Договаривались, что Палыч встретит. До Глызина-то еще километров десять. Пешком топать — удовольствие небольшое. Шмуль вертел головой, высматривая «козелка», но машины нигде не было.
Из вагона, укрываясь за не очень свежими шторами, станцию внимательно изучали опера. Их тоже весьма настораживало отсутствие Палыча. Неужели почуял что старый волчище? Если только что-то заподозрил — уйдет. Он осторожный, очень осторожный.
Но Антибиотик был здесь. Он загнал «козла» за магазин на горке и разглядывал прибывших издали. Интересно было Палычу посмотреть: не привез ли кого брат Илюша на хвосте? Пословицу про то, что береженого Бог бережет, а небереженого конвой стережет. Палыч крепко помнил. Правда, остерегался он не столько милиции, сколько других «гостей»… Черт его знает, что у Илюшки на уме? Не продал бы Наумову… Антибиотик изучал пассажиров поезда дальнозоркими глазками и ничего опасного не находил: дети да пожилые люди… Из своего укрытия он вышел только тогда, когда поезд тронулся.
Подполковник Кудасов в вагоне довольно рассмеялся: нашелся старичок. А то мы уж с ног сбились, искавши.
Антибиотик помахал рукой Шмулю. Шмуль вяло ответил. Поезд, постукивая колесами, медленно набирая скорость, двинулся дальше. Миссия Кудасова и оперов была выполнена: и «гражданина Федорова» до места сопроводили, и на Палыча своими глазами посмотрели. На следующей станции они сойдут с тем, чтобы вернуться в Питер. А «брательников» теперь возьмут под контроль «рыбаки».
— Ну, Илюша, как съездил? — поинтересовался Виктор Палыч.
— Нормально, — вяло сказал Шмуль.
— А чего такой кислый?
— Устал я. С поезда на поезд… что ж хорошего? Одна суета, да морды мерзкие вокруг.
— Ну-ну… морды преотвратные, это уж верно. Ну, а в Ростове-то как дело сделалось?
— Как обговорили. Позвонил по указанному телефону, сказал, что насчет фотографа. Мне велели перезвонить через час… перезвонил. Тогда назначили встречу в пивной возле вокзала.
Палыч сидел за рулем, вел машину осторожно, слушал внимательно. Перед мостом через речку Медведа их лихо обогнала «четверка» с четырьмя крепкими мужиками. На багажнике были привязаны весла, удочки. Их раскрытых окон громко орала музыка.
— Рыбачки, мать ихнюю в душу! — сплюнул Палыч. Из раскрытого окна «четверки» вылетела в реку пивная бутылка. — Дальше-то что, Илюша?
— Дальше-то? Дальше пришел фраерок какой-то и велел идти за ним. Долго меня по всему городу водил, сучара!
— Проверяли они, нет ли хвоста за тобой, — сказал Палыч, кивая одобрительно.
Проселок тем временем кончился, побежала грунтовка.
— Сам не пальцем деланный, догадался… В общем, привел он меня в скверик. А уж в скверике подсел ко мне мужичок. Я ему на словах все передал, как ты научил: мол, дело-то вы в Питере 28 сентября 1994 года запороли. А гонорар фотографу выплачен сполна. Надо и рассчитаться. Он: согласен, мол… вы чего хотите? Деньги назад или ошибку исправить? Я: ошибку исправить. Нет, говорит, вопроса… мы долги всегда отдаем. Объект тот же? Ну, я ему объяснил, что, значит, у нас за объект. И что фотоаппарат фотограф должен свой привезти. Так что через четыре дня встречать мне его нужно в Ленинграде-то.
— Ну и ладно, коли так, — одобрил богобоязненный старичок.
«Если бы ты знал, до чего же все ладно!», — подумал Илья со злорадством.
* * *
Поезд подошел к перрону, и пассажиры заторопились покинуть осточертевший вагон. В потоке пассажиров на перрон Московского вокзала вышел мужчина лет тридцати, в дымчатых очках, со спортивной сумкой через плечо и довольно большим черным пластмассовым тубусом. Питер встретил неприветливо, дождем и ветром.
Мужчину с тубусом звали Виталий Горенков, но паспорт в кармане спортивной сумки был выписан на имя Геннадия Калюжного. Именно Горенков в сентябре 94-го запорол ликвидацию подполковника Кудасова. Сейчас он приехал отрабатывать долг. В тубусе бывшего офицера лежала снайперская винтовка «мини-Драгунов».
Сотрудники «семерки» мгновенно обратили внимание на этот чертов тубус. Они не знали примет человека, который прибудет из Ростова. Знали только, что он подойдет к встречающему его Шмулю, да еще то, что ростовчанин привезет с собой оружие. Виталия-Геннадия они засекли в толпе сразу: спортивный, уверенный в себе… с тубусом! Хотя, конечно, снайперская винтовка может быть и портативной. «Винторез», например, разбирается и укладывается в «дипломат» размером 4,5 х 37 х 14 см.
Когда приезжий подошел к Шмулю и что-то у него спросил, догадка подтвердилась. Шмуль что-то неуверенно ответил Виталию и пошел прочь. Ростовчанин прикурил, дал Шмулевичу оторваться метров на пятнадцать и двинулся следом.
Они шли на тайную берлогу Антибиотика. Ту самую, с которой Палыч сорвался в Новгородскую область. На квартире уже побывали оперативники и установили соответствующую аппаратурку. Ростовский киллер шел прямо в западню.
* * *
Андрей Обнорский знать обо всех этих событиях, разумеется, ничего не мог. Но в наэлектризованной атмосфере мая — июня девяносто шестого он ощущал ток странных событий…
В городе происходили удивительные перемены. Главным стало исчезновение Антибиотика и поражение во втором туре выборов бывшего мэра. Два этих события произошли почти одновременно… Обнорский усмехнулся: вот ведь совпадение какое!
Андрея несколько раз вызывали в областную прокуратуру. Важняк, занимавшийся расследованием бойни на Выборгской трассе, без труда установил, что «фольксваген» прибыл из Финляндии и среди его пассажиров был гражданин России Обнорский А. В.
Андрея несколько раз дергали на допросы, однако предъявить ему какие-либо обвинения важняк не мог. На все вопросы Андрей отвечал правду… но не всю и не до конца. Важняк долго с ним бился. Пугал арестом. Говорил:
— Зря вас, Обнорский, освободили. Поторопились. Вам бы еще годиков пять посидеть в самый раз. Но ошибку, Обнорский, не поздно исправить!
— Спасибо за заботу, — прочувственно отвечал Андрей.
— Думаю, Обнорский, мы с вами не в последний раз видимся. Ваш образ жизни и ваши контакты наводят на интересные размышления.
— Ой, как интересно! — воскликнул Обнорский. — Поделитесь, Петр Иваныч. Я страсть какой любопытный до интересных размышлений.
— Не стоит. По крайней мере, в таком виде… Вот если мне удастся оформить их в виде обвиниловки… Вот тогда и ознакомитесь.
Больше, правда, Обнорского не вызывали. Его это обстоятельство нимало не огорчило. Андрей с головой ушел в работу над книгой. Несколько раз он пытался договориться с Никитой Кудасовым о встрече. И ничего не получалось — подполковник был загружен без меры. Одной из главных забот Кудасова была забота о…
* * *
…покушении на Николая Ивановича Наумова. В его организации руоповский подполковник принял самое деятельное участие. Ростовский киллер даже и не подозревал, что ему помогает подполковник милиции. А помощь Кудасова была невидимой, но весомой.
Следующий день по приезде в Питер ростовчанин начал с поездок по городу. Вдвоем со Шмулем они посетили все три адреса, где регулярно появлялся Наумов. Эти адреса указал Виктор Палыч. Особняк банкира на Каменном острове Геннадий забраковал сразу. Позиции для стрельбы там выбрать негде. Да и само по себе место весьма своеобразное: со всех сторон особняки с камерами слежения и охраной. Количество путей отхода ограничено — остров все-таки… Забраковал он и вариант с улицей Большой Пушкарской, где находился банк «Инвестперспектива». А вот расположение «неформального» офиса возле метро «Лесная» он одобрил. Прямо напротив входа в офис располагался ветхий жилой дом с заколоченной черной лестницей. Киллер лестницу осмотрел и остался доволен.
— Отсюда будем банкира работать, — сказал он.
После этого лестницу осмотрели сотрудники РУОП. И тоже остались вполне довольны. Но когда Вадим Резаков и Витя Савельев вышли из подъезда и остановились перекурить, к дому подкатил грузовик со стройматериалами, и работяги в комбинезонах начали выгружать все это добро… в подъезд этого самого черного хода.
Оперативники подсуетились и выяснили, что лестница будет ремонтироваться, потому что просторный холл парадного входа превратится в шоп…
— «Э-э, — сказал Вадим, — да вы тут на полгода грязищу разведете».
— «Нет, — ответили ему, — завтра начнем и, по шестнадцать часов работая, за неделю управимся…»
Вот тебе и позиция для снайпера! Резаков бросился звонить в управление, чтобы «обрадовать» Никиту Никитича.
— Понял, — вздохнул подполковник, выслушав сообщение Резакова.
Было совершенно очевидно, что лестница, наполненная рабочими, для снайпера не годится. Это ломало всю операцию. Но Кудасов шел к ней давно и допустить этого не мог никак.
…Не успели работяги разгрузить свой грузовик, как во дворе появился инспектор госпожнадзора и заставил их немедленно освободить «запасной пожарный выход». Впредь никаких работ не производить до согласования с госпожнадзором, и т. д., и т. п.
Так подполковник Кудасов помог наемному убийце Горенкову. Сам Горенков об этом, правда, не знал. На следующий день он проник на лестницу «запасного пожарного выхода» через чердак и устроился на площадке между третьим и четвертым этажом.
«Мини-Драгунов» сконструировали в Румынии. Эта очень своеобразная конструкция — гибрид АК-47 и СВД. От Калашникова «мини» унаследовал надежность и возможность стрелять очередями. От Драгунова — приклад классической «снайперки» и четырехкратный оптический прицел. Но вместе с достоинствами родителей дети зачастую наследуют и недостатки. Для «мини-Драгунова» таковым оказался большой разброс пуль. Впрочем, на дистанции менее шестидесяти метров, с которой предстояло сегодня работать, это не имело никакого значения — Горенков гарантированно поразил бы цель даже из обычного АК, без всякой оптики…
Второй недостаток был связан как раз с оптическим прицелом. «Мини» имел одну пустяковую, но неприятную особенность: в момент выстрела стрелок получал легкий шлепок резиновой манжеткой прицела по носу. Это было не больно, но всегда здорово раздражало Горенкова. Это было оскорбительно . И никак не соответствовало сути того, что следовало за выстрелом.
Геннадий извлек оружие из тубуса. Присоединил магазин, присоединил прицел. В тридцатиградусный магазин он зарядил всего шесть патронов. Использовать планировал два-три… Оставалось ждать.
Ожидание было тягостным, томило нехорошее предчувствие, хотелось курить. Но курить он не стал, хотя и оставил на подоконнике окурок. Свежий, с четко выраженным прикусом. Оставлять ложный след его научили в Новосибирском высшем общевойсковом командном училище, где курсант Горенков изучал специальность «глубинно-тыловая разведка». Чужие окурки — не особо хитрый ход, но киллер использовал их всегда.
Когда во двор въехал бронированный «мерс» в сопровождении «мицубиси-паджеро», Геннадий аккуратно оттянул затвор и поднял оружие. Вот сейчас из «мерседеса» выйдет банкир и тогда…
…За спиной вспыхнул яркий свет, и чей-то громкий голос приказал:
— Стоять на месте. Оружие на пол.
Он был хороший профессионал. Сразу все понял и спокойно поставил «мини» к стене… Не обмануло предчувствие. Он видел, как на улице распахнулись дверцы джипа и оттуда выскочили двое в бронежилетах и шлемах, направили на окно, за которым скрывался Геннадий, автоматы.
— Ложись на пол, — скомандовали сзади.
Он послушно лег. Пол был обильно покрыт пылью. Она забивалась в ноздри, хотелось чихнуть. Кто-то быстро и умело заломил руки, защелкнул наручники. Геннадия рывком подняли, повернули лицом к источнику света. Свет бил в глаза, слепил, и там, за светом, звучали чьи-то голоса, которые он почти не различал.
И только один голос, властный и уверенный, выбивался из общего хора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53
Из вагона, укрываясь за не очень свежими шторами, станцию внимательно изучали опера. Их тоже весьма настораживало отсутствие Палыча. Неужели почуял что старый волчище? Если только что-то заподозрил — уйдет. Он осторожный, очень осторожный.
Но Антибиотик был здесь. Он загнал «козла» за магазин на горке и разглядывал прибывших издали. Интересно было Палычу посмотреть: не привез ли кого брат Илюша на хвосте? Пословицу про то, что береженого Бог бережет, а небереженого конвой стережет. Палыч крепко помнил. Правда, остерегался он не столько милиции, сколько других «гостей»… Черт его знает, что у Илюшки на уме? Не продал бы Наумову… Антибиотик изучал пассажиров поезда дальнозоркими глазками и ничего опасного не находил: дети да пожилые люди… Из своего укрытия он вышел только тогда, когда поезд тронулся.
Подполковник Кудасов в вагоне довольно рассмеялся: нашелся старичок. А то мы уж с ног сбились, искавши.
Антибиотик помахал рукой Шмулю. Шмуль вяло ответил. Поезд, постукивая колесами, медленно набирая скорость, двинулся дальше. Миссия Кудасова и оперов была выполнена: и «гражданина Федорова» до места сопроводили, и на Палыча своими глазами посмотрели. На следующей станции они сойдут с тем, чтобы вернуться в Питер. А «брательников» теперь возьмут под контроль «рыбаки».
— Ну, Илюша, как съездил? — поинтересовался Виктор Палыч.
— Нормально, — вяло сказал Шмуль.
— А чего такой кислый?
— Устал я. С поезда на поезд… что ж хорошего? Одна суета, да морды мерзкие вокруг.
— Ну-ну… морды преотвратные, это уж верно. Ну, а в Ростове-то как дело сделалось?
— Как обговорили. Позвонил по указанному телефону, сказал, что насчет фотографа. Мне велели перезвонить через час… перезвонил. Тогда назначили встречу в пивной возле вокзала.
Палыч сидел за рулем, вел машину осторожно, слушал внимательно. Перед мостом через речку Медведа их лихо обогнала «четверка» с четырьмя крепкими мужиками. На багажнике были привязаны весла, удочки. Их раскрытых окон громко орала музыка.
— Рыбачки, мать ихнюю в душу! — сплюнул Палыч. Из раскрытого окна «четверки» вылетела в реку пивная бутылка. — Дальше-то что, Илюша?
— Дальше-то? Дальше пришел фраерок какой-то и велел идти за ним. Долго меня по всему городу водил, сучара!
— Проверяли они, нет ли хвоста за тобой, — сказал Палыч, кивая одобрительно.
Проселок тем временем кончился, побежала грунтовка.
— Сам не пальцем деланный, догадался… В общем, привел он меня в скверик. А уж в скверике подсел ко мне мужичок. Я ему на словах все передал, как ты научил: мол, дело-то вы в Питере 28 сентября 1994 года запороли. А гонорар фотографу выплачен сполна. Надо и рассчитаться. Он: согласен, мол… вы чего хотите? Деньги назад или ошибку исправить? Я: ошибку исправить. Нет, говорит, вопроса… мы долги всегда отдаем. Объект тот же? Ну, я ему объяснил, что, значит, у нас за объект. И что фотоаппарат фотограф должен свой привезти. Так что через четыре дня встречать мне его нужно в Ленинграде-то.
— Ну и ладно, коли так, — одобрил богобоязненный старичок.
«Если бы ты знал, до чего же все ладно!», — подумал Илья со злорадством.
* * *
Поезд подошел к перрону, и пассажиры заторопились покинуть осточертевший вагон. В потоке пассажиров на перрон Московского вокзала вышел мужчина лет тридцати, в дымчатых очках, со спортивной сумкой через плечо и довольно большим черным пластмассовым тубусом. Питер встретил неприветливо, дождем и ветром.
Мужчину с тубусом звали Виталий Горенков, но паспорт в кармане спортивной сумки был выписан на имя Геннадия Калюжного. Именно Горенков в сентябре 94-го запорол ликвидацию подполковника Кудасова. Сейчас он приехал отрабатывать долг. В тубусе бывшего офицера лежала снайперская винтовка «мини-Драгунов».
Сотрудники «семерки» мгновенно обратили внимание на этот чертов тубус. Они не знали примет человека, который прибудет из Ростова. Знали только, что он подойдет к встречающему его Шмулю, да еще то, что ростовчанин привезет с собой оружие. Виталия-Геннадия они засекли в толпе сразу: спортивный, уверенный в себе… с тубусом! Хотя, конечно, снайперская винтовка может быть и портативной. «Винторез», например, разбирается и укладывается в «дипломат» размером 4,5 х 37 х 14 см.
Когда приезжий подошел к Шмулю и что-то у него спросил, догадка подтвердилась. Шмуль что-то неуверенно ответил Виталию и пошел прочь. Ростовчанин прикурил, дал Шмулевичу оторваться метров на пятнадцать и двинулся следом.
Они шли на тайную берлогу Антибиотика. Ту самую, с которой Палыч сорвался в Новгородскую область. На квартире уже побывали оперативники и установили соответствующую аппаратурку. Ростовский киллер шел прямо в западню.
* * *
Андрей Обнорский знать обо всех этих событиях, разумеется, ничего не мог. Но в наэлектризованной атмосфере мая — июня девяносто шестого он ощущал ток странных событий…
В городе происходили удивительные перемены. Главным стало исчезновение Антибиотика и поражение во втором туре выборов бывшего мэра. Два этих события произошли почти одновременно… Обнорский усмехнулся: вот ведь совпадение какое!
Андрея несколько раз вызывали в областную прокуратуру. Важняк, занимавшийся расследованием бойни на Выборгской трассе, без труда установил, что «фольксваген» прибыл из Финляндии и среди его пассажиров был гражданин России Обнорский А. В.
Андрея несколько раз дергали на допросы, однако предъявить ему какие-либо обвинения важняк не мог. На все вопросы Андрей отвечал правду… но не всю и не до конца. Важняк долго с ним бился. Пугал арестом. Говорил:
— Зря вас, Обнорский, освободили. Поторопились. Вам бы еще годиков пять посидеть в самый раз. Но ошибку, Обнорский, не поздно исправить!
— Спасибо за заботу, — прочувственно отвечал Андрей.
— Думаю, Обнорский, мы с вами не в последний раз видимся. Ваш образ жизни и ваши контакты наводят на интересные размышления.
— Ой, как интересно! — воскликнул Обнорский. — Поделитесь, Петр Иваныч. Я страсть какой любопытный до интересных размышлений.
— Не стоит. По крайней мере, в таком виде… Вот если мне удастся оформить их в виде обвиниловки… Вот тогда и ознакомитесь.
Больше, правда, Обнорского не вызывали. Его это обстоятельство нимало не огорчило. Андрей с головой ушел в работу над книгой. Несколько раз он пытался договориться с Никитой Кудасовым о встрече. И ничего не получалось — подполковник был загружен без меры. Одной из главных забот Кудасова была забота о…
* * *
…покушении на Николая Ивановича Наумова. В его организации руоповский подполковник принял самое деятельное участие. Ростовский киллер даже и не подозревал, что ему помогает подполковник милиции. А помощь Кудасова была невидимой, но весомой.
Следующий день по приезде в Питер ростовчанин начал с поездок по городу. Вдвоем со Шмулем они посетили все три адреса, где регулярно появлялся Наумов. Эти адреса указал Виктор Палыч. Особняк банкира на Каменном острове Геннадий забраковал сразу. Позиции для стрельбы там выбрать негде. Да и само по себе место весьма своеобразное: со всех сторон особняки с камерами слежения и охраной. Количество путей отхода ограничено — остров все-таки… Забраковал он и вариант с улицей Большой Пушкарской, где находился банк «Инвестперспектива». А вот расположение «неформального» офиса возле метро «Лесная» он одобрил. Прямо напротив входа в офис располагался ветхий жилой дом с заколоченной черной лестницей. Киллер лестницу осмотрел и остался доволен.
— Отсюда будем банкира работать, — сказал он.
После этого лестницу осмотрели сотрудники РУОП. И тоже остались вполне довольны. Но когда Вадим Резаков и Витя Савельев вышли из подъезда и остановились перекурить, к дому подкатил грузовик со стройматериалами, и работяги в комбинезонах начали выгружать все это добро… в подъезд этого самого черного хода.
Оперативники подсуетились и выяснили, что лестница будет ремонтироваться, потому что просторный холл парадного входа превратится в шоп…
— «Э-э, — сказал Вадим, — да вы тут на полгода грязищу разведете».
— «Нет, — ответили ему, — завтра начнем и, по шестнадцать часов работая, за неделю управимся…»
Вот тебе и позиция для снайпера! Резаков бросился звонить в управление, чтобы «обрадовать» Никиту Никитича.
— Понял, — вздохнул подполковник, выслушав сообщение Резакова.
Было совершенно очевидно, что лестница, наполненная рабочими, для снайпера не годится. Это ломало всю операцию. Но Кудасов шел к ней давно и допустить этого не мог никак.
…Не успели работяги разгрузить свой грузовик, как во дворе появился инспектор госпожнадзора и заставил их немедленно освободить «запасной пожарный выход». Впредь никаких работ не производить до согласования с госпожнадзором, и т. д., и т. п.
Так подполковник Кудасов помог наемному убийце Горенкову. Сам Горенков об этом, правда, не знал. На следующий день он проник на лестницу «запасного пожарного выхода» через чердак и устроился на площадке между третьим и четвертым этажом.
«Мини-Драгунов» сконструировали в Румынии. Эта очень своеобразная конструкция — гибрид АК-47 и СВД. От Калашникова «мини» унаследовал надежность и возможность стрелять очередями. От Драгунова — приклад классической «снайперки» и четырехкратный оптический прицел. Но вместе с достоинствами родителей дети зачастую наследуют и недостатки. Для «мини-Драгунова» таковым оказался большой разброс пуль. Впрочем, на дистанции менее шестидесяти метров, с которой предстояло сегодня работать, это не имело никакого значения — Горенков гарантированно поразил бы цель даже из обычного АК, без всякой оптики…
Второй недостаток был связан как раз с оптическим прицелом. «Мини» имел одну пустяковую, но неприятную особенность: в момент выстрела стрелок получал легкий шлепок резиновой манжеткой прицела по носу. Это было не больно, но всегда здорово раздражало Горенкова. Это было оскорбительно . И никак не соответствовало сути того, что следовало за выстрелом.
Геннадий извлек оружие из тубуса. Присоединил магазин, присоединил прицел. В тридцатиградусный магазин он зарядил всего шесть патронов. Использовать планировал два-три… Оставалось ждать.
Ожидание было тягостным, томило нехорошее предчувствие, хотелось курить. Но курить он не стал, хотя и оставил на подоконнике окурок. Свежий, с четко выраженным прикусом. Оставлять ложный след его научили в Новосибирском высшем общевойсковом командном училище, где курсант Горенков изучал специальность «глубинно-тыловая разведка». Чужие окурки — не особо хитрый ход, но киллер использовал их всегда.
Когда во двор въехал бронированный «мерс» в сопровождении «мицубиси-паджеро», Геннадий аккуратно оттянул затвор и поднял оружие. Вот сейчас из «мерседеса» выйдет банкир и тогда…
…За спиной вспыхнул яркий свет, и чей-то громкий голос приказал:
— Стоять на месте. Оружие на пол.
Он был хороший профессионал. Сразу все понял и спокойно поставил «мини» к стене… Не обмануло предчувствие. Он видел, как на улице распахнулись дверцы джипа и оттуда выскочили двое в бронежилетах и шлемах, направили на окно, за которым скрывался Геннадий, автоматы.
— Ложись на пол, — скомандовали сзади.
Он послушно лег. Пол был обильно покрыт пылью. Она забивалась в ноздри, хотелось чихнуть. Кто-то быстро и умело заломил руки, защелкнул наручники. Геннадия рывком подняли, повернули лицом к источнику света. Свет бил в глаза, слепил, и там, за светом, звучали чьи-то голоса, которые он почти не различал.
И только один голос, властный и уверенный, выбивался из общего хора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53