- Он признался? - спросила Моника неожиданно мягким тоном.
- Да, но это не то, что ты думаешь...
Карл не успел ничего больше добавить. Моника рывком дугой подняла оружие и наставила его на Алена Детурея. Карл не задумываясь выстрелил ей прямо в туловище. Но выстрелил только один раз, что, принимая во внимание обстоятельства, было скорее "служебной ошибкой".
Пуля прошла сквозь Монику, забрызгав кровью обои сзади, но она даже не успела наклониться. Последнее, что запомнил Карл, был удивленный, почти оскорбленный взгляд Моники, брошенный на него, прежде чем около нее оказался Ален Детурей и выхватил оружие.
- Нет, - закричал Карл, - нет, ради Бога, брось автомат!
Француз вопросительно посмотрел на Карла. Снизу из квартиры послышался шум, по лестнице поднимались.
Карл демонстративно направил свой пистолет на дверь, откуда стремглав должны были вбежать террористы, и с отчаянием в голосе снова прокричал:
- Брось оружие, Ален, не держи его!
Француз пожал плечами, направил автомат прямо на дверь, спустил предохранитель и молниеносно проверил, готово ли оружие к стрельбе.
Карл не успел ничего сказать. В следующий миг два больших окна в комнате взорвались, и под градом стеклянных осколков в комнату на тонких нейлоновых канатах влетели четыре огромных бронированных монстра, держащих перед собой металлические щиты. На солдатах были темные защитные очки и толстые защитные наушники. Как только Карл увидел их, увидел, как они бросили в комнату две гранаты, он нырнул под диван, зажмурил глаза и заткнул уши. В следующую секунду ему показалось, что его разрывает на кусочки взрывами гранат молниеносного поражения. Он услышал два залпа и почувствовал, что кто-то навалился на него.
- Капитан Чарли, капитан Чарли, все в порядке, все хорошо? - кричал немец Карлу. Он лежал, окутанный густым туманом и придавленный немцем. Нижний этаж квартиры стонал от очередей автоматического оружия, слышались приказы и крики.
Карл зажмурил глаза и попытался вернуться к действительности. Периодические автоматные очереди чередовались с паузами, наполненными тишиной. Он не двигался. По лицу текли слезы. Он понял, что в ход пущен слезоточивый газ.
Спустя несколько минут все было кончено.
Несколько человек подошли к нему с поздравлениями. Но Карл все еще ничего не слышал, оглушенный взрывами шоковых гранат. Его взяли под руки и подвели к одному из разбитых окон. Карл почувствовал, как в лицо ударил холодный ветер: снегопад перешел в дождь. Ему застегнули вокруг талии что-то вроде сбруи, и он был мгновенно поднят на крышу. Там его подхватили новые руки и подвели к центру крыши, где вращался канат, спущенный с вертолета "пума". Его молниеносно подтянули в кабину. В тот же миг вертолет резко взмыл вверх.
* * *
В штабе Уве Дее первая пробка шампанского хлопнула, как только неподалеку пошла на посадку "пума" с Карлом на борту. В последние минуты радиоволны обрушили ливень итоговых сообщений.
Удар на Брайтештрассе: тринадцать убитых террористов.
Удар на Петерштрассе: один убит, двое ранены и захвачены.
Удар в Стокгольме: два террориста захвачены.
Удар в Реймсе: два террориста захвачены.
Удар в Париже: подробный отчет еще не поступил, но, по предварительной информации, захвачено четыре террориста.
Сияющий Уве Дее подошел к Карлу с раскрытыми объятиями, как только тот появился на пороге.
- Блестяще, капитан Чарли, действительно блестяще, фантастическая победа будет отмечена в нашем протоколе, - прокричал Уве Дее и сжал его в своих медвежьих объятиях.
Карл чувствовал себя словно во сне. Он обвел взглядом комнату, заметил Логе Хехта и встретил его взгляд, одновременно ему кто-то всовывал в руку бокал шампанского.
- Ура! Ура, черт побери! - закричал Уве Дее и, чокнувшись, чуть не разбил оба бокала вдребезги, что, впрочем, не помешало ему опорожнить свой в один миг.
Карл все же не спеша выпил шампанское и лишь затем направился прямо к бледному Логе Хехту, стоящему в другом конце комнаты.
- Что с французом, вы знаете, что он один из нас? - произнес Карл, с трудом слыша собственный голос, в ушах все еще страшно шумело.
Логе Хехт только покачал головой. Прошло несколько секунд, прежде чем смысл сказанного дошел до Карла.
- Но ведь он майор DGSE, один из нас, - снова попытался объяснить Карл.
Логе Хехт опять покачал головой. Уве Дее подошел к ним сзади и натянул Карлу на голову зеленый берет.
- Вы теперь один из нас, капитан Чарли, - торжественно произнес Уве Дее, затягиваясь своей ароматной французской сигаретой, и продолжал: - Мы обычно не принимаем кого попало. Но вы, без сомнения, этого заслужили больше, чем кто-либо до сих пор. Добро пожаловать в нашу команду!
Уве Дее снова от души пожал ему руку. Но его объятия и дружеские рукопожатия вызывали ноющую боль в теле Карла, как будто раны снова стали кровоточить, хотя это ему, конечно, только казалось.
- На Брайтештрассе все убиты? - тихо спросил Карл. Он чувствовал себя неописуемо глупо в этом зеленом берете.
- Да. На этот раз мы нанесли замечательный удар, действительно блестящий, - подтвердил немецкий полковник.
- Почему вместо этого вы не взяли их живыми? - спросил Карл, пытаясь избежать взгляда Уве Дее. Он видел перед собой Монику.
- По трем причинам. Очень просто. С чисто психологической точки зрения это тяжелый удар, который заслужили эти типы. Кроме того, мы ничем не рисковали, когда проводили такую обширную операцию. В-третьих, теперь некому сообщать о той роли, которую вы сыграли, она будет известна только вашему начальству и нашим собственным политикам, которые должны быть очень вам благодарны. Разрешите наполнить ваш бокал?
В руке Карла снова оказался бокал, тотчас принесенный сержантом после жеста полковника. Уве Дее собственноручно наполнил его. Карл все еще стоял и смотрел на пузырьки в бокале, когда Уве Дее вышел из комнаты широкими шагами и отправился на пресс-конференцию. Он почти силой увлек за собой Логе Хехта.
Зигфрид Маак стоял, склонившись над радиооператором, и что-то ему диктовал. Шум в комнате понемногу утих.
Карл сорвал с себя зеленый берет, бросив его на один из пустых письменных столов, и подошел к Мааку.
- Что произошло в Стокгольме?
- Взяли двоих без стрельбы. Четыре гранатомета и восемь боеголовок в безопасности, если ты об этом спрашиваешь, - кратко ответил Маак и продолжал диктовать.
В комнате все затряслось от вибрации. Спускался вертолет, возвращалась "Желтая" группа SET.
Спустя несколько минут ввалились возбужденные победой солдаты. У многих на брюках и ботинках была кровь. Они подходили к Карлу, хлопали его по плечу и жали руку.
- Это самая большая победа за всю нашу историю, - дрожа от возбуждения, сказал один из них.
С собой у них был стальной чемодан, и они попросили Карла проверить, все ли его вещи они взяли, иначе эти вещи могли стать уликами против него. Там были его одежда, инкрустированный арабский кинжал и шкатулка из Дамаска, плейер и куча кассет. Концерта для фагота К191 не было, вероятно, эта кассета так и осталась лежать около магнитофона на Брайтештрассе. В чемодане лежали также "смит-и-вессон", вероятно краденый, который он получил от террористов, и его "Беретта-92S", полученная от Ведомства по охране конституции, с дополнительным магазином с радиопередатчиком. Деньги, лежавшие рядом с его кроватью, они уже забрали, поскольку это была собственность немецкого государства. За них спустя некоторое время ему была выдана расписка. Кроме того, Зигфрид Маак дал ему новую расписку за возвращенное оружие.
- Мы заказали тебе на ночь номер в отеле, ты вылетаешь завтра в 15.20, если это тебе подходит, - сказал Зигфрид Маак, не глядя ему в глаза.
- Вы можете меня чем-нибудь оглушить?
- Как это? - забеспокоившись, спросил Зигфрид Маак.
- Есть ли у вас какое-нибудь снотворное или что-то вроде этого, что может дать возможность отключиться?
- Это я могу устроить.
- Да, пожалуйста, и позволь мне уйти отсюда, будь добр.
- Я думаю, мы увидимся завтра с тобой за последним ланчем. О'кей?
- Да. Но сейчас я должен уйти отсюда.
Внизу на улице его ждал один из белых "мерседесов". Зигфрид Маак проводил его в отель "Четыре времени года".
В номере отеля Карл включил телевизор. В экстренном сообщении передавалось о событиях на Брайтештрассе после того, как тела уже были увезены. Юпитеры, металлические ограждения, санитарные машины, пожарники, вертолеты. Камера показала всю разрушенную, разбомбленную квартиру. Карл ясно разглядел тут и там пятна крови. Он начал понимать, что произошло. Они расстреляли почти всех. Сначала овладели ситуацией, а затем расстреливали одного за другим. Это Карл понял из телевизионного репортажа. Зрителям показывали только результаты самого мощного и самого успешного удара по террористам в истории Федеративной Республики.
Когда на экране появился Уве Дее на своего рода импровизированной пресс-конференции, Карл выключил телевизор. Он успел заметить устремившего взгляд под ноги Логе Хехта, сидящего рядом с сияющим от радости полковником.
Карл положил в рот белые таблетки, которые ему дал Зигфрид Маак. Снотворное он принимал впервые в жизни.
Простыня была прохладной, а кровать необычайно мягкой. С минуту он лежал в темноте, тупо глядя перед собой, и уснул внезапно.
Беседа за ланчем шла вяло. Они изредка перебрасывались отдельными фразами. И даже то самое рейнское вино "Гехаймрат Й", которое они обнаружили в меню, не внесло в разговор оживления.
- Во всяком случае, этот чертов нацист получил свой вариант "окончательного решения", - сказал Карл, когда молчание уж слишком затянулось.
- Да, он добился своего. Я могу спросить тебя... Хотя это и не входит в наши служебные взаимоотношения и я не совсем уверен, что должен это знать. Но все же, что произошло с нашим французским коллегой?
- Я отвел его в сторону, объяснил положение, и мы были готовы как раз перед ударом.
- Он признал, что он один из нас?
- Да.
- И что произошло потом?
- Один из террористов попытался его убить.
- И?
- Я обезвредил ее.
- Ее? Обезвредил?
- Да. Я сделал только один выстрел, только один - в легкое. Она могла бы выжить. Кстати, было ли вскрытие, проводилась ли криминалистическая экспертиза?
- Не думаю. Все уже позади. Ты хочешь, чтобы мы уничтожили оружие, которым ты пользовался?
- Да.
- Это будет сделано.
- Она мне нравилась. Она действительно мне очень нравилась.
- Это известный психологический феномен.
- Да. Но, во всяком случае, как ты понимаешь, я чувствую себя отвратительно.
- Ты полагаешь, нужно было предать их суду?
- Безусловно. Они должны ответить за содеянное.
- Что посеешь, то и пожнешь.
Беседа затихла. Они поковырялись в еде и оставили бутылку вина недопитой. Зигфрид Маак отвез Карла в своем BMW в аэропорт Гамбурга.
Он остановил свою машину напротив зала вылета и какое-то время сидел молча, чем-то озабоченный, - Карл ждал, что он скажет.
- У меня официальное задание: передать привет от Логе Хехта, - сказал Зигфрид Маак, уставившись в ветровое стекло, все залепленное мокрыми хлопьями снега. - Вот это, - он вытащил небольшой пакет и протянул его Карлу. Это была завернутая в бумагу тяжелая металлическая коробка, примерно десять на десять сантиметров.
- Можешь ты сделать мне одолжение? - продолжил Маак.
Карл смотрел на него. Слегка лысоватый западногерманский интеллектуал с жидкими светлыми волосами, голубые глаза, никаких особых примет, иногда носит пенсне, в прошлом симпатизировал левым, подозревался в гомосексуализме, про себя отметил Карл.
- Да, конечно, - ответил он.
- Это подарок от нас, выражение признательности. Но не открывай его, пожалуйста, до тех пор, пока не окажешься в самолете. О'кей?
Фантастические мысли пронеслись в голове Карла. Заряд, гарантирующий убийство человека на борту самолета?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54