Я поспешно перевел взгляд вверх и начал считать облака.
Это занятие было гораздо полезнее, чем пытаться говорить на два голоса с Лианной.
– Мы здесь именно для того, чтобы сообщить вам об этом, – сказала она.
Капитан поморщился.
Я поймал себя на том, что мы с ним думаем об одном и том же. На самом деле де Халон такая дурочка или просто получила диплом на курсах, где учат этому притворяться?
Спрашивали ее совершенно о другом – какого дьявола эльфы не послали вежливое письмо, предоставив жителям города самим разбираться со своими проблемами. Нет, вместо этого выслали целую делегацию, словно местные власти – придурки полные, не способные даже отлить, не обмочив форменные лампасы.
– Мы бы хотели знать, что вам известно о водонапорной башне, – продолжала Лианна. – Как ее охраняют. Посмотреть чертежи.
– Нет никаких чертежей. Я улыбнулся.
Никто этого не видел, кроме облаков. Капитан был доволен, раз смог хоть чем-то отбрить зарвавшуюся эльфийку. Я мог поклясться, сам он не раз проедал себе язву мыслями о том, что даже ему не доверили подобную тайну.
Это была куча навоза, в которую его ткнули самолюбием. И он был рад пихнуть туда кого-то еще.
– Мудрец Иль-Закир – да хранят его Небесные Боги – проводил все работы в строжайшей тайне. Башня закрыта, и никто не может попасть внутрь нее.
– А как же рабочие?
Офицер ухмыльнулся.
– Я помню, как это было, госпожа де Халон. Многие местные бедняки очень надеялись, что смогут разбогатеть, нанявшись строителями. Или хотя бы выползти из нищеты. Держи карман шире. Иль-Закир привез с собой дюжину механических слуг, и они все делали сами.
– Неужели жителям не было любопытно, что там происходит? – осведомился я.
– Может, и было.
Он провел пальцами по усам.
– Вот только мудрец накрыл всю площадку большим черным куполом, и ни одному зеваке не удалось через него пробраться.
– Как же вы охраняете башню?
Это была Лианна – я бы не стал задавать такого вопроса.
Тем самым она еще раз ткнула собеседника лицом в грязь.
– Да никак, – отвечал капитан.
Он был высокого роста, носил форменный мундир и черные усы для важности. Впрочем, таковы почти все офицеры, занимающие подобные посты. Они похожи на оловянных солдатиков, отлитых из одной формы.
Разве что раскрашены чуть по-разному.
– Башня закрыта. Иль-Закир сказал, что ее механизмы сами за всем следят и устраняют неполадки. Что оставалось делать? Четверо караульных, которые сторожат у ее подножия, – скорее ширма, чем необходимость. Горожане знают, как важна вода для долины. Они бы просто не поняли, оставь я без охраны такой важный объект.
– Я знаю, что башню построили недавно, – заметил я. – Она многое здесь изменило. Наверняка есть те, кому это не понравилось.
– Многое?
Капитан тоже подошел к окну.
– Нет, господин эльф, она изменила все.
Он показал рукой.
– Видите эти пашни, эти леса, реки? Когда я смотрю на долину отсюда, то вижу только одно – жизнь. А еще двадцать лет назад здесь царила смерть.
Капитан вернулся к своему столу и на этот раз тоже сел в кресло.
– Это был маленький оазис. Несколько жалких колодцев давали ровно столько воды, чтобы не помереть с голоду. Наш народ пришел сюда с севера, вон оттуда…
Он пожалел, что отошел от окна и не может теперь показать рукой. Но не настолько, чтобы встать и снова подойти к нему.
– Наших предков вытеснили человеко-ящеры. Несколько мирных городов не могли остановить полчища рептилий. Тогда жители ушли в леса. Они потеряли все. Но и на новом месте осесть тоже не удалось.
– Живые деревья? – спросил я.
– Да. Они не были так враждебны к моим предкам, как человеко-ящеры. Просто приказали убираться из их леса, если не хотим пойти на удобрения. Оставалась только пустыня…
– И тогда они нашли этот оазис? – предположила Лианна.
– Да. Им показалось, что это знак судьбы, благословение самих Небес. На деле же Боги посмеялись над ними. Когда люди пришли сюда, оазис был весь в цвету. Они начали строить дома и радовались, что началась новая жизнь…
– А началась засуха?
Он помолчал.
– Дед рассказывал мне об этом. Жуткие были времена. Колодцы пересохли, все в один день. Стало так жарко, что ты чувствовал, как слипаются твои внутренности. А из пустыни налетал ветер – сухой и мертвый, и все, чего он касался, тоже умирало.
Глаза капитана поднялись на меня.
– В первую же засуху умерло две трети поселенцев. Кто-то пытался уйти, но уходить было некуда. Везде нас окружали или пустыня, или враги. Поэтому люди остались.
– Это ужасно, – произнесла Лианна.
– Наверное. Когда родился я, надежд ни у кого уже не было. Мы привыкали к палящему солнцу и сухой пыли, что набивается тебе в нос и в рот, как только попытаешься вдохнуть. Таков был наш дом, и мы его любили. А что чувствовали те, кто пришел в пустыню из плодородных полей, я не знаю. – Он приподнял брови, потом снова опустил их. – Наверное, мне лучше не знать… Всем казалось, что поселение обречено. Но люди выжили. Слабые умирали. Сильные продолжали бороться. Один удачный год чередовался двумя-тремя засушливыми. Но оказалось, что жить так тоже возможно. И все же мои предки не теряли надежду…
– Они хотели построить водонапорную башню?
– Да. Мудрецы говорили, что под нами много воды. Но первый же самум сметал все, что нам удавалось построить. К нам приезжали известные инженеры, строители, но они требовали денег, а людям нечего было платить. Тогда строители уезжали.
– А Иль-Закир?
– Он сказал, что построит башню, которая раз и навсегда победит пустыню. Члены магистрата ответили – это невозможно. Он только улыбался. Ему сказали, что за такую работу нечем платить. Ничего, отвечал мудрец, я выстрою все бесплатно. Но если после шести самумов моя башня все еще будет стоять на месте, вы станете выплачивать мне небольшой процент из доходов города.
Люди только смеялись. Никто не верил, что такое возможно. Но Иль-Закир ни на кого не обращал внимание. Он привез материалы, детали для механизмов, слуг. Шесть караванов непрерывно ходили по пустыне, от нас до ближайшего торгового города в лесу. Многие хотели узнать, чем он там занимается, но никто не смог заглянуть через магический купол.
Строительство шло два месяца. Ни днем меньше, и ни секундой больше. Волшебная пелена спала – и мы увидели водонапорную башню Иль-Закира, такой, какую вы можете лицезреть даже сейчас. Мудрец объяснил, как проложить оросительные каналы и как регулировать подачу воды. Это мы могли сделать сами. Потом он уехал.
Капитан развел руками и улыбнулся.
– И первый же самум попросту не дошел до нас. А спустя пару лет наши владения уже граничили с лесом, где жили наши недавние недруги, деревья. Вот так все здесь изменилось.
– А Иль-Закир сказочно разбогател? – уточнила Френки.
Она умеет опошлить самую красивую историю.
– Пожалуй. Наш город расцвел так же быстро, как и земли вокруг него. Но деньги, которые мы платим мудрецу, – ничто по сравнению с нашим общим доходом. К тому же без него все это было бы невозможно. Не думаю, что кто-то из местных мог затаить зло против него или созданной им башни.
7
– Капитан не слишком стремился нам помочь, – сказала Лианна, когда мы вновь оказались у подножия лестницы.
Два полуогра, охранявшие вход, не посылали нам воздушные поцелуи.
Камней размером с голову они в нас тоже не бросали, так что я решил – мы почти подружились.
– Привыкайте, – ответил я. – Эльфов не любят в том числе потому, что мы всем предлагаем бескорыстную помощь. И не принимаем отказов.
– Мы же не вмешиваемся в чужие дела, – возразила Лианна. – Если людям грозит опасность, это касается всех – будь ты эльф, тролль или полугоблин.
– Рассуждать так, – сказал я, – и означает вмешиваться в чужие дела.
Я хмуро поглядел на полуогров. Те уже начинали прикидывать, а не выросли ли у нас корни, глубоко ушедшие в мостовую, и не пора ли нас выкорчевывать.
Пора было сменить декорации. Эти готовились вот-вот рухнуть на нас.
– Капитан дал нам список людей, – произнес я, – тех, чей бизнес рассыпался после возведения башни. Перечень слишком короткий. Наверняка он пропустил половину. Начиная с тех, кто поддерживает его политическую карьеру в этом городе. Но это уже кое-что…
Кое-что состояло из шести фамилий и адресов, наскоро набросанных на листе пергамента Они принадлежали людям, кто всю жизнь боролся с пустыней. Война с засухой длилась веками. Эти люди сделали ее своей профессией, и стали местными героями.
Водонапорная башня Иль-Закира спихнула их на обочину жизни, сделав никем.
– С кого мы начнем? – спросила Лианна.
Она хотела показать, что готова прислушиваться ко мне, как к более опытному игроку. Даже если формально мы с ней равны.
Мне не хотелось делать с ней то, что предстояло.
Но я должен был.
– Ни с кого, – отвечал я. – Мы разделим список поровну.
Лианна тряхнула головой.
Это был упрямый жест лошади, которую еще недостаточно объездили. Он плохо вязался с тем образом, который я составил себе о ней.
Либо я ошибался.
Либо.
– Думаю, мы должны действовать вместе, Майкл, – сказала она. – Это очень важное дело. Там, где один что-то не заметит, ему на помощь придет второй.
Я посмотрел на нее.
Смотрел на несколько секунд дольше, чем следовало – если, конечно, у нашего разговора не было подтекста, о котором я не знал.
– Вы совершенно правы, Лианна, – ответил я. Всегда начинаю так фразу, прежде чем сказать «нет».
– Но это дело чрезвычайно срочное. До церковного праздника осталось всего несколько дней. Кроме того, магический кристалл мог ведь и ошибиться.
В ее глазах снова что-то мелькнуло – слишком быстро, чтобы я успел определить, какой бесенок проснулся в ее мозгу.
– Я имею в виду, ошибиться с датой. Все может произойти и гораздо раньше. Поэтому мы не можем терять времени.
Красивая фраза – круглая, не ухватишься, не вопьешься зубами. И не поспоришь. Судя по выражению лица Лианны, она как раз таки хотела поспорить, но быстро поняла, что делать это не стоит.
Мне показалось, или она действительно чувствовала себя так, словно попала в собственные силки?
Френки права – эта дамочка себе на уме.
Френки ВСЕГДА права.
Я взглянул на небо.
Не потому, что привык определять время по солнцу, хотя и умею это делать. И не оттого, будто мне вдруг захотелось похвастать этим умением.
У меня есть большой, круглый золотой брегет. Но он эльфийский. Достань я его – это бы означало, что я подчеркнул свою солидарность с Лианной.
Поступать так мне не хотелось. По крайней мере, пока.
– Сейчас одиннадцать тридцать, – сказал я. – Встретимся вечером, у таверны «Пляшущая подкова». Сможете найти, где это?
– Я найду.
Я разорвал список надвое и передал ей кусочек.
Она посмотрела на нас и пару секунд ждала, добавлю ли я еще что-нибудь.
Потом пошла вдоль по улице. На четвертом шаге она обернулась. Я так и не понял, зачем.
– Что ты о ней думаешь? – спросила Френки.
Мы шли мимо городских домов – в обратную сторону, нежели Лианна. Девушка заглядывала мне в глаза, словно собачонка, которая выпрашивает лакомство.
Я-то хорошо знал, как больно умеют кусать такие милые лохматые крошки.
– Я никогда не думаю, – отвечал я. – От этого появляются мысли. Они прогрызают кору головного мозга и выбираются через уши. Представляешь, как это выглядит?
Френки старательно сделала вид, будто поверила мне.
Для нее это своего рода игра. Эльфийские истории часто кажутся невероятными тем, у кого уши закругляются сверху. Тем не менее, эти рассказы почти всегда правдивы.
Поэтому Франсуаз взяла за правило не удивляться, втайне подозревая, что я только и жду момента, как бы подловить ее.
– Таких, как Лианна, – продолжал я, – у нас называют «мцари». Она слишком долго не покидала Страну Эльфов и не привыкла к многообразию мира. Для таких людей существуют только незыблемые традиции, которые и сделали нашу страну великой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55