Те немногие воины, что помнили набег прошлого года и исчезновение князя Властимира и его жены с сыном, знали, какие бойцы эти звери. Ныне псоглавцы, словно нарочно, расположились так близко от городских стен, словно поджидали кого-то. Их патрули все время следили за дорогами и лесами — всех из города выпускали и никого не впускали обратно. Несколько раз городская дружина выходила к ним, но чужаки не принимали боя, а рассеивались по лесу и всегда уходили, как вода между пальцами, чтобы потом опять вернуться как ни в чем не бывало.
Сами же волки знали, кого ждут, — перед тем как исчезнуть, светлые Аги, их хозяева, велели им ожидать в надежде, что появится сам князь или княгиня с сыном.
Под стенами Резани начинался новый день. Волчицы просыпались и по одной спускались к Оке за водой. В погасшие костры подбрасывались новые сучья, кто-то уже начинал разделывать тушу коровы, которую украли из села накануне.
Гао еще спал, и никто не решился сразу потревожить вожака, даже когда весь стан содрогнулся от далекого, но все яснее различимого топота копыт.
Волкам показалось, что кому-то из горожан все же удалось вырваться из города, и отряды теперь скачут на подмогу осажденным резанцам. Неизвестно еще, сколько воинов идут сюда — в любом случае будет битва.
Топот и стук умножались громким эхом — качалась листва на деревьях, дрожали ветви, пригибалась трава. В ведрах, принесенных волчицами, плескалась и переливалась через край вода. Словно сам воздух катился навстречу огненным валом лесного пожара.
Перепуганные не слыханным доселе шумом, несколько сторожей не выдержали и бросились к спящему Гао.
— Враги! — закричали они разом вожаку в оба уха.
Гао вскочил, привычный к таким пробуждениям.
— Какие еще враги? — рявкнул он, выхватывая оружие, — Где они?
— Скачут сюда. — Псоглавец показал в сторону леса. Выскочив из-под навеса из шкур, Гао в тревоге оглянулся на стены города. Там, несомненно, тоже слышали грохот и топот, но снизу не было видно, поняли ли горожане, что начнется сейчас.
— Надо уходить, пока мы не оказались в кольце. — Псоглавец потянул воздух носом.
Гао обернулся и едва не бросился на говорившего, готовый перерезать ему ножом горло, но в это время увидел суету на стенах города — в Резани решили, что это неожиданная подмога, и дружина сходила со стен, готовая выступить.
— Отходим в лес, — скомандовал Гао, взмахнув ножом. Повторять приказ не пришлось — сразу весь стан пришел в движение. Волки и волчицы хватали оружие, забирали с собой кое-какие припасы и шкуры, подхватывали головешки из костров. Некоторые уже потихоньку отходили в сторону леса. Первый десяток скрылся за деревьями, но не успели остальные во главе с Гао подойти к лесу, как ушедшие первыми с воплями выскочили им навстречу.
— Он! Он пришел! Он здесь! — повторяли беглецы.
На Гао налетел один молодой волк. Он ничего не видел перед собой и помчался было дальше, но вожак схватил его за плечи и тряхнул, приводя в чувство.
— Кто пришел? — рявкнул Гао. — Отвечай немедленно! Молодой волк стучал зубами.
— Он пришел! — выкрикнул Псоглавец. — Мы ушли вперед и увидели свет. Мы подумали, что это пожар, но это сверкал его меч! Он скачет сюда!
Волк сделал попытку вырваться, но Гао держал его, будто клещами.
— Кто — он? Ты можешь толком сказать? Уж не колдун ли какой-нибудь из сказки?
— Лучше бы колдун. — Молодой волк опасливо оглянулся. — Это сам Воин!
Гао рассмеялся и отбросил незадачливого разведчика в сторону.
— Стойте, волки! — крикнул он, взмахом руки призывая всех к вниманию. — К нам скачет наш Воин — так утверждает вот он. Но Воина не видели с тех пор, как мы ушли в степи. Он остался в болотах, потому что там лежит его сгнивший в незапамятные времена труп. Призрак не мог уйти от него далеко. Мы захватим его, кем бы он ни был! Вперед!
Он мановением руки послал псоглавцев в лес, навстречу топоту, но ни один не вернулся. Наоборот, некоторые отступили назад, пряча руки за спину и бросая оружие на землю.
— Ты иди, — сказал кто-то, — если он простой воин, ты его одолеешь — не зря ты наш вожак. Но если это наш Волчий Воин, то никто из нас не пойдет умирать!
Гао с рычанием ринулся на мятежника и схватил его за горло. Мелькнул кинжал, тело дернулось, и горячая кровь хлынула из перерезанного горла.
— Так будет с каждым, кто осмелится возражать мне! — возвестил вожак. — Вперед!
Но никто опять не двинулся с места, потому что как раз в этот миг что-то засверкало за кустами и всадник на белом коне выскочил из леса.
Жеребец резко осел на задние ноги, взлетая на дыбы, и заржал. Эхо отозвалось ему, сливаясь с криком всадника в доспехах и алом плаще. Обнаженным мечом всадник поймал луч солнца, и тот засверкал в его руке, как молния.
Узнать человека в воине было невозможно — шлем скрывал глаза, грудь и руки защищали доспехи, на боку висел окованный железом рог.
Воин окинул взором волков, и некоторые, помоложе, рухнули на колени.
— Вот вы где, — холодно молвил всадник. — Вы нарушили мой приказ и напали на людей, которым судьба выпала жить рядом с вами. За это вы будете наказаны. Смерть!
От его крика уже не только самые молодые и трусливые склонились перед всадником.
— Пощади, Воин! — раздались голоса.
— Смерть! — повторил всадник. — Вы все осуждены и умрете!
Он тронул коня вперед, и волки шарахнулись перед ним в стороны, как волны от брошенного камня.
Только один из них устоял. Это был Гао. Вожак сделал шаг навстречу всаднику, преграждая ему путь.
— Стой! — крикнул он, вскидывая руку с оружием, — Стой, ни шагу дальше! Я, Гао, вожак стаи, вызываю тебя на бой!
Воин, казалось, был ошеломлен — он осадил коня, заставив того отступить.
— Я вызываю тебя на бой — немедленно, здесь и сейчас! — повторил Гао. — Мы будем драться до конца, пока один из нас не падет в битве.
Один из волков одернул вожака.
— Ты с ума сошел, — прошипел он. — Что ты городишь?.. Гао был готов и ему перерезать горло, но тут Воин остановил спорщиков взмахом руки.
— Ты вызвался умереть первым, — сказал он. — В последнем желании отказать нельзя… Тем более что ты привел их сюда и должен отвечать своей жизнью за все. Твой вызов я приму, потому что вся вина на тебе. Но не проси у меня пощады!
Пораженные всем услышанным, волки едва успели отпрянуть в стороны, когда всадник одним прыжком легко и стремительно соскочил с коня, взметнув полы плаща за спиной.
Чуть пригнувшись, Гао первым пошел на противника. Он не верил в то, что легендарный Воин может явиться просто так, и считал, что перед ним витязь-одиночка, каких много в этих лесах. Он был вооружен кривой длинной саблей, отнятой когда-то у хазарина, и ножом, красным от крови. У Воина же не было ничего, кроме меча. Он держал его одной рукой, чуть отведя в сторону, будто ему редко приходилось сражаться. Но первый же выпад Гао он отбил так быстро и сильно, что тот внимательнее присмотрелся к противнику.
Властимир до сего мига был словно во сне. Его тело двигалось так, словно некто могущественный водил его руками и ногами. Голос собственный долетал до него со стороны, и произносил он совсем не то, что хотел. Он подчинялся покорно и спокойно, памятуя о волхвовании на Перуновой поляне, и теперь, когда неожиданно начался бой, он словно со стороны наблюдал за собой.
Противники схватились не на шутку. Оба были равны по силе и ловкости. Прощупывая оборону незнакомца, Гао сперва теснил его к краю опушки, намереваясь загнать в лес, и тот вроде как поддавался, но вдруг сам набросился на вожака псоглавцев так, что только природная ловкость помогла тому выстоять. Меч и сабля сталкивались со звоном и скрежетом, с лезвий сыпались искры. То и дело подставляя свое оружие под меч противника, Гао надеялся, что тот откроется, и тогда можно будет ударить его кинжалом. Рана, конечно, не окажется смертельной, но несколькими удачными выпадами можно измотать соперника.
Властимир не ожидал, что волк окажется таким хорошим бойцом. Он помнил Рата, как тот стоял с ним несколько лет назад против поляниц, но Гао намного превосходил старого знакомца.
Вдруг волк перешел в наступление. Его сабля мелькала так, что казалось, будто у него не две, а четыре руки. Властимир понемногу отступал. Псоглавец не сможет долго выдержать такого темпа и, если не давать ему поблажки, рано или поздно выдохнется. И тогда наступит его час…
Он наступил чуть раньше, чем ожидал князь. Скорее случайно, чем намеренно, Властимир, отбивая очередной выпад, отвел меч немного дальше в сторону, открывая живот. Гао немедленно, поскольку его сабля все еще была блокирована лезвием меча, ткнул в противника кинжалом.
Он не успел опомниться, как железные пальцы сомкнулись на его запястье, а враг оказался сбоку.
Враги сблизились, тяжело и яро дыша друг другу в лицо. От перекошенной из-за неудачи морды Гао несло смрадом псины и застарелой крови. Узкие глаза налились кровью, язык вывалился из пасти, он жаждал забыть о приличиях и вцепиться в глотку человека зубами.
Властимир резко отпрянул, и вовремя — клыки клацнули перед самым его носом. Вожак коротко взвыл от новой неудачи и на миг забыл о кинжале. Князь указал ему на эту оплошность, вывернув руку так, что враг взвыл от боли. Кинжал выпал и затерялся в траве.
Немедленно отпустив запястье врага, Властимир ударил его под челюсть. Клацнули зубы, мотнулась морда — и псоглавец отлетел назад.
Стоящие кольцом волки удержали его, не дали упасть на спину, но это взбесило вожака. Жажда мести горела в его желтых глазах.
В этот миг он не видел и не соображал ничего, но ярость и ненависть удвоили его силы и ловкость. Прежде чем, ослепленный злобой, он успел наделать ошибок, Властимиру пришлось попотеть, отбивая его бешеные атаки. Разъяренный тем, что враг еще сопротивляется, Гао так размахивал саблей, что часть выпадов пришлась на пустое место. Ускользать от заведомо слепых ударов князю было более чем легко. Улучив миг, когда сабля от мощного размаха ушла в сторону, открыв живот и грудь Гао, он бросился навстречу лезвию. Меч сверкнул в его руке, поймав солнце, и перерубленная сабля упала наземь. В руке Гао остался обрубок не длиннее ладони.
Вожак еще раз или два взмахнул им, прежде чем понял, в чем дело, и тупо уставился на остатки оружия. Властимир не спеша поднял меч для последнего удара.
— Ты проиграл, — произнес он. — Готовься к смерти!
Гао отбросил обломок сабли и пригнулся, словно собираясь биться голыми руками.
— Ты не можешь убить безоружного, — ответил он.
— А ты в этом уверен?
Властимир уже размахнулся, чтобы снести псоглавцу голову, но в самый последний миг, когда лезвие меча уже было готово опуститься, Гао прыгнул вперед и вниз.
Он успел почувствовать боль в спине от скользящего удара, но забыл о ней в ту секунду, когда его руки обхватили противника поперек туловища и враги покатились по траве.
Будь это на краю обрыва, они оба непременно бы упали и разбились — так часто поступали волки и люди, когда отступать было некуда. Но здесь все было по-иному.
Сбитый с ног, Властимир не растерялся. Перекатившись через голову, он сбросил с себя псоглавца и вскочил. На сей раз в руке его врага был нож, подобранный им в траве во время падения. Он держал его лезвием от себя, готовый заколоть врага.
Не понимая, что подвигло его на этот шаг, князь отбросил меч и выхватил свой нож из-за сапога.
Заметив этот жест, Гао неожиданно засмеялся, выпрямляясь.
— Вот ты и выдал себя, человек, — с удовольствием сказал он, облизываясь. — Мы тебя тогда не съели, но уж будь уверен — на сей раз я попробую твоего мяса!
Волки-зрители взволнованно зашептались.
— Что вы стоите! — крикнул Гао, отступая. — Не узнаете, что ли?.. Это же тот человек, которого мы захватили в прошлом году!
— Ты в этом так уверен? — заговорил Властимир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84