Но он
любил тех, кому это было под силу. Любил и завидовал им. Он был привязан к
Отто Скорцени. Его телесная сила, его "огромность" восхищали фюрера. Этот
тупой, с крохотным, зачаточным мозгом верзила, будучи буршем, даже на
первом курсе не мог освоить самых элементарных предметов. Но попробовали
бы не дать ему диплом инженера! Да он проломил бы голову любому профессору
из-за угла кастетом.
У Скорцени была фигура борца, он оброс плотным, тяжелым мясом, но на
студенческих спортивных состязаниях никогда и ни в чем не мог добиться
первенства. Зверь по натуре, он был лишен некоторых черт, свойственных
животным. Ему не хватало слепой отваги. Но для того, чтобы убивать
безнаказанно, не встречая сопротивления, нужна только сноровка. И он
убивал профессионально, как мясник, зная, что ему ничто не угрожает. Его
профессия убийцы привлекала к нему фюрера, и фюрер снисходительно прощал
сестрам Браун их влечение к этому животному.
Магда Геббельс шла сквозь толпу, собравшуюся в гараже, презрительно
вздернув и без того высокие по тогдашней моде плечи. Она знала, что каждый
здесь не раз со скорбным лицом выспрашивал Мюрелье, личного врача Гитлера,
о состоянии здоровья фюрера в надежде, что оно безнадежно.
Но Мюрелье так нашпиговывал Гитлера инъекциями наркотиков, что тот из
полутрупа вновь превращался в одержимого бешенством, жаждущего отомстить
всем и каждому властелина.
Магда Геббельс знала: все здесь жаждут смерти Гитлера. Но каждый
хочет услышать о ней прежде других, чтобы немедля начать пресмыкаться
перед тем, кто, изловчившись, сумеет стать преемником фюрера.
А для некоторых смерть Гитлера послужила бы только сигналом к бегству
на Запад или куда угодно. Бежать без этого сигнала они боялись, зная, что
Гиммлер, Кальтенбруннер, Борман настигнут беглеца и с наслаждением убьют.
И убьют не как дезертира, а как возможного претендента на участие в тайном
дележе гигантских сокровищ, которые хранятся в банках нейтральных держав.
Это был резервный фонд на тот случай, если для нацистов откроется
возможность снова прийти к власти.
Магда Геббельс ненавидела этих людей давно - с тех времен, когда
Гитлер еще не был диктатором империи, но уже был фюрером нацистов.
Гитлер испытывал к Магде странную привязанность и оказывал ей
предпочтение перед всеми другими женщинами. Она готовила ему любимые блюда
- картофель с рублеными крутыми яйцами и сбитые сливки с шоколадом. Он был
сладкоежка, любил домашний уют и наслаждался им.
Геббельс униженно молил Магду ради их собственного благополучения
сблизиться с фюрером.
Магда послушно пыталась выполнить волю супруга. Но фюрер, мягко
отклонив все ее попытки, разъяснил, что он не имеет права расточать свою
энергию, отданную политической деятельности. Выслушав это величественное
признание, Магда стала относиться к Гитлеру с еще большим восхищением:
ведь он так отличался от окружавших его людей.
Ревнуя к преимуществам Геббельса, близкие к фюреру лица стали
настойчиво искать для него другую наперсницу - такую, которую они могли бы
сделать своей агенткой.
Но все неудачно. Аристократка Пуцци Ганфштенгель отклонила притязания
Гитлера еще тогда, когда он был не фюрером, а только вожаком фашистов и не
умел себя вести ни за столом, ни в обществе. Потом Гитлер отверг
рекомендованную ему госпожу Вагнер, родственницу композитора, а вслед за
ней и вдову фабриканта роялей Бехштейна.
Наконец нашли баварку - Еву Браун, ассистентку фотографа Гофмана,
бывшего ефрейтора. Она-то и вытеснила Магду Геббельс.
...Магда Геббельс бросила злобный взгляд на мясистую фигуру
Кальтенбруннера: она знала, что Кальтенбруннер и его друг Скорцени все
подготовили для бегства в Астрийские Альпы, где в тайниках было спрятано
огромное количество разного рода ценностей. Оба они лгали фюреру, что в
горах сооружены неприступные бастионы, где засядут отборные эсэсовцы,
чтобы продолжать борьбу.
Магда не верила, что эти любимцы фюрера будут сражаться, когда его не
станет. Она знала: они просто хотят украсть припрятанные в горах
сокровища.
Но могла ли она знать, что произойдет в дальнейшем? Что Скорцени,
сопровождая обессилевшего Кальтенбруннера по горной тропе, предаст его
американцам в надежде снискать себе их признательность и отделаться от
партнера при дележе хорошо укрытых богатств? Скорцени преуспел в своем
намерении, к тому же у него была твердая гарантия в том, что
англо-американцы отнесутся к нему почтительно. Когда, после капитуляции
Италии, Скорцени похитил Муссолини из заключения, он сумел украсть у него
не только часть дневников, но - что самое главное - тайную переписку с
премьер-министром Англии Уинстоном Черчиллем.
Эти письма содержали столь компрометирующие Черчилля материалы, что
его политическая репутация могла на склоне лет оказаться запятнанной, без
надежды на очищение.
Скорцени предъявил англо-американцам эти письма Черчилля как
ультиматум, потребовав взамен почтительности, комфорта и полной свободы.
Геббельс стоял в окружении генералов, опираясь о крыло загруженной
чемоданами машины с непробиваемыми сизыми стеклами. Откинув голову со
скошенным лбом, постукивая ногой с наращенным, как копыто, каблуком, он
говорил:
- Мы твердо верим, что в нынешней героической борьбе нашего народа,
если заглядывать далеко вперед, возникает самая великая империя, какую
когда-либо знала история. Но это зависит только от нас самих...
Магда знала, что в этой машине они должны уехать из Берлина, но
только не сейчас, а потом, когда Гитлер подпишет свое завещание. Муж
рассчитывает, что его верность будет по достоинству оценена фюрером. А
пока он только старается использоваться оставшееся время: сплетничает
Гитлеру на Гиммлера, Кальтенбруннера и Бормана как возможных претендентов
на роль фюрера.
Кейтель крутил ручку патефона, как всегда, когда к нему обращались с
вопросами, на которые он не хотел отвечать. С тупым выражением лица слушал
музыку, ожидая, когда терпение человека, обратившегося к нему с неотложным
вопросом, иссякнет.
Кейтель знал: фюрер не покидает бункер под рейхсканцелярией не
потому, что жаждет руководить отсюда войсками, безнадежно сражающимися
против штурмующих Берлин советских дивизий. Стоит Гитлеру покинуть бункер,
как те, кто окажется рядом с ним, во имя своего спасения передадут его
противнику как выкуп за себя. И будут клятвенно и документально заверять,
что этот впавший в состояние прострации, утративший речь, зрение и слух
полупаралитик и есть тот самый Гитлер, фюрер, бывший диктатор бывшей
Третьей империи.
А пока собравшиеся в помещении рейхсканцелярии отмечали день рождения
Гитлера.
Сейчас в гараже они беседовали, курили, пили, ставя бутылки с вином
на подножки машин. Все было прилично.
Кто-то шутливо сообщил, что Крупп сказал о Геринге: "Эту тушу
следовало приволочь в Рур, чтобы накрыть ею те мои заводы, на которые
падают бомбы. Это единственное, на что он сейчас пригоден".
О безуспешных попытках Геринга от своего имени заключить сепаратный
мир с союзниками было известно всем. Но также было известно и другое:
подавить демократическое движение в Германии мог только Гиммлер,
сосредоточивший в своих руках все полицейские и эсэсовские силы рейха.
Гиммлер сейчас единственная фигура, достойная стать восприемником
Гитлера. Но, к сожалению, ему не удалось уничтожить самых опасных улик:
заключенные многих концлагерей освобождены Советской Армией, а также
войсками союзников.
Гости фюрера пытались выяснить, что помешало Гиммлеру и
Кальтенбруннеру начисто смести все концлагеря с лица земли. Говорили об
этом с раздражением, терялись в догадках.
Не понимали они также, почему с немецкой территории, занятой
советскими войсками, не поступают сведения о подпольных террористических
отрядах "вервольфа". в изобилии снабженных всем необходимым для самых
активных действий.
Слыша эти разговоры, Генрих Шварцкопф с гордостью думал об Иоганне
Вайсе. И собой он сейчас тоже гордился. Затянутый в черный мундир
эсэсовца, он держал себя здесь надменно. Было известно, что фюрер
благоволит к нему. Он считался ловким малым, и даже генералы на всякий
случай любезно улыбались, подымая бокалы, чтобы выпить с ним.
Прибывшие поздравить фюрера не спешили расходиться, но вовсе не
потому, что им приятно было общаться друг с другом. Началась очередная
бомбежка, и, не желая показаться трусами, они продолжали оживленно
беседовать. Соблюдая приличия, болтали о чем угодно, терпеливо выжидая,
когда, наконец, можно будет удрать из этого ненадежного подземелья.
У тех из них, кто принадлежал к свите, охране и обслуживающему
персоналу Гитлера, лица были светло-серыми, больничного цвета. От
постоянного пребывания в подземелье кожа обесцветилась, и, чтобы не
слишком походить на покойниц, долго пролежавших в морге, женщины-связистки
так ярко размалевались, будто им предстояло выйти на сцену.
Это был склеп, в котором бродили мертвецы, и каждый из них пытался
притворяться живым человеком.
Вилли Шварцкопф ни на минуту не оставался один, его беспрестанно
отводили в сторону, что-то озабоченно шептали ему на ухо.
Административно-хозяйственное управление СС было сейчас главным звеном
рейха: оно занималось финансовым обеспечением всех этих деятелей империи
на те времена, когда империя перестанет существовать.
И Вилли Шварцкопф направо и налево раздавал щедрые и утешительные
обещания. Ему тоже сулили золотые горы в вознаграждение за услугу. В ответ
он недоверчиво качал головой, отлично зная, что его надуют так же, как и
он намеревался надуть многих из своих подопечных. Он сам руководил
финансовыми операциями, оформлял перевод валюты и золота в иностранные
банки на текущие счета с подставными именами. Документы на эти подставные
имена отлично изготовил технический отдел зарубежной разведки, и часть из
них Вилли успел присвоить. Он не собирался бежать на Запад с
обременительными, громоздкими чемоданами; чтобы аккуратно уложить эти
документы, достаточно будет потрепанного ручного саквояжа с двойным дном.
А получить по ним в банках он успеет. Сначала нужно освоиться и решить, в
какое предприятие надежней и доходней всего вложить свои средства.
Сознание, что он уже стал обладателем миллионов, помогало Вилли сохранять
скромный вид и услужливо обещать каждому все, что угодно.
Так, он терпеливо выслушал Кейтеля, который, прежде чем обсудить с
ним некоторые свои финансовые дела, сказал доверительно:
- Фюрер не утратил надежды, нет. Князь Гогенлое еще может от его
имени договориться с англо-американцами. Особые надежды он возлагает на
США. Если б вы видели фюрера, когда он получил извещение о смерти
Рузвельта! Он радовался от всего сердца, как ребенок. Вы знаете, он
пуританин, не пьет ни капли спиртного, а тут потребовал шампанского.
Почему только это произошло так поздно? Если бы на год раньше! Трумэн
слишком поздно стал президентом. - Сказал раздраженно: - Мы давно знали о
его симпатиях к нам и могли бы ему помочь в свое время - подбросить
способных агентов, чтобы устранить Рузвельта. Гейдрих умел устраивать
такие дела с безупречным изяществом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177
любил тех, кому это было под силу. Любил и завидовал им. Он был привязан к
Отто Скорцени. Его телесная сила, его "огромность" восхищали фюрера. Этот
тупой, с крохотным, зачаточным мозгом верзила, будучи буршем, даже на
первом курсе не мог освоить самых элементарных предметов. Но попробовали
бы не дать ему диплом инженера! Да он проломил бы голову любому профессору
из-за угла кастетом.
У Скорцени была фигура борца, он оброс плотным, тяжелым мясом, но на
студенческих спортивных состязаниях никогда и ни в чем не мог добиться
первенства. Зверь по натуре, он был лишен некоторых черт, свойственных
животным. Ему не хватало слепой отваги. Но для того, чтобы убивать
безнаказанно, не встречая сопротивления, нужна только сноровка. И он
убивал профессионально, как мясник, зная, что ему ничто не угрожает. Его
профессия убийцы привлекала к нему фюрера, и фюрер снисходительно прощал
сестрам Браун их влечение к этому животному.
Магда Геббельс шла сквозь толпу, собравшуюся в гараже, презрительно
вздернув и без того высокие по тогдашней моде плечи. Она знала, что каждый
здесь не раз со скорбным лицом выспрашивал Мюрелье, личного врача Гитлера,
о состоянии здоровья фюрера в надежде, что оно безнадежно.
Но Мюрелье так нашпиговывал Гитлера инъекциями наркотиков, что тот из
полутрупа вновь превращался в одержимого бешенством, жаждущего отомстить
всем и каждому властелина.
Магда Геббельс знала: все здесь жаждут смерти Гитлера. Но каждый
хочет услышать о ней прежде других, чтобы немедля начать пресмыкаться
перед тем, кто, изловчившись, сумеет стать преемником фюрера.
А для некоторых смерть Гитлера послужила бы только сигналом к бегству
на Запад или куда угодно. Бежать без этого сигнала они боялись, зная, что
Гиммлер, Кальтенбруннер, Борман настигнут беглеца и с наслаждением убьют.
И убьют не как дезертира, а как возможного претендента на участие в тайном
дележе гигантских сокровищ, которые хранятся в банках нейтральных держав.
Это был резервный фонд на тот случай, если для нацистов откроется
возможность снова прийти к власти.
Магда Геббельс ненавидела этих людей давно - с тех времен, когда
Гитлер еще не был диктатором империи, но уже был фюрером нацистов.
Гитлер испытывал к Магде странную привязанность и оказывал ей
предпочтение перед всеми другими женщинами. Она готовила ему любимые блюда
- картофель с рублеными крутыми яйцами и сбитые сливки с шоколадом. Он был
сладкоежка, любил домашний уют и наслаждался им.
Геббельс униженно молил Магду ради их собственного благополучения
сблизиться с фюрером.
Магда послушно пыталась выполнить волю супруга. Но фюрер, мягко
отклонив все ее попытки, разъяснил, что он не имеет права расточать свою
энергию, отданную политической деятельности. Выслушав это величественное
признание, Магда стала относиться к Гитлеру с еще большим восхищением:
ведь он так отличался от окружавших его людей.
Ревнуя к преимуществам Геббельса, близкие к фюреру лица стали
настойчиво искать для него другую наперсницу - такую, которую они могли бы
сделать своей агенткой.
Но все неудачно. Аристократка Пуцци Ганфштенгель отклонила притязания
Гитлера еще тогда, когда он был не фюрером, а только вожаком фашистов и не
умел себя вести ни за столом, ни в обществе. Потом Гитлер отверг
рекомендованную ему госпожу Вагнер, родственницу композитора, а вслед за
ней и вдову фабриканта роялей Бехштейна.
Наконец нашли баварку - Еву Браун, ассистентку фотографа Гофмана,
бывшего ефрейтора. Она-то и вытеснила Магду Геббельс.
...Магда Геббельс бросила злобный взгляд на мясистую фигуру
Кальтенбруннера: она знала, что Кальтенбруннер и его друг Скорцени все
подготовили для бегства в Астрийские Альпы, где в тайниках было спрятано
огромное количество разного рода ценностей. Оба они лгали фюреру, что в
горах сооружены неприступные бастионы, где засядут отборные эсэсовцы,
чтобы продолжать борьбу.
Магда не верила, что эти любимцы фюрера будут сражаться, когда его не
станет. Она знала: они просто хотят украсть припрятанные в горах
сокровища.
Но могла ли она знать, что произойдет в дальнейшем? Что Скорцени,
сопровождая обессилевшего Кальтенбруннера по горной тропе, предаст его
американцам в надежде снискать себе их признательность и отделаться от
партнера при дележе хорошо укрытых богатств? Скорцени преуспел в своем
намерении, к тому же у него была твердая гарантия в том, что
англо-американцы отнесутся к нему почтительно. Когда, после капитуляции
Италии, Скорцени похитил Муссолини из заключения, он сумел украсть у него
не только часть дневников, но - что самое главное - тайную переписку с
премьер-министром Англии Уинстоном Черчиллем.
Эти письма содержали столь компрометирующие Черчилля материалы, что
его политическая репутация могла на склоне лет оказаться запятнанной, без
надежды на очищение.
Скорцени предъявил англо-американцам эти письма Черчилля как
ультиматум, потребовав взамен почтительности, комфорта и полной свободы.
Геббельс стоял в окружении генералов, опираясь о крыло загруженной
чемоданами машины с непробиваемыми сизыми стеклами. Откинув голову со
скошенным лбом, постукивая ногой с наращенным, как копыто, каблуком, он
говорил:
- Мы твердо верим, что в нынешней героической борьбе нашего народа,
если заглядывать далеко вперед, возникает самая великая империя, какую
когда-либо знала история. Но это зависит только от нас самих...
Магда знала, что в этой машине они должны уехать из Берлина, но
только не сейчас, а потом, когда Гитлер подпишет свое завещание. Муж
рассчитывает, что его верность будет по достоинству оценена фюрером. А
пока он только старается использоваться оставшееся время: сплетничает
Гитлеру на Гиммлера, Кальтенбруннера и Бормана как возможных претендентов
на роль фюрера.
Кейтель крутил ручку патефона, как всегда, когда к нему обращались с
вопросами, на которые он не хотел отвечать. С тупым выражением лица слушал
музыку, ожидая, когда терпение человека, обратившегося к нему с неотложным
вопросом, иссякнет.
Кейтель знал: фюрер не покидает бункер под рейхсканцелярией не
потому, что жаждет руководить отсюда войсками, безнадежно сражающимися
против штурмующих Берлин советских дивизий. Стоит Гитлеру покинуть бункер,
как те, кто окажется рядом с ним, во имя своего спасения передадут его
противнику как выкуп за себя. И будут клятвенно и документально заверять,
что этот впавший в состояние прострации, утративший речь, зрение и слух
полупаралитик и есть тот самый Гитлер, фюрер, бывший диктатор бывшей
Третьей империи.
А пока собравшиеся в помещении рейхсканцелярии отмечали день рождения
Гитлера.
Сейчас в гараже они беседовали, курили, пили, ставя бутылки с вином
на подножки машин. Все было прилично.
Кто-то шутливо сообщил, что Крупп сказал о Геринге: "Эту тушу
следовало приволочь в Рур, чтобы накрыть ею те мои заводы, на которые
падают бомбы. Это единственное, на что он сейчас пригоден".
О безуспешных попытках Геринга от своего имени заключить сепаратный
мир с союзниками было известно всем. Но также было известно и другое:
подавить демократическое движение в Германии мог только Гиммлер,
сосредоточивший в своих руках все полицейские и эсэсовские силы рейха.
Гиммлер сейчас единственная фигура, достойная стать восприемником
Гитлера. Но, к сожалению, ему не удалось уничтожить самых опасных улик:
заключенные многих концлагерей освобождены Советской Армией, а также
войсками союзников.
Гости фюрера пытались выяснить, что помешало Гиммлеру и
Кальтенбруннеру начисто смести все концлагеря с лица земли. Говорили об
этом с раздражением, терялись в догадках.
Не понимали они также, почему с немецкой территории, занятой
советскими войсками, не поступают сведения о подпольных террористических
отрядах "вервольфа". в изобилии снабженных всем необходимым для самых
активных действий.
Слыша эти разговоры, Генрих Шварцкопф с гордостью думал об Иоганне
Вайсе. И собой он сейчас тоже гордился. Затянутый в черный мундир
эсэсовца, он держал себя здесь надменно. Было известно, что фюрер
благоволит к нему. Он считался ловким малым, и даже генералы на всякий
случай любезно улыбались, подымая бокалы, чтобы выпить с ним.
Прибывшие поздравить фюрера не спешили расходиться, но вовсе не
потому, что им приятно было общаться друг с другом. Началась очередная
бомбежка, и, не желая показаться трусами, они продолжали оживленно
беседовать. Соблюдая приличия, болтали о чем угодно, терпеливо выжидая,
когда, наконец, можно будет удрать из этого ненадежного подземелья.
У тех из них, кто принадлежал к свите, охране и обслуживающему
персоналу Гитлера, лица были светло-серыми, больничного цвета. От
постоянного пребывания в подземелье кожа обесцветилась, и, чтобы не
слишком походить на покойниц, долго пролежавших в морге, женщины-связистки
так ярко размалевались, будто им предстояло выйти на сцену.
Это был склеп, в котором бродили мертвецы, и каждый из них пытался
притворяться живым человеком.
Вилли Шварцкопф ни на минуту не оставался один, его беспрестанно
отводили в сторону, что-то озабоченно шептали ему на ухо.
Административно-хозяйственное управление СС было сейчас главным звеном
рейха: оно занималось финансовым обеспечением всех этих деятелей империи
на те времена, когда империя перестанет существовать.
И Вилли Шварцкопф направо и налево раздавал щедрые и утешительные
обещания. Ему тоже сулили золотые горы в вознаграждение за услугу. В ответ
он недоверчиво качал головой, отлично зная, что его надуют так же, как и
он намеревался надуть многих из своих подопечных. Он сам руководил
финансовыми операциями, оформлял перевод валюты и золота в иностранные
банки на текущие счета с подставными именами. Документы на эти подставные
имена отлично изготовил технический отдел зарубежной разведки, и часть из
них Вилли успел присвоить. Он не собирался бежать на Запад с
обременительными, громоздкими чемоданами; чтобы аккуратно уложить эти
документы, достаточно будет потрепанного ручного саквояжа с двойным дном.
А получить по ним в банках он успеет. Сначала нужно освоиться и решить, в
какое предприятие надежней и доходней всего вложить свои средства.
Сознание, что он уже стал обладателем миллионов, помогало Вилли сохранять
скромный вид и услужливо обещать каждому все, что угодно.
Так, он терпеливо выслушал Кейтеля, который, прежде чем обсудить с
ним некоторые свои финансовые дела, сказал доверительно:
- Фюрер не утратил надежды, нет. Князь Гогенлое еще может от его
имени договориться с англо-американцами. Особые надежды он возлагает на
США. Если б вы видели фюрера, когда он получил извещение о смерти
Рузвельта! Он радовался от всего сердца, как ребенок. Вы знаете, он
пуританин, не пьет ни капли спиртного, а тут потребовал шампанского.
Почему только это произошло так поздно? Если бы на год раньше! Трумэн
слишком поздно стал президентом. - Сказал раздраженно: - Мы давно знали о
его симпатиях к нам и могли бы ему помочь в свое время - подбросить
способных агентов, чтобы устранить Рузвельта. Гейдрих умел устраивать
такие дела с безупречным изяществом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177