..
Возможно, это и так. Однако из этого не следует, что оно, пока существует, становится менее смертоносным.
* * *
Сидя на скамейке на набережной в Бэттери-парке, Призрак смотрел на огоньки кораблей, идущих по Гудзону: зрелище более умиротворяющее, но менее живописное, чем причалы Гонконга. Дождь опять ненадолго утих, но холодный ветер быстро гнал над головой багровые тучи, подкрашенные снизу разноцветными огнями города.
Призрак ломал голову, как полиции удалось найти семью Ву.
Он никак не мог ответить на этот вопрос. Возможно, через убитого агента по недвижимости и через Мая — несмотря на надпись, сделанную кровью самого Мая, полиция не поверила, что главу землячества убили итальянцы. В новостях сообщалось, что уйгур, остававшийся в квартире Ву, был убит, а это означало, что Призраку предстоит выплата крупной компенсации главе уйгурского культурного центра.
Как полиция нашла семью Ву?
Быть может, тут задействовано колдовство?
Нет, никакой сверхъестественной чертовщины. Призрак получил еще одно подтверждение того, что ему приходится иметь дело с очень умным и настойчивым противником, совсем не похожим на тех, кто охотился на него раньше. Более упорный и талантливый, чем тайваньцы, чем французы и даже чем обычные сотрудники СИН. Если бы не тот случайный выстрел на набережной, Призрак сейчас сидел бы в тюрьме или был бы убит.
И кто такой этот Линкольн Райм, о котором Призраку сообщил его источник? Ладно, сейчас все позади, и он в безопасности. Они с турками позаботились о том, чтобы спрятать угнанный «лексус» получше, чем «хонду» с побережья Лонг-Айленда, после чего все быстро разбежались в разные стороны. На набережной Призрак был в маске, после перестрелки погони за ними не было, а убитый Кашгари не имел при себе ничего, что могло бы связать его с Призраком или уйгурским культурным центром Куинса.
А завтра он отыщет Чангов.
Мимо медленно прошли две американки, наслаждаясь панорамой причала и громко разговаривая. Недовольно отключив слух, Призрак проводил жадным взглядом их тела.
Сдержаться?
Нет, твердо решил Призрак. Достав сотовый телефон, он позвонил Яньдао и договорился о встрече. Она, с гордостью отметил Призрак, была рада услышать его голос. Интересно, а с кем она находится в настоящий момент? Чем занимается, что говорит? Сегодня вечером Призрак не сможет уделить ей много внимания — этот бесконечный день вымотал его до предела, и ему нужно выспаться. Но сейчас он изнывал от желания оказаться рядом с ней, ощутить под ладонями ее упругое тело... Прикоснуться к ней, смывая потрясение и ярость, вызванные неудачей на Кэнел-стрит.
Призрак отключил телефон, задержав в памяти томный голос Яньдао, разглядывая быстро несущиеся тучи и неспокойные волны...
Разочарованный, ты сможешь увидеть воплощение всех твоих желаний.
Голодный, ты сможешь насытиться.
Потерпевший поражение, ты сможешь праздновать победу.
* * *
В половине десятого вечера Фред Деллрей, встав из-за стола в своем кабинете в Манхэттенском отделении ФБР, потянулся и бросил в набитую доверху мусорную корзину четыре пустых стаканчика из-под кофе.
Пора прерваться.
Деллрей в последний раз пролистал отчет о перестрелке на набережной канала. Отчет был уже почти готов, но Деллрей понимал, что завтра утром его все равно придется переделывать. Долговязый агент любил писать, и это получалось у него весьма неплохо (под псевдонимом он неоднократно публиковался в самых разных исторических и философских журналах), но данный опус давался ему с большим трудом.
Склонившись над столом, Деллрей в который раз просмотрел страницы, внося тут и там исправления. У него из головы не выходила мысль, почему он занимается делом «ПРИЗРАКСМЕРТЬ».
Фредерик Деллрей, имеющий на своем счету дипломы по криминалистике, психологии и философии, старался держаться подальше от дел, требующих напрягать мозги. В оперативной работе он был тем, чем являлся в криминалистической науке Линкольн Райм. Известный как «Хамелеон», Деллрей мог выдать себя за любого человека с любым культурным уровнем, разумеется, при условии, что объект подражания имел рост шесть футов с лишком и черную как у эфиопа кожу. И все равно спектр ролей был очень широким — возможно, преступность является единственной стороной общества, где человека судят исключительно по его делам, а не по национальной или расовой принадлежности.
Однако талант Деллрея, подкрепленный страстным желанием служить в правоохранительных органах, оказался на поверку его погибелью. Деллрей был слишком хорош. Он не только выполнял задания своей родной конторы ФБР; его услугами регулярно пользовались управление по борьбе с незаконным оборотом алкоголя и табачной продукции, управление по борьбе с наркотиками, управление по борьбе с незаконным распространением огнестрельного оружия и полицейские управления Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и Вашингтона. Разумеется, у преступников тоже есть компьютеры, сотовые телефоны и электронная почта, и потихоньку репутация Деллрея распространилась и в преступном мире. Поручать ему оперативную работу стало очень опасно.
Деллрей получил повышение и стал руководить отделом работы с тайными агентами и осведомителями Нью-Йорка.
Разумеется, если бы была его воля, сам он предпочел бы другое назначение. Его напарник специальный агент Тоби Дулитл погиб при взрыве федерального здания в Оклахома-сити, и Деллрей подал прошение о переводе в отдел по борьбе с терроризмом ФБР. Однако вскоре он был вынужден скрепя сердце признать, что одного страстного желания поймать преступника недостаточно для успеха в этой сфере деятельности, — можно, например, взглянуть на Алана Коу, — и Деллрей продолжал заниматься тем, что было его призванием. Сначала его смутило прикрепление к команде криминалистов, разыскивающих Призрака; до этого ему еще ни разу не приходилось заниматься контрабандой людей. Деллрей предположил, что этим назначением он обязан своей обширной агентурной сети в Манхэттене, Куинсе и Бруклине, где сосредоточена основная масса выходцев из Китая, проживающих в регионе. Но вскоре он выяснил, что традиционные методы оперативно-розыскной работы в данном случае непригодны. Любитель «умного» кино, Деллрей не раз смотрел знаменитый фильм «Чайнатаун», основной упор в котором делался на то, что тезка знаменитого нью-йоркского района в послевоенном Лос-Анджелесе жил за пределами зоны действия американских законов. И вот теперь ему пришлось убедиться, что это не выдумка сценариста. То же самое справедливо в отношении современного нью-йоркского Чайнатауна. Правосудие осуществлялось через землячества, и количество звонков в местные полицейские участки и в службу спасения было значительно ниже в сравнении с соседними районами. Никто не откровенничал с незнакомыми людьми, а внедренных агентов раскрывали практически мгновенно.
Таким образом Деллрей неожиданно для себя обнаружил, что руководит сложной операцией, посвященной тому типу преступлений, где у него нет никакого опыта. Правда, после работы сегодня вечером в своем кабинете ему стало гораздо лучше. Завтра Деллрей собирался встретиться с руководителями Южного и Восточного округов и с одним из заместителей директора ФБР. Он добьется своего назначения старшим специальным агентом, и это откроет ресурсы Бюро для него и для команды «ПРИЗРАКСМЕРТЬ». Имея статус ССА, он выпросит и вытребует все, что требуется для работы: решающего голоса ФБР (то есть своего собственного), отправки в Нью-Йорк подразделения спецназа и отведения СИН исключительно совещательной роли, то есть, по сути дела ее отстранения от дела. Пибоди и Коу будут в ярости, но им придется смириться. Деллрей уже успел четко сформулировать свои доводы. Да, СИН проводит важную работу по сбору информации о «змеиных головах» и контрабанде людей. Но сейчас идет полномасштабная охота за убийцей, а это уже относится к юрисдикции.
Деллрей не сомневался: большие шишки клюнут на приманку. Он успел узнать на своем опыте, что оперативные работники убеждают — и вымогают лучше всех.
Сняв трубку, Деллрей позвонил себе домой, в квартиру в Бруклине.
— Алло? — ответил женский голос.
— Буду дома через полчаса, — тихо сказал он.
Разговаривая с Сириной, Деллрей никогда не прибегал к особому жаргону, выработанному во время работы на улицах Нью-Йорка и ставшему его своеобразной фирменной маркой.
— До встречи, любимый.
Деллрей положил трубку. Ни одна живая душа в Бюро и полиции Нью-Йорка ничего не знала о его личной жизни — не знала о Сирине, хореографе Бруклинской музыкальной академии, с которой он встречался уже несколько лет. Сирине приходилось много работать и много разъезжать. И ему тоже приходилось много работать и много разъезжать.
Обоих это полностью устраивало.
Пройдя по коридорам управления, напоминавшим обиталище крупной, но не слишком удачливой корпорации, Деллрей кивнул двум агентам в рубашках без пиджаков, с распущенными галстуками, чего ни за что бы не потерпел Босс, Дж. Эдгар Гувер. (Впрочем, подумал Деллрей, старина Гувер и его самого ни за что бы не потерпел в своем ведомстве.)
— Так много преступлений, — заметил Деллрей, проходя мимо них, — и так мало времени.
Они попрощались.
Вниз в лифте и на улицу. Деллрей пересек проезжую часть, направляясь в подземный гараж.
Он обратил внимание на обугленный остов сгоревшего грузовика, еще дымящийся. Вспомнив пожарные сирены, Деллрей попытался представить, что произошло.
Мимо охранника, вниз по пандусу в полумрак гаража, пахнущего сырым бетоном и автомобильными выхлопами.
Найдя служебный «Форд», Деллрей отпер дверь и бросил на сиденье свой видавший виды дипломат, в котором лежали коробка девятимиллиметровых патронов, желтый блокнот с записями, заметки относительно дела Куана Ана и зачитанный томик стихов Гете.
Когда Деллрей начал садиться в машину, он заметил, что резиновый уплотнитель в двери чуть отходит от стекла, и сразу же понял, что кто-то отжимал стекло, чтобы открыть дверь. Проклятье! Взглянув вниз, Деллрей заметил торчащие из-под водительского сиденья провода и попытался ухватиться правой рукой за верх двери, чтобы не опуститься всем своим весом на сиденье и не замкнуть, как он догадался, нажимной контакт бомбы.
Но было уже слишком поздно.
Длинные пальцы Деллрея скользнули по металлу двери и сорвались вниз. Он начал заваливаться на сиденье.
«Береги глаза!» — непроизвольно подумал Деллрей, закрывая руками лицо.
Глава 27
— Семья Чанг находится где-то в Куинсе, — сказала Сакс, делая пометки на доске. — В ее пользовании есть синий пикап, модель и номерной знак неизвестны.
— А можно хотя бы уточнить цвет? — проворчал Райм. — Голубой, лазурь, темно-синий?
— Ву Цидзен не запомнил.
— Да, очень полезная информация.
Передав функции писца Тому, Сакс принялась расхаживать по комнате.
От информации о внедорожнике, брошенном «змеиной головой» на месте перестрелки, также не было никакого толка. «Шевроле» с фальшивыми номерами. По номерам двигателя и кузова было установлено, что он угнан в штате Огайо несколько месяцев назад.
Сонни Ли сидел рядом, однако в настоящий момент он не делился своими соображениями азиатского полицейского, а рылся в большой сумке с покупками, которую принес из Чайнатауна. Лон Селитто говорил по телефону, судя по хмурому лицу, выслушивая сообщение о том, что Призраку удалось скрыться.
Сакс, Мел Купер и Райм занялись изучением улик, собранных молодой женщиной в «Блейзере». Сакс обнаружила несколько ковровых волокон серого цвета под педалями тормоза и газа и такие же волокна на обуви нападавшего, убитого у дверей квартиры семейства Ву. Эти волокна не соответствовали коврикам «Шевроле», а также ковровым покрытиям в предыдущих местах преступления и, следовательно, могли быть из тайной квартиры Призрака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Возможно, это и так. Однако из этого не следует, что оно, пока существует, становится менее смертоносным.
* * *
Сидя на скамейке на набережной в Бэттери-парке, Призрак смотрел на огоньки кораблей, идущих по Гудзону: зрелище более умиротворяющее, но менее живописное, чем причалы Гонконга. Дождь опять ненадолго утих, но холодный ветер быстро гнал над головой багровые тучи, подкрашенные снизу разноцветными огнями города.
Призрак ломал голову, как полиции удалось найти семью Ву.
Он никак не мог ответить на этот вопрос. Возможно, через убитого агента по недвижимости и через Мая — несмотря на надпись, сделанную кровью самого Мая, полиция не поверила, что главу землячества убили итальянцы. В новостях сообщалось, что уйгур, остававшийся в квартире Ву, был убит, а это означало, что Призраку предстоит выплата крупной компенсации главе уйгурского культурного центра.
Как полиция нашла семью Ву?
Быть может, тут задействовано колдовство?
Нет, никакой сверхъестественной чертовщины. Призрак получил еще одно подтверждение того, что ему приходится иметь дело с очень умным и настойчивым противником, совсем не похожим на тех, кто охотился на него раньше. Более упорный и талантливый, чем тайваньцы, чем французы и даже чем обычные сотрудники СИН. Если бы не тот случайный выстрел на набережной, Призрак сейчас сидел бы в тюрьме или был бы убит.
И кто такой этот Линкольн Райм, о котором Призраку сообщил его источник? Ладно, сейчас все позади, и он в безопасности. Они с турками позаботились о том, чтобы спрятать угнанный «лексус» получше, чем «хонду» с побережья Лонг-Айленда, после чего все быстро разбежались в разные стороны. На набережной Призрак был в маске, после перестрелки погони за ними не было, а убитый Кашгари не имел при себе ничего, что могло бы связать его с Призраком или уйгурским культурным центром Куинса.
А завтра он отыщет Чангов.
Мимо медленно прошли две американки, наслаждаясь панорамой причала и громко разговаривая. Недовольно отключив слух, Призрак проводил жадным взглядом их тела.
Сдержаться?
Нет, твердо решил Призрак. Достав сотовый телефон, он позвонил Яньдао и договорился о встрече. Она, с гордостью отметил Призрак, была рада услышать его голос. Интересно, а с кем она находится в настоящий момент? Чем занимается, что говорит? Сегодня вечером Призрак не сможет уделить ей много внимания — этот бесконечный день вымотал его до предела, и ему нужно выспаться. Но сейчас он изнывал от желания оказаться рядом с ней, ощутить под ладонями ее упругое тело... Прикоснуться к ней, смывая потрясение и ярость, вызванные неудачей на Кэнел-стрит.
Призрак отключил телефон, задержав в памяти томный голос Яньдао, разглядывая быстро несущиеся тучи и неспокойные волны...
Разочарованный, ты сможешь увидеть воплощение всех твоих желаний.
Голодный, ты сможешь насытиться.
Потерпевший поражение, ты сможешь праздновать победу.
* * *
В половине десятого вечера Фред Деллрей, встав из-за стола в своем кабинете в Манхэттенском отделении ФБР, потянулся и бросил в набитую доверху мусорную корзину четыре пустых стаканчика из-под кофе.
Пора прерваться.
Деллрей в последний раз пролистал отчет о перестрелке на набережной канала. Отчет был уже почти готов, но Деллрей понимал, что завтра утром его все равно придется переделывать. Долговязый агент любил писать, и это получалось у него весьма неплохо (под псевдонимом он неоднократно публиковался в самых разных исторических и философских журналах), но данный опус давался ему с большим трудом.
Склонившись над столом, Деллрей в который раз просмотрел страницы, внося тут и там исправления. У него из головы не выходила мысль, почему он занимается делом «ПРИЗРАКСМЕРТЬ».
Фредерик Деллрей, имеющий на своем счету дипломы по криминалистике, психологии и философии, старался держаться подальше от дел, требующих напрягать мозги. В оперативной работе он был тем, чем являлся в криминалистической науке Линкольн Райм. Известный как «Хамелеон», Деллрей мог выдать себя за любого человека с любым культурным уровнем, разумеется, при условии, что объект подражания имел рост шесть футов с лишком и черную как у эфиопа кожу. И все равно спектр ролей был очень широким — возможно, преступность является единственной стороной общества, где человека судят исключительно по его делам, а не по национальной или расовой принадлежности.
Однако талант Деллрея, подкрепленный страстным желанием служить в правоохранительных органах, оказался на поверку его погибелью. Деллрей был слишком хорош. Он не только выполнял задания своей родной конторы ФБР; его услугами регулярно пользовались управление по борьбе с незаконным оборотом алкоголя и табачной продукции, управление по борьбе с наркотиками, управление по борьбе с незаконным распространением огнестрельного оружия и полицейские управления Нью-Йорка, Лос-Анджелеса и Вашингтона. Разумеется, у преступников тоже есть компьютеры, сотовые телефоны и электронная почта, и потихоньку репутация Деллрея распространилась и в преступном мире. Поручать ему оперативную работу стало очень опасно.
Деллрей получил повышение и стал руководить отделом работы с тайными агентами и осведомителями Нью-Йорка.
Разумеется, если бы была его воля, сам он предпочел бы другое назначение. Его напарник специальный агент Тоби Дулитл погиб при взрыве федерального здания в Оклахома-сити, и Деллрей подал прошение о переводе в отдел по борьбе с терроризмом ФБР. Однако вскоре он был вынужден скрепя сердце признать, что одного страстного желания поймать преступника недостаточно для успеха в этой сфере деятельности, — можно, например, взглянуть на Алана Коу, — и Деллрей продолжал заниматься тем, что было его призванием. Сначала его смутило прикрепление к команде криминалистов, разыскивающих Призрака; до этого ему еще ни разу не приходилось заниматься контрабандой людей. Деллрей предположил, что этим назначением он обязан своей обширной агентурной сети в Манхэттене, Куинсе и Бруклине, где сосредоточена основная масса выходцев из Китая, проживающих в регионе. Но вскоре он выяснил, что традиционные методы оперативно-розыскной работы в данном случае непригодны. Любитель «умного» кино, Деллрей не раз смотрел знаменитый фильм «Чайнатаун», основной упор в котором делался на то, что тезка знаменитого нью-йоркского района в послевоенном Лос-Анджелесе жил за пределами зоны действия американских законов. И вот теперь ему пришлось убедиться, что это не выдумка сценариста. То же самое справедливо в отношении современного нью-йоркского Чайнатауна. Правосудие осуществлялось через землячества, и количество звонков в местные полицейские участки и в службу спасения было значительно ниже в сравнении с соседними районами. Никто не откровенничал с незнакомыми людьми, а внедренных агентов раскрывали практически мгновенно.
Таким образом Деллрей неожиданно для себя обнаружил, что руководит сложной операцией, посвященной тому типу преступлений, где у него нет никакого опыта. Правда, после работы сегодня вечером в своем кабинете ему стало гораздо лучше. Завтра Деллрей собирался встретиться с руководителями Южного и Восточного округов и с одним из заместителей директора ФБР. Он добьется своего назначения старшим специальным агентом, и это откроет ресурсы Бюро для него и для команды «ПРИЗРАКСМЕРТЬ». Имея статус ССА, он выпросит и вытребует все, что требуется для работы: решающего голоса ФБР (то есть своего собственного), отправки в Нью-Йорк подразделения спецназа и отведения СИН исключительно совещательной роли, то есть, по сути дела ее отстранения от дела. Пибоди и Коу будут в ярости, но им придется смириться. Деллрей уже успел четко сформулировать свои доводы. Да, СИН проводит важную работу по сбору информации о «змеиных головах» и контрабанде людей. Но сейчас идет полномасштабная охота за убийцей, а это уже относится к юрисдикции.
Деллрей не сомневался: большие шишки клюнут на приманку. Он успел узнать на своем опыте, что оперативные работники убеждают — и вымогают лучше всех.
Сняв трубку, Деллрей позвонил себе домой, в квартиру в Бруклине.
— Алло? — ответил женский голос.
— Буду дома через полчаса, — тихо сказал он.
Разговаривая с Сириной, Деллрей никогда не прибегал к особому жаргону, выработанному во время работы на улицах Нью-Йорка и ставшему его своеобразной фирменной маркой.
— До встречи, любимый.
Деллрей положил трубку. Ни одна живая душа в Бюро и полиции Нью-Йорка ничего не знала о его личной жизни — не знала о Сирине, хореографе Бруклинской музыкальной академии, с которой он встречался уже несколько лет. Сирине приходилось много работать и много разъезжать. И ему тоже приходилось много работать и много разъезжать.
Обоих это полностью устраивало.
Пройдя по коридорам управления, напоминавшим обиталище крупной, но не слишком удачливой корпорации, Деллрей кивнул двум агентам в рубашках без пиджаков, с распущенными галстуками, чего ни за что бы не потерпел Босс, Дж. Эдгар Гувер. (Впрочем, подумал Деллрей, старина Гувер и его самого ни за что бы не потерпел в своем ведомстве.)
— Так много преступлений, — заметил Деллрей, проходя мимо них, — и так мало времени.
Они попрощались.
Вниз в лифте и на улицу. Деллрей пересек проезжую часть, направляясь в подземный гараж.
Он обратил внимание на обугленный остов сгоревшего грузовика, еще дымящийся. Вспомнив пожарные сирены, Деллрей попытался представить, что произошло.
Мимо охранника, вниз по пандусу в полумрак гаража, пахнущего сырым бетоном и автомобильными выхлопами.
Найдя служебный «Форд», Деллрей отпер дверь и бросил на сиденье свой видавший виды дипломат, в котором лежали коробка девятимиллиметровых патронов, желтый блокнот с записями, заметки относительно дела Куана Ана и зачитанный томик стихов Гете.
Когда Деллрей начал садиться в машину, он заметил, что резиновый уплотнитель в двери чуть отходит от стекла, и сразу же понял, что кто-то отжимал стекло, чтобы открыть дверь. Проклятье! Взглянув вниз, Деллрей заметил торчащие из-под водительского сиденья провода и попытался ухватиться правой рукой за верх двери, чтобы не опуститься всем своим весом на сиденье и не замкнуть, как он догадался, нажимной контакт бомбы.
Но было уже слишком поздно.
Длинные пальцы Деллрея скользнули по металлу двери и сорвались вниз. Он начал заваливаться на сиденье.
«Береги глаза!» — непроизвольно подумал Деллрей, закрывая руками лицо.
Глава 27
— Семья Чанг находится где-то в Куинсе, — сказала Сакс, делая пометки на доске. — В ее пользовании есть синий пикап, модель и номерной знак неизвестны.
— А можно хотя бы уточнить цвет? — проворчал Райм. — Голубой, лазурь, темно-синий?
— Ву Цидзен не запомнил.
— Да, очень полезная информация.
Передав функции писца Тому, Сакс принялась расхаживать по комнате.
От информации о внедорожнике, брошенном «змеиной головой» на месте перестрелки, также не было никакого толка. «Шевроле» с фальшивыми номерами. По номерам двигателя и кузова было установлено, что он угнан в штате Огайо несколько месяцев назад.
Сонни Ли сидел рядом, однако в настоящий момент он не делился своими соображениями азиатского полицейского, а рылся в большой сумке с покупками, которую принес из Чайнатауна. Лон Селитто говорил по телефону, судя по хмурому лицу, выслушивая сообщение о том, что Призраку удалось скрыться.
Сакс, Мел Купер и Райм занялись изучением улик, собранных молодой женщиной в «Блейзере». Сакс обнаружила несколько ковровых волокон серого цвета под педалями тормоза и газа и такие же волокна на обуви нападавшего, убитого у дверей квартиры семейства Ву. Эти волокна не соответствовали коврикам «Шевроле», а также ковровым покрытиям в предыдущих местах преступления и, следовательно, могли быть из тайной квартиры Призрака.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70