиной Бакандора голос Мунемеи, и юный минотавр едва не хлопнулся в обморок.
О педагогическом таланте мадам Топотан и ее необычайных успехах на ниве воспитания подрастающего поколения ходили легенды. Попасть в очередную легенду сыновья не хотели.
- Ну-с, молодые люди. Чем заняты на досуге?
- Изучаем семейную историю, - выдохнул Милталкон.
- И как успехи?
- Не открывается, - вконец растерялся Бакандор.
- Разумеется, - кивнула Мунемея. - Лучшие умы старались, чтобы не открылось… Я кому говорила - в эту часть лабиринта ни ногой?! Я что - должна рычать на все Пегасики?!! А ну брысь отсюда!
Милталкон, очевидно, понял, что все равно умирать, и решил погибнуть с пользой.
- А вот не уйду, пока вы хоть что-нибудь нам не объясните. Мы имеем право знать…
- Ты имеешь право выбрать место на кладбище, - намекнула родительница. - А большего пока не заслужил.
- Ну право, маменька, - загудел Бакандор, памятуя наставления Тапинагорна Однорогого из главы двадцать шестой о том, что вся сила минотавров - в единении. - Право, вы могли бы просветить нас. А то ведь странно получается - у семьи, оказывается, есть тайны. А мы об этом ничего не знаем.
Мунемея смягчилась.
- Тайна остается тайной до тех пор, пока о ней никто не подозревает, - пояснила она.
- Мудро, - согласился Милталкон. - Однако обидно.
- Бакандор, сынок, - добрым голосом сказала Мунемея. - Поставь ларчик на место. Не делай из матери детоубийцу.
Минотавр вздохнул и выполнил ее просьбу.
- Марш заниматься, - приказала заботливая мать. - А я пойду сделаю на ужин отбивные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66