— Что случилось там, Мечислав? Али зверь какой?
— Тут и без зверя как со зверем! — отозвался юноша. — Вытаскивайте меня скорее!
Оставшиеся потащили его наверх, и вдруг кто-то еще повис внизу, добавив тяжести. Из хода было слышно, как неизвестный борется с Мечиславом — доносились тяжелое дыхание и вроде как звериное рычание. Зазвенел по камням выпавший из руки юноши меч.
Поднатужившись, князь с гусляром выдернули на поверхность сразу двоих.
В Мечислава мертвой хваткой вцепился белой масти зверь, похожий на закованного в доспех волка. Обхватив по-человечьи лапами бока юноши, он тянулся к его горлу, а Мечислав всеми силами старался защититься от его зубов. На боку зверя виднелась глубокая царапина от меча, но грудь и загривок его защищал кованый панцирь с шипами на горле. Оказавшись на солнце, враги не расплели смертельных объятий и покатились по земле, стараясь подмять один другого.
Клубок подкатился к самым ногам Властимира. Тот по рычанию распознал, что на Мечислава напал зверь, похожий на ненавистного для него волка, и, не разбирая, ударил ногой.
Кончик кованого сапога врезался как раз между противниками и разметал их в стороны. Зверь на миг отвлекся от горла врага и вскинул морду, чтобы узнать, кто его так ударил.
Он увидел слепого человека… Слепец беспомощнее, чем любой другой воин, один удар — и… Зверь приподнялся, отворачивая голову от Мечислава…
И свет солнца ударил ему в глаза.
Это было так неожиданно, что зверь отпрянул, закрывая морду лапами. Глаза невыносимо болели. Ему хотелось только одного — добраться до темноты, где он привык жить, снять жгучую боль. Он бросился к валуну, но на его пути стоял Буян, успевший вооружиться.
Почти не видя ничего из-за заливавших глаза слез, зверь с разбегу ударился мордой в выставленный гусляром щит. От новой боли он завыл, но только размахнулся, чтобы сбить с ног нового противника, как какая-то сила подняла его в воздух.
Буян, изготовившийся для второго удара, опустил щит. Зверя надежно держал Властимир, а позади него поднимался с земли Мечислав. Руки его до локтя были искусаны, рукава рубахи и ворот разодраны, но в остальном он был цел и невредим.
Зверь крутился на земле, не смея напасть. Властимир стоял спиной к солнцу, и подземный сторож был вынужден смотреть на свет. Это было больно, и он выл и вертелся, надеясь вырваться, но из рук князя спастись было не так-то просто.
Мечислав опустил руки в ручей, сдерживая бег крови из ран. Тем временем Буян размотал веревку и принялся связывать пленника.
— Надо бы нам быть поосторожнее, — предупредил юноша. — Он там не один!
От неожиданности Властимир едва не выпустил лапы пленника, а Буян сердито развернулся к нему.
— Что ты говоришь? Как — не один?
— Да просто все,—объяснил Мечислав.—Я свет внизу увидел — он ко мне приближался. Хотел крикнуть, вас предупредить, а тут этот зверь на меня набросился. Когда он на меня кинулся, свет еще двигался. И потом — глянь, какой панцирь на нем. Видать, человек его ковал и надел на него специально.
— Мечислав прав, — вдруг сказал Властимир. — А потому надо нам приготовиться гостей встречать!
Друзья вернулись к князю. Выпустив лапы волка, он ощупью добрался до валуна и стал у самого хода, касаясь его рукой. На лице его застыло внимание. Поманив друзей, он шепнул:
— Слушайте! Вы ничего не различаете?
Буян и Мечислав подкрались к ходу и осторожно заглянули внутрь. Из глубины доносился шум чьих-то шагов. Кто-то лез, пыхтя и бормоча себе под нос, совсем близко от поверхности качающийся огонек освещал низкую плотную фигурку.
ГЛАВА 8
Опомнившийся Буян бросился было за оружием, которое лежало совсем рядом, но опоздал. Гость махнул рукой, что-то вылетело из хода и зазвенело на камнях. Гусляр вытаращил глаза — на камнях лежал оброненный меч Мечислава.
Юноша кинулся к оружию, и все пропустили миг, когда на поверхность вылез хозяин.
Властимир почувствовал, что кто-то лезет мимо него. Он решил было, что это кто-то из друзей, и протянул руку помочь, но никого не обнаружил.
Зато связанный зверь с первого взгляда узнал невысокого человечка. Он завертелся на камнях, завизжал обрадованно, отчаянно виляя хвостом.
Буян и Мечислав уставились на гостя. Он был низкого роста, прямо карлик, с каким гусляр сталкивался однажды, под корнями старого дуба, но выглядел совершенно как человек. Гость был чуть горбат, но из-за его самоуверенности и толщины это не бросалось в глаза. Борода была подстрижена коротко и опалена с одного бока. От его нарочито грубой и небрежной одежды пахло чем-то столь знакомым, что, когда запах учуяли, не сразу поверили.
От подземного гостя сильно пахло лошадью.
Он невозмутимо поставил светильник с поблекшим на свету пламенем и вразвалочку направился к связанному зверю, на ходу вынимая длинный кривой нож. Увидев это, волк прямо зашелся в радостном визге.
— Зачем животину мучаете, свободы лишаете? — строго заговорил гость, разрезая веревки. — А коли б вас так — вы б что сказали?
Освобожденный волк запрыгал около него, как собака, потом, лизнув на прощанье руку, молнией скакнул в ход, чудом не сбив светильник.
— Домашний, что ли, зверь этот? — молвил Буян.
— Домашний, — кивнул гость. — Сторож он здешний.
— Приучил бы сторожа своего не бросаться на кого не надо, — строго заявил гусляр. — Глянь-ка, что он с другом нашим сделал! Мечислав, покажи руки!
Юноша, смущаясь, отвернул кое-как приправленный рукав. Увидев глубокие царапины, гость не смутился.
— Не надо было дразнить зверя. Он умный, а вам то не ведомо! А то явились — не запылились, ход зачем-то разворотили… Вот ставьте теперь все на прежнее место, да живо — а не то зверь мой остальных приведет. А с десятком, чую я, потруднее вам будет справиться!
— Погоди, — остановил несговорчивого гостя Властимир. Князь, найдя его по голосу, тронул за плечо. — Али не заметил ты, что слеп я?
— Заметил, сразу заметил, — кивнул гость, — только уже сказал я, что не мой зверь глаза твои отхватил. Ищи другого, кто солнца свет знает, а нас не трожь!
Он захотел было уйти, но Властимир держал его крепко.
— Погоди, не о том речь у меня. Обидчиков я своих знаю и обиды им не прошу. С тем я и в путь отправился, чтоб сыскать на них управу. В дороге нам Яга-воительница встретилась. Признала она одного из нас и за это, провожая утром в дорогу, дала наказ: как окажемся мы в сосновом бору, чтоб искали бел-горюч камень, у оврага лежащий. Сказала она, что, коли сдвинем мы камень сей, подземных жителей, ее родичей, повидаем, и велела просить у вас помощи, какую сами нам восхощете!
Выслушав речь, гость подобрел и заулыбался:
— Молвил ты складно да ладно. Что ж сразу не сказали, что Ягу знаете? Наезжает она сюда частенько — поболтать, новостями поделиться, а когда и оружие подновить. Раньше-то года без того не проходило, а как завелись варяги на земле, так все реже и реже является. Может, боится их, может, чует что… Раз она вас послала, будьте вы гостями нашими!
Он взял руку князя и повел его первого в подземелье.
Буян и Мечислав задержались всего ничего — только привязали коней, задали им зерна и прихватили оружие. Властимир же ничего с собой не взял,
Путь по подземному ходу с хозяином здешних мест оказался легче. По крайней мере, так показалось Мечиславу. Миновали они всего несколько саженей, и маленький человечек свернул в ход, которого юноша не приметил в первое лазание.
Здесь было темно, хоть глаз коли, и сыро, но светильник в руке подземника горел ярко, позволяя увидеть ровные своды, гладкий пол и сосульки на потолке. Видно было, что их часто обрезали, чтоб они не вырастали слишком длинными.
Подземник шел впереди, указывая дорогу. Рядом с ним держался Властимир. Буян и Мечислав крались сзади, то и дело оглядываясь и поджидая не то стаи обещанных белых волков, не то еще кого.
Вдруг Буян замер, вглядываясь в стену.
— Эй, все сюда! — позвал он. — Скорее! Я что нашел!
— Чего еще там? — пробурчал подземник, нехотя возвращаясь.
Поджидая, когда свет придвинется ближе, Буян в нетерпении приплясывал у стены. Когда все собрались около него, гусляр с победной улыбкой ткнул в высеченное на камнях изображение воина вдоспехе. Подле витязя присело какое-то животное, похожее на Ящера или Змея, но поменьше — ростом с лошадь. На морде зверя замечалась вроде как упряжь. Под рисунком шел двойной ряд буквиц и каких-то полустертых символов. Среди них можно было ясно различить ворона, крест и спираль.
— Видели? — воскликнул гусляр. — Вы это видели?
— Ну видели, ну и что? — скривился подземник.
— А то, что точно такие же знаки я последнее время нахожу всюду, где есть дэвсы. Пять лет уж, как с ними повстречался. Мне про знаки сии Чистомысл много рассказывал. — Буян дрожал от нетерпения, как молодой горячий конь, — Здесь бывали дэвсы, сознавайся, подземник?
— Эва, удивил. — Тот скривился презрительно. — Да их тут немерено. Если бы ты, человече, на каждую картинку не останавливался, давно б уж их вживую увидел. А если бы поопытнее был, то и так бы понял, что с одним из них разговариваешь!
Буян вытаращил глаза, а Властимир отступил от необычного старичка, словно тот в зверя лютого обратился. Гусляр рассматривал их провожатого так долго, что даже терпеливый Мечислав тряхнул его за плечо:
— Пошли, что ли? И так задержались сверх меры.
— Дело говоришь, парень,—одобрительно кивнул подземник. — Застоялись мы в пустом ходе. Дальше идти надобно.
Пристыженный Буян занял свое место и до конца пути промолчал, угрюмо и внимательно косясь по сторонам.
Путь их завершился вскоре — за вторым поворотом им открылся широкий освещенный коридор, стены которого были выложены цветным камнем. Посреди пещеры высился каменный стол — видимо, для общих трапез. Но никого поблизости не было, хотя время обеда наверху давно уже настало. Не останавливаясь, подземник провел гостей в одну из дверей.
— Говоришь, князь, в путь вы отправились? — вдруг заговорил провожатый, негромко обращаясь к Властимиру.
— В путь, — коротко отмолвил князь.
— А далеко ли путь держите?
— Далеко, — еще короче бросил князь.
— А все-таки?..
Властимир сжал зубы. Вот сейчас он примется причитать, что не дело он затеял — в путь-дорогу дальнюю слепым отправляться. Послал бы друзей своих или слуг верных, а то и кинул клич по городам и весям, чтоб нашелся добрый молодец, что не побоялся бы в страны незнакомые отправиться и достать ему средство чародейное. Да и вообще, не дело князьям самим такое затевать — на то слуги да холопы имеются. Но подземник молчал выжидающе, и Властимир процедил сквозь зубы:
— За моря.
— А море какое — не Понт ли Греческий?
— Он самый.
— Тогда добираться вам до него — срок немалый…
— Сам то ведаю, да только то не твоя печаль! — перебил Властимир.
— Да что ты взъелся-то на меня так, князюшко? — Подземник выглядел озадаченно, — Али молвил я слово противное? Али в чем еще не потрафил?
— Просто ведаю я, что на языке твоем вертится — мол, не дело такое вершить убогому, а князю и вообще зазорно самому в путь пускаться — на то слуги да холопы имеются. Да только сейчас у меня есть лишь два друга, которым могу довериться, — позади меня идут, а больше в целом свете никого — все прочие враги лютые.
— Такого у меня и в мыслях не было, — заверил его подземник. — В прежние времена кому что надобно, тот сам все и вершил, на чужое слово не надеялся. Сам Перун, когда нужда пришла, для себя ковал палицу да меч звездный. Иди, куда душа и вера твоя ведут тебя. Я хотел сказать, что далековато до моря-то, а ты спешишь небось…
— Твоя правда, спешу я. По рекам да по волокам путь отсюда до моря Греческого никак не месяц, а землей, может, и столько же, коли не более. Ныне же макушка лета на исходе, изок-месяц закатился. Пока туда доберемся, пока корабль найдем…
— Да, на исходе лета редко какой кормщик в путь по Греческому морю пустится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84