Он ушел прежде, чем до меня дошло значение того, что он сде-
лал. Он прекрасно знал, что любые уступки относительно свободы
передвижения, которые выбил генерал, на меня не распространялись:
я буду под наблюдением каждую секунду, и поговорить нам не удас-
тся. Но пообщаться мы сможем - с помощью этой маленькой книжечки.
Собственно, это была не книжечка, а нечто среднее между днев-
ником и тетрадью расходов. В специальном кармашке торчал не-
большой карандаш. Такие книжечки владельцы гаражей и автомо-
бильные маклеры раздают сотнями тысяч, обычно под Рождество, наи-
более кредитоспособным клиентам. Почти каждый шофер имел такую
книжицу для записи в соответствующей графе стоимости бензина,
масла, обслуживания и ремонта, пробега автомобиля и расхода топ-
лива. Подобные вещи не интересовали меня. Меня интересовали лишь
чистые странички и маленький синий карандаш.
Глядя одним глазом в книжечку, другим - на занавеску и прис-
лушиваясь к голосам и звукам, я добрые пять минут писал, вслепую
тыкая вилкой в блюдо. Я пытался быстро и кратко написать все, что
мне хотелось сказать Кеннеди. Закончив, я почувствовал законное
удовлетворение.
Минут через десять Кеннеди принес мне чашку кофе. Книжечки не
было видно, но он, не раздумывая, сунул руку под лежавшую на сто-
ле скомканную салфетку и, достав книжечку, незаметно спрятал ее.
Я почувствовал большое доверие к Саймону Кеннеди.
Минут пять спустя Вайленд и Ройал отвели меня обратно на дру-
гую сторону платформы. За прошедшие полчаса ураган не утих, а
темнота сгустилась.
В двадцать минут четвертого я снова очутился в батискафе и
задраил за собой люк.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ.
В половине седьмого вечера я выбрался из батискафа и сделал
это с радостью. Когда вам нечем заняться - а кроме минутного де-
ла я за этот день не сделал ничего, - то внутри батискафа нет ни-
чего, что помогло бы вам развлечься и отдохнуть. Я оставил Сибэт-
ти задраивать люк в полу опоры и поднялся по 180 ступенькам в по-
мещение наверху, где в одиночестве коротал время Ройал.
- Закончил? - полюбопытствовал он.
- Сделал все, что мог. Мне нужна бумага, карандаш, инструк-
ции, и мне кажется: я смогу запустить эти двигатели через пять
минут. Где Вайленд?
- Пять минут назад его вызвал генерал, и они куда-то ушли.
- Ладно, неважно. Мне понадобится самое большее полчаса. Ска-
жи ему, что мы сможем отправиться в семь с минутами. А теперь мне
нужна бумага и несколько минут, чтобы спокойно сделать расчеты.
Куда идти?
- А это место не подойдет? - без эмоций поинтересовался Ро-
йал. - Я пошлю Сибэтти за бумагой.
- Если ты думаешь, что я стану работать, когда Сибэтти будет
таращить на меня свои рыбьи глаза, то ошибаешься.
- Я на минуту задумался. - По пути сюда мы прошли мимо какого-то
кабинета. Дверь его была незаперта, и я видел там стол, бумагу и
нужные мне линейки.
- Так в чем дело? - пожал Ройал плечами и показал мне на
дверь. Тут в люке появился Сибэтти, и не успели мы отойти и на
десять футов, как я услышал звуки задвигаемого засова и поворота
ключа в замке - Сибэтти очень ревностно относился к своим обязан-
ностям хранителя замка.
Нужная нам дверь находилась в середине коридора. Обернувшись,
я посмотрел на Ройала и, увидев его разрешающий кивок, вошел.
Из-за нескольких кульманов небольшая хорошо обставленная комната
походила на кабинет архитектора. Я прошел к большому обитому ко-
жей столу и удобному креслу.
Ройал осмотрел комнату именно так, как он должен всегда осмат-
ривать комнаты. Просто невозможно представить себе его сидящим
спиной к двери и лицом к окну или источнику света. Он вел бы се-
бя так же и в детской спальне. Однако в данном случае Ройал ос-
матривал комнату, чтобы определить ее пригодность в качестве
тюрьмы, и то, что он увидел, удовлетворило его: кроме двери, из
комнаты был лишь один выход - окно с зеркальным стеклом с видом
на море. Он уселся на стул прямо под люстрой и закурил. Сидел он
не более чем в шести футах от меня, и оружия в его руке не было,
но он успел бы выхватить свой маленький пистолет и просверлить во
мне пару дырочек прежде, чем я добрался бы до него. Кроме того,
именно сейчас насилие не входило в мои расчеты.
Минут десять я заполнял лист бумаги цифрами, "считал" на лога-
рифмической линейке, изучал схему проводки, и у меня "ничего не
получалось". Я не скрывал этого: прищелкивал языком в нетерпении,
кончиком карандаша чесал затылок, сжимал губы и с нараставшим
раздражением смотрел на стены, дверь, окно. Но главным образом я
раздраженно смотрел на Ройала. Наконец до него дошло: - Я мешаю
тебе, Толбот?
- Что? А... нет, не очень, у меня просто не получается...
- Все не так просто, как казалось? Я раздраженно уставился
на него. Если сам не предложит, то это придется сделать мне,
но он выручил меня: - Мне так же, как и тебе, не терпится закон-
чить все это. Мне кажется, ты относишься к людям, которые не лю-
бят, когда их отвлекают. А я, похоже, отвлекаю тебя.
Он легко поднялся, посмотрел на лежавший передо мной лист бу-
маги, взял стул и направился к двери: - Подожду в коридоре.
Вместо ответа я лишь слегка кивнул головой. Он вытащил из
замка ключ, вышел в коридор, закрыл и запер дверь. Я встал, на
цыпочках подкрался к двери и стал ждать.
Долго ждать не пришлось. Через минуту я услышал в коридоре
быстрые шаги, кто-то с резко выраженным и явно американским ак-
центом сказал "Извини, Мак", а затем донесся звук тяжелого удара,
который заставил меня вздрогнуть. В замке повернулся ключ, дверь
открылась, и я помог втащить в комнату тяжелую ношу.
Ройал был в полной отключке. Пока я тащил его, фигура в дож-
девике закрывала дверь на замок. Затем фигура начала освобож-
даться от зюйдвестки, пальто и сапог, и оказавшаяся под одеждой
темно-бордовая униформа была, как всегда, безукоризненной.
- Неплохо, - прошептал я. - Этот американский акцент обма-
нул бы и меня.
- И Ройала он обманул. - Кеннеди наклонился и посмотрел на
синяк, который уже появился на виске Ройала. - Кажется, я стук-
нул его слишком сильно. - Это заботило его столь же сильно, как
заботило бы меня, раздави я тарантула. - Ничего, выживет.
- Выживет. Ты, похоже, долго ждал этого момента и получил
удовольствие. - Я сбросил пальто и старался как можно скорее
влезть в штормовку. - Все готово? Ты все доставил в мастерскую?
- Послушай, Толбот, - с укоризной сказал Кеннеди, - у меня
было целых три часа.
- Ну извини. А если этот друг начнет приходить в себя?
- Я снова слегка стукну его, - мечтательно ответил Кеннеди.
Усмехнувшись, я вышел. Я не знал, на сколько генералу удас-
тся задержать Вайленда, но подозревал, что ненадолго
- Вайленд спешил. Возможно, я сделал себе же хуже, сказав, что
правительственные агенты ждут лишь малейшего улучшения погоды,
чтобы добраться сюда и расспросить генерала, но Вайленд наставил
на меня пистолет и грозился пристрелить, и я был вынужден схва-
титься за соломинку.
Направление шквалистого ветра изменилось, и мне пришлось ид-
ти против ветра. Теперь он дул с севера, и я понял, что ураган
прошел севернее и направился к Тампа. Через несколько часов ве-
тер поутихнет, а море немного успокоится. Но сейчас-то ветер был
очень сильным, и, отворачиваясь от него, я шел почти спиной впе-
ред. Мне показалось, что впереди кто-то пробирается, держась за
спасательный леер, но я не стал присматриваться.
Время осмотрительности и тщательного разведывания подстерегаю-
щей меня опасности прошло - настало время действовать по принци-
пу "пан или пропал". Перебравшись на другую сторону, я быстро по-
шел по коридору, в котором ^ несколько часов назад мне удалось
переброситься парой слов с Кеннеди, но повернул направо, а не на-
лево, как тогда, остановился, чтобы сориентироваться, и поспешил
к широкому трапу, который, по словам Мери, вел на буровую палубу.
Навстречу мне попалось несколько человек, но я шел как ни в чем
не бывало. Дверь в одну из комнат была открыта - и я увидел
сквозь табачный дым, что там полно народу. Явно все работы на бу-
ровой и верхней палубах были прекращены, но буровиков это не вол-
новало - их десятидневная вахта оплачивалась с момента отъезда на
буровую до возвращения на берег; меня это тоже не волновало - я
направлялся именно на рабочую палубу, и прекращение работ лишь
облегчало мою задачу.
Повернув за угол, я наткнулся на двух мужчин, которые, каза-
лось, весьма горячо спорили о чем-то. Это были Вайленд и генерал.
Вайленд прервал свою речь, чтобы посмотреть на меня, когда я, из-
винившись за толчок, пошел по коридору дальше. Уверен, что он не
мог опознать меня - почти на глаза натянул я зюйдвестку, поднял
высокий воротник, но лучшей маскировкой стало то, что я перестал
хромать. Однако, несмотря на все это, я прямо-таки спиной ощущал
его буравящий взгляд, пока не свернул за угол. Я не знал, шел ли
мне на пользу этот явный спор между генералом и Вайлендом. Если
генералу удалось заинтересовать Вайленда каким-либо спорным воп-
росом, имеющим жизненное значение для них обоих, то это шло мне
на пользу; если же Вайленд спорил о чем-то, что считал ненужной
задержкой, то все могло обернуться очень плохо. Если он окажется
на той стороне платформы раньше меня, то последствий я даже пред-
ставить себе не мог. А посему не стал думать о последствиях, а
бросился бежать, не обращая внимания на редких встречных, не по-
нимавших причины такой бешеной активности в этот хорошо оплачи-
ваемый выходной, добежал до трапа и бросился наверх, прыгая че-
рез две ступеньки.
Мери в пластиковом дождевике с капюшоном ждала меня наверху
перед закрытыми дверями. Она отшатнулась, когда я внезапно поя-
вился перед ней. На мгновение я опустил воротник, чтобы она мог-
ла узнать меня.
- Вы?! Она внимательно посмотрела на меня. - Ваша нога... Ку-
да делась ваша хромота?
- Я никогда не хромал. Просто колоритная деталь помои этого
оказалось достаточно, чтобы отбросить меня в сторону. В следую-
щее мгновение мы катались по полу, нанося друг другу удары рука-
ми и ногами, царапаясь и пытаясь выколоть друг другу глаза.
Тяжелая штормовка сковывала мои движения, и хотя она нес-
колько ослабляла его удары, но и мои удары делала слабыми. Он
очень стремился превратить радиостанцию в груду обломков, мне же
этого совершенно не хотелось - от нее зависело буквально все. Мы
возились у стойки, и одна ножка стойки уже едва держалась.
К этому времени я уже не очень хорошо чувствовал себя. Я ус-
пел убедиться, что у этого парня простые кулаки, а не кувалды,
как мне сначала показалось, но вид шатающейся стойки с радиостан-
цией приводил меня в отчаяние. После одного очень сильного удара
по ребрам нетрудно было вскрикнуть от боли и обмякнуть. Пока он
готовился ударом правой вбить меня в пол, я врезал ему коленом в
пах и одновременно ребром правой ладони по незащищенной шее так
сильно, как позволяла сковывавшая меня штормовка.
По всем правилам он должен был моментально вырубиться, но он
этих правил, похоже, не знал. Однако я, видимо, достал его: он
застонал от боли, но, в отличие от меня, не прикидывался и на не-
которое время впал в прострацию. Этого мне хватило, чтобы выб-
раться из-под него и откатиться к двери. Я мог бы добить его, но
мне совершенно не хотелось задеть при этом поврежденные ножки
стойки, которые пока еще удерживали радиостанцию от падения на
пол.
Парень действительно оказался крепким.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39