Неплохо, подумал инспектор, раз они сумели рассмотреть его пистолет — просторная кожаная куртка надёжно скрывала кобуру. Обе освободили руки от карандашей, которыми они рисовали вместе с детьми, и выражение на их лицах могло показаться бесстрастным только непрофессионалу.
— Проверяю надёжность охраны детей, — объяснила Прайс.
— Это Кэтлин, — сказала Меган, представляя свою новую подругу. — А это мой папа.
— Здравствуй, Кэтлин. — Инспектор наклонился и пожал ей руку. — Она…
— «Песочница», главная малышка Соединённых Штатов, — подтвердила Прайс.
— А тот парень в кафе на другой стороне улицы?
— Их двое, посменно стоят за прилавком.
— Она походит на свою маму. — Пэт посмотрел на Кэтлин Райан. Затем, в знак вежливости, он достал своё удостоверение и бросил его ближайшему агенту, Марселле Хилтон.
— В следующий раз проверяйте нас поосторожней, ладно? — попросила Прайс.
— Ваш агент у двери узнал меня. Похоже, он служит уже давно и имеет большой опыт.
— Это Дон Рассел, он действительно служит много лет, но…
— Но всё-таки лучше проявить осторожность, — согласился инспектор О'Дей. — Действительно, признаюсь, я хотел убедиться, насколько вы бдительны. В конце концов здесь находится и моя маленькая дочурка. Выходит, это место стало теперь вероятной целью? — Проклятье, подумал он, но промолчал.
— Вы удовлетворены проверкой?
— Один на противоположной стороне улицы, трое здесь. Готов поспорить, что где-то в сотне ярдов скрываются ещё три агента с автоматами. Хотите, чтобы я поискал, где находится «сабербен»?
— Вам придётся потрудиться. Мы постарались скрыть их как можно лучше. — Она ничего не сказала про того агента, которого инспектор не заметил.
— Не сомневаюсь, агент Прайс, — согласился О'Дей, начиная понимать всю серьёзность принятых мер и оглядываясь вокруг. На стене он увидел две замаскированные телевизионные камеры, которые, должно быть, установили совсем недавно. Этим объяснялся едва ощутимый запах краски, чем, в свою очередь, объяснялось отсутствие отпечатков маленьких ладошек на стенах. В здании было, по-видимому, установлено столько следящих устройств, что оно напоминало игровой автомат. — Должен признать, вы проделали большую работу. Молодцы, — кивнул инспектор.
— Есть что-нибудь новое относительно авиакатастрофы?
— Практически ничего, — покачал головой Пэт. — Мы провели сегодня серию дополнительных собеседований в вашингтонском отделении. Есть кое-какие расхождения, но они настолько незначительные, что о них не стоит и говорить. Канадская конная полиция сделала для нас очень много. Да и японцы тоже. У меня создалось впечатление, что японские следователи допросили всех, начиная с воспитателя Сато в детском саду и вплоть до последнего дня перед вылетом. Им удалось даже обнаружить двух стюардесс, с которыми он развлекался время от времени. Дело можно считать закрытым. Прайс.
— Зовите меня Андреа.
— А меня — Пэт. — Оба улыбнулись.
— Что у тебя в кобуре, Пэт?
— «Смит-Вессон 1076». Это куда лучше чем девятимиллиметровые пистолеты против мышей, которыми вооружены вы. — О'Дей произнёс эту фразу с чувством превосходства. Он считал необходимым — если ему понадобится стрелять не только в мишени, но и в преступников, — чтобы выпущенные им пули оставляли большие пробоины. У Секретной службы была своя политика относительно огнестрельного оружия, но О'Дей считал, что в данном случае ФБР сделало выбор получше. Впрочем, Прайс не проглотила приманку.
— Прошу тебя, Пэт, в следующий раз сделай любезность и покажи удостоверение агенту у входа. Может оказаться, что там дежурит кто-то другой. — Андреа даже не попросила его оставить пистолет в пикапе. Черт побери, вот это настоящая профессиональная вежливость.
— Ну, как у него дела?
— У «Фехтовальщика»?
— Дэн — директор ФБР Мюррей — очень высоко его ценит. Они познакомились много лет назад, как и я с Дэном.
— У него тяжёлая работа, но, ты знаешь, — Мюррей прав. Мне приходилось охранять людей, которые ему и в подмётки не годятся. Между прочим, он гораздо умнее, чем кажется на первый взгляд.
— Когда я встречался с ним, мне понравилось, что он умеет слушать.
— Что ещё лучше, он знает, какие вопросы задавать. — Они оба повернулись, услышав ребячий визг, одновременно окинули взглядом помещение, затем снова посмотрели на двух маленьких девочек, занятых созданием очередного произведения искусства. — Похоже, что твоя девочка подружилась с нашей.
С нашей, подумал Пэт. Этим сказано все. Высокий пожилой агент у двери — Рассел, назвала его Прайс — руководит этой группой агентов, и можно не сомневаться, что у него огромный опыт. Секретная служба выбрала двух молодых женщин для работы внутри, чтобы они не так выделялись среди обслуживающего персонала. Женщины имеют достаточный опыт, но Рассел намного их превосходит. Впрочем, ключевым словом является «наша». Агенты охраняют детей, словно львы своих львят, вернее, одного львёнка. Интересно, подумал О'Дей, а как бы я справился с такой работой? Она кажется скучной, но нельзя позволить себе скучать на посту. Нужно всё время думать о возможности нападения. Ему довелось выполнить свою долю «скрытой слежки», совсем не простая работа для человека его роста, но здесь всё будет намного труднее. Опытный глаз полицейского заметил разницу между агентами Секретной службы и остальными воспитательницами.
— Андреа, у меня создалось впечатление, что твои люди знают своё дело. Почему их так много?
— Да, я знаю, мы проявляем слишком большую осторожность. — Прайс наклонила голову. — Мы все ещё стараемся найти разумный выход из положения. Понимаешь, на Капитолийском холме нам нанесли тяжёлый удар, так что я решила, что такого больше не случится, пока я руковожу личной охраной президента, а если пресса поднимет из-за этого шум — ну и чёрт с ними!
О'Дей заметил, что она даже говорит, как настоящий полицейский.
— Мэм, у меня нет ни малейших возражений. С вашего разрешения я отправлюсь домой и займусь приготовлением макарон с сыром. — Он посмотрел на детей. Меган заканчивала свой шедевр. Две девочки были настолько похожи, что их трудно было отличить, во всяком случае на первый взгляд. Это не могло не беспокоить его, но агенты Секретной службы находились здесь, чтобы охранять всех детей.
— Ты где практикуешься? — Ему не понадобилось говорить, о какой практике идёт речь.
— В старом здании Почтовой службы есть стрельбище. Это удобно, потому что недалеко от Белого дома. Я хожу туда каждую неделю, — объяснила Андреа. — В числе моих агентов нет ни одного, кто не считался бы отличным стрелком, а Дон не уступит никому в мире.
— Ты так считаешь? — улыбнулся О'Дей. — Когда-нибудь посмотрим.
— И где это произойдёт? — спросила Прайс. У неё в глазах тоже промелькнула улыбка. — У тебя или у меня?
* * *
— Господин президент, мистер Головко на третьей линии. — Это был прямой канал связи. Сергей Николаевич снова проявлял признаки беспокойства.
Джек нажал на кнопку.
— Слушаю тебя, Сергей.
— Проблемы с Ираном.
— Я знаю, — ответил президент.
— Есть что-нибудь интересное? — спросил Головко. Он уже собрал вещи и собирался выезжать в аэропорт.
— Дней через десять узнаем все подробности.
— Хорошо. Можешь рассчитывать на сотрудничество с нами.
Такая ситуация превращалась в привычную, подумал Джэк, но ответ всегда следует сначала обдумать.
— Мне нужно обсудить это с Эдом Фоули. Ты когда будешь дома?
— Завтра.
— Позвони мне. — Поразительно, что он так откровенно говорит с бывшим врагом. Было бы неплохо подготовить и Конгресс таким образом, с улыбкой подумал президент. Райан встал из-за стола и направился в комнату, где сидели секретари. — Как насчёт того, чтобы немного перекусить перед следующей встречей…
— Здравствуйте, господин президент, — послышался голос Андреа Прайс. — Вы не уделите мне минуту?
Райан жестом пригласил её в кабинет, а тем временем секретарь номер два позвонила в столовую.
— Слушаю вас, — сказал он.
— Хотела сообщить о том, что проверила организацию службы безопасности для ваших детей. Она вполне надёжна. — Если это заявление понравилось президенту, он ничем не выдал своего удовлетворения, подумала Андреа. Впрочем, это и понятно. Как ещё отреагировать на слова: «Господин президент, мы приставили к вашим детям множество телохранителей». Господи, в каком мире мы живём. Пару минут спустя она говорила с Раманом, который заканчивал дежурство и уходил домой, поскольку прибыл в Белый дом в пять утра. Как обычно, докладывать было не о чём. День прошёл без происшествий.
* * *
Молодой агент подошёл к своему автомобилю и выехал с территории, сначала показав свой пропуск охраннику и затем подождав, когда откроются укреплённые ворота — их створки удерживала стойка толщиной в девять дюймов, так что ворота вряд ли смог бы сломать самосвал. Выехав на улицу, он миновал бетонные баррикады на Пенсильвания-авеню — сравнительно недавно эта улица была ещё открыта для транспорта. Далее Раман повернул на запад и направился в Джорджтаун, где у него была квартира на верхнем этаже дома, под самой крышей, однако на этот раз он не доехал до дома. Повернув на Висконсин-авеню, он свернул направо в переулок, где и оставил машину.
Раману почему-то казалось забавным, что человек окажется торговцем коврами. Многие американцы считали, что иранцы становились террористами, торговцами коврами или невежливыми врачами. Этот человек уехал из Персии — хотя большинство американцев не связывают персидские ковры с Ираном — больше пятнадцати лет назад. На стене лавки висела фотография сына владельца, который, отвечал торговец тем, кто проявляли интерес, погиб во время войны между Ираном и Ираком. Это полностью соответствовало истине. Он также говорил тем, кто спрашивали его, что ненавидит правительство своей бывшей страны. Но вот это было ложью. Торговец был «законсервированным» агентом Ирана. За все это время он ни разу не встречался ни с кем, кто хотя бы через кого-нибудь имел контакт с Тегераном. Может быть, федеральные власти проверили его. Скорее всего нет. Торговец не принадлежал ни к каким ассоциациям, не участвовал в демонстрациях и маршах, нигде не выступал — словом, занимался только своим бизнесом, причём вполне успешно. Подобно Раману, он даже не бывал в мечети. Более того, он ни разу не встречался с Раманом, так что, когда агент Секретной службы вошёл в лавку, торговец проявил интерес лишь к тому, какой ковёр ручной работы из обширного их разнообразия выберет клиент. Вместо этого гость, убедившись, что в лавке больше никого нет, направился прямо к прилавку.
— Там фотография на стене. Он похож на вас. Это ваш сын?
— Да, — печально ответил продавец. Грусть никогда не покидала его, несмотря на обещания райского блаженства для праведников, убитых при защите отчизны. — Он погиб во время войны.
— Многие потеряли сыновей в той войне. Он был религиозным мальчиком?
— Какое это теперь имеет значение? — моргая, спросил торговец.
— Преданность истинной вере всегда важна, — ответил Раман нарочито равнодушно.
После этого они отошли к ближайшей стопке ковров. Торговец откинул углы нескольких из них.
— Я на месте. Мне требуются указания о начале операции. — У Рамана не было кодового имени, а шифрованные фразы, которыми они только что обменялись, были известны всего троим. Ничего больше торговец не знал. От него требовалось одно — повторить девять слов, услышанных им сейчас, кому-то другому, затем подождать ответа и передать его Раману.
— Вы не могли бы заполнить карточку, чтобы я мог включить вас в список своих клиентов?
Раман охотно сделал это, вписав в бланк имя и адрес реально существующего человека. Он выбрал это имя из телефонного справочника в Белом доме, что позволило ему найти имя человека, телефонный номер которого отличался от его собственного на одну единицу всего в одной цифре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273
— Проверяю надёжность охраны детей, — объяснила Прайс.
— Это Кэтлин, — сказала Меган, представляя свою новую подругу. — А это мой папа.
— Здравствуй, Кэтлин. — Инспектор наклонился и пожал ей руку. — Она…
— «Песочница», главная малышка Соединённых Штатов, — подтвердила Прайс.
— А тот парень в кафе на другой стороне улицы?
— Их двое, посменно стоят за прилавком.
— Она походит на свою маму. — Пэт посмотрел на Кэтлин Райан. Затем, в знак вежливости, он достал своё удостоверение и бросил его ближайшему агенту, Марселле Хилтон.
— В следующий раз проверяйте нас поосторожней, ладно? — попросила Прайс.
— Ваш агент у двери узнал меня. Похоже, он служит уже давно и имеет большой опыт.
— Это Дон Рассел, он действительно служит много лет, но…
— Но всё-таки лучше проявить осторожность, — согласился инспектор О'Дей. — Действительно, признаюсь, я хотел убедиться, насколько вы бдительны. В конце концов здесь находится и моя маленькая дочурка. Выходит, это место стало теперь вероятной целью? — Проклятье, подумал он, но промолчал.
— Вы удовлетворены проверкой?
— Один на противоположной стороне улицы, трое здесь. Готов поспорить, что где-то в сотне ярдов скрываются ещё три агента с автоматами. Хотите, чтобы я поискал, где находится «сабербен»?
— Вам придётся потрудиться. Мы постарались скрыть их как можно лучше. — Она ничего не сказала про того агента, которого инспектор не заметил.
— Не сомневаюсь, агент Прайс, — согласился О'Дей, начиная понимать всю серьёзность принятых мер и оглядываясь вокруг. На стене он увидел две замаскированные телевизионные камеры, которые, должно быть, установили совсем недавно. Этим объяснялся едва ощутимый запах краски, чем, в свою очередь, объяснялось отсутствие отпечатков маленьких ладошек на стенах. В здании было, по-видимому, установлено столько следящих устройств, что оно напоминало игровой автомат. — Должен признать, вы проделали большую работу. Молодцы, — кивнул инспектор.
— Есть что-нибудь новое относительно авиакатастрофы?
— Практически ничего, — покачал головой Пэт. — Мы провели сегодня серию дополнительных собеседований в вашингтонском отделении. Есть кое-какие расхождения, но они настолько незначительные, что о них не стоит и говорить. Канадская конная полиция сделала для нас очень много. Да и японцы тоже. У меня создалось впечатление, что японские следователи допросили всех, начиная с воспитателя Сато в детском саду и вплоть до последнего дня перед вылетом. Им удалось даже обнаружить двух стюардесс, с которыми он развлекался время от времени. Дело можно считать закрытым. Прайс.
— Зовите меня Андреа.
— А меня — Пэт. — Оба улыбнулись.
— Что у тебя в кобуре, Пэт?
— «Смит-Вессон 1076». Это куда лучше чем девятимиллиметровые пистолеты против мышей, которыми вооружены вы. — О'Дей произнёс эту фразу с чувством превосходства. Он считал необходимым — если ему понадобится стрелять не только в мишени, но и в преступников, — чтобы выпущенные им пули оставляли большие пробоины. У Секретной службы была своя политика относительно огнестрельного оружия, но О'Дей считал, что в данном случае ФБР сделало выбор получше. Впрочем, Прайс не проглотила приманку.
— Прошу тебя, Пэт, в следующий раз сделай любезность и покажи удостоверение агенту у входа. Может оказаться, что там дежурит кто-то другой. — Андреа даже не попросила его оставить пистолет в пикапе. Черт побери, вот это настоящая профессиональная вежливость.
— Ну, как у него дела?
— У «Фехтовальщика»?
— Дэн — директор ФБР Мюррей — очень высоко его ценит. Они познакомились много лет назад, как и я с Дэном.
— У него тяжёлая работа, но, ты знаешь, — Мюррей прав. Мне приходилось охранять людей, которые ему и в подмётки не годятся. Между прочим, он гораздо умнее, чем кажется на первый взгляд.
— Когда я встречался с ним, мне понравилось, что он умеет слушать.
— Что ещё лучше, он знает, какие вопросы задавать. — Они оба повернулись, услышав ребячий визг, одновременно окинули взглядом помещение, затем снова посмотрели на двух маленьких девочек, занятых созданием очередного произведения искусства. — Похоже, что твоя девочка подружилась с нашей.
С нашей, подумал Пэт. Этим сказано все. Высокий пожилой агент у двери — Рассел, назвала его Прайс — руководит этой группой агентов, и можно не сомневаться, что у него огромный опыт. Секретная служба выбрала двух молодых женщин для работы внутри, чтобы они не так выделялись среди обслуживающего персонала. Женщины имеют достаточный опыт, но Рассел намного их превосходит. Впрочем, ключевым словом является «наша». Агенты охраняют детей, словно львы своих львят, вернее, одного львёнка. Интересно, подумал О'Дей, а как бы я справился с такой работой? Она кажется скучной, но нельзя позволить себе скучать на посту. Нужно всё время думать о возможности нападения. Ему довелось выполнить свою долю «скрытой слежки», совсем не простая работа для человека его роста, но здесь всё будет намного труднее. Опытный глаз полицейского заметил разницу между агентами Секретной службы и остальными воспитательницами.
— Андреа, у меня создалось впечатление, что твои люди знают своё дело. Почему их так много?
— Да, я знаю, мы проявляем слишком большую осторожность. — Прайс наклонила голову. — Мы все ещё стараемся найти разумный выход из положения. Понимаешь, на Капитолийском холме нам нанесли тяжёлый удар, так что я решила, что такого больше не случится, пока я руковожу личной охраной президента, а если пресса поднимет из-за этого шум — ну и чёрт с ними!
О'Дей заметил, что она даже говорит, как настоящий полицейский.
— Мэм, у меня нет ни малейших возражений. С вашего разрешения я отправлюсь домой и займусь приготовлением макарон с сыром. — Он посмотрел на детей. Меган заканчивала свой шедевр. Две девочки были настолько похожи, что их трудно было отличить, во всяком случае на первый взгляд. Это не могло не беспокоить его, но агенты Секретной службы находились здесь, чтобы охранять всех детей.
— Ты где практикуешься? — Ему не понадобилось говорить, о какой практике идёт речь.
— В старом здании Почтовой службы есть стрельбище. Это удобно, потому что недалеко от Белого дома. Я хожу туда каждую неделю, — объяснила Андреа. — В числе моих агентов нет ни одного, кто не считался бы отличным стрелком, а Дон не уступит никому в мире.
— Ты так считаешь? — улыбнулся О'Дей. — Когда-нибудь посмотрим.
— И где это произойдёт? — спросила Прайс. У неё в глазах тоже промелькнула улыбка. — У тебя или у меня?
* * *
— Господин президент, мистер Головко на третьей линии. — Это был прямой канал связи. Сергей Николаевич снова проявлял признаки беспокойства.
Джек нажал на кнопку.
— Слушаю тебя, Сергей.
— Проблемы с Ираном.
— Я знаю, — ответил президент.
— Есть что-нибудь интересное? — спросил Головко. Он уже собрал вещи и собирался выезжать в аэропорт.
— Дней через десять узнаем все подробности.
— Хорошо. Можешь рассчитывать на сотрудничество с нами.
Такая ситуация превращалась в привычную, подумал Джэк, но ответ всегда следует сначала обдумать.
— Мне нужно обсудить это с Эдом Фоули. Ты когда будешь дома?
— Завтра.
— Позвони мне. — Поразительно, что он так откровенно говорит с бывшим врагом. Было бы неплохо подготовить и Конгресс таким образом, с улыбкой подумал президент. Райан встал из-за стола и направился в комнату, где сидели секретари. — Как насчёт того, чтобы немного перекусить перед следующей встречей…
— Здравствуйте, господин президент, — послышался голос Андреа Прайс. — Вы не уделите мне минуту?
Райан жестом пригласил её в кабинет, а тем временем секретарь номер два позвонила в столовую.
— Слушаю вас, — сказал он.
— Хотела сообщить о том, что проверила организацию службы безопасности для ваших детей. Она вполне надёжна. — Если это заявление понравилось президенту, он ничем не выдал своего удовлетворения, подумала Андреа. Впрочем, это и понятно. Как ещё отреагировать на слова: «Господин президент, мы приставили к вашим детям множество телохранителей». Господи, в каком мире мы живём. Пару минут спустя она говорила с Раманом, который заканчивал дежурство и уходил домой, поскольку прибыл в Белый дом в пять утра. Как обычно, докладывать было не о чём. День прошёл без происшествий.
* * *
Молодой агент подошёл к своему автомобилю и выехал с территории, сначала показав свой пропуск охраннику и затем подождав, когда откроются укреплённые ворота — их створки удерживала стойка толщиной в девять дюймов, так что ворота вряд ли смог бы сломать самосвал. Выехав на улицу, он миновал бетонные баррикады на Пенсильвания-авеню — сравнительно недавно эта улица была ещё открыта для транспорта. Далее Раман повернул на запад и направился в Джорджтаун, где у него была квартира на верхнем этаже дома, под самой крышей, однако на этот раз он не доехал до дома. Повернув на Висконсин-авеню, он свернул направо в переулок, где и оставил машину.
Раману почему-то казалось забавным, что человек окажется торговцем коврами. Многие американцы считали, что иранцы становились террористами, торговцами коврами или невежливыми врачами. Этот человек уехал из Персии — хотя большинство американцев не связывают персидские ковры с Ираном — больше пятнадцати лет назад. На стене лавки висела фотография сына владельца, который, отвечал торговец тем, кто проявляли интерес, погиб во время войны между Ираном и Ираком. Это полностью соответствовало истине. Он также говорил тем, кто спрашивали его, что ненавидит правительство своей бывшей страны. Но вот это было ложью. Торговец был «законсервированным» агентом Ирана. За все это время он ни разу не встречался ни с кем, кто хотя бы через кого-нибудь имел контакт с Тегераном. Может быть, федеральные власти проверили его. Скорее всего нет. Торговец не принадлежал ни к каким ассоциациям, не участвовал в демонстрациях и маршах, нигде не выступал — словом, занимался только своим бизнесом, причём вполне успешно. Подобно Раману, он даже не бывал в мечети. Более того, он ни разу не встречался с Раманом, так что, когда агент Секретной службы вошёл в лавку, торговец проявил интерес лишь к тому, какой ковёр ручной работы из обширного их разнообразия выберет клиент. Вместо этого гость, убедившись, что в лавке больше никого нет, направился прямо к прилавку.
— Там фотография на стене. Он похож на вас. Это ваш сын?
— Да, — печально ответил продавец. Грусть никогда не покидала его, несмотря на обещания райского блаженства для праведников, убитых при защите отчизны. — Он погиб во время войны.
— Многие потеряли сыновей в той войне. Он был религиозным мальчиком?
— Какое это теперь имеет значение? — моргая, спросил торговец.
— Преданность истинной вере всегда важна, — ответил Раман нарочито равнодушно.
После этого они отошли к ближайшей стопке ковров. Торговец откинул углы нескольких из них.
— Я на месте. Мне требуются указания о начале операции. — У Рамана не было кодового имени, а шифрованные фразы, которыми они только что обменялись, были известны всего троим. Ничего больше торговец не знал. От него требовалось одно — повторить девять слов, услышанных им сейчас, кому-то другому, затем подождать ответа и передать его Раману.
— Вы не могли бы заполнить карточку, чтобы я мог включить вас в список своих клиентов?
Раман охотно сделал это, вписав в бланк имя и адрес реально существующего человека. Он выбрал это имя из телефонного справочника в Белом доме, что позволило ему найти имя человека, телефонный номер которого отличался от его собственного на одну единицу всего в одной цифре.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273