— Но их оружие — обрез охотничьего ружья.
— Это убийство похоже на работу мафии. Убийца смотрит им прямо в глаза — и бах! — Дуглас задумался о том, что сказал.
Нет, пожалуй, не совсем так, правда? Убийства, организованные мафией, почти никогда не бывают такими элегантными. Преступники редко являются настоящими снайперами и почти всегда пользуются дешевым оружием. Ему с Райаном приходилось расследовать немало убийств, связанных с бандами, и характерным для них было то, что жертву обычно убивали выстрелом в затылок с очень близкого расстояния, о чем говорили все судебно-медицинские признаки, или убийство осуществлялось настолько небрежно, что у жертвы находили дюжину ран, разбросанных по всей ее анатомии. А вот эти двое были убиты кем-то, хорошо знающим свое дело, и число высококвалифицированных палачей мафии крайне ограничено. Но кто говорит, что расследование убийства является точной наукой? Настоящее преступление представляло собой сочетание рутинных действий с необычными. Судя по тому, что исчезли деньги и наркотики, — это простое ограбление, но в то же время поражает то, как оно сделано: или стреляющему удивительно повезло — причем дважды, — или он искуснейший стрелок. А убийства, числящиеся за мафией, обычно не маскируют под что-нибудь другое, вроде ограбления. Эти убийства являются большей частью открытым публичным заявлением.
— Марк, ты ничего не слышал о войне между бандами? — спросил Дуглас.
— Нет, никаких разговоров на этот счет, ничего похожего. Многие дилеры ссорятся из-за выгодных мест, но и тут все обычно.
— Все-таки поспрашивай, — предложил лейтенант Райан.
— Обязательно, Эм, можешь не сомневаться. Мои люди постараются все разнюхать.
Это преступление нам не удастся раскрыть быстро — скорее всего, не раскроем его никогда, подумал Райан. Ну что ж, только по телевидению подобные убийства раскрываются в первые полчаса — между рекламными паузами.
— Я могу теперь заняться ими?
— Да, конечно, — кивнул Райан судебно-медицинскому эксперту. Его черный фургон стоял наготове, а день становился все жарче. Мухи уже жужжали над трупами, привлеченные запахом крови. Лейтенант направился к своему автомобилю в сопровождении Тома Дугласа. Остальным займутся рядовые детективы.
— Да, кто-то умеет стрелять — даже лучше меня, — заметил Дуглас, когда машина повернула к центру города. Однажды его включили в состав команды департамента полиции для соревнований по стрельбе.
— Сейчас немало людей, владеющих этим искусством, Том. Может быть, некоторые из них на службе у организованной преступности.
— Значит, профессиональное убийство?
— Давай пока будем называть это удачным, — предложил Райан в качестве альтернативы. — Дадим возможность Марку воспользоваться своей разведывательной службой.
— Это меня радует, — фыркнул Дуглас.
* * *
Келли проснулся в половине одиннадцатого, впервые за несколько дней наслаждаясь ощущением чистоты. Вернувшись в квартиру, он сразу принял душ, едва ли не опасаясь, что смытая грязь засорит канализацию. Теперь можно побриться, и это послужит компенсацией за недостаток сна. Перед завтраком — хотя вряд ли его так можно было назвать — Келли проехал полмили к местному парку и совершил тридцатиминутную пробежку, затем вернулся домой, снова принял восхитительный душ и поел. Теперь следовало" заняться делом. Вся одежда, которой он пользовался прошлой ночью, была уложена в коричневый бумажный пакет — брюки, рубашка, нижнее белье, носки и кроссовки. Ему было жаль расставаться с походной курткой, ее размер, и глубокие карманы оказались такими полезными, но потом Келли решил, что купит другую, может быть, даже несколько. Он был уверен, что капли крови на него не попали, однако из-за темного цвета одежды не мог утверждать этого. К тому же на одежде наверняка имелись остатки — пусть микроскопические — частиц пороха, а сейчас он не мог рисковать. Несъеденная пища и кофейный осадок тоже оказались в пакете, поверх одежды, и Келли отнес пакет к мусорному ящику жилого комплекса. Он даже подумал, а не стоит ли отнести пакет куда-то подальше, но потом решил, что это только вызовет лишние проблемы. Кто-нибудь может увидеть его, заинтересоваться его действиями и тем, почему он выбрасывает пакет. Избавиться от четырех гильз 22-го калибра было просто. Во время пробежки он бросил их в решетку канализационного люка. В полуденных новостях сообщили о том, что найдены два тела, но ничего больше. Может быть, в газетах появится более подробный отчет об убитых. Оставалось сделать еще одно.
— Привет, Сэм.
— Здравствуй, Джон. Ты в городе? — спросил Розен, находившийся в своем кабинете.
— Да. Ты не будешь возражать, если я приеду на несколько минут? Скажем, часа в два?
* * *
— Чем могу помочь? — поинтересовался Розен из-за письменного стола.
— Мне нужны перчатки, — сказал Келли, поднимая вверх руку. — Похожие на те, которыми пользуешься ты, из тонкой резины. Сколько они стоят?
Розен едва не спросил, зачем Келли перчатки, но тут же решил, что ему не нужно знать об этом.
— Но ведь они продаются по сотне пар в коробке.
— Мне не требуется так много.
Хирург открыл дверцу шкафчика и бросил Келли с десяток пар в пластмассовых пакетах.
— Ты выглядишь удивительно респектабельно.
И действительно, на этот раз Келли был в белой рубашке и синем костюме, который он называл про себя «костюмом ЦРУ». Розен впервые увидел на нем галстук.
— Не надо шутить, доктор, — улыбнулся Келли. — Иногда мне приходится так одеваться. У меня даже появилось что-то вроде работы.
— Что за работа?
— Я стал ну, скажем, консультантом, — небрежно махнул рукой Келли. — Не могу сказать каким, но на этой работе мне приходится выглядеть прилично.
— Ты себя хорошо чувствуешь?
— Да, сэр, весьма. Совершаю утром пробежки и все такое. А как у тебя дела?
— Без изменений. Больше занимаюсь бумагами, чем хирургическими операциями, но ведь на мне целое отделение. — Сэм положил ладонь на кипу папок на столе. Он чувствовал себя обеспокоенным этим светским разговором. Ему казалось, что его друг что-то скрывает. И хотя он понимал, что Келли чем-то занят, не зная точно чем именно, хирург находил в этом оправдание для своей совести. — Скажи, ты не мог бы оказать мне услугу?
— Конечно, доктор.
— У Сэнди сломалась машина. Я собирался отвезти ее домой, но у меня совещание, которое продлится до четырех часов. Ее смена кончается в три.
— Теперь она работает у вас только в дневную смену? — с улыбкой спросил Келли.
— Иногда, когда не ведет занятия.
— Если Сэнди не возражает, я готов помочь.
Ему пришлось ждать всего двадцать минут, которые он провел в кафетерии больницы, где решил немного перекусить. Сэнди О'Тул застала его там сразу после конца смены в три часа.
— Теперь больничная пища нравится тебе больше? — спросила она.
— Даже тут невозможно слишком уж испортить салат. — Келли, однако, так и не смог понять интереса больницы к желе. — Мне сказали, что у тебя сломалась машина.
Она кивнула, и Келли увидел, почему Розен перевел ее на менее напряженную работу. Сэнди выглядела очень усталой, кожа на лице казалась вялой и пожелтевшей, а под глазами были отекшие темные круги.
— Что-то со стартером — наверно, проводка. Сейчас она в ремонтной мастерской. Келли встал.
— Экипаж мадам подан, — провозгласил он. Эта шутка вызвала улыбку, но скорее вежливости, чем веселья;
— Я никогда не видела тебя так хорошо одетым, — сказала она по пути к площадке для стоянки автомобилей.
— Не стоит обращать на это внимания. Я все еще могу валяться в грязи не хуже других. — И снова его шутка повисла в воздухе.
— Я не это имела...
— Успокойтесь, мадам. У вас был тяжелый день в больнице, а чувство юмора у вашего шофера сильно хромает. Сэнди остановилась и повернулась к нему:
— Это не твоя вина, Джон. Просто плохая неделя. К нам привезли ребенка, пострадавшего во время автомобильной катастрофы. Доктор Розен сделал все, что мог, но травмы были слишком тяжелыми, и девочка умерла во время моей смены, позавчера. Иногда я ненавижу свою работу, — закончила она.
— Понимаю тебя. — Келли открыл дверцу и придержал ее, пока Сэнди садилась в машину. — Хочешь, я скажу тебе, в чем наша беда? Трудно найти себе пару, да и время нам выпало неудачное. Оно делает все бессмысленным.
— Милый взгляд на вещи. И ты так пытаешься подбодрить меня? — Тут, как ни странно, она улыбнулась, однако не такой улыбкой, на которую надеялся Келли.
— Мы все стараемся исправить что-то по мере сил, Сэнди. Ты воюешь со своими драконами, я — со своими, — не думая, ответил Келли.
— И много драконов тебе удалось прикончить?
— Да парочку насадил на копье, — механически произнес Келли, не сразу осознав, что говорит. Его удивило, как трудно стало следить за собой. Разговор с Сэнди располагал к откровенности.
— Потому и почувствовал себя лучше, Джон?
— Мой отец был пожарным. Он умер, когда я воевал там. Во время пожара. Горел жилой дом, он вошел в пылающее здание и нашел там двух детей, потерявших сознание от дыма. Отец вынес обоих из огня, но затем у него произошел сердечный приступ, и он тут же умер. Мне говорили, что он упал на землю уже мертвым. Это что-нибудь да значит, — ответил Келли, вспоминая, что сказал ему адмирал Максуэлл в санчасти авианосца «Китти Хоук»: смерть должна иметь какой-то смысл, подобно смерти твоего отца.
— Ведь тебе приходилось убивать людей? — спросила Сэнди.
— На войне это обычное явление, — согласился Келли.
— Что это значит? Что это значило для тебя?
— Если ты ждешь вразумительного ответа, у меня его нет. Но те, кого я убил, больше не смогут никому причинять боль. — «Нежный цветок» уж точно относился к этой категории. Майор и его подручные больше не станут мучить деревенских старейшин и их семьи. Возможно, кто-то другой взялся за эту работу, а может быть, и нет.
Сэнди смотрела на проносящиеся мимо машины, пока Келли вел свой автомобиль на север по Бродвею.
— А те, что убили Тома, тоже думали так, как ты?
— Может быть, и думали, но тут есть разница. — Келли едва не сказал, что никогда не видел, чтобы кто-нибудь из его людей убивал не на войне, но теперь он не мог говорить этого, верно?
— Но если все верят этому, то в каком положении мы оказались? Ведь это и болезни — не одно и то же. Нам приходится бороться против того, что наносит вред всем. У нас нет политики и нет лжи. Мы не убиваем людей. Вот почему я занимаюсь своей работой, Джон.
— Сэнди, тридцать лет назад жил парень, которого звали Гитлер. Он получал удовольствие от того, что убивал людей вроде Сары и Сэма лишь потому, что у них такие имена. Его нужно было прикончить и его прикончили, но чертовски поздно. — Разве это недостаточно убедительный урок? — подумал Келли.
— У нас хватает и своих проблем, — напомнила ему Сэнди. Это было очевидно, судя по тротуарам, мимо которых они проезжали, потому что больница Джонса Хопкинса находилась отнюдь не в лучшем районе города.
— Я понимаю это не хуже тебя. Разве ты забыла? Ему показалось, что она съежилась прямо на глазах.
— Извини меня, Джон.
— Я тоже чувствую себя виноватым. — Келли запнулся, подыскивая слова. — Да, есть разница. В мире много хороших людей. Полагаю, что большинство относится к этой категории. Но есть и плохие. Нельзя рассчитывать на то, что они исчезнут, если их не замечать, так же как нельзя рассчитывать на то, что они станут хорошими, потому что большинство плохих людей останутся такими навсегда. Поэтому кто-то должен защитить хороших людей от плохих. Этим я и занимался.
— Но что удерживает тебя от опасности превращения в одного из них?
Келли задумался над этим вопросом, сожалея, что Сэнди оказалась сейчас рядом с ним. Он не хотел слышать этого, не хотел разговора со своей совестью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143
— Это убийство похоже на работу мафии. Убийца смотрит им прямо в глаза — и бах! — Дуглас задумался о том, что сказал.
Нет, пожалуй, не совсем так, правда? Убийства, организованные мафией, почти никогда не бывают такими элегантными. Преступники редко являются настоящими снайперами и почти всегда пользуются дешевым оружием. Ему с Райаном приходилось расследовать немало убийств, связанных с бандами, и характерным для них было то, что жертву обычно убивали выстрелом в затылок с очень близкого расстояния, о чем говорили все судебно-медицинские признаки, или убийство осуществлялось настолько небрежно, что у жертвы находили дюжину ран, разбросанных по всей ее анатомии. А вот эти двое были убиты кем-то, хорошо знающим свое дело, и число высококвалифицированных палачей мафии крайне ограничено. Но кто говорит, что расследование убийства является точной наукой? Настоящее преступление представляло собой сочетание рутинных действий с необычными. Судя по тому, что исчезли деньги и наркотики, — это простое ограбление, но в то же время поражает то, как оно сделано: или стреляющему удивительно повезло — причем дважды, — или он искуснейший стрелок. А убийства, числящиеся за мафией, обычно не маскируют под что-нибудь другое, вроде ограбления. Эти убийства являются большей частью открытым публичным заявлением.
— Марк, ты ничего не слышал о войне между бандами? — спросил Дуглас.
— Нет, никаких разговоров на этот счет, ничего похожего. Многие дилеры ссорятся из-за выгодных мест, но и тут все обычно.
— Все-таки поспрашивай, — предложил лейтенант Райан.
— Обязательно, Эм, можешь не сомневаться. Мои люди постараются все разнюхать.
Это преступление нам не удастся раскрыть быстро — скорее всего, не раскроем его никогда, подумал Райан. Ну что ж, только по телевидению подобные убийства раскрываются в первые полчаса — между рекламными паузами.
— Я могу теперь заняться ими?
— Да, конечно, — кивнул Райан судебно-медицинскому эксперту. Его черный фургон стоял наготове, а день становился все жарче. Мухи уже жужжали над трупами, привлеченные запахом крови. Лейтенант направился к своему автомобилю в сопровождении Тома Дугласа. Остальным займутся рядовые детективы.
— Да, кто-то умеет стрелять — даже лучше меня, — заметил Дуглас, когда машина повернула к центру города. Однажды его включили в состав команды департамента полиции для соревнований по стрельбе.
— Сейчас немало людей, владеющих этим искусством, Том. Может быть, некоторые из них на службе у организованной преступности.
— Значит, профессиональное убийство?
— Давай пока будем называть это удачным, — предложил Райан в качестве альтернативы. — Дадим возможность Марку воспользоваться своей разведывательной службой.
— Это меня радует, — фыркнул Дуглас.
* * *
Келли проснулся в половине одиннадцатого, впервые за несколько дней наслаждаясь ощущением чистоты. Вернувшись в квартиру, он сразу принял душ, едва ли не опасаясь, что смытая грязь засорит канализацию. Теперь можно побриться, и это послужит компенсацией за недостаток сна. Перед завтраком — хотя вряд ли его так можно было назвать — Келли проехал полмили к местному парку и совершил тридцатиминутную пробежку, затем вернулся домой, снова принял восхитительный душ и поел. Теперь следовало" заняться делом. Вся одежда, которой он пользовался прошлой ночью, была уложена в коричневый бумажный пакет — брюки, рубашка, нижнее белье, носки и кроссовки. Ему было жаль расставаться с походной курткой, ее размер, и глубокие карманы оказались такими полезными, но потом Келли решил, что купит другую, может быть, даже несколько. Он был уверен, что капли крови на него не попали, однако из-за темного цвета одежды не мог утверждать этого. К тому же на одежде наверняка имелись остатки — пусть микроскопические — частиц пороха, а сейчас он не мог рисковать. Несъеденная пища и кофейный осадок тоже оказались в пакете, поверх одежды, и Келли отнес пакет к мусорному ящику жилого комплекса. Он даже подумал, а не стоит ли отнести пакет куда-то подальше, но потом решил, что это только вызовет лишние проблемы. Кто-нибудь может увидеть его, заинтересоваться его действиями и тем, почему он выбрасывает пакет. Избавиться от четырех гильз 22-го калибра было просто. Во время пробежки он бросил их в решетку канализационного люка. В полуденных новостях сообщили о том, что найдены два тела, но ничего больше. Может быть, в газетах появится более подробный отчет об убитых. Оставалось сделать еще одно.
— Привет, Сэм.
— Здравствуй, Джон. Ты в городе? — спросил Розен, находившийся в своем кабинете.
— Да. Ты не будешь возражать, если я приеду на несколько минут? Скажем, часа в два?
* * *
— Чем могу помочь? — поинтересовался Розен из-за письменного стола.
— Мне нужны перчатки, — сказал Келли, поднимая вверх руку. — Похожие на те, которыми пользуешься ты, из тонкой резины. Сколько они стоят?
Розен едва не спросил, зачем Келли перчатки, но тут же решил, что ему не нужно знать об этом.
— Но ведь они продаются по сотне пар в коробке.
— Мне не требуется так много.
Хирург открыл дверцу шкафчика и бросил Келли с десяток пар в пластмассовых пакетах.
— Ты выглядишь удивительно респектабельно.
И действительно, на этот раз Келли был в белой рубашке и синем костюме, который он называл про себя «костюмом ЦРУ». Розен впервые увидел на нем галстук.
— Не надо шутить, доктор, — улыбнулся Келли. — Иногда мне приходится так одеваться. У меня даже появилось что-то вроде работы.
— Что за работа?
— Я стал ну, скажем, консультантом, — небрежно махнул рукой Келли. — Не могу сказать каким, но на этой работе мне приходится выглядеть прилично.
— Ты себя хорошо чувствуешь?
— Да, сэр, весьма. Совершаю утром пробежки и все такое. А как у тебя дела?
— Без изменений. Больше занимаюсь бумагами, чем хирургическими операциями, но ведь на мне целое отделение. — Сэм положил ладонь на кипу папок на столе. Он чувствовал себя обеспокоенным этим светским разговором. Ему казалось, что его друг что-то скрывает. И хотя он понимал, что Келли чем-то занят, не зная точно чем именно, хирург находил в этом оправдание для своей совести. — Скажи, ты не мог бы оказать мне услугу?
— Конечно, доктор.
— У Сэнди сломалась машина. Я собирался отвезти ее домой, но у меня совещание, которое продлится до четырех часов. Ее смена кончается в три.
— Теперь она работает у вас только в дневную смену? — с улыбкой спросил Келли.
— Иногда, когда не ведет занятия.
— Если Сэнди не возражает, я готов помочь.
Ему пришлось ждать всего двадцать минут, которые он провел в кафетерии больницы, где решил немного перекусить. Сэнди О'Тул застала его там сразу после конца смены в три часа.
— Теперь больничная пища нравится тебе больше? — спросила она.
— Даже тут невозможно слишком уж испортить салат. — Келли, однако, так и не смог понять интереса больницы к желе. — Мне сказали, что у тебя сломалась машина.
Она кивнула, и Келли увидел, почему Розен перевел ее на менее напряженную работу. Сэнди выглядела очень усталой, кожа на лице казалась вялой и пожелтевшей, а под глазами были отекшие темные круги.
— Что-то со стартером — наверно, проводка. Сейчас она в ремонтной мастерской. Келли встал.
— Экипаж мадам подан, — провозгласил он. Эта шутка вызвала улыбку, но скорее вежливости, чем веселья;
— Я никогда не видела тебя так хорошо одетым, — сказала она по пути к площадке для стоянки автомобилей.
— Не стоит обращать на это внимания. Я все еще могу валяться в грязи не хуже других. — И снова его шутка повисла в воздухе.
— Я не это имела...
— Успокойтесь, мадам. У вас был тяжелый день в больнице, а чувство юмора у вашего шофера сильно хромает. Сэнди остановилась и повернулась к нему:
— Это не твоя вина, Джон. Просто плохая неделя. К нам привезли ребенка, пострадавшего во время автомобильной катастрофы. Доктор Розен сделал все, что мог, но травмы были слишком тяжелыми, и девочка умерла во время моей смены, позавчера. Иногда я ненавижу свою работу, — закончила она.
— Понимаю тебя. — Келли открыл дверцу и придержал ее, пока Сэнди садилась в машину. — Хочешь, я скажу тебе, в чем наша беда? Трудно найти себе пару, да и время нам выпало неудачное. Оно делает все бессмысленным.
— Милый взгляд на вещи. И ты так пытаешься подбодрить меня? — Тут, как ни странно, она улыбнулась, однако не такой улыбкой, на которую надеялся Келли.
— Мы все стараемся исправить что-то по мере сил, Сэнди. Ты воюешь со своими драконами, я — со своими, — не думая, ответил Келли.
— И много драконов тебе удалось прикончить?
— Да парочку насадил на копье, — механически произнес Келли, не сразу осознав, что говорит. Его удивило, как трудно стало следить за собой. Разговор с Сэнди располагал к откровенности.
— Потому и почувствовал себя лучше, Джон?
— Мой отец был пожарным. Он умер, когда я воевал там. Во время пожара. Горел жилой дом, он вошел в пылающее здание и нашел там двух детей, потерявших сознание от дыма. Отец вынес обоих из огня, но затем у него произошел сердечный приступ, и он тут же умер. Мне говорили, что он упал на землю уже мертвым. Это что-нибудь да значит, — ответил Келли, вспоминая, что сказал ему адмирал Максуэлл в санчасти авианосца «Китти Хоук»: смерть должна иметь какой-то смысл, подобно смерти твоего отца.
— Ведь тебе приходилось убивать людей? — спросила Сэнди.
— На войне это обычное явление, — согласился Келли.
— Что это значит? Что это значило для тебя?
— Если ты ждешь вразумительного ответа, у меня его нет. Но те, кого я убил, больше не смогут никому причинять боль. — «Нежный цветок» уж точно относился к этой категории. Майор и его подручные больше не станут мучить деревенских старейшин и их семьи. Возможно, кто-то другой взялся за эту работу, а может быть, и нет.
Сэнди смотрела на проносящиеся мимо машины, пока Келли вел свой автомобиль на север по Бродвею.
— А те, что убили Тома, тоже думали так, как ты?
— Может быть, и думали, но тут есть разница. — Келли едва не сказал, что никогда не видел, чтобы кто-нибудь из его людей убивал не на войне, но теперь он не мог говорить этого, верно?
— Но если все верят этому, то в каком положении мы оказались? Ведь это и болезни — не одно и то же. Нам приходится бороться против того, что наносит вред всем. У нас нет политики и нет лжи. Мы не убиваем людей. Вот почему я занимаюсь своей работой, Джон.
— Сэнди, тридцать лет назад жил парень, которого звали Гитлер. Он получал удовольствие от того, что убивал людей вроде Сары и Сэма лишь потому, что у них такие имена. Его нужно было прикончить и его прикончили, но чертовски поздно. — Разве это недостаточно убедительный урок? — подумал Келли.
— У нас хватает и своих проблем, — напомнила ему Сэнди. Это было очевидно, судя по тротуарам, мимо которых они проезжали, потому что больница Джонса Хопкинса находилась отнюдь не в лучшем районе города.
— Я понимаю это не хуже тебя. Разве ты забыла? Ему показалось, что она съежилась прямо на глазах.
— Извини меня, Джон.
— Я тоже чувствую себя виноватым. — Келли запнулся, подыскивая слова. — Да, есть разница. В мире много хороших людей. Полагаю, что большинство относится к этой категории. Но есть и плохие. Нельзя рассчитывать на то, что они исчезнут, если их не замечать, так же как нельзя рассчитывать на то, что они станут хорошими, потому что большинство плохих людей останутся такими навсегда. Поэтому кто-то должен защитить хороших людей от плохих. Этим я и занимался.
— Но что удерживает тебя от опасности превращения в одного из них?
Келли задумался над этим вопросом, сожалея, что Сэнди оказалась сейчас рядом с ним. Он не хотел слышать этого, не хотел разговора со своей совестью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143