И вы должны передать не только эти требования, но и саму сущность и дух того, о чем я говорю. Вы понимаете, что я имею в виду?
— Да, понимаю.
— Думаю, до вас дошло. Ну а что касается нас, то сейчас наша главная цель — воссоединиться с нашими родственниками, и мы не собираемся садиться в тюрьму вместо них. Нам необходима правовая неприкосновенность. После того, как мы уйдем отсюда, сами доберемся на машинах до аэропорта Кеннеди и разлетимся из Нью-Йорка в разные стороны. У нас есть паспорта и деньги, и нам ничего не нужно от вас и от вашего правительства, кроме разрешения на выезд. Понятно?
— Да.
Флинн придвинулся к Бурку почти вплотную.
— Я знаю, о чем вы сейчас думаете, лейтенант Бурк, — можем ли мы высказать наши требования или лучше не заикаться о них? Я понимаю, что ваше правительство и нью-йоркский департамент полиции получат возможность великолепного исторического прецедента, небывалого прежде: отклонить требования, выдвигаемые под угрозой оружия. И это может случиться еще до восхода солнца. Но, видите ли, у нас на руках все карты для выигрыша в покер: валет, дама, король, туз и Собор.
Бурк откашлялся, чтобы голос его звучал более твердо.
— Я думаю, что правительство Великобритании…
— Это скорее проблема Вашингтона, а не моя.
— Да, это так.
— А сейчас уходите. И связь со мной будете держать только по телефону, который стоит на органе в алтаре. Мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь шастал здесь.
Бурк кивнул в знак согласия.
— А вам надо получше следить, чтобы ваши ковбои ничего не вытворяли по собственному усмотрению, — продолжал Флинн.
— Я послежу за ними, — заверил Бурк.
Флинн кивнул головой.
— Далеко не уходите, лейтенант, возможно, мы еще увидимся.
Он повернулся, медленно поднялся по ступенькам и исчез за углом правой лестницы.
Бурк посмотрел на молодого человека, все еще стоящего на коленях и держащего наготове «томпсон», и тот резко махнул стволом в сторону, дав понять Бурку, чтобы тот отваливал. Неторопливо отпустив створки дверей и вытерев влажные ладони о пальто, Бурк прикурил сигарету и начал спускаться вниз по ступенькам к проходу в коридор.
Он был рад, что ему не придется больше иметь дело с этим человеком — Брайеном Флинном, взявшим странный псевдоним — Финн Мак-Камейл. Ему стало жаль Берта Шрёдера, которому предстоит заниматься этим делом.
* * *
Капитан Берт Шрёдер стоял у края фонтана на площади Великой армии и курил короткую, толстую сигару. Легкий мокрый снег слегка припорошил его широкие плечи и таял на дорогом пальто. Он наблюдал за толпой, которая медленно двигалась по освещенным улицам. Некоторое подобие порядка уже было восстановлено, но Шрёдер сомневался, что ему удастся заехать за дочерью и устроить семейный ужин.
На демонстрации он шагал в колонне графства Тайрон, откуда была родом его мать. Теперь колонна рассыпалась, демонстранты разбежались кто куда, а он стоял один-одинешенек, сам не зная зачем, но печенками чуял, что его вот-вот вызовут для какого-то срочного дела.
Он посмотрел на часы, затем пробрался сквозь толпу к патрульной машине, припаркованной на Пятой авеню, и заглянул в окно.
— Есть какие-нибудь новости?
— Нет, сэр. Радио все еще не работает, — ответил патрульный полицейский.
Берта охватила ярость от того, что парад и манифестация бесславно закончились, а он не знает, к кому можно обратиться. Голос патрульного прервал его мрачные мысли:
— Толпа уже заметно поредела, и я могу отвезти вас куда надо.
— Нет, — подумав, ответил Шрёдер и проверил, включен ли его биппер, прикрепленный к поясу. — Эта штуковина молчит. Но не уезжай далеко — ты мне можешь понадобиться. — Только Берт произнес последнее слово, как раздался писк биппера, и он почувствовал, как привычно забилось его сердце. Отбросив в сторону недокуренную сигару, он выключил прибор.
Из окна машины выглянул шофер:
— Кто-то кого-то схватил, капитан? Вы пойдете?
— Да, пойду. — Шрёдер ощутил, что рот его пересох от волнения.
— Вас подвезти?
— Что? Нет. Мне нужно… нужно позвонить.
Стараясь сдержать бешеное биение сердца, он повернулся и посмотрел на ярко сверкающие огни отеля «Плаза» на дальней стороне площади и побежал к нему. В голове мелькали десятки возможных вариантов — такое случалось всегда, когда Шрёдер получал сигнал: «заложники». Кто они? Губернатор? Мэр? Конгрессмены? Иностранные дипломаты? Нужно отбросить все эти предположения, потому что, когда раздается сигнал биппера или телефонный звонок или его вызывают по радиотелефону, всякий раз оказывается, что все не так, как он себе воображал. Наверняка известно лишь одно: вскоре ему предстоят тяжелые переговоры с террористами, чтобы спасти чью-то жизнь или жизни, и вести их придется под бдительным придирчивым оком отцов города и начальства.
Шрёдер быстро взбежал по ступенькам отеля, пробрался сквозь битком набитый вестибюль и спустился вниз по лестнице к телефонам-автоматам, вокруг которых теснилась огромная толпа. Берт не без труда пролез сквозь нее и бесцеремонно выхватил трубку из чьих-то рук.
— Полиция! Срочно! Отойдите!
Затем он позвонил дежурному оператору и назвал номер отдела в полицейском управлении. Ожидая, когда его соединят, Шрёдер закурил еще одну сигару и наблюдал, как дымок от нее вьется вдоль телефонного шнура.
Он чувствовал себя как актер, который, несмотря на то, что репетиций было предостаточно, страшно волнуясь, ждет, когда поднимут занавес. К этому ощущению примешивалась еще и жуткая тревога из-за неведения — вдруг произошло нечто ужасное. Сердце билось бешено, в горле пересохло от волнения, а ладони, наоборот, стали влажными. С одной стороны, он хотел бы оказаться где-нибудь в другом месте. Но с другой — ему нравилась такая напряженность. В эти минуты он ощущал полноту жизни.
На другом конце провода раздался щелчок, потом последовал долгий гудок и отозвался дежурный сержант.
— Что случилось, Дэннис? — спокойно спросил Шрёдер. Целую минуту он молчал, внимательно слушая сообщение, затем ответил едва слышно:
— Буду в доме настоятеля через десять минут.
Он повесил трубку, постоял несколько секунд, бессмысленно глядя на стену перед собой, потом развернулся и стал подниматься по ступенькам к вестибюлю. Его лицо покрывала смертельная бледность, а сам он выглядел безумно усталым. Но вот его плечи расправились, глаза ожили, дыхание стало ровным. Уверенно пройдя через вестибюль, он вышел из отеля и сел в патрульную машину, которая ехала за ним, пока он бежал к телефонам.
— Плохие новости, капитан? — спросил шофер.
— Не то слово. Слишком плохие. Давай к дому настоятеля собора святого Патрика на Медисон-авеню. Гони во весь дух!
Глава 24
Офис епископа Доунса быстро заполнил народ. В кабинете у окна стоял Бурк и пил мелкими глотками кофе. Пришли в сопровождении своих людей мэр Клайн и губернатор Доул. Они были бледны. Бурк узнавал и другие знакомые лица, появляющиеся в дверях кабинета. Люди как-то растерянно заглядывали, будто пришли на похороны. На самом деле, подумал Бурк, все это скорее походило на поминки, где люди незаметно сменяют друг друга, выдавливая из себя краткие соболезнования. Выделялись лишь те, из петлиц пальто которых торчали еще не увядшие, но большей частью поломанные гвоздики, но и у них, наверное, в головах мелькали такие же траурные мысли. Ну а епископ Доунс, как заметил Бурк, великолепно вошел в роль того, кто должен выслушивать заупокойные соболезнования.
Бурк бросил взгляд на Медисон-авеню. В свете уличных фонарей были видны сотни полицейских, под все еще падающим снежком они просматривали улицы и дворы вокруг дома священника. К тротуарам то и дело подкатывали полицейские машины и лимузины полицейских начальников и гражданских чиновников. Срочно были проложены кабели полевых телефонов, ибо радиосвязь все еще не работала. Механизм реагирования на захват собора раскручивался медленно и осмотрительно. Уличное движение не прекращалось. Жизнь в Нью-Йорке не кончилась.
— Привет, Пат.
Бурк обернулся:
— Лэнгли! Боже, как приятно увидеть сослуживца, а не кого-нибудь из начальства.
Лэнгли рассмеялся:
— Ты, как всегда, попиваешь кофе и переливаешь из пустого в порожнее?
— А ты уже перелил до краев?
— Немного. Ну и заваруха! — Лэнгли обвел взглядом кабинет епископа. — Похоже, здесь полный набор персон из справочника «Кто есть кто на Восточном побережье». Комиссар Двайер еще не прибыл?
— Да и вряд ли прибудет. Он умер от разрыва сердца.
— О Боже! Мне никто ничего не сообщил… Ты хочешь сказать, что его место займет теперь этот идиот Рурк?
— Да, как только явится сюда.
— Ну, он прямо за мной летит. Мы посадили вертолет на внутреннем дворе отеля «Палас». Господи, видел бы ты только, как все это выглядит с высоты птичьего полета.
— Представляю себе. Думаю, что неплохо на все это полюбоваться с воздуха. — Бурк прикурил. — На нас катят бочку?
— Нас могут не пригласить на церемонию награждений в июне.
— Это уж как пить дать. — Бурк стряхнул пепел на подоконник. — Но пока нас никто не отстраняет.
— Тебя, наверное, первого отстранят. Из-под тебя выбили лошадь. Из-под меня же ее никто не выбивал. А еще поблизости есть какие-нибудь лошади?
— У меня есть кое-какая информация от Джека Фергюсона, которую мы можем использовать, когда нас вызовут на ковер. — Бурк взял руку Лэнгли и крепко сжал ее. — Настоящее имя Финна Мак-Камейла — Брайен Флинн. И он — бывший любовник Морин Мелон.
— Ого! — вырвалось у Лэнгли. — Экс-любовник! Это уже интересно!
— А правая рука Флинна — Джон Хики, — продолжал Бурк.
— Но ведь Хики мертв, — возразил Лэнгли. — Он откинул копыта много лет назад… Похороны были… вроде в Джерси.
— Кое-кому удобнее устраивать собственные похороны до того, как отправиться на тот свет.
— Может быть, Фергюсон ошибся?
— Он видел Джона Хики сегодня, в день святого Патрика. В этом он не ошибается.
— Нужно вскрыть могилу. — Лэнгли вдруг озяб и отошел от окна. — Я затребую судебный ордер.
Бурк пожал плечами.
— Где ты найдешь трезвого судью в Джерси сегодня ночью?.. И кто будет раскапывать могилу? Так или иначе, досье на Хики уже в пути, а Луиза проверяет данные на Брайена Флинна.
— Неплохая работа… — кивнул Лэнгли. — Один англичанин может помочь нам разобраться с Флинном.
— Ага. Майор Мартин.
— Ты с ним виделся?
Бурк кивком головы поздоровался с кем-то в дверях.
— Кто еще здесь? — спросил Лэнгли.
— Шрёдер и несколько высоких чинов из полиции и мэрии и дипломаты английского и ирландского консульств.
В это время в офис входили мэр Клайн, губернатор Доул и их помощники и сопровождающие лица. Лэнгли некоторое время наблюдал за этой процессией, а затем спросил:
— Шрёдер уже начал переговоры?
— Не думаю. Я передал ему требования Мак-Камейла, то есть Флинна. Ну а Шрёдер улыбнулся и попросил подождать. И вот я здесь.
Через комнату торопливо прошел во внутренний офис заместитель комиссара полиции Рурк и махнул рукой Лэнгли, чтобы тот следовал за ним.
— Слышу стук слетающих с плеч голов, — обратился Лэнгли к Бурку. — Следующим шефом отдела розыска я уже вижу Патрика Бурка, отлитого из бронзы и установленного на ступенях собора святого Патрика, верхом на лошади с горящими глазами, заряжающим…
— Пошел ты…
Лэнгли рассмеялся и поспешил вслед за Рурком. Бурк с интересом смотрел на толпящихся у комнаты людей. Кого здесь только не было: спикер палаты представителей, бывший и нынешний губернаторы, сенаторы, мэры, конгрессмены. Вот уж действительно ходячий справочник «Кто есть кто на Восточном побережье», но сейчас, подумал Бурк, все они выглядели обычными и испуганными обывателями, а не важными персонами. Он заметил, что все графины на кофейном столике опустели, затем обратил внимание на то, что епископ Доунс по-прежнему спокойно сидит за столом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91
— Да, понимаю.
— Думаю, до вас дошло. Ну а что касается нас, то сейчас наша главная цель — воссоединиться с нашими родственниками, и мы не собираемся садиться в тюрьму вместо них. Нам необходима правовая неприкосновенность. После того, как мы уйдем отсюда, сами доберемся на машинах до аэропорта Кеннеди и разлетимся из Нью-Йорка в разные стороны. У нас есть паспорта и деньги, и нам ничего не нужно от вас и от вашего правительства, кроме разрешения на выезд. Понятно?
— Да.
Флинн придвинулся к Бурку почти вплотную.
— Я знаю, о чем вы сейчас думаете, лейтенант Бурк, — можем ли мы высказать наши требования или лучше не заикаться о них? Я понимаю, что ваше правительство и нью-йоркский департамент полиции получат возможность великолепного исторического прецедента, небывалого прежде: отклонить требования, выдвигаемые под угрозой оружия. И это может случиться еще до восхода солнца. Но, видите ли, у нас на руках все карты для выигрыша в покер: валет, дама, король, туз и Собор.
Бурк откашлялся, чтобы голос его звучал более твердо.
— Я думаю, что правительство Великобритании…
— Это скорее проблема Вашингтона, а не моя.
— Да, это так.
— А сейчас уходите. И связь со мной будете держать только по телефону, который стоит на органе в алтаре. Мне не хотелось бы, чтобы кто-нибудь шастал здесь.
Бурк кивнул в знак согласия.
— А вам надо получше следить, чтобы ваши ковбои ничего не вытворяли по собственному усмотрению, — продолжал Флинн.
— Я послежу за ними, — заверил Бурк.
Флинн кивнул головой.
— Далеко не уходите, лейтенант, возможно, мы еще увидимся.
Он повернулся, медленно поднялся по ступенькам и исчез за углом правой лестницы.
Бурк посмотрел на молодого человека, все еще стоящего на коленях и держащего наготове «томпсон», и тот резко махнул стволом в сторону, дав понять Бурку, чтобы тот отваливал. Неторопливо отпустив створки дверей и вытерев влажные ладони о пальто, Бурк прикурил сигарету и начал спускаться вниз по ступенькам к проходу в коридор.
Он был рад, что ему не придется больше иметь дело с этим человеком — Брайеном Флинном, взявшим странный псевдоним — Финн Мак-Камейл. Ему стало жаль Берта Шрёдера, которому предстоит заниматься этим делом.
* * *
Капитан Берт Шрёдер стоял у края фонтана на площади Великой армии и курил короткую, толстую сигару. Легкий мокрый снег слегка припорошил его широкие плечи и таял на дорогом пальто. Он наблюдал за толпой, которая медленно двигалась по освещенным улицам. Некоторое подобие порядка уже было восстановлено, но Шрёдер сомневался, что ему удастся заехать за дочерью и устроить семейный ужин.
На демонстрации он шагал в колонне графства Тайрон, откуда была родом его мать. Теперь колонна рассыпалась, демонстранты разбежались кто куда, а он стоял один-одинешенек, сам не зная зачем, но печенками чуял, что его вот-вот вызовут для какого-то срочного дела.
Он посмотрел на часы, затем пробрался сквозь толпу к патрульной машине, припаркованной на Пятой авеню, и заглянул в окно.
— Есть какие-нибудь новости?
— Нет, сэр. Радио все еще не работает, — ответил патрульный полицейский.
Берта охватила ярость от того, что парад и манифестация бесславно закончились, а он не знает, к кому можно обратиться. Голос патрульного прервал его мрачные мысли:
— Толпа уже заметно поредела, и я могу отвезти вас куда надо.
— Нет, — подумав, ответил Шрёдер и проверил, включен ли его биппер, прикрепленный к поясу. — Эта штуковина молчит. Но не уезжай далеко — ты мне можешь понадобиться. — Только Берт произнес последнее слово, как раздался писк биппера, и он почувствовал, как привычно забилось его сердце. Отбросив в сторону недокуренную сигару, он выключил прибор.
Из окна машины выглянул шофер:
— Кто-то кого-то схватил, капитан? Вы пойдете?
— Да, пойду. — Шрёдер ощутил, что рот его пересох от волнения.
— Вас подвезти?
— Что? Нет. Мне нужно… нужно позвонить.
Стараясь сдержать бешеное биение сердца, он повернулся и посмотрел на ярко сверкающие огни отеля «Плаза» на дальней стороне площади и побежал к нему. В голове мелькали десятки возможных вариантов — такое случалось всегда, когда Шрёдер получал сигнал: «заложники». Кто они? Губернатор? Мэр? Конгрессмены? Иностранные дипломаты? Нужно отбросить все эти предположения, потому что, когда раздается сигнал биппера или телефонный звонок или его вызывают по радиотелефону, всякий раз оказывается, что все не так, как он себе воображал. Наверняка известно лишь одно: вскоре ему предстоят тяжелые переговоры с террористами, чтобы спасти чью-то жизнь или жизни, и вести их придется под бдительным придирчивым оком отцов города и начальства.
Шрёдер быстро взбежал по ступенькам отеля, пробрался сквозь битком набитый вестибюль и спустился вниз по лестнице к телефонам-автоматам, вокруг которых теснилась огромная толпа. Берт не без труда пролез сквозь нее и бесцеремонно выхватил трубку из чьих-то рук.
— Полиция! Срочно! Отойдите!
Затем он позвонил дежурному оператору и назвал номер отдела в полицейском управлении. Ожидая, когда его соединят, Шрёдер закурил еще одну сигару и наблюдал, как дымок от нее вьется вдоль телефонного шнура.
Он чувствовал себя как актер, который, несмотря на то, что репетиций было предостаточно, страшно волнуясь, ждет, когда поднимут занавес. К этому ощущению примешивалась еще и жуткая тревога из-за неведения — вдруг произошло нечто ужасное. Сердце билось бешено, в горле пересохло от волнения, а ладони, наоборот, стали влажными. С одной стороны, он хотел бы оказаться где-нибудь в другом месте. Но с другой — ему нравилась такая напряженность. В эти минуты он ощущал полноту жизни.
На другом конце провода раздался щелчок, потом последовал долгий гудок и отозвался дежурный сержант.
— Что случилось, Дэннис? — спокойно спросил Шрёдер. Целую минуту он молчал, внимательно слушая сообщение, затем ответил едва слышно:
— Буду в доме настоятеля через десять минут.
Он повесил трубку, постоял несколько секунд, бессмысленно глядя на стену перед собой, потом развернулся и стал подниматься по ступенькам к вестибюлю. Его лицо покрывала смертельная бледность, а сам он выглядел безумно усталым. Но вот его плечи расправились, глаза ожили, дыхание стало ровным. Уверенно пройдя через вестибюль, он вышел из отеля и сел в патрульную машину, которая ехала за ним, пока он бежал к телефонам.
— Плохие новости, капитан? — спросил шофер.
— Не то слово. Слишком плохие. Давай к дому настоятеля собора святого Патрика на Медисон-авеню. Гони во весь дух!
Глава 24
Офис епископа Доунса быстро заполнил народ. В кабинете у окна стоял Бурк и пил мелкими глотками кофе. Пришли в сопровождении своих людей мэр Клайн и губернатор Доул. Они были бледны. Бурк узнавал и другие знакомые лица, появляющиеся в дверях кабинета. Люди как-то растерянно заглядывали, будто пришли на похороны. На самом деле, подумал Бурк, все это скорее походило на поминки, где люди незаметно сменяют друг друга, выдавливая из себя краткие соболезнования. Выделялись лишь те, из петлиц пальто которых торчали еще не увядшие, но большей частью поломанные гвоздики, но и у них, наверное, в головах мелькали такие же траурные мысли. Ну а епископ Доунс, как заметил Бурк, великолепно вошел в роль того, кто должен выслушивать заупокойные соболезнования.
Бурк бросил взгляд на Медисон-авеню. В свете уличных фонарей были видны сотни полицейских, под все еще падающим снежком они просматривали улицы и дворы вокруг дома священника. К тротуарам то и дело подкатывали полицейские машины и лимузины полицейских начальников и гражданских чиновников. Срочно были проложены кабели полевых телефонов, ибо радиосвязь все еще не работала. Механизм реагирования на захват собора раскручивался медленно и осмотрительно. Уличное движение не прекращалось. Жизнь в Нью-Йорке не кончилась.
— Привет, Пат.
Бурк обернулся:
— Лэнгли! Боже, как приятно увидеть сослуживца, а не кого-нибудь из начальства.
Лэнгли рассмеялся:
— Ты, как всегда, попиваешь кофе и переливаешь из пустого в порожнее?
— А ты уже перелил до краев?
— Немного. Ну и заваруха! — Лэнгли обвел взглядом кабинет епископа. — Похоже, здесь полный набор персон из справочника «Кто есть кто на Восточном побережье». Комиссар Двайер еще не прибыл?
— Да и вряд ли прибудет. Он умер от разрыва сердца.
— О Боже! Мне никто ничего не сообщил… Ты хочешь сказать, что его место займет теперь этот идиот Рурк?
— Да, как только явится сюда.
— Ну, он прямо за мной летит. Мы посадили вертолет на внутреннем дворе отеля «Палас». Господи, видел бы ты только, как все это выглядит с высоты птичьего полета.
— Представляю себе. Думаю, что неплохо на все это полюбоваться с воздуха. — Бурк прикурил. — На нас катят бочку?
— Нас могут не пригласить на церемонию награждений в июне.
— Это уж как пить дать. — Бурк стряхнул пепел на подоконник. — Но пока нас никто не отстраняет.
— Тебя, наверное, первого отстранят. Из-под тебя выбили лошадь. Из-под меня же ее никто не выбивал. А еще поблизости есть какие-нибудь лошади?
— У меня есть кое-какая информация от Джека Фергюсона, которую мы можем использовать, когда нас вызовут на ковер. — Бурк взял руку Лэнгли и крепко сжал ее. — Настоящее имя Финна Мак-Камейла — Брайен Флинн. И он — бывший любовник Морин Мелон.
— Ого! — вырвалось у Лэнгли. — Экс-любовник! Это уже интересно!
— А правая рука Флинна — Джон Хики, — продолжал Бурк.
— Но ведь Хики мертв, — возразил Лэнгли. — Он откинул копыта много лет назад… Похороны были… вроде в Джерси.
— Кое-кому удобнее устраивать собственные похороны до того, как отправиться на тот свет.
— Может быть, Фергюсон ошибся?
— Он видел Джона Хики сегодня, в день святого Патрика. В этом он не ошибается.
— Нужно вскрыть могилу. — Лэнгли вдруг озяб и отошел от окна. — Я затребую судебный ордер.
Бурк пожал плечами.
— Где ты найдешь трезвого судью в Джерси сегодня ночью?.. И кто будет раскапывать могилу? Так или иначе, досье на Хики уже в пути, а Луиза проверяет данные на Брайена Флинна.
— Неплохая работа… — кивнул Лэнгли. — Один англичанин может помочь нам разобраться с Флинном.
— Ага. Майор Мартин.
— Ты с ним виделся?
Бурк кивком головы поздоровался с кем-то в дверях.
— Кто еще здесь? — спросил Лэнгли.
— Шрёдер и несколько высоких чинов из полиции и мэрии и дипломаты английского и ирландского консульств.
В это время в офис входили мэр Клайн, губернатор Доул и их помощники и сопровождающие лица. Лэнгли некоторое время наблюдал за этой процессией, а затем спросил:
— Шрёдер уже начал переговоры?
— Не думаю. Я передал ему требования Мак-Камейла, то есть Флинна. Ну а Шрёдер улыбнулся и попросил подождать. И вот я здесь.
Через комнату торопливо прошел во внутренний офис заместитель комиссара полиции Рурк и махнул рукой Лэнгли, чтобы тот следовал за ним.
— Слышу стук слетающих с плеч голов, — обратился Лэнгли к Бурку. — Следующим шефом отдела розыска я уже вижу Патрика Бурка, отлитого из бронзы и установленного на ступенях собора святого Патрика, верхом на лошади с горящими глазами, заряжающим…
— Пошел ты…
Лэнгли рассмеялся и поспешил вслед за Рурком. Бурк с интересом смотрел на толпящихся у комнаты людей. Кого здесь только не было: спикер палаты представителей, бывший и нынешний губернаторы, сенаторы, мэры, конгрессмены. Вот уж действительно ходячий справочник «Кто есть кто на Восточном побережье», но сейчас, подумал Бурк, все они выглядели обычными и испуганными обывателями, а не важными персонами. Он заметил, что все графины на кофейном столике опустели, затем обратил внимание на то, что епископ Доунс по-прежнему спокойно сидит за столом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91