– Я тут учиться начал, - сказал Коля.
Он присел на стул и сгорбился, показывая свою печаль.
– Весь дом знает, что ты в очередной раз что-то начал, - согласился Минц.
– На этот раз я всерьез начал, - признался Гаврилов. - Я два задания выполнил, но ведь надо и деньги зарабатывать.
Деньги Гаврилов зарабатывал спасателем на реке Гусь. Он подменял в зимние месяцы по очереди остальных четырех спасателей, которые уходили в отпуск. А весной он сам уходил в отпуск до ноября. Вот и сейчас, под Новый год, ему приходилось сидеть на вышке с биноклем, кутаясь в служебную доху.
– А что же случилось с третьим заданием? - спросил профессор.
– Не могу понять, - сказал Коля. - Все просмотрел, а не понимаю. Ведь считается, что я его написал, а я человек, как понимаете, гордый.
– То есть написал и не понимаешь?
– Вот именно.
– Значит, ты гений, - сказал Минц. - Так только с гениями бывает. Вот, рассказывают, Эйнштейн написал свою бессмертную формулу и два дня думал, что же это я накалякал?
– Вот именно, - обрадовался Гаврилов. - У меня то же самое.
– Показывай, Эйнштейн.
– Сначала я должен признаться, - сказал Гаврилов и извлек из кармана мятую газетную вырезку. - Должен признаться, что воспользовался. Ведь я спасателем работаю, времени в обрез.
Минц прочел объявление, вырезанное из газеты.
Международный университет экономики и искусства сообщает:
«Проанализировав выполненные курсовые и дипломные работы, предлагаем заочникам, которым не хватает времени или профессионального уровня для грамотного выполнения курсовых и дипломных работ и у которых есть финансовая возможность, оплатить выполнение данных услуг:
За курсовую работу по учебному плану или по теме, выданной институтом (объем 30 машинописных страниц), - 50 условных единиц США.
За дипломную работу в двух экземплярах (объем 60-80 машинописных страниц) - 110 условных единиц США. При этом посещать институт не требуется».
– Такого я еще не видел, - поразился Минц. - Вы только подумайте! За сто баксов - полновесное высшее образование! Неужели ты не соблазнился?
– Я сначала на курсовые соблазнился. По полсотни за раз.
– И как, удалось?
– Засчитали. Я тогда решил - чего тянуть? Закончу университет за год! Как Ленин.
– А Ленин им тоже по полсотни платил? - ахнул Минц.
– Они в проспекте намекали, что тоже. Только я сомневаюсь. Он, говорят, давно умер.
– Молодец! А в чем теперь у тебя проблема?
– Они мне следующую курсовую прислали. По математике. Завтра сдавать пойду, а вдруг чего по ней спросят? А я не секу, - чтоб я сдох! - не секу! Я и в школе уравнений не выносил.
– А я при чем?
– Посмотрите, дядя Лева, а вдруг чепуха?
– А долларами со стариком поделишься? - пошутил Минц.
К сожалению, Гаврилов принял его слова всерьез.
– Много не отстегну, дядя Лева. Не больше десятки. Большие расходы - понимаете.
– Десятка - тоже деньги, - не обиделся Минц. - Истрать их на мороженое, бездельник. Где твоя писулька?
Гаврилов, стесняясь, потому что так и не понял, будет брать профессор с него десятку или пожалеет, протянул папку, на которой было типографским способом напечатано «ДЕЛО №___».
Минц вздохнул и взялся за чтение, заранее содрогаясь от того бреда, который ему придется прочесть.
Но когда он пробежал глазами первый абзац, то подумал о другом: видно, аферисты в Международном университете экономики и искусства пошли по наипростейшему пути. Они брали уже опубликованные работы и перепечатывали их на машинке в расчете на то, что экзаменаторы в соседнем университете читать ничего не будут.
«Вот сейчас я их ухайдакаю», - с тайной радостью подумал профессор. Они не думали, что эти копирки попадутся на глаза человеку с феноменальной памятью. Минц прочел в своей жизни несколько тысяч чужих статей и монографий, и все они лежали в его мозгу, словно на книжной полке.
Профессор принялся читать.
И чем дальше он читал, тем большая растерянность охватывала его.
Да, общая тема курсовой была ему чем-то знакома, но не более того. И уравнение, которое пытался решить автор, то есть заочник Гаврилов, гнездилось на периферии памяти. Что же такое... Xn + Yn = Zn при N › 2? Почему сердце Минца гложет совершенство этого уравнения? Где, черт побери, он его встречал?
– Где же я, черт побери, его встречал? - спросил Минц у Гаврилова, уткнув палец в уравнение.
– А где? - спросил Гаврилов.
– Вот именно, - сказал Минц.
И догадался.
Все оказалось просто.
Речь шла всего-навсего о теореме Ферма.
Триста пятьдесят лет назад французский математик по фамилии Ферма сообщил миру, что это уравнение не имеет целых положительных решений для N › 2. «Ну и что?» - ответили ему современники. Равнодушие современников настолько травмировало математика, что он забыл сообщить, как же он дошел до мысли такой и как можно доказать эту простую и забавную теорему.
Гаврилов даже в носу ковырять перестал - так его испугали перемены в облике профессора. Тот покраснел, лысина его запотела и заблестела, на носу тоже выступили капельки пота, губы беззвучно зашевелились, а глаза остекленели.
– Что с вами, дядя Лева? - спросил Гаврилов. - Трудная математика? Не по зубам?
Минц словно не услышал вопроса. Он сурово сдвинул брови и задал вопрос:
– Ты что натворил?
– А чё? - оробел Гаврилов.
– Если все это ты сам написал, то лучше сразу сознаться.
– Чтоб я сдох, - не я! Я только баксы отстегнул. Говорю же - не понимаю я этих уравнений! А в чем дело, дядя Лева?
– А в том дело, - торжественно произнес Лев Христофорович, - что человечество может вздохнуть с облегчением. Теорема Ферма доказана!
– Ну и слава богу! - откликнулся Гаврилов. - Я рад за человечество. Давайте папочку, я пошел.
– Никуда ты не пошел. И ничего ты не понял. Ты обязан сообщить мне имя и адрес автора этой работы.
– Откуда мне знать?
– Напрягись!
– А мне это без разницы.
– Ты знаешь, сколько стоит эта курсовая?
– Думаю, что и пятидесяти баксов не стоит.
– Она стоит... - Минц вскочил с кресла, подбежал к книжным стеллажам, вытащил с полки какой-то пузатый справочник на иностранном языке и принялся его листать.
Гаврилов замер. Сейчас что-то случится.
Минц отыскал нужную страницу и перевел на русский:
– Доказательство теоремы Ферма ныне оценивается с превышением суммы в двести тысяч долларов США. Эту сумму готовы заплатить Американская академия наук, Британское королевское общество, Фонд Сороса, а также муниципалитет города Лион во Франции, который также обещает предоставить доказавшему звание почетного гражданина Лиона.
– Почетного гражданина? - понял Гаврилов. Прочие награды по причине грандиозности в его сознании не отпечатались.
– Не тебе, - сказал Минц. - Не тебе, бездельник.
– А мне? Мне же причитается!
– Молчать! - рявкнул Минц. - Давай-ка мне адрес Международного университета.
Случилось чудо. Теорема, которая не сдавалась величайшим математикам мира, покорилась безвестному сотруднику сомнительного университета.
Не задавая больше вопросов, но тяжело дыша и даже покашливая, Гаврилов пошел с профессором к себе и отдал ему конверт от реферата. С этим пакетом Минц и отправился в университет, который, как оказалось, располагался в доме купца Пиренеева, как раз перед Речным техникумом.
Университет занимал не все двухэтажное здание, а только две комнаты в подвале, вход со двора. Дверь разбухла от зимней влаги, звонка на ней не было.
С большим трудом Минц отворил дверь. Она визжала, будто ее убивали.
В первой комнате никого не было. Во второй оказалась молодая женщина с наглым советским торговым лицом. Она сидела за ученическим письменным столом и распечатывала письма.
Минц постоял с минуту в дверях, девица его не заметила. Она вынимала из конвертов письма. Если обнаруживала в конверте купюру, то клала письма направо, а если денег не было, то кидала в мусорную корзину.
– Здравствуйте, - сказал Минц. - Можно ли увидеть вашего ректора?
– Нет у нас лекторов, - ответила девица. - У нас обучение заочное. - Она накрыла стопку денег широкой ладонью и сдвинула их по столу к себе так, чтобы можно было свалить стопку на колени. - А вам чего? Если поступать, то по пятницам, а можно по переписке.
– Я именно по переписке, - сказал Лев Христофорович.
– Если претензии, то деньги не возвращаются.
Лев Христофорович подпал под влияние наглой девицы и говорил с ней так же отрывисто и быстро, как она сама.
– Деньги не нужны, - сказал Минц.
– А что нужно?
– Адрес.
– Адресов не даем.
– Конкурентов боитесь?
– Да что вы говорите! У нас в Гусляре из трех университетов наш самый клевый!
– Мне надо поговорить с вашим человеком, - сказал Минц. - С тем, кто заочно курсовые пишет по пятьдесят долларов.
– Ну вот, блин! Придется гнать его в три шеи! - рассердилась девица, хотя Минц ни сном, ни духом не собирался подводить автора курсовых.
– Вы кого имеете в виду? - осторожно спросил профессор.
– Кого-кого! Кого и вы! Бруно Васильича, черта старого! Я ему сколько раз говорила - не умничай! Не выкобенивайся, не будь других умнее! У нас в писателях достойные люди работают. Один кандидат ветеринарных наук, чтоб я сдохла! У всех высшее образование, понимаешь? Третья жалоба за неделю! Нет, я Боре прямо скажу - гнать его или потеряем клиентуру!
– А может, я другого имею в виду?
– Нет, - твердо ответила девица. - Дайте мне фамилию заочника и вы увидите, что я права. Гнать его будем.
– Заочника?
– Бруно паршивого.
– Гаврилов, - сказал профессор. - Николай Гаврилов. Первый курс.
– А у нас до второго еще никто не дотянул, - зловеще произнесла девица, словно призналась, что второкурсников приносили в жертву кровавым богам науки.
Толстые, украшенные вишневыми ногтями пальцы шустро пробежались по картотеке на углу стола.
– Так, Гаврилов, - сказала девица. - Послано две курсовых. За одну еще не плочено. Вы деньги принесли?
Минц не успел ответить. Девица вдруг обернулась к дверям. Видно, у нее было развито чутье - ждала удара в спину, что ли?
– А вот и он, - почти радостно сказала она. - Явился, не запылился. Тебя уже с милицией ищут. Шут гороховый!
В подвале было не очень светло, вошедший не сразу разглядел Минца, да и Минц его разглядеть не успел.
– С милицией? - прошептал голос от двери, и сразу же послышались легкие неверные шаги, спешившие прочь.
– Сбежал, блин, - сообщила девица. - Даже денег просить не стал. Напугали мы его с вами!
Она дробно рассмеялась, а Минц кинулся вверх по лестнице.
Конечно, консультант Бруно Васильевич далеко не ушел. Оказался он немолод, куда старше Минца, худ и плохо одет. На ногах у него были валенки с калошами - совсем уже редкая в наши дни обувь. А выше - черное узкое пальто и лыжная шапочка, вроде бы голубая.
– Стойте, - крикнул Минц.
Бруно Васильевич припустил прочь.
Минцу пришлось, скользя и чуть не падая, бежать за ним по переулку.
Старик оказался шустрее, чем думалось, но все же возраст взял свое. Минц, уже разозленный прытью беглеца и от того, что ему не желают подчиниться, разогнался, прижал старика к высокому забору и сердито заговорил:
– Не бегите, я вам вреда не причиню. Только ответьте на один вопрос.
Старик дышал тяжело и быстро.
Он был невелик ростом, расплющенный нос и выпяченные губы выдавали негритянскую кровь, впрочем, каких только кровей не найдешь у наших соотечественников. Может, потому русский расист всегда не уверен в себе и, требуя паспорт у идеологического противника, всегда избегает показывать свой. Ох, не блюли себя наши предки!
– Только один вопрос, - сказал Минц. - Вам говорит что-нибудь имя Ферма, Фер-ма, ударение на последнем слоге?
– Французский математик семнадцатого века, - машинально ответил старик.
Он замолчал и поднял лицо к серому, безнадежному небу, с которого падали снежинки и, подлетая к земле, превращались в холодные капельки дождя.
– Правильно, - согласился Минц.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258