Он закатывался в кашле, судорожно пытаясь вздох-
нуть, чтобы унять боль. Затем почти выпрямился - на лице его не
было страха, только боль, злоба, стыд и решимость сделать что-ни-
будь или умереть.
- Отзови своего цепного пса, шериф, - грубовато потребовал я.
- В следующий раз он может действительно сильно пострадать.
Шериф злобно посмотрел на меня и процедил сквозь стиснутые
зубы одно-единственное непечатное слово. Он сгорбился в кресле,
крепко сжимая левой рукой правое запястье - все свидетельствова-
ло о том, что его больше заботила собственная рана, а не возмож-
ные страдания других.
- Отдай мне пистолет, - хрипло потребовал полицейский. Каза-
лось, что-то перехватило ему горло, и ему было трудно выдавить из
себя даже эти несколько слов. Пошатываясь, он шагнул вперед и те-
перь находился менее чем в шести футах от меня. Он был очень мо-
лод - не более года.
- Судья! - требовательно сказал я.
- Не делайте этого, Доннелли! - Судья Моллисон оправился от
первоначального шока, заставившего его оцепенеть. - Не делайте
этого! Этот человек - убийца. Ему нечего терять, он убьет еще
раз. Оставайтесь на месте.
- Отдай мне пистолет. - Слова судьи не оказали на полицейско-
го никакого воздействия. Доннелли говорил деревянным голосом без
эмоций - голосом человека, чье решение уже настолько вне его, что
это уже не решение, а единственная всепоглощающая цель его сущес-
твования.
- Оставайся на месте, сынок, - тихо попросил я. - Судья пра-
вильно заметил - мне нечего терять. Еще один шаг, и я прострелю
тебе бедро. Доннелли, ты представляешь, что может сделать свинцо-
вая пуля с мягкой головкой, летящая с небольшой скоростью? Если
она попадет в бедренную кость, то разнесет ее вдребезги, и ты бу-
дешь всю оставшуюся жизнь хромать, как я. Если же она разорвет
бедренную артерию, ты истечешь кровью. Дурень!
Второй раз зал суда потряс выстрел кольта. Доннелли упал на
пол, схватившись обеими руками за бедро, и смотрел на меня с не-
пониманием, изумлением и неверием.
- Ну что же, всем когда-нибудь приходится учиться, - проро-
нил я и посмотрел на дверь - выстрелы должны были привлечь внима-
ние, но пока там никого не было. Правда, меня это и не тревожило
- кроме набросившихся на меня в "Ла Контессе" двух констеблей,
временно непригодных к несению службы, шериф и Доннелли составля-
ли всю полицию Марбл-Спрингз. И все же промедление было бы глу-
пым и опасным.
- Далеко ты не уйдешь, Толбот, - процедил сквозь зубы шериф.
- Через пять минут после твоего ухода каждый слуга закона в граф-
стве будет разыскивать тебя, а через пятнадцать тебя начнут ра-
зыскивать по всему штату. - Гримаса боли исказила его лицо. - Ра-
зыскивать будут убийцу, Толбот, вооруженного убийцу, поэтому у
них будет приказ убить тебя.
- Послушайте, шериф... - начал было судья, но шериф не дал
ему продолжить.
- Извините, судья, он мой. - Шериф посмотрел на стонущего по-
лицейского. - С того момента, как он взял пистолет, он - мой...
Далеко тебе не уйти, Толбот.
- Приказ убить, да? - произнес я задумчиво и оглядел зал. -
Нет-нет, о мужчинах и речи не может быть - у них может возник-
нуть тщеславное желание заработать медаль...
- О чем, черт возьми, ты говоришь? - требовательно спросил
шериф.
- И не школьницы-истерички... - пробормотал я, покачал голо-
вой и посмотрел на блондинку. - Простите, мисс, но это будете вы.
- Что... что вы имеете в виду? - Возможно, она испугалась, а
может, лишь притворилась. - Чего вы хотите?
- Вы же слышали, что сказал "Одинокий рейнджер": как только
полицейские увидят меня, они начнут стрелять во все, что движет-
ся. Но они не станут стрелять в женщину, а особенно в такую хо-
рошенькую. Я в тяжелом положении, мисс, и мне нужен страховой по-
лис. Вы им и будете. Пойдемте.
- Черт возьми, Толбот, вы не можете сделать этого! - испуган-
но прохрипел судья Моллисон. - Невинная девушка, а вы собирае-
тесь подвергать ее жизнь опасности.
- Не я. Если кто-то и собирается подвергать ее жизнь опаснос-
ти, так это только друзья шерифа.
- Но мисс Рутвен моя гостья. Я пригласил ее сюда сегодня...
- Нарушение древних законов южного гостеприимства. Понимаю. У
Эмили Пост найдется что сказать по этому поводу. - Я схватил де-
вушку за руку и не слишком вежливо заставил ее встать и выйти в
проход. - Поторопитесь, мисс, у нас нет...
Но тут же отпустил ее руку и, взяв револьвер за ствол, как ду-
бинку, шагнул по проходу. Я уже наблюдал некоторое время за ти-
пом с перебитым носом, который сидел в трех рядах за девушкой, и
гамма чувств, пробегавших по его лицу неандертальца, пока он пы-
тался принять и, наконец, принял решение, сказала мне больше, чем
это могли бы сделать тревожные звонки и лампы сигнализации.
Он почти встал и вышел в проход, сунув правую руку за лацкан
пальто, и в этот момент я ударил его рукояткой кольта по право-
му локтю. Удар заставил заныть даже мою руку - могу только дога-
дываться, что стало с его локтем. Ему это явно не понравилось,
судя по его безумному воплю и падению на скамью. Может быть, я
неправильно расценил его действия и он собирался просто достать
еще одну сигару, но это научит его не носить сигары под мышкой.
Он все еще сильно шумел, когда я вытащил девушку за руку на
крыльцо, захлопнул дверь и запер ее. Это могло дать мне десять, в
лучшем случае пятнадцать минут, но больше мне и не требовалось.
Таща девушку за собой, я побежал по тропинке к дороге.
На обочине стояли две машины. Одна из них, открытый "шевроле"
без каких-либо надписей, была полицейской машиной, на которой ше-
риф, Доннелли и я приехали в суд. Другая, предположительно при-
надлежавшая судье Моллисону, - низкорамный "студебекер-хок". Он
казался более быстрым, по большинство американских машин такого
типа оснащено автоматическим управлением, с которым я был плохо
знаком. Я не умел водить "студебекер", и потеря времени на обуче-
ние могла сыграть роковую роль. С другой стороны, я умел пользо-
ваться автоматической коробкой передач на "шевроле". По дороге к
зданию суда я сидел рядом с Шерифом, который вел машину, и не
пропустил ни одного его движения.
- Забирайтесь, - кивнул я на полицейскую машину. - Быстро!
Возясь со "студебекером", я краем глаза заметил, как она от-
крыла дверцу. Самый быстрый и эффективный способ вывести машину
из строя - разбить распределитель зажигания. Три или четыре се-
кунды я пытался открыть капот, затем бросил это занятие и обра-
тил свое внимание на ближайшее ко мне переднее колесо. Будь это
бескамерная шина, а у меня в руках мой автоматический пистолет
малокалиберная пуля со стальной оболочкой сделала бы в колесе
лишь маленькую дырочку, которую так же легко заклеить, как и сде-
лать. Но выпущенная из кольта нуля с мягкой головкой проделала в
колесе огромную дыру, и "студебекер" тяжело осел.
Девушка уже сидела в машине. Не утруждая себя открыванием две-
ри, я перепрыгнул через нее на сиденье водителя, бросил быстрый
взгляд на приборную доску, схватил белый пластиковый пакет, ле-
жавший на коленях у девушки, второпях немного порвал его, откры-
вая, и вывалил его содержимое на соседнее сиденье. Ключи от маши-
ны оказались на самом верху этой кучи вещей - значит, она засуну-
ла их на самое дно пакета. Я мог побиться об заклад, что она ис-
пугана, но еще больше я мог поставить на то, что испугана она не
до ужаса.
- Похоже, вы считаете это весьма умным ходом? - Я даже не
посмотрел в ее сторону - запустил двигатель, нажал на кнопку ав-
томатической коробки передач, снял машину с ручного тормоза и так
газанул, что задние колеса несколько раз вхолостую прокрутились
по гравию. - Попробуйте еще раз выкинуть что-нибудь подобное, и
вы пожалеете об этом. Я вам это обещаю.
Вообще-то я довольно опытный водитель, но не люблю американ-
ских машин, если по дороге надо делать много поворотов, однако
когда требуется ехать с большой скоростью по прямой, средние ан-
глийские и европейские спортивные модели выглядят жалкими по
сравнению с американскими машинами с огромными восьмицилиндровы-
ми двигателями. "Шевроле" рванул вперед так, будто его оснастили
ракетными ускорителями, - подозреваю, что на эту полицейскую ма-
шину поставили форсированный двигатель. И, когда я выпрямился и
взглянул в зеркало, мы находились уже в ста ярдах от здания суда.
Я увидел выбежавших на дорогу судью и шерифа, и тут мы подлетели
к крутому правому повороту. Быстрый поворот рулевого колеса впра-
во, занос, поворот руля влево - и, набирая скорость, мы выскочи-
ли из города.

ГЛАВА ВТОРАЯ.
Ехали мы почти точно на север по узкому пыльному шоссе, немно-
го возвышавшемуся над остальной местностью. Слева, переливчато,
как изумруд, ярко блестели под палящими лучами солнца воды Мекси-
канского залива. Между дорогой и морем лежала полоска низкого
покрытого мангровыми зарослями берега, справа - заболоченные ле-
са, но в них росли не пальмы и пальметто, как я ожидал увидеть в
этих местах, а сосны, и к тому же унылые.
Я не наслаждался ездой - гнал "шевроле", насколько хватало
смелости. У меня не было солнцезащитных очков и, хотя солнце не
светило мне прямо в лицо, от ярких бликов, отражавшихся от шоссе,
болели глаза. Это была открытая машина, но лобовое стекло было
настолько большим и изогнутым, что даже на скорости свыше восьми-
десяти миль в час набегавший поток воздуха почти не обдувал нас.
В зале суда температура достигала почти ста градусов по Фаренгей-
ту, а какая температура была здесь, на солнце, я даже предста-
вить не мог, - было жарко, как в печке, и я не наслаждался ездой.
Не наслаждалась ею и девушка. Она даже не удосужилась убрать
то, что я вытряхнул из пакета, а просто сидела, сцепив руки. И ни
разу не взглянула на меня - я не знал даже, какого цвета у нее
глаза, - и, естественно, не разговаривала со мной. Раз или два я
взглянул на нее: она сидела, уставившись прямо перед собой, губы
сжаты, лицо бледное, на левой щеке горело красное пятнышко - она
все еще боялась, может, даже больше, чем раньше. Очевидно, она
думала о том, что может случиться с ней. Меня и самого это волно-
вало.
В восьми милях от Марбл-Спрингз и через восемь минут после
нашего отъезда случилось то, чего я ожидал, - похоже, кто-то ду-
мал и действовал явно быстрее, чем я рассчитывал. На дороге было
заграждение. Его установили там, где какая-то предприимчивая фир-
ма засыпала землю справа от дороги битым камнем и кораллом, поло-
жила асфальт и построила заправочную станцию и закусочную. Прямо
поперек дороги стояла большая полицейская машина черного цвета -
если две "мигалки" и большая красная надпись "СТОП" не убеждали
кого-либо в этом, то сделанная белыми восьмидюймовыми буквами
надпись "ПОЛИЦИЯ" не оставляла сомнений. Слева, у передка машины,
дорога переходила в кювет около пяти футов глубиной и прорваться
было невозможно. Справа - там, где дорога расширялась и переходи-
ла во дворик заправочной станции, ряд вертикально поставленных
черных гофрированных пятидесятигаллонных бочек из-под бензина
полностью перегораживал пространство между полицейской машиной и
первым рядом заправочных колонок, тянувшихся вдоль дороги.
Все это я разглядел за четыре-пять секунд, которые потребова-
лись мне, чтобы резко сбавить скорость с семидесяти до тридцати
миль в час, - тормоза взвизгнули, и на шоссе остались дымящиеся
черные следы шин. Увидел я и полицейских. Один из них полуприсел
за капотом полицейской машины, голова и плечо другого возвыша-
лись над багажником.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39