Волшебник развернул Властимира лицом к башне.
— Прямо впереди через десяток шагов начинается стена. А в камнях выступы! — прокричал он, перекрывая вой ветра. — Их достаточно, чтобы подняться, а там уж трава сама тебе все укажет!..
Князь, не чинясь, шагнул вперед, но остальные не были столь уверены.
— Это если он вырос в горах, — протянул Рюрик. — Я бы еще влез, я привычный…
— Это ты верно подметил, — качнул головой князь. — В Резанском краю гор отродясь не бывало, да и не будет никогда, но я все же туда поднимусь… Буян, понял ли ты меня?
Гусляр не ответил — он со страхом и недоверием рассматривал отвесные стены и небольшие, на ладонь, выступы в камнях. Волшебник считал их достаточными для того, чтобы незрячий человек при тихой погоде влез наверх, но упустил из виду одну важную вещь — многие камни успели от времени сильно разрушиться и осыпаться, а потому часть ступенек исчезла. Но в голосе князя было что-то, что заставило его отвлечься и задуматься.
— Ты пройдешь, друг? — выдохнул он.
— Мне нужна твоя помощь, и сейчас же. — Князь склонился к его уху: — Подведи меня к краю и подсоби, ежели у меня самого духа не хватит…
Буян так и не понял, что хотел от него князь, но исполнил его приказ.
Нащупав ногой край ската, Властимир примерился и свистнул в два пальца.
Ветер тут же подхватил его свист, поднял его, взмахнул им, как плетью. Факел вырвало из руки пошатнувшегося волшебника.
Затаившаяся Морина порядком удивилась, услыхав пересвист и то, как ответил на него ураган. Но она поразилась еще больше, когда во второй раз раздалось уже два свиста. Власти-миру помог Буян. Это наполнило душу Морины гневным страхом, и она заспешила на крышу.
От двойного пересвиста люди попадали на колени, а волки легли на камни. Ураган запел тонко, как порванная струна. Башня дрогнула, качнулась, и на самой вершине что-то блеснуло.
— Нечуй-трава! — воскликнул волшебник. — Это она! Скорее!
Он что-то еще хотел закричать, но его голос перекрыл третий свист. Не успел он отзвучать, как внизу послышался грохот и треск. Вой ветра перекрыло лошадиное ржание. Загремели ломаные двери, послышался топот копыт, и что-то светлое заметалось по двору, разгоняя суетящихся абу-зьян и заливаясь ржанием.
— Облак! — закричал Властимир. — Облак, ко мне!
Он просто протянул руки, и верный старый конь взмыл к нему на крышу арки. Конь был без седла и узды, ветер трепал его долгую гриву. Поймав ощупью несколько прядей, князь подтянул Облака ближе, ища спину.
— Я должен был это предвидеть, — сокрушенно покачал головой старик волшебник. — Вы крайне необычные путники!
Властимир вскочил на спину жеребца.
— Ну, помоги мне Перун! — выдохнул он и ударил коня каблуками.
Облак завизжал и птицей взмыл ввысь, колотя копытами по воздуху. В один миг он домчал хозяина до крыши. Снизу закричал Буян:
— Стой, пора! Волшебник одернул гусляра:
— Молчи, он сам должен!
— Остальное — да! — не смутившись, ответил Буян. — Не знаешь ты еще славянской души, отче! Мы и в смерти друзей не оставляем без помощи. А он мне еще и брат названый!
Князь тем временем осадил Облака. Под передними копытами коня грохнула кровля, обитая проржавевшим от влаги и времени железом. Властимир осторожно сошел со спины жеребца, и сразу же под сапогом хрустнул какой-то мусор. Наклонившись, князь нащупал кость — по размерам она была человечьей. Продолжая шарить, он наткнулся на череп и цепи. Видимо, тут когда-то оставляли узников, может, даже и ослепив их сперва, дабы они ждали Нечуй-ветра.
Словно напоминая о времени, ветер свистел над головой. Облак держался у края крыши, чтобы не оставлять хозяина. Выпрямившись, Властимир прислушался к себе. Он не удосужился вызнать, как ему распознать Нечуй-траву, и надеялся на ее подмогу и чутье воина, привыкшего по дрожи сердца догадываться об опасности.
Впереди и в самом деле что-то было — там затаился кто-то живой. Облак, мешая прислушаться, шумно дышал позади. Протягивая руки, Властимир осторожно направился туда. Ноги скользили на гладкой крыше, и он медлил всякий раз, прежде чем решиться на новый шаг.
По стене, с другой стороны, карабкалась белая фигурка с развевающимися волосами. Все сразу узнали Морину, но она уже была у самой крыши и ловко, как змея, скользнула на нее, прежде чем зрители поняли, что она задумала.
Буян рванулся к стене, но волшебник стиснул его за локти.
— Один звук — и Нечуй-трава уйдет, — прошептал он. — Она на такое приметлива… Тогда вовек не сыскать. Князь должен сам…
…Ветер, уже затихший было, опять несильно толкнул его в бок, норовя подтащить к краю. Но подле него был Облак, и Властимир держался за него, как корабль за якорь во время шторма. Он напряг слух, и сквозь завывания урагана ему удалось расслышать неподалеку что-то, похожее на тихий перезвон — будто крошечный скомороший бубенчик зацепился и бьется на ветру.
Что-то подсказывало князю, что это и есть Нечуй-трава. Не отпуская гривы коня, он шагнул на звон.
Но впереди ему почудилось чье-то дыхание. Неизвестный старался дышать как можно тише, но чуткий слух резанца не подвел его.
— Буян, ты? — спросил князь. — Но я же велел…
Рука Властимира была над самой травой, и Морина не могла больше ждать. Не владея собой, она ринулась к князю и оттолкнула его, спеша заполучить траву
Их пальцы встретились, и оба вздрогнули от неожиданности.
— Она моя! — воскликнула Морина.
Властимир ринулся на нее, но под ногой попалась старая цепь, и он споткнулся. Но и падая, князь успел поймать противницу, и они покатились по покатой крыше. Властимир старался сжать запястья и помешать Морине ударить его в грудь, а девушка отчаянно сопротивлялась.
Все же ей не под силу было совладать со взрослым мужчиной, и князь подмял ее под себя. По напряжению ее тела он чувствовал, что она устает, но когда князь уже был готов торжествовать победу, Морина вдруг изогнулась и обеими ногами ударила его в грудь. Не ожидая такого, Властимир потерял равновесие, откидываясь на спину, а Морина немедленно кинулась к нему.
Она навалилась на поверженного и схватила его за горло.
До сих пор Властимир сражался вполсилы. Зная не понаслышке про дев-поляниц, он все же не был готов к тому, что его противником станет хрупкая девушка. Он опомнился позже, когда почувствовал ее руки на шее. Морина знала, как надо душить людей. Резанец стал задыхаться. Острое колено девушки упиралось ему в грудь, но где находится ее горло, он не знал.
Стиснув зубы, Морина сосредоточенно душила князя. Но когда она уже готовилась торжествовать победу, Властимир толкнулся ногами по крыше. Рывок был достаточно силен, чтобы они вместе съехали немного вниз по скату.
Голова князя свесилась с края — еще немного, и он бы сорвался с крыши. Но толчок увлек за ним и Морину. Не ждавшая этого девушка сама подалась вперед. Ее волосы упали на лицо князю, и он вскинулся, хватая ее за плечи.
Девушка слишком поздно сообразила, чего он этим добился. Она не собиралась сдаваться, но против князя устоять не могла. Властимир мог удержать одной рукой рвущегося с привязи годовалого бычка, и сейчас он, не жалеючи, сдавил горло девушки так, словно это была веревка, удерживающая зверя.
Ему показалось, что под пальцами что-то хрустнуло, и руки Морины сползли с его шеи. Она захрипела и рухнула на князя. Горевать о том, что он убил ее, у князя времени не было — от последнего толчка они съехали вниз еще немного. Согласный крик ужаса снизу лучше глаз подсказал Властимиру, в каком положении он находится. Он замер, стараясь не дышать.
Девушка лежала поперек его груди. Ее длинные волосы свешивались вниз, щекоча щеку князя. Пошевелиться вместе с нею или попытаться сбросить — одинаково означало сорваться вниз. Пока он не двигался, он жил.
Осторожно, чтобы не шелохнуться, Властимир пошевелил правой рукой.
— Облак, — позвал он затем. — Облак, ко мне!
Он услышал тихое ржание и перестук копыт по кровле, когда жеребец пошел к хозяину.
— Осторожнее! — воскликнул Властимир, когда кровля задрожала под тяжелой поступью жеребца.
Следующие шаги Облака, казалось, растянулись на вечность. Не видя, как медленно и осторожно двигается конь, Властимир слышал только шорох и дыхание. Он бы ахнул, если б смог видеть, что происходит рядом: Облак полз к нему на коленях, вытягивая шею к самому карнизу.
Князь, сколько мог, поднял руку, настороженный и готовый на все. Шорох замер совсем близко — умный конь опасался подбираться к обрыву. В раскрытую ладонь Властимира упала прядь гривы.
— Назад! — приказал князь.
Облак выпрямился, подтаскивая хозяина за собой. Тот до боли стискивал кулак, чувствуя, что грива выскальзывает из ладони. Рискнув, он ослабил хватку, чтобы обмотать ее вокруг кисти. Облак следил за ним горящими глазами и, выждав, сделал еще шаг, оттаскивая хозяина от края.
Почувствовав себя в безопасности, Властимир, не отпуская гривы, снял с себя тело бесчувственной Морины и осторожно поднялся. Верный конь тут же ткнулся ему носом в грудь. Оглаживая жеребца, князь прислушался еще раз.
До травы теперь было рукой подать. Князь чувствовал ее — из того места, где зацепилась она, исходило тепло. Он сделал шаг или два, пальцы протянутой руки наткнулись на черепицу. Пошарив по ней, князь нашел несколько стеблей.
Это было нечто, чего он ни разу не держал в руках. Властимир чувствовал, что у травы этой было кое-что общее с трын-травой — возможно, терпкий запах. Сжав Нечуй-траву в кулаке, Властимир обернулся и едва не сдержал вскрика.
Он видел!
Даже и без глаз он каким-то чудом в кромешном мраке слепоты различал шпиль крыши, подле которого стоял, край, где совсем недавно его жизнь висела на волоске лошадиной гривы. Светлым пятном подле казался Облак, расставивший ноги, чтобы сподручнее было устоять под порывами ветра. Чуть в стороне лежало тело Морины. Было даже жаль, что не удалось узнать, почему она набросилась на него. Далеко внизу виднелась башня и изгиб крепостной стены, а позади — озеро. Все предметы казались светлыми пятнами на фоне полной тьмы — он не видел только деталей. Но на кулак, в котором сжимал Нечуй-траву, Властимир смотреть боялся.
Ветер дул теперь направленно — он пытался сорвать с крыши человека, завладевшего его травой, и лошадь. Не решаясь испытывать судьбу, Властимир влез на спину жеребцу и ударил каблуками по бокам. Облак коротко заржал и в новом порыве ветра взвился в воздух.
От толчка содрогнулась вся крыша. Морина от грохота пришла в себя и пошевелилась. Подняв голову, девушка увидела, как взмыл в небо белый конь со всадником, который судорожно стискивал что-то в кулаке.
ГЛАВА 9
Люди и волки следили за всем происходящим на крыше затаив дыхание. Когда князь едва не сорвался вниз, Буян в отчаянии закрыл лицо руками и осмелился поднять голову только после того, как сверху раздался полный торжества ликующий крик резанца:
— Есть!
Белый конь, мягко перебирая ногами, по кругу спускался во двор. Ветер, злой оттого, что его лишили Нечуй-травы, толкал жеребца под брюхо, норовя оттащить к озеру. Но Облак уже попривык бороться с ветрами и ураганами. Властимир доверился ему, сжимая коленями тугие конские бока, и, крепко вцепившись в гриву, осматривался вокруг впервые за долгое время. Князь знал, что глаз, даже незрячих, нет у него, а действие любой травы заканчивается с ее увяданием. Скоро мир для него опять погрузится в мрак, но даже и сейчас ему не дано взглянуть в лица окружающих его людей, чтобы хотя бы мельком увидеть тех, кто прошел с ним этот путь.
Облак пронесся так низко над мостом, где ждали его спутники, что те вынуждены были присесть, спасаясь от лошадиных копыт. Пролетая над ними, Властимир встряхнул кулаком с зажатой травой и тут же услышал голос волшебника:
— Спусти коня во двор.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84