тебе это понравится.
Как сказал мне Рубински, они заложили фундамент под «Фламинго» в декабре.
– А это Нат Геллер, – сказал Джордж, кивая в мою сторону.
Сигел обратил свою улыбку ко мне; она была неподражаемой – ослепительная, как январский снег, и теплая, как июльский день. Он пожал мне руку и сказал:
– Мне очень приятно, мистер Геллер, – говорю вам вполне откровенно.
– Мне тоже, мистер Сигел, – сказал я, чуть улыбнувшись.
Он похлопал меня по плечу, пыхнул сигарой и снова улыбнулся, как бы давая понять, что чувствует мою неловкость:
– Если не возражаешь, зови меня Беном, и я буду звать тебя Натом. Пойдет?
– Вполне, Бен.
Он прищурил глаза и сделал притворно-угрожающее лицо:
– Только не зови меня «Багси», иначе ты увидишь, каким я могу быть сумасшедшим. – Затем он миролюбиво засмеялся и направился к выходу. – Давай выйдем на палубу, Нат. Я хочу с тобой кое о чем поговорить.
– Хорошо, я только поприветствую одну свою подругу.
– Ты имеешь в виду мисс Хоган? Она никуда не денется. Она в компании Тэбби, а Тэб не покинет этот зал, пока я силой не вытащу ее отсюда за волосы.
«Тэбби», насколько я понял, он называл Вирджинию Хилл, которая, наверное, имела такое же огромное количество прозвищ, сколько и сумасбродных выходок, совершенных ею за всю жизнь.
– Мик, – сказал Сигел своему похожему на бабуина телохранителю, – передохни, выпей пива или чего-нибудь еще.
– Конечно, Бен.
Рафту не нужно было объяснять, что Сигел хочет поговорить со мной один на один, он сам отвернулся к стойке за новым бокалом содовой воды. Я надеялся, что Сигел хотел мирно поговорить со мной, и не более. Он знал, что я сотрудничал с Рэйгеном, и это могло сделать меня в его глазах врагом. Но я надеялся, что его приветливость не была маской, под которой скрывалось намерение вышвырнуть меня за борт. Три мили до берега, да еще со сломанной шеей...
Мы вышли на палубу и облокотились о поручни. Здесь царили полумрак и прохлада. Из динамиков по-прежнему неслась джазовая музыка. Несколько пар – на некотором отдалении от нас – также, перегнувшись через поручни, любовались ночным морем. Сигел улыбнулся в темноту; наши силуэты слабо высвечивались во мраке тусклым неоново-голубым светом, шедшим с палубной надстройки.
– Я слышал о тебе много хорошего, – сказал Сигел.
– Я удивлен, что ты вообще обо мне что-то слышал.
– Фред Рубински говорит, что ты один из лучших в этом бизнесе.
– Да, я, наверное, не самый последний из частных детективов. Но я не гений, иначе я был бы богатым.
– Не обязательно. Для того чтобы быть богатым, нужно или родиться им, или быть готовым ради этого убивать. Ты не похож на выходца из богатой семьи, и ты, как я полагаю, не любитель при первом же случае доставать свою пушку и палить из нее.
– А кто любит это?
– Ковбои, вроде Мики Коэна. Иногда полезно иметь рядом таких парней, если к тому же им еще можно доверять. Как бы то ни было, насколько мне известно, ты не любишь прибегать к крутым мерам, но, если такая необходимость возникает, ты можешь действовать жестко. Мне также известно, что ты не смотришь на людей свысока, и не считаешь зазорным выполнять работу для таких парней, как я.
– Это зависит от характера работы и от того, сколько мне платят.
Сигел снова широко улыбнулся. Это была улыбка, которая могла растопить душу самого строгого школьного учителя.
– Ты мне нравишься, Нат. Сколько я тебя знаю? Всего лишь минут пять, и я уже чувствую, что ты мне нравишься. Это хороший знак. И знаешь, о чем это говорит?
– Конечно. Это значит, что я целым и невредимым проснусь завтра утром.
Он отмахнулся, стряхнув пепел сигары в воду.
– Не будь наивным. Такие парни, как я и Гузик, убивают лишь друг друга. Ну а парни вроде тебя, если они не лезут не в свое дело, всегда остаются в стороне от наших разборок.
– Это звучит для меня ободряюще, Бен. Откровенно говоря, та репутация парня, который имеет тесные контакты с Синдикатом, мною не вполне заслужена.
Он взмахнул своими длинными ресницами, оттенявшими его полудетски голубые глаза:
– Как же ты тогда заработал эту репутацию? Я пожал плечами:
– Главным образом это относится к тому времени, когда Фрэнк Нитти попросил меня сделать кое-что для него. И я сделал. У меня не было другой альтернативы.
Он мягко улыбнулся. Этот сукин сын действительно был очень обаятелен.
– Я полагаю, что ты сделал все, как надо. Но мне еще известно то, что ты знал о многих вещах, касающихся Синдиката, и никогда никому словом не обмолвился об этом – ни журналистам, ни полицейским.
– Послушай, – сказал я, стараясь говорить как можно более внушительно и убедительно. – У меня есть друзья среди копов. У меня даже есть друзья, которых, наверное, можно назвать самыми честными копами. Поэтому не надо делать из меня парня, который посвящен во все секреты. И я совсем не стремлюсь, чтобы мне кто-нибудь доверял свои сокровенные тайны, потому что не хотел бы, чтобы меня шлепнули лишь за то, что я много знаю.
Он снова сделал рукой жест, как бы отметая мои страхи.
– Не беспокойся. Смотри, я говорю вполне откровенно. Все, чем я прежде занимался на Западном побережье, я сейчас передаю в руки Дране и Коэну. Конечно, я буду в курсе их дел. Но меня они в данный момент мало интересуют. Я сейчас занимаюсь законным бизнесом.
– Курортным бизнесом?
– Именно так, – сказал он, помахав в воздухе своей сигарой, словно волшебной палочкой, как бы желая вызвать на темном небе радугу. – После войны тысячи людей перебрались в Лос-Анджелес, а это всего лишь в восьми часах езды до Лас-Вегаса. Я собираюсь превратить «Фламинго» в одно из лучших мест отдыха в мире. – Он прикоснулся к гвоздике в петлице своего смокинга. – Розовый Фламинго. Это то, что сегодня всецело меня занимает, и это лишь начало. Это будет место, где люди с невысокими доходами, желающие отдохнуть, будут иметь хорошие гостиничные номера, хорошее питание, хорошие зрелища, плавательные бассейны, площадки для тенниса и гольфа. Там же можно будет сыграть в любые азартные игры или же воспользоваться услугами хороших девочек. И все это в Неваде будет вполне легальным. Политики – не бессребреники, а значит, мы сможем получить лицензию на открытие казино.
– Похоже, это будет идеальным местом для идеального бизнеса.
Он с энтузиазмом продолжал:
– Я скажу тебе, Нат, я многим обязан Тони – немало из того, что я хочу осуществить, впервые сделал он. Эти его плавающие казино – пример того, как можно делать деньги не на толстосумах, не на любителях играть по-крупному, а на обычных, рядовых американцах, представителях среднего класса, которые лишь хотят, чтобы место, куда они придут, было чистым, уютным и безопасным. Тони давно понял, что казино – это масштабное предприятие, что большие деньги образуются, когда тысячи простых питов и джонов с двумястами баксов в кармане хотят отдохнуть и развлечься.
– Ты и Корнеро тесно сотрудничали в прошлом?
– В свое время я вложил деньги в «Рекс». В этот же корабль я почти ничего не вложил. Во-первых, все мои средства уходят на возведение «Фламинго», а, во-вторых, я не очень уверен, что дела у Тони здесь пойдут успешно.
– Ты думаешь, ему придется в конце концов расстаться с кораблем?
– Боюсь, что да. Тони – энергичный, ловкий парень с кучей идей в голове, но время от времени он попадает в черную полосу. Я лишь на пару дней оставил свое любимое детище – только для того, чтобы прибыть сюда и продемонстрировать ему свое дружеское расположение. Он мой старый приятель, и этим все сказано. Если ты хочешь, чтобы у тебя все шло нормально, ты должен поддерживать дружеские отношения с людьми. Ты хорошо относишься к ним, – значит, ты можешь ждать от них такого же отношения и к себе.
Про себя я подумал: «А как быть с твоим застреленным шурином. Уйти Краковером?»
– Да, я готов согласиться, что твой «Фламинго» станет магнитом, притягивающим клиентов, – сказал я. – Они выстроятся в длинную очередь среди песков.
Он кивнул, хитро улыбнувшись:
– Это тот бизнес, где ты и Рубински можете предложить свои услуги. Как я уже сказал, это дело вполне законное. Фред уже помогает мне кое в чем. Подумай. Какой из парней, подобных мне, может предложить тебе вполне респектабельную работу?
– Если говорить откровенно, я никогда не думал, что тебе нужны услуги частных детективов, по крайней мере таких честных, как Фред. Как мне кажется, ты в основном должен нуждаться в услугах профессиональных костоломов.
– Правильно. Но разве нужны костоломы тому, кто занимается легальным бизнесом?
– Думаю, нет.
– Вот поэтому мне и необходимы парни вроде тебя и Фреда, ибо если я буду прибегать к помощи каких-нибудь головорезов или же парней наподобие Мики, у которого котелок не совсем варит, то это не очень хорошо отразится на моем бизнесе.
– Да, я понимаю.
К борту пришвартовался очередной катер, доставивший новую партию Питов и Джонов. Потом Сигел сказал:
– Фред говорил, что ты работал в Чикаго в отделе полиции по борьбе с кражами.
Я пожал плечами:
– Да, именно там я начинал свою карьеру сыщика. Большинство людей в моем агентстве – бывшие служащие этого отдела. Правда, Фред не работал там.
– Прекрасно. Во «Фламинго» я организовал небольшую службу безопасности из бывших лос-анджелесских и голливудских полицейских. Правда, эти парни пока мышей не ловят. Мне нужен кто-нибудь, кто обучил бы их азам охранной службы, а главным образом – натаскал на предмет поимки разного рода жулья.
– Курорт, который ты строишь, наверняка будет привлекать жуликов всех мастей. Тут и говорить нечего.
– Ты бы мог помочь мне организовать эту работу?
– Мне надо будет тогда найти подходящего человека, который мог бы поехать туда. Может быть, Фред поможет подобрать его...
Он указал своей сигарой на меня:
– Я хочу, чтобы это был ты. Мне понравилось то, что я о тебе узнал.
– Я польщен, Бен. Правда. Но ведь я тоже бизнесмен, и мне нужно заниматься делами своего агентства.
– Я знаю, что значит вести свое собственное дело, и могу понять тебя. С другой стороны, я готов платить тебе пять тысяч в неделю за работу, которую предлагаю.
– Когда бы ты хотел, чтобы я приехал?
Он усмехнулся:
– Ты бизнесмен. Не так ли, Нат? Мне нравится, как ты заботишься о своем деле. Я рассчитываю открыть отель до конца года. Пока мы не начнем функционировать, я думаю, тебе нет необходимости находиться там.
– Мне кажется, я должен откровенно кое о чем тебе сказать.
– Да?
– Джим Рэйген – мой друг. А также клиент. Даже за пять тысяч... или даже больше... Я не могу заниматься тем, что могло бы затронуть интересы Джима.
– Конечно же нет, – сказал Сигел, не выпуская изо рта сигары, – это был бы негодный бизнес. Но работа с моими людьми, обучение их умению ловить карманных воров, я думаю, не имеет отношения к Рэйгену?
– Я считал себя обязанным предупредить тебя.
– Я знаю все, что касается тебя и Рэйгена, и скажу, что меня это совершенно не волнует.
– Не волнует?
– А почему это должно меня волновать?
– Ты имеешь в виду то, что Рэйген лежит на больничной койке с простреленной грудью?
– Я желаю ему скорейшего выздоровления и возвращения в строй.
Это меня, мягко говоря, удивило. Я сказал:
– Почему же, черт побери?
А сам подумал: «Для того, чтобы твои парни снова устроили охоту за ним?»
– То, что делает Рэйген, идет на пользу моему бизнесу, – сказал он спокойно.
– Каким образом? Мне кажется, что все должно быть наоборот...
Сигел улыбнулся, почти про себя. Он отшвырнул сигару за борт, повернулся ко мне, посмотрел мне в глаза и положил мне руку на плечо:
– Я не какой-нибудь кретин. Похож я на кретина?
– Нет.
– Ты был телохранителем Рэйгена, когда они попытались его убить. Ты вступил в перестрелку с теми парнями, которые, будь они моими людьми, довели бы дело до конца. И сейчас ты несешь дежурство у дверей его палаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45
Как сказал мне Рубински, они заложили фундамент под «Фламинго» в декабре.
– А это Нат Геллер, – сказал Джордж, кивая в мою сторону.
Сигел обратил свою улыбку ко мне; она была неподражаемой – ослепительная, как январский снег, и теплая, как июльский день. Он пожал мне руку и сказал:
– Мне очень приятно, мистер Геллер, – говорю вам вполне откровенно.
– Мне тоже, мистер Сигел, – сказал я, чуть улыбнувшись.
Он похлопал меня по плечу, пыхнул сигарой и снова улыбнулся, как бы давая понять, что чувствует мою неловкость:
– Если не возражаешь, зови меня Беном, и я буду звать тебя Натом. Пойдет?
– Вполне, Бен.
Он прищурил глаза и сделал притворно-угрожающее лицо:
– Только не зови меня «Багси», иначе ты увидишь, каким я могу быть сумасшедшим. – Затем он миролюбиво засмеялся и направился к выходу. – Давай выйдем на палубу, Нат. Я хочу с тобой кое о чем поговорить.
– Хорошо, я только поприветствую одну свою подругу.
– Ты имеешь в виду мисс Хоган? Она никуда не денется. Она в компании Тэбби, а Тэб не покинет этот зал, пока я силой не вытащу ее отсюда за волосы.
«Тэбби», насколько я понял, он называл Вирджинию Хилл, которая, наверное, имела такое же огромное количество прозвищ, сколько и сумасбродных выходок, совершенных ею за всю жизнь.
– Мик, – сказал Сигел своему похожему на бабуина телохранителю, – передохни, выпей пива или чего-нибудь еще.
– Конечно, Бен.
Рафту не нужно было объяснять, что Сигел хочет поговорить со мной один на один, он сам отвернулся к стойке за новым бокалом содовой воды. Я надеялся, что Сигел хотел мирно поговорить со мной, и не более. Он знал, что я сотрудничал с Рэйгеном, и это могло сделать меня в его глазах врагом. Но я надеялся, что его приветливость не была маской, под которой скрывалось намерение вышвырнуть меня за борт. Три мили до берега, да еще со сломанной шеей...
Мы вышли на палубу и облокотились о поручни. Здесь царили полумрак и прохлада. Из динамиков по-прежнему неслась джазовая музыка. Несколько пар – на некотором отдалении от нас – также, перегнувшись через поручни, любовались ночным морем. Сигел улыбнулся в темноту; наши силуэты слабо высвечивались во мраке тусклым неоново-голубым светом, шедшим с палубной надстройки.
– Я слышал о тебе много хорошего, – сказал Сигел.
– Я удивлен, что ты вообще обо мне что-то слышал.
– Фред Рубински говорит, что ты один из лучших в этом бизнесе.
– Да, я, наверное, не самый последний из частных детективов. Но я не гений, иначе я был бы богатым.
– Не обязательно. Для того чтобы быть богатым, нужно или родиться им, или быть готовым ради этого убивать. Ты не похож на выходца из богатой семьи, и ты, как я полагаю, не любитель при первом же случае доставать свою пушку и палить из нее.
– А кто любит это?
– Ковбои, вроде Мики Коэна. Иногда полезно иметь рядом таких парней, если к тому же им еще можно доверять. Как бы то ни было, насколько мне известно, ты не любишь прибегать к крутым мерам, но, если такая необходимость возникает, ты можешь действовать жестко. Мне также известно, что ты не смотришь на людей свысока, и не считаешь зазорным выполнять работу для таких парней, как я.
– Это зависит от характера работы и от того, сколько мне платят.
Сигел снова широко улыбнулся. Это была улыбка, которая могла растопить душу самого строгого школьного учителя.
– Ты мне нравишься, Нат. Сколько я тебя знаю? Всего лишь минут пять, и я уже чувствую, что ты мне нравишься. Это хороший знак. И знаешь, о чем это говорит?
– Конечно. Это значит, что я целым и невредимым проснусь завтра утром.
Он отмахнулся, стряхнув пепел сигары в воду.
– Не будь наивным. Такие парни, как я и Гузик, убивают лишь друг друга. Ну а парни вроде тебя, если они не лезут не в свое дело, всегда остаются в стороне от наших разборок.
– Это звучит для меня ободряюще, Бен. Откровенно говоря, та репутация парня, который имеет тесные контакты с Синдикатом, мною не вполне заслужена.
Он взмахнул своими длинными ресницами, оттенявшими его полудетски голубые глаза:
– Как же ты тогда заработал эту репутацию? Я пожал плечами:
– Главным образом это относится к тому времени, когда Фрэнк Нитти попросил меня сделать кое-что для него. И я сделал. У меня не было другой альтернативы.
Он мягко улыбнулся. Этот сукин сын действительно был очень обаятелен.
– Я полагаю, что ты сделал все, как надо. Но мне еще известно то, что ты знал о многих вещах, касающихся Синдиката, и никогда никому словом не обмолвился об этом – ни журналистам, ни полицейским.
– Послушай, – сказал я, стараясь говорить как можно более внушительно и убедительно. – У меня есть друзья среди копов. У меня даже есть друзья, которых, наверное, можно назвать самыми честными копами. Поэтому не надо делать из меня парня, который посвящен во все секреты. И я совсем не стремлюсь, чтобы мне кто-нибудь доверял свои сокровенные тайны, потому что не хотел бы, чтобы меня шлепнули лишь за то, что я много знаю.
Он снова сделал рукой жест, как бы отметая мои страхи.
– Не беспокойся. Смотри, я говорю вполне откровенно. Все, чем я прежде занимался на Западном побережье, я сейчас передаю в руки Дране и Коэну. Конечно, я буду в курсе их дел. Но меня они в данный момент мало интересуют. Я сейчас занимаюсь законным бизнесом.
– Курортным бизнесом?
– Именно так, – сказал он, помахав в воздухе своей сигарой, словно волшебной палочкой, как бы желая вызвать на темном небе радугу. – После войны тысячи людей перебрались в Лос-Анджелес, а это всего лишь в восьми часах езды до Лас-Вегаса. Я собираюсь превратить «Фламинго» в одно из лучших мест отдыха в мире. – Он прикоснулся к гвоздике в петлице своего смокинга. – Розовый Фламинго. Это то, что сегодня всецело меня занимает, и это лишь начало. Это будет место, где люди с невысокими доходами, желающие отдохнуть, будут иметь хорошие гостиничные номера, хорошее питание, хорошие зрелища, плавательные бассейны, площадки для тенниса и гольфа. Там же можно будет сыграть в любые азартные игры или же воспользоваться услугами хороших девочек. И все это в Неваде будет вполне легальным. Политики – не бессребреники, а значит, мы сможем получить лицензию на открытие казино.
– Похоже, это будет идеальным местом для идеального бизнеса.
Он с энтузиазмом продолжал:
– Я скажу тебе, Нат, я многим обязан Тони – немало из того, что я хочу осуществить, впервые сделал он. Эти его плавающие казино – пример того, как можно делать деньги не на толстосумах, не на любителях играть по-крупному, а на обычных, рядовых американцах, представителях среднего класса, которые лишь хотят, чтобы место, куда они придут, было чистым, уютным и безопасным. Тони давно понял, что казино – это масштабное предприятие, что большие деньги образуются, когда тысячи простых питов и джонов с двумястами баксов в кармане хотят отдохнуть и развлечься.
– Ты и Корнеро тесно сотрудничали в прошлом?
– В свое время я вложил деньги в «Рекс». В этот же корабль я почти ничего не вложил. Во-первых, все мои средства уходят на возведение «Фламинго», а, во-вторых, я не очень уверен, что дела у Тони здесь пойдут успешно.
– Ты думаешь, ему придется в конце концов расстаться с кораблем?
– Боюсь, что да. Тони – энергичный, ловкий парень с кучей идей в голове, но время от времени он попадает в черную полосу. Я лишь на пару дней оставил свое любимое детище – только для того, чтобы прибыть сюда и продемонстрировать ему свое дружеское расположение. Он мой старый приятель, и этим все сказано. Если ты хочешь, чтобы у тебя все шло нормально, ты должен поддерживать дружеские отношения с людьми. Ты хорошо относишься к ним, – значит, ты можешь ждать от них такого же отношения и к себе.
Про себя я подумал: «А как быть с твоим застреленным шурином. Уйти Краковером?»
– Да, я готов согласиться, что твой «Фламинго» станет магнитом, притягивающим клиентов, – сказал я. – Они выстроятся в длинную очередь среди песков.
Он кивнул, хитро улыбнувшись:
– Это тот бизнес, где ты и Рубински можете предложить свои услуги. Как я уже сказал, это дело вполне законное. Фред уже помогает мне кое в чем. Подумай. Какой из парней, подобных мне, может предложить тебе вполне респектабельную работу?
– Если говорить откровенно, я никогда не думал, что тебе нужны услуги частных детективов, по крайней мере таких честных, как Фред. Как мне кажется, ты в основном должен нуждаться в услугах профессиональных костоломов.
– Правильно. Но разве нужны костоломы тому, кто занимается легальным бизнесом?
– Думаю, нет.
– Вот поэтому мне и необходимы парни вроде тебя и Фреда, ибо если я буду прибегать к помощи каких-нибудь головорезов или же парней наподобие Мики, у которого котелок не совсем варит, то это не очень хорошо отразится на моем бизнесе.
– Да, я понимаю.
К борту пришвартовался очередной катер, доставивший новую партию Питов и Джонов. Потом Сигел сказал:
– Фред говорил, что ты работал в Чикаго в отделе полиции по борьбе с кражами.
Я пожал плечами:
– Да, именно там я начинал свою карьеру сыщика. Большинство людей в моем агентстве – бывшие служащие этого отдела. Правда, Фред не работал там.
– Прекрасно. Во «Фламинго» я организовал небольшую службу безопасности из бывших лос-анджелесских и голливудских полицейских. Правда, эти парни пока мышей не ловят. Мне нужен кто-нибудь, кто обучил бы их азам охранной службы, а главным образом – натаскал на предмет поимки разного рода жулья.
– Курорт, который ты строишь, наверняка будет привлекать жуликов всех мастей. Тут и говорить нечего.
– Ты бы мог помочь мне организовать эту работу?
– Мне надо будет тогда найти подходящего человека, который мог бы поехать туда. Может быть, Фред поможет подобрать его...
Он указал своей сигарой на меня:
– Я хочу, чтобы это был ты. Мне понравилось то, что я о тебе узнал.
– Я польщен, Бен. Правда. Но ведь я тоже бизнесмен, и мне нужно заниматься делами своего агентства.
– Я знаю, что значит вести свое собственное дело, и могу понять тебя. С другой стороны, я готов платить тебе пять тысяч в неделю за работу, которую предлагаю.
– Когда бы ты хотел, чтобы я приехал?
Он усмехнулся:
– Ты бизнесмен. Не так ли, Нат? Мне нравится, как ты заботишься о своем деле. Я рассчитываю открыть отель до конца года. Пока мы не начнем функционировать, я думаю, тебе нет необходимости находиться там.
– Мне кажется, я должен откровенно кое о чем тебе сказать.
– Да?
– Джим Рэйген – мой друг. А также клиент. Даже за пять тысяч... или даже больше... Я не могу заниматься тем, что могло бы затронуть интересы Джима.
– Конечно же нет, – сказал Сигел, не выпуская изо рта сигары, – это был бы негодный бизнес. Но работа с моими людьми, обучение их умению ловить карманных воров, я думаю, не имеет отношения к Рэйгену?
– Я считал себя обязанным предупредить тебя.
– Я знаю все, что касается тебя и Рэйгена, и скажу, что меня это совершенно не волнует.
– Не волнует?
– А почему это должно меня волновать?
– Ты имеешь в виду то, что Рэйген лежит на больничной койке с простреленной грудью?
– Я желаю ему скорейшего выздоровления и возвращения в строй.
Это меня, мягко говоря, удивило. Я сказал:
– Почему же, черт побери?
А сам подумал: «Для того, чтобы твои парни снова устроили охоту за ним?»
– То, что делает Рэйген, идет на пользу моему бизнесу, – сказал он спокойно.
– Каким образом? Мне кажется, что все должно быть наоборот...
Сигел улыбнулся, почти про себя. Он отшвырнул сигару за борт, повернулся ко мне, посмотрел мне в глаза и положил мне руку на плечо:
– Я не какой-нибудь кретин. Похож я на кретина?
– Нет.
– Ты был телохранителем Рэйгена, когда они попытались его убить. Ты вступил в перестрелку с теми парнями, которые, будь они моими людьми, довели бы дело до конца. И сейчас ты несешь дежурство у дверей его палаты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45