- Двадцать человек и командир десанта. Остальные - на другие лодки.
Солдаты в серо-зеленой форме сноровисто спускались в шлюпки по талям, и Видман одобрительно кивнул - ловкие ребята.
Шлюпки ткнулись в борт, первым на палубу перепрыгнул высокий офицер с ранцем за спиной и автоматом через плечо.
- Командир десанта, майор Нойберг, - на мгновение приложив руку к кепи с эмблемой в виде белого цветка, представился он.
- Корветен-капитан Видман. Сколько всего человек?
- Пятьдесят два.
- Так, с вами двадцать, на U-61 пятнадцать человек, на U-47 - семнадцать. Направляйте людей вниз, их разместят. А это еще кто? - Видман с недоумением смотрел, как из шлюпки неуклюже выбираются двое мужчин. Один коротышка в толстых очках и бородатый молодой человек.
Форма висела на них мешками и они были явно не из состава элитных спецчастей.
- О-о, - протянул Нойберг, - это очень важные ученые господа. Мне сказали, что я могу положить весь десант, включая и себя лично, но они должны остаться в живых. Сотрудники какого-то секретного института. Кстати, еще двое пойдут на других лодках.
Видман скептически смотрел, как «важные господа», поддерживаемые под руки, ковыляют по палубе.
- Ладно, мое дело - доставить вас на место.
- И поддержать огнем, - добавил майор, - до непосредственной высадки на берег десант весьма уязвим.
- Что смогу, сделаю, - сухо сказал Видман.
Лодка приняла десант и, уступив место U-61, погрузилась. Нойберг с интересом оглядывал тесное помещение центрального поста.
- Тесновато у вас, Видман. Скажите, здесь всегда такой запах.
- О-о, господин майор, сейчас еще свежо, как в сосновом бору после дождя!
- Н-да, - поежился майор. - Вы не могли бы показать мне вши карты?
- Пожалуйста, - Видман расстелил на штурманском столике карту с маршрутом.
Нойберг достал из ранца планшет, вынул из него несколько снимков.
- Это фотографии побережья, сделанные нашими самолетами. Давайте сверим курс, исходя из конечного маршрута.
Видман склонился над фотографиями. На снимках были отчетливо видны здания в нескольких десятков метров от берега.
- Вот наша цель, - Нойберг ткнул пальцем в карту, - засекреченный лагерь русских. Готовят то ли новое оружие, то ли проводят какие-то научные опыты. Больше меня знают эти господа, - он кивнул в сторону жилых отсеков, куда проводили толстяка и бородатого парня. - Ваша задача подойти как можно ближе к берегу и поддержать высадку огнем, если понадобится.
- Глубины известны?
- Нет.
- Плохо. Не хватало сесть на камни у русских берегов.
- На войне без риска не бывает, господин корветен-капитан.
- Но войны с русскими еще нет.
- Поверьте, это дело недалекого будущего.
- Даже так?
К Видману подошел радист, протянул листок бумаги.
- Передали по УКВ с U-61.
Видман пробежал глазами по листку, передал его майору.
- Вы что-нибудь понимаете?
- На лодке обнаружена психоэнергетическая аномалия, проверьте ваш корабль. Вассерман, - прочитал вслух Нойберг.
- Кто это - Вассерман? И что такое «психоэнергетическая аномалия»?
- Я знаю не больше вашего. Вассерман - один из ученых. Что ж, пойду, позову пассажиров.
Толстяк явился, что-то дожевывая, молодой человек, наоборот, был почти зеленого света. Обстановка подводной лодки его явно угнетала. В руках он держал плоскую коробку с кольцевой антенной.
- Господин капитан, на борту не было необъяснимых явлений? - обратился к Видману толстяк.
- Пока нет. Хотя, постойте. Сутки назад один из экипажа U-61 бросился в море. На другой лодке сошел с ума рулевой. Симптомы были схожие - им внезапно потребовалась тишина и покой, который они полагали найти на дне моря.
- Угу, - пробормотал толстяк, - очень хорошо! Герхард, приступим, - кивнул он молодому коллеге.
За полчаса, под недоуменными взглядами команды, они обшарили лодку с носа до кормы. Бородатый парень шел впереди, держа свой прибор на вытянутых руках, а толстяк руководил им, указывая, какие места стоит проверить более тщательно.
- Все в порядке, господин капитан, - сказал толстяк, закончив обход, - с вашим кораблем все в порядке.
- Благодарю вас, - иронически склонил голову Видман, - стало быть, мы можем продолжать движение?
- Конечно, - толстяк будто и не заметил издевки, - прошу вас.
Видман проводил его глазами и вернулся к картам.
- Когда будем на месте? - спросил Нойберг.
- Ночи здесь короткие, а скоро их и вовсе не будет, - задумчиво ответил Видман, - значит, большую часть придется идти в подводном положении. Полагаю, около пяти суток, майор. Вас это устраивает?
- А что от меня зависит, - пожал плечами Нойберг, - пять, так пять.

Дальний бомбардировщик-разведчик Fw-200 CONDOR стартовал с аэродрома Хебугтен на севере Норвегии в четыре часа утра. Через два часа, поднявшись к северу, он повернул на Восток, нарушив границу Советского Союза в районе семьдесят четвертой параллели. Еще через три часа полета на высоте четыре тысячи метров, он пересек архипелаг Новая Земля с запада на восток в районе Крестовой Губы. Развернувшись над заливом Медвежий, самолет снизился до пятисот метров и, пройдя вдоль восточного побережья архипелага до залива Литке, лег на обратный курс. В пятидесяти километрах от поселка Малые Кармакулы с самолета был выброшен десант в составе пяти человек.
Fw-200 был засечен постами воздушного наблюдения полуострова Рыбачий, но поскольку нарушения воздушных границ СССР немецкими самолетами стали в последнее время повсеместными, перехват разведчика осуществлен не был и цель его полета осталась неизвестной.
Парашютисты приземлились компактной группой. Определившись на местности, десант разделился: трое направились к поселку Малые Кармакулы, двое - в сторону спецлагеря. Обе группы имели радиопередатчики. В задачу первой группы входило обнаружение радиостанции на территории поселка и корректировка артиллерийского огня с подводной лодки. Вторая группа имела цель, заняв господствующую над территорией лагеря высоту, координировать действия высадившегося с подводных лодок десанта.
* * *
Новая Земля, спецлагерь «Бестиарий»
Барченко оглядел собравшихся поверх очков, ожидая, пока они рассядутся по местам. Собрались все, даже Бельский, последнее время игнорирующий общество и стремившийся к уединению, сидел, выпрямившись, и курил трубку короткими быстрыми затяжками. Лада и Назаров стояли возле двери, чуть касаясь плечами, и Барченко сразу понял, что они не видят его и, скорее всего, не услышат, что он будет говорить, поскольку всецело заняты друг другом и наслаждаются возникшей между ними близостью, если не телесной, то духовной, уж точно. Кривокрасов сидел рядом с Марией, что-то в полголоса ей рассказывая, а она внимала ему с легкой усмешкой уверенной в себе женщины. Встретив взгляд профессора, она вопросительно изогнула бровь: мол, сейчас-то вы чем недовольны? Шамшулов стоял в одиночестве возле окна, всем видом показывая, что хоть вы и считаете, что мое присутствие необязательно, у меня на этот счет собственное мнение.
- Товарищи, - призывая всех к вниманию, Барченко негромко хлопнул в ладоши, - у меня для вас весьма невеселые новости…
- К нам едет ревизор, - пробормотал Кривокрасов довольно громко, вызвав улыбку на лице Санджиевой.
- Михаил Терентьевич, прошу вас, не время для шуток. Итак, все вы знаете, что мы здесь работаем, или, вернее, готовим почву для эксперимента, имеющего непосредственное отношение к обороноспособности страны. Подготовка находится в завершающей стадии и, надеюсь, в скором времени, мы сможем реализовать наши планы. Однако, возникло э-э…, возникли обстоятельства, способные прервать эксперимент и ставящие под угрозу не только его проведение, но и существования лагеря, как научного центра, и представляющие опасность …
- Василич, в натуре, я ни хрена не понимаю. Ты можешь нормально сказать, че за дела? - подал голос Межевой, с комфортом развалившийся на койке.
Барченко досадливо крякнул, обежал всех взглядом. Недоумение было не только в глазах Межевого. Серафима Григорьевна Панова, близоруко прищурившись, шевелила губами, словно пробуя на вкус полузнакомые слова, произнесенные профессором, Собачников склонил голову к плечу, как делал всякий раз, когда между ним и Барченко возникало непонимание, Илья Данилов застыл с каменным лицом, но, судя по всему, тоже не понимал, о чем речь.
- Ну что ж, постараюсь выразить свою мысль коротко и ясно. Александр Владимирович, вы меня очень обяжете, если вернетесь на грешную землю.
- Да, - глаза Назарова приняли более осмысленное выражение, - слушаю вас, профессор.
- Благодарю вас, - чуть поклонился Барченко, - если суммировать все, что я хотел бы донести до всех, то коротко это прозвучит так: в ближайшие недели, возможно счет уже идет на дни, гитлеровская Германия осуществит нападение на Советский Союз… Александр Владимирович, дайте мне договорить! В преддверии начала войны силами войск специального назначения, при поддержке института «Аненербе» , будет нанесен удар по скоплению носителей эзотерических корней русского этноса, с целью нанесения фатального ранения России на уровне эгрегора…
- Опять по-китайски заговорил, - вздохнул Межевой.
- Короче, на остров будет высажен десант, - потеряв терпение, рявкнул профессор, - нас или захватят и отправят в Германию, или просто перестреляют! Теперь понятно?
- Так бы сказал, - кивнул головой Межевой, - значит, надо делать ноги, пока немец шухер не навел. А не то салазки загнут…
- Откуда сведения о начале войны, о десанте? - спросил Назаров.
- Сведения из надежных источников, поверьте, Александр Владимирович.
- Время нападения, численность десанта? - так же деловито осведомился Назаров.
- Я полагаю, человек сорок - пятьдесят. А времени у нас не более двух-трех дней. В последний раз мы засекли подводные лодки с десантом недалеко от побережья Норвегии.
- У вас есть какие-то соображения, профессор?
- Эксперимент необходимо провести, во что бы то ни стало. Вот все, что я могу сказать.
- Профессор, вы говорили, что можете связываться с вашими соратниками по своим каналам. Пришло время…
- Да, Александр Владимирович, я подумал об этом, - Барченко обернулся к сотрудникам, - Шота Георгиевич, можно вас на минутку.
Они отошли с Гагуа в сторону. Выслушав профессора, тот, жестикулируя, попытался ему что-то доказать, но Барченко только покачал головой и Гагуа, покосившись на Назарова, вышел из барака.
- Какие-то проблемы, профессор?
- Нет, проблем никаких. Шота Георгиевич предложил свернуть эксперимент и отходить в сопки прямо сейчас. К сожалению, отложить эксперимент невозможно - это не в моих силах. Остается только надеяться, что мы успеем. При поддержке с материка, или без нее. Вот так, уважаемый Александр Владимирович.
Назаров задумался, потом заговорил отрывисто, будто уже отдавал приказы:
- Прежде всего, следует известить Большую Землю, наладить оборону берега и лагеря, предупредить ненцев в стойбищах на побережье и население в поселках Малые Кармакулы и в Белушьей Губе. В Красино мы, скорее всего не успеем. Профессор, составьте план работ с учетом обстоятельств. Я организую оборону, - обернувшись к Ладе, он посмотрел ей в глаза, - все будет в порядке, Лада Алексеевна. Не беспокойтесь. Михаил, пойдем-ка со мной.
Кривокрасов поднялся с места, Санджиева с неприязнью на Назарова, но промолчала.
На улице царила настоящая весна: солнце уже чувствительно пригревало, что особенно ощущалось в безветрии укрытого в низине лагеря. У ворот прохаживался часовой, еще один бродил вдоль колючей проволоки по периметру лагеря. Возле казармы, на натянутых между врытых столбов веревках, сушилось нижнее белье бойцов взвода охраны. Трое солдат долбили за казармой мерзлую землю - Войтюк решил устроить там выгребную яму. Над берегом вились птицы, их крики доносились даже сюда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49