Следом за ним вбежал Бен и, не обращая ни на кого внимания, бросился к Райму и вытер ему лицо полотенцем.
Шериф ошеломленно смотрел на вошедших.
— Нет-нет, вы ничего не поняли! Произошел несчастный случай! Мистер Райм опрокинул на себя ядовитую жидкость. Необходимо как можно скорее...
Криминалист, чихнув, сплюнул на пол липкую жидкость.
— Бен, ты не мог бы вытереть мне щеку — повыше? Боюсь, эта дрянь попадет мне в глаз. Спасибо.
— Не стоит. Линкольн.
— Я хотел позвать на помощь! — не сдавался Белл. — Жидкость пролилась! Я...
Мужчина в костюме, сняв с пояса наручники, защелкнул браслеты у него на запястьях.
— Джеймс Белл, я детектив Хьюго Брэнч из полиции штата Северная Каролина. Вы арестованы. — Он с сожалением посмотрел на Райма. — Я же говорил вам, что он обольет вам грудь.
— Но вы всё успели записать?
— Записали-то мы все. Дело не в этом. Радиомикрофоны стоят кучу денег.
— Выпишите счет на мое имя, — язвительно заявил Райм.
Расстегнув его мокрую рубашку, Брэнч открепил микрофон и передатчик.
— Все было подстроено — прошептал потрясенный Белл.
Тут ты попал в самую точку.
— Но яд...
— О, это был не токсафен, — усмехнулся Райм. — Обыкновенный самогон. Из той банки, что мы анализировали. Кстати, Бен, если там осталось, мне сейчас не помешает глоток — другой. И ради бога, кто-нибудь включите кондиционер!
* * *
Быстро рвануть налево и бежать что есть сил. Пуля ее достанет, но, если повезет, не остановит.
Пока ты в движении, ты неуязвим...
Амелия Сакс сделала три шага.
Приготовиться.
Внимание.
Вдруг у нее за спиной, из здания тюрьмы, донесся мужской голос.
— Стив, ни с места! Брось оружие на землю. Ну! Повторять не буду!
Обернувшись, Сакс увидела Мейсона Джермейна, приставившего пистолет к стриженой голове молодого полицейского. Тот ошеломленно застыл на месте. Его большие уши стали пунцовыми. Наконец Фарр наклонился и положил пистолет на пол. Быстро подобрав оружие, Мейсон надел на Фарра наручники.
В кустах послышались шаги, зашелестела листва. Голова Сакс кружилась от жары и разлившегося адреналина. Обернувшись, молодая женщина увидела выбирающегося из кустов поджарого чернокожего мужчину, прячущего в кобуру под мышкой огромный автоматический «Браунинг».
— Фред! — воскликнула она.
Агент ФБР Фред Деллрей, обливаясь потом в черном пиджаке, подошел к Сакс, недовольно смахивая грязь с рукава.
— При-вет, А-мелия. У-йя, как же тут жа-жа-жа-жарко! У меня этот городишко уже в печенках сидит. И посмотри, что стало с моим костюмом. Он весь в какой-то пыли. Что это за дерьмо — пыльца? У нас на Ма-анхэттене такой дряни не бывает. Только взгляни на рукав!
— Что ты здесь делаешь? — вымолвила Сакс, приходя в себя от изумления.
— А ты как думаешь? Линкольн никак не мог определить, кому можно доверять, а кому нет, поэтому он вызвал меня сюда и попросил вместе с заместителем шерифа Джермейном присматривать за тобой. Поняв, что на Джима Белла и его родича положиться нельзя, Линкольн запросил подмогу.
— Джим Белл? - прошептала Сакс.
— Линкольн считает, это шериф стоит за всем. Сейчас он как раз все выясняет. Но, похоже. Линкольн был прав — ведь это шурин Белла, — кивнул Деллрей на Стива Фарра.
— Он едва меня не достал, — сказала Сакс.
Худощавый негр презрительно фыркнул.
— Тебе ничто не угрожало, ни чуточки. Как только открылась дверь, я взял на мушку его лопоухую голову. Вздумал бы он всего лишь прищуриться, чтобы прицелиться в тебя — и мог бы заказывать по себе панихиду.
Деллрей заметил, что Мейсон подозрительно разглядывает его. Рассмеявшись, он повернулся к Сакс.
— Нашему другу констеблю я пришелся не по душе. Он так мне об этом и сказал.
— Подождите, — начал было возражать Мейсон, — я только имел в виду...
— Агентов бюро, да? — закончил за него Деллрей.
Покачав головой, Мейсон проворчал:
— Нет, северян.
— Это точно, — подтвердила Сакс.
Они с Деллреем рассмеялись. Но Мейсон оставался угрюмым. И дело было не только в неприязни к чужакам.
Полицейский подошел к Сакс.
— Извините, но я должен отвести вас обратно в камеру. Вы по-прежнему остаетесь под арестом.
У той погасла улыбка. Сакс бросила прощальный взгляд на солнечных зайчиков, пляшущих на пожелтевшей траве. Вдохнула полную грудь обжигающего чистого воздуха. Постояв, она развернулась и направилась назад в темную мрачную тюрьму.
Глава 43
— Это вы убили Билли, не так ли? — заявил Райм Джиму Беллу.
Шериф молчал.
— Место преступления оставалось без присмотра больше полутора часов. Да, первым туда прибыл Мейсон. Но вы успели побывать там до него. Не получив сигнала от Билли с подтверждением, что Мери-Бет мертва, вы забеспокоились и отправились в Блэкуотер-Лендинг. Девушки там не оказалось. Билли был ранен. Он рассказал вам о том, что Гаррет увел Мери-Бет с собой. Тогда вы надели резиновые перчатки, взяли лопату и убили его.
Наконец ярость, переполнявшая шерифа, прорвалась наружу, смывая внешнюю невозмутимость.
— Почему вы начали подозревать меня?
— Вначале я был уверен, что это Мейсон - только нам троим и Бену было известно о домике самогонщиков. Я решил, Мейсон связался с Калбо и навел его. Но потом я поговорил с Люси, и выяснилось, что Мейсон звонил ей - он боялся снова упустить Амелию и Гаррета. Тогда я задумался и вспомнил, что на мельнице Мейсон пытался убить Гаррета. Если бы он был связан с преступниками, он бы наоборот всеми силами стремился захватить мальчишку живым — как это делали вы, — чтобы через него выйти на Мери-Бет. Я проверил финансовые дела Мейсона и установил, что он живет в дешевом доме и сильно задолжал по кредитным карточкам «Мастер-кард» и «Виза». Ему никто не платил отступные. В отличие от вас и вашего шурина, Белл. У вас особняк стоимостью четыреста тысяч долларов и кругленькая сумма в банке. Особняк Стива Фарра оценивается в триста девяносто тысяч, и у него есть яхта за сто восемьдесят тысяч. Сейчас мы дожидаемся разрешения суда заглянуть в ваши личные сейфы. Интересно, сколько мы там найдем. Помолчав, Райм продолжал.
— Сначала я никак не мог взять в толк, почему Мейсон так жаждет расправиться с Гарретом, но, как выяснилось, у него на то были причины. Мейсон сказал мне, что он очень переживал, когда должность шерифа досталась вам, — он не мог понять, почему, поскольку у него был отличный послужной список, и он больше времени проработал в полиции. Мейсон надеялся, что если ему удастся поймать мальчишку-насекомого, после того как истечет ваш срок, на должность шерифа назначат его.
— И ты ломал передо мной комедию, мать твою... — пробормотал Белл. — Я думал, ты веришь только в улики.
Райм редко вступал в словесные перепалки со своими противниками. Меткие остроумные замечания хороши только в качестве бальзама для души, а Линкольн Райм еще не установил достоверно, где именно находится душа и какова ее природа. И все же он не удержался и ответил Беллу.
— Я предпочел бы улики. Но иногда приходится импровизировать. Честное слово, я вовсе не капризная примадонна, каким меня все считают.
* * *
Инвалидное кресло никак не могло втиснуться в камеру Амелии Сакс.
— Такая возможность не предусмотрена? — ворчал Райм. — Это нарушение закона об инвалидах.
Сакс решила, это представление он разыгрывает для нее, показывая, что у него обычное настроение. Она промолчала.
Убедившись, что кресло-каталка никак не войдет в камеру, Мейсон Джермейн предложил перебраться в комнату для допросов. Сакс отправилась туда в наручниках и ножных кандалах, на чем настоял Мейсон (в конце концов, ей ведь один раз уже удалось бежать отсюда).
Прибыл Соломон Геберт — адвокат из Нью-Йорка, седовласый мужчина. Член адвокатских коллегий штатов Нью-Йорк, Массачусетс и округа Колумбия, он был допущен в Северную Каролину для ведения только одного дела — «Штат против Сакс». Любопытно, но утонченными безукоризненными манерами и внешностью Геберт напоминал скорее благородного юриста-южанина, а не хищного бульдога-крючкотвора с Манхэттена. Аккуратно уложенные волосы адвоката блестели от лака, а итальянский костюм успешно противостоял складкам даже в невероятно влажном климате Таннерс-Корнера.
Линкольн Райм устроился между Сакс и адвокатом. Молодая женщина положила руку на подлокотник кресла.
— Из Роли приглашен прокурор по особо важным делам, — начал Геберт. — Поскольку у шерифа и здешнего коронера рыльце в пушку, Макгиру тоже до конца не доверяют. Так или иначе, ознакомившись с делом, новый прокурор решил снять все обвинения против Гаррета.
Сакс встрепенулась.
— Правда?
— Гаррет признал, что ударил того парня — Билли, — продолжал адвокат. — И он решил, что убил его. Но Линкольн был прав. На самом деле Билли убил шериф. Но даже если обвинить Гаррета в нанесении телесных повреждений, он, несомненно, действовал в пределах допустимой самообороны. Ну, а смерть другого полицейского, Эда Шеффера, признана случайной.
— А как насчет похищения Лидии? — спросил Райм.
— Убедившись, что Гаррет не замышлял против нее ничего плохого, она решила не выдвигать никаких обвинений. Мери-Бет поступила так же. Правда, ее мать настаивала на том, чтобы подать заявление, но вы бы слышали, как девушка с ней поговорила. Только пух и перья летели — это я вам точно могу сказать.
— Значит, Гаррет свободен? — спросила Сакс, не отрывая взгляд от пола.
— Его должны выпустить с минуты на минуту, — сказал Геберт. — А теперь, Амелия, перейдем к неприятному. Позиция прокурора такова: несмотря на то что Гаррет, как выяснилось, не был преступником, вы помогли бежать задержанному по подозрению в серьезном преступлении и убили сотрудника полиции при исполнении служебных обязанностей. Прокурор собирается выдвигать обвинение в умышленном убийстве. В случае чего он может отступить на запасные позиции: убийство по неосторожности и убийство вследствие преступной халатности.
— Умышленное убийство? — воскликнул Райм. — Во имя всего святого, все произошло случайно!
— Что я и постараюсь доказать на суде, — согласился Геберт. — Второй полицейский, тот, что схватил вас, послужил невольной причиной выстрела. Однако я гарантирую, что от обвинения в убийстве по неосторожности не уйти.
— Какова вероятность оправдательного приговора? — спросил Райм.
— Наши дела плохи. Не больше десяти-пятнадцати процентов. Сожалею, но я вынужден посоветовать вам подать заявление и признать себя виновной.
Сакс словно ощутила удар в грудь. Закрыв глаза, она медленно выдохнула, и вместе с воздухом, казалось, тело покинула ее душа.
— Господи Иисусе! — пробормотал Райм.
Сакс вспомнила своего давнего приятеля Ника. Тот, задержанный за попытку вооруженного ограбления, отказался признать себя виновным, предпочтя рискнуть и предстать перед судом присяжных. Он сказал: «Эми, как говорил твой старик, пока ты движешься, ты неуязвим. Всё или ничего». Присяжным потребовалось всего восемнадцать минут, чтобы вынести приговор. Ник до сих пор сидит в тюрьме штата Нью-Йорк.
Молодая женщина посмотрела на прилизанного адвоката.
— Что предлагает взамен прокурор?
— Ничего. Но, думаю, без труда можно будет уломать его на убийство вследствие преступной халатности. Это восемь-десять лет. Однако должен предупредить, в тюрьме штата Северная Каролина вам придется несладко. Это не загородный клуб.
— С другой стороны, пятнадцатипроцентная вероятность оправдания, — проворчал Райм.
— Точно, — согласился Геберт и тотчас же добавил: — Но только вы должны понять, что никакого чуда не будет. Амелия, если мы выйдем на суд, прокурор непременно напомнит присяжным, что вы опытный сотрудник правоохранительных органов и многоопытный стрелок. И будет очень трудно убедить тех, что выстрел произошел случайно.
Все обычные правила перестают быть применимы к любому, попавшему на северный берег.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63