Я обернулся.
– Нандо, – предупредил я. – Не разочаровывайте меня.
Мне не понадобилось объяснять, что именно я имею в виду.
16
– Ты надолго Запомнишь этот вечер. – в бешенстве произнесла Франсуаз, погоняя лошадь.
– Да, – согласился я. – Получилось неплохо.
– Нет, щеночек, – возразила красавица. – Твой вечер еще даже не начался.
Я не слушал девушку, наслаждаясь тем, как великолепно все разыграл в особняке Шесть Пилонов.
– Герой, – окликнула меня девушка.
Она глубоко вздохнула, с видом человека, желающего разделаться с несколькими малозначительными делами, прежде чем приступить к главному.
– Ты добился, чего хотел? – спросила она.
– Да, – мечтательно отвечал я.
Люблю ночной аромат леса.
– Мы куда-нибудь спешим?
– Нет, нам нечего делать до завтрашнего утра.
– Отлично.
Франсуаз остановила лошадь и плавно спрыгнула с нее. Я не последовал ее примеру, направляя своего дракона по дороге туда, где, как я знал, находилась таверна полугоблинов.
Девушка поставила чашу на плоский камень, ухватила моего дракона за хвост и дернула так резко, что я кубарем свалился с него через голову рептилии.
– Значит, – произнесла она, неторопливой походкой приближаясь ко мне, – настало время расплаты.
Я попытался подняться, но девушка с ленивой улыбкой покачала головой, давая понять, что мне будет лучше этого не делать.
– Сколько раз ты хлопал меня по заднице? – спросила она. – Называл киской? Предлагал этому дегенерату?
Она посмотрела на меня, как оглядывают свою вполне заслуженную награду.
– Я позволила тебе повеселиться, бэйби, – томно произнесла она. – Но теперь настало время платить. Девочка тоже любит шутки.
И здесь настал час моего триумфа. Я встал и ответил, полный сдержанного достоинства:
– Френки. Я понимаю, тебе оказалось сложно.
Я вздохнул.
– Слишком сложно.
– Сложно?
Рука девушки, уже готовая вцепиться в меня, остановилась; лицо Франсуаз выглядело столь озадаченным, что я почти не мог на нее сердиться.
– Но я предупредил тебя. Я дал тебе шанс посидеть в таверне. Ты сама захотела попробовать свои силы. Кто виноват, что испытание оказалось для тебя…
Я сделал рукой неопределенный жест, подбирая нужное слово.
– Чересчур трудным. В следующий раз мне придется не брать тебя с собой.
– Мерзавец, – прошептала девушка.
– Чем и горжусь.
Я сел в седло и развернул дракона, со снисходительностью глядя на девушку.
– Ты все это сделал только для того, чтобы посмеяться надо мной? – спросила она.
– Я совместил приятное с полезным, – ответил я.
Франсуаз подошла ко мне, взяла за отвороты камзола и сдернула с дракона. То, что я не растянулся на дороге, а приземлился на обе ноги, слегка ее озадачило, но только слегка.
– Знаешь что, Майкл, – ласково произнесла она. – Я заметила там чудесную полянку. Я отведу тебя туда, и мы поиграем в осьминожка.
– Брось, – ответил я. – Такой игры не существует. Я сам это выдумал.
Хищные пальцы девушки провели по моему лицу.
– Ничего, бэйби, – произнесла она. – Я умею импровизировать.
Она повлекла меня за собой.
– Только не хнычь, герой, что я веду себя слишком грубо…
17
Парадные ворота замка Шлездерн были широко распахнуты. Два длинных ряда лакеев выстроились на широком дворе. Слуги, одетые в цвета виконта, стояли по обе стороны от дороги, что вела от въезда в имение к высокой каменной лестнице.
Замковый оркестр, состоявший из шести скрипачей, играл приветственную мелодию, мягкую и приятную, как дуновение весеннего ветерка.
Сам виконт Шлездерн стоял на вершине лестницы, заложив руки за спину, и с гостеприимной улыбкой на лице. Его маленький рост теперь особенно бросался в глаза; виконт возвышался, по-военному выпрямившись, и шесть золотых орденов сверкали на темно-синей материи его камзола.
Парадный костюм виконта подчеркивался невысокими черными сапогами, с длинными золотыми шпорами, и шпагой с таким же эфесом.
Двухлошадная коляска Нандо Гамбелы въехала в распахнутые ворота. Широкоплечий слуга сидел на козлах. Простодушный негр выглядел растерянным. Его сбивали с толку и пышный прием, и слуги, аллеей стоящие вдоль пути его экипажа, и торжественная, негромкая музыка скрипок. Но еще больше смущал его сам виконт Шлездерн.
При первом же появлении гостей улыбка виконта стала много шире. Он направился вниз по высокой лестнице, раскрывая руки в приветственном жесте.
– Господин Гамбела, – произнес он, и тихие голоса скрипок стали почти неслышны, чтобы не заглушать слов аристократа. – Какая честь видеть вас в моем доме.
Эти слова заставили Нандо смешаться еще больше. Он неловко вылезал из остановившейся двуколки и при этом застрял одной ногой между дверцей и ступенями; темное лицо негра еще больше потемнело от смущения, он не знал, куда девать глаза.
– В самом деле, виконт, – сказал он. – Все это для меня… Так…
Он хотел сказать «непривычно», но тут же спохватился и, смешавшись еще больше, перебил сам себя:
– А, да, вам тоже, тоже доброго утра. Где тут, в общем, эти…
Внезапно произошло то, что заставило всех во дворе замка вскрикнуть от неожиданности и страха. Парадные ворота все еще оставались широко открытыми; орда диких гоблинов ворвалась через них и обступила двуколку.
Косматые существа вкатывались во двор, как большие, упругие мячи. Одетые в полный кожаный доспех, они потрясали короткими дубинками и арбалетами. Злобное рычание сопутствовало их появлению.
Нандо Гамбела застыл от ужаса. Его слуга попытался защитить своего хозяина, но тут же упал, оглушенный ударом деревянной дубинки. Целый выводок гоблинов скалил теперь кривые зубы на каменных плитах двора замка Шлездерн.
Лакеи испуганно бросились в разные стороны, но гоблины не преследовали их. Они не собирались распылять силы. Скрипичная музыка смолкла; виконт остановился и вытянулся во весь рост, как делал всегда, сталкиваясь с опасностью для своей жизни или чести.
Гоблины суетливо шебуршились вокруг Гамбелы; негр выглядел так испуганно, что едва не лишился чувств. Клыкастые твари переговаривались глухими ворчащими голосами; один из них, игуаний череп на шлеме которого выдавал вожака выводка, произнес, обращаясь к виконту Шлездерна:
– Пусть твои слуги притащат все ценное, что есть в замке!
Шлездерн не пошевелился; его лицо наполнилось благородной яростью аристократа, вызванной зрелищем крестьянского бунта.
Гоблин вынул из-за пояса короткий клинок и приставил его к горлу Нандо Гамбелы. Тот дрожал, как отражение в воде.
– Торопись, барин, – приказал гоблин. – Или я перережу ему горло.
– Эй, виконт, – в ужасе прокричал Нандо. – Вы же не позволите им этого сделать.
Он взглянул на гордую фигуру аристократа, и в голову попавшего в переделку негра пришло, что потомственный аристократ, виконт Шлездерн вряд ли станет отдавать семейное достояние только затем, чтобы выкупить жизнь сына булочника.
– Виконт, – завыл Гамбела. – Вы же не можете этого сделать.
Спасительная мысль пришла ему в голову.
– Я же ваш гость! – воскликнул негр. – Вы же сами пригласили меня, виконт. Вы за меня отвечаете. Как там эта ваша честь?
Косматые гоблины рычали что-то на своем языке, плотно обступив своего пленника и угрожая арбалетами виконту. Лесные существа становились все более нервными, и было очевидно, что они не станут ждать слишком долго.
– Виконт! – заверещал Гамбела. – Вы же не дадите им убить меня!
Шлездерн взглянул на него сверху вниз, и весь его облик светился тем превосходством, которое аристократ всегда будет испытывать над плебеем.
– Отчего же, – спокойно произнес он. – Пусть убивают.
– Но честь вашего герба! – закричал негр.
– Моя честь не пострадает, – ответил виконт Шлездерн. – Поскольку вы сами наняли этих гоблинов и обманом впустили их в пределы моего имения. Стража!
Широкие окна распахнулись на всех стенах высокого замка. Городские стражники, закованные в антиплазменную броню, целились в гоблинов из энергетических винтовок.
Косматые существа злобно зарычали. Виконт Шлездерн снисходительно наблюдал за ними. Ни один из гоблинов не осмелился спустить тетиву арбалета, зная, что это означает смертельный приговор для них всех.
– Гамбела, – прохрипел вожак выводка. – Ты же говорил, что он отдаст нам вещи. Ты обманул нас, толстый человек.
– Глупые гоблины, – воскликнул Нандо, – сделайте же хоть что-нибудь!
– Пусть они попробуют, – тихо засмеялась Франсуаз. – О, пусть они только попробуют!
Девушка вышла из-за прикрытия деревянных построек, которые до поры скрывали ее от глаз Нандо Гамбелы и лесных гоблинов. В руках демонесса держала длинноствольный плазменный карабин, а ее серые глаза осматривали гоблинов так, как портной оценивает кусок материи, прежде чем разрезать его на куски.
Бегающие глаза Гамбелы остановились на голубоватом ореоле, мерцающем вокруг четырехугольного дула. Нандо понял, что одного выстрела будет достаточно, чтобы превратить и его, и разбойников в дымящийся оплавленный огарок.
– Гоблины! – закричал он, и на сей раз испуг в его голосе не был притворным. – Сдавайтесь! Я не хочу изжариться живьем.
Трогательное единодушие встретили его слова у косматых лесовиков. Каменные плиты замка Шлездерн никогда не рождали таких звонких аккордов, как в те минуты, когда гоблины бросали наземь клинки и металлические арбалеты.
Люди в форме городских стражников, целясь в лесовиков из плазменных винтовок, один за другим выходили из-за дворовых построек. Гоблины ворчали, и их злости хватило бы, что создать небольшой костерок лично для Нандо Гамбелы.
Стражники приблизились к лохматым тварям и одного за другим заковали в прочные ливадиумные кандалы. В центре цепи оказались Нандо Гамбела, а также его слуга, который до этого момента только притворялся оглушенным.
Другие солдаты, что разместились по окнам замка Шлездерн, пристально следили за гоблинами и были готовы открыть огонь в случае малейшего сопротивления.
Я наблюдал за этой сценой, стоя на вершине лестницы, рядом с виконтом Шлездерном. Мне нравилось смотреть на то, как воплощаются в жизнь результаты моих размышлений, но, что много важнее, я должен был защитить Шлездерна от гоблинов, если кому-нибудь из них придет в голову мысль напасть на хозяина замка.
Только теперь Нандо Гамбела увидел меня. Его удивлению не было предела. Теперь он вновь походил на простоватого, добродушного сына булочника, а не хитрого и опасного преступника, каким только что предстал перед нами.
– Вы? – воскликнул он. – Что вы здесь делаете?
– Не расстраивайтесь так, Нандо, – произнес я. – Ближайшие двадцать лет вы проведете на артанийских рудниках, но, я полагаю, что могу простить вам ваш долг; к тому же, уверен, что у вас все равно нет этих денег…
При этих словах лицо виконта Шлездерна озарила еще более счастливая улыбка, чем играла на нем ранее. Он был рад констатировать, что удача нуворишей преходяща и их богатство, приобретенное бог весть какими средствами, так же быстро покидает их.
– Но что все это значит? – спросил Гамбела.
Все гоблины были закованы в кандалы и выстроены во дворе. Я начал спускаться по лестнице замка, сопровождаемый виконтом Шлездерном.
– Это был единственный способ доказать, что вы отдали приказ убить гонца и забрать у него свиток. Вы не собирались делать ничего сами, Нандо, предоставив опасную работу гоблинам. Мне пришлось заставить вас поверить, что вы должны крупную сумму опасному человеку. Это вынудило вас поспешить с осуществлением своего плана.
Виконт Шлездерн горячо пожал мне руку.
– Я очень благодарен вам, ченселлор, за то, что вы помогли сохранить императорские статуэтки. Их потеря означала бы потерю нашей родовой чести. И, кто знает, сколько человек погибло бы во время нападения гоблинов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55