Натура его не терпела противостояния и жаждала дружеского единомыслия. А тут случай столкнул его с таким симпатичным парнем, почти его возраста, да еще с положением, и который может оказаться весьма полезным, и притом простяга, не чурающийся, как видно, житейских радостей.
– Слушай, – расплылся в счастливой улыбке Коменков. – Раз так, то давай вечерком посидим, а? У меня, например. Во, хата!
– Что ж, выберем время и посидим, – вполне охотно согласился Игорь.
– Во! Я тебе скажу, это самое главное в жизни, – горячо подхватил Коменков. – Общение – это все. Ну, и радости тоже. Век чертов. Со всех сторон только и слышишь: «Война!», «Атом!». А мне что надо? Выпить с другом, с девочкой встретиться, технику иметь. Все! Закон сохранения энергии. Слыхал про такой? И я не как другие. Я закон чту.
– Тогда на выпить да на девочек денег не будет, – сочувственно вздохнул Игорь. – А на технику и подавно.
– Почему? Будет. Вот посидим, я тебя научу.
– Ладно. Но сначала займемся делом, – строго, хотя и с видимой неохотой, сказал Игорь. – Жалуются тут на тебя, понимаешь.
– Это все бульон, – пренебрежительно махнул рукой Коменков. – Завтра могу подать заявление. Пусть ищут другого мула. Погонщики. И чего, в самом деле, цепляются? Что я такого сделал? – загорячился он. – Ну, ты скажи, скажи, если знаешь.
– Без души, говорят, работаешь. Манкируешь.
– А кто им за девяносто ре будет душу надрывать? Ха! Смешно даже. Пусть спасибо скажут, что у них вообще на этом участке специалист с образованием имеется. А не тетя Мотя. У-у, погонщики! Так, значит, и говорят: манкирую?
– Ага. Друзей-подруг приводишь. Участковый твой…
– А-а, до участкового добрались? – угрожающе процедил Коменков. – Я этого старого лошака… во, где он у меня теперь будет, понял? – он потряс в воздухе кулаком. – Сотру. У меня, знаешь, какое скоро удостоверение будет? На брюхе начнет ползать, – он лихо подмигнул Игорю. – А откуда, думаешь? – и пропел: «Всюду были това-арищи, всюду были друзья-я…», – потом деловито заключил. – В милиции тоже есть.
– Кто же у тебя там есть? – недоверчиво поинтересовался Игорь.
– Ого! А с Петровки не хочешь?
Коменков уже распалился.
– Ну, это ты загнул, – покачал головой Игорь и всем видом своим изобразил насмешливое презрение к его словам.
– Точно! МУР! Слыхал такое слово?
У Игоря невольно екнуло сердце. В словах, а главное, в тоне Коменкова было столько уверенности, что сомневаться в его искренности не приходилось. С кем же в МУРе он мог снюхаться? Как он туда вообще мог пролезть?
Игорь был так ошарашен, что даже не подумал в первый момент о визите Усольцева к Коменкову. Он только сказал все так же насмешливо и недоверчиво:
– Про МУР все слышали. Да он большой. На него очень легко, знаешь, ссылаться. Ладно. Замнем для ясности. А то уж больно тебя занесло.
– Занесло, говоришь? – продолжал торжествующе кипеть Коменков. – А вот ты возьми телефончик, я тебе дам, и, если не дрейфишь, то позвони и позови моего дружка там, тезку моего, кстати. Тогда увидишь, занесло меня или нет.
Вот тут-то Игоря и осенило. «Тезка!» Ах, черт! Значит, этот подлец… Это так он выполнил задание, выходит?..
«Ну, ладно», – с угрозой подумал Игорь и решил, что надо получить какие-нибудь подробности этой неожиданной дружбы. «Предательской», – жестко поправил он себя.
– Ладно, ладно, давай без пены, – грубовато сказал он. – И так верю, без звонков. Выходит, наговаривает участковый на тебя?
– Ясное дело, врет, – подтвердил Коменков. – И начальство тоже бочку на меня катит. Вот в таких кошмарных условиях и тружусь, представляешь? Александр Осипович злится, что я на завтра отпросился. Вот и катит.
– А ты так сделай, – сочувственно посоветовал Игорь. – Ты приди к началу. А потом смойся. И все дела.
– Не могу. На машинах едем. На дачу. Тут начало в семь. А мы сговорились на шесть. Туда чуть не два часа ехать.
– Друзья-подружки ждут? – как можно добродушнее усмехнулся Игорь. – С машинами? Ох, и шалопут ты, Витя.
– Один раз живем, – бодро откликнулся Коменков.
– A y тебя, что ж, ни машины, ни дачи?
– А эта дача, думаешь, Вовкина? Отцова. Вовка, чудак, там круглый год живет, а старики на зиму в Москву перебираются.
– Далеко забрался твой Вова.
– Зато свобода. За нее люди и дороже платили. Во все века.
«Вова, Вова… – подумал Игорь. – Где-то, ведь, мелькнул этот Вова…» Но размышлять сейчас времени не было. И Игорь сказал:
– Ну, Вова твой за эту свободу не так уж дорого платит, я полагаю.
– Ха! Ясное дело, папаша платит, – Коменков торжествующе рассмеялся. – Дачный кооператив «Наутилус». Слыхал?
Игорь удивился на этот раз вполне искренне.
– Это где же такое?
– Точно не знаю. И улицы там… – Коменков окончательно развеселился. – Вовка живет, например, на улице Морских звезд, восемь. Надо же придумать! Чудаки какие-то там собрались, не иначе.
– Подводники, что ли?
– Кто их знает. Но Вовке там житуха, будь здоров. Хотя я бы, к примеру, не выдержал, – противореча себе самому, объявил Коменков. – Одни собаки кругом брешут, да вороны каркают. Тут сам завоешь.
– Что ж он, нигде не работает?
– Не знаю. Не мой кореш, – пожал плечами Коменков.
«А Дима, выходит, твой кореш? – подумал Игорь. – Что ж ты о нем знаешь? Неужели такого пустобреха, как ты, подпускают к делу?»
– Ну и приятелей у тебя, – с легкой ноткой зависти сказал Игорь. – Где хочешь.
– А как же! – хвастливо откликнулся Коменков. – «Хочешь жить, умей крутиться». Это меня еще папа с мамой учили. Отец у меня выдающийся деятель по этой части.
– Как так?
– А так. Директор ресторан-треста. Там у нас, в Борске. Представляешь, корыто? Что хочешь и где хочешь. Я бы дома королем жил. Но вот в столицу потянуло.
– Ну, ты и здесь, кажется, не пропадаешь.
– Так, ведь, гены. Куда денешься, – расхохотался Коменков. – Это, брат, непреложный научный факт. Все уже доказано.
– Но, вот, насчет МУРа ты все же набрехал, признайся? – Игорь добродушно усмехнулся. – А то вот возьму телефончик и в самом деле позвоню. Что тогда?
– Валяй, – с вызовом откликнулся Коменков. – Проси Виктора. От меня, скажи. Он же сам ко мне за помощью приходил. Я ему говорю: «Идет. Я тебе, ты мне». Так и договорились.
Игорю ничего не стоило изобразить недоверчивое любопытство.
– Интересно, чем ты ему мог помочь?
– А он, видишь, одного моего кореша ищет. Где-то тот оскользнулся, видать. Как это у нас тут на вечере один ученый муж процитировал, я запомнил: «Ходить бывает склизко по камешкам иным». Во, точно сказано.
– Да-а. И кореш твой, значит, оскользнулся и исчез?
– Ну, от кого исчез, а от кого и не исчез, – самодовольно ответил Коменков.
– Ох, Витя, ты прямо детектив на ходу сочиняешь.
Коменков, однако, воспринял эти слова с неожиданной обидой.
– Вру, думаешь?
– Похоже на то. Но – замнем для ясности. Мне на твоего…
– Брось! – запальчиво перебил его Коменков. – Любишь ты все заминать, я гляжу.
– Да хрен с ним, с твоим корешом. Тем более если его уже ищут. И ты забудь, мой тебе совет. Дурак он, выходит.
– Что ты! Димок всему МУРу прикурить даст.
– А на чем он тогда оскользнулся?
– Сие меня не касается, – хитро подмигнул Коменков. – Я, брат, где «склизко», не хожу за ним. Я это место обойду и потом его встречу. Понял?
«Не подпускают», – подумал Игорь.
– Потому что Димок – парень полезный, – продолжал Коменков. – Тебе, например, ничего в «Березке» не надо?
– А он может?
– Тю! Это ему раз плюнуть. Хочешь, позвоню?
– Кто ж не хочет? Звони.
– Уехал он сейчас. Ну, как вернется.
– Хорошо бы.
– Все. Заметано, – важно объявил Коменков. – Звони мне послезавтра. Буду знать, когда Димка вернется.
И Игорь, вполне довольный, перевел разговор снова на тему культмассовой работы. Тут Коменков заметно поскучнел. Но вскоре Игорь решил, что беседу можно заканчивать. Больше Коменков ничего интересного сообщить, видимо, не мог. Да и все вопросы культмассовой работы были уже обсуждены, и у Коменкова не возникло никаких подозрений в отношении его нового приятеля.
– Ты уж начальству словечко за меня замолви, смотри, – попросил под конец Коменков. – Честно говоря, уходить мне сейчас отсюда, во как, не с руки.
– Будет сделано, как положено, – туманно и солидно обещал Игорь. – Не сомневайся.
Они простились.
День уже клонился к вечеру.
Игорь поехал в управление. Устал он изрядно. На первый взгляд, пустая болтовня с этим типом потребовала, однако, немало сил. Да и по городу он в этот день покрутился достаточно. Но в отделе побывать было надо. Во-первых, требовалось доложить Кузьмичу обо всем, что он узнал. А узнал Игорь немало. Заодно поинтересоваться новостями. Может, звонил Лосев? И кажется, что-то интересное вертится у Лены. Втайне Игорь рассчитывал увидеть ее, так, как бы случайно. Звонить он ей не собирался. После вчерашнего телефонного разговора настроение до сих пор было изрядно испорчено. Почему это она вдруг не захотела встретиться? И голос был какой-то странный.
А он-то начинает к ней привыкать. И еще ему кажется, что… Ну, об этом потом. Еще будет время.
Так размышляя, Игорь сначала на троллейбусе, а потом на метро добрался до площади Пушкина и уже пешком отправился на Петровку в густой толпе прохожих: рабочий день заканчивался.
Подходя к управлению, Игорь подумал, что отдельно надо будет поговорить с Цветковым об Усольцеве. И тут Игоря разобрала злость: «Гнать таких в шею».
Игорь не стал ждать лифта, а торопливо взбежал по широкой лестнице на третий этаж.
В отделе, однако, он никого из своей группы не встретил, кроме Пети Шухмина. Цветков, оказывается, тоже уже уехал,
– Златову не видел? – деловито и сухо спросил Игорь.
– Гуляет, – таинственно усмехнулся Петр. – В гостях сегодня.
– Это где же?
– У Липы, помнишь? – ответил всезнающий Шухмин. – Кузьмич санкционировал.
Таким образом, все дела откладывались до завтра.
Игорь отправился домой. Настроение было тоскливое и какое-то тревожное. Завтрашний день представлялся почему-то туманным и опасным.
Лена позвонила Нине, как и условились, в обед. Нину позвали к телефону тут же, и она весело осведомилась, словно ждала:
– Ленок?
– Я, Ниночка. Если ты не передумала, то едем тебя чествовать.
– О, чудесно! Куда за тобой заехать?
– А в котором часу ты заедешь?
– Часов в шесть, тебя устроит?
– Прекрасно. Буду ждать около дома. Адрес, надеюсь, помнишь?
– Ты, все-таки, напомни. Темно было. Помню, Песчаная. А дом?
Лена назвала номер соседнего дома и нерешительно, словно стесняясь, добавила:
– Только я с другом, ты не возражаешь? Не осложняй мне личную жизнь, умоляю.
Она засмеялась.
– С другом? – Нина помедлила. – А он откуда?
– Из сферы обслуживания, – снова засмеялась Лена. – Обслужит, если надо, и нас. По первому классу, ты не сомневайся.
– А зовут как?
– Петр. Я тебя уверяю, ни одну компанию он еще не испортил.
Так было условлено утром с Цветковым. Лену должен был сопровождать Петя Шухмин, весельчак, заводила и «свой» парень, который располагал к себе всех с первой же встречи и, между прочим, чемпион московского «Динамо» по самбо.
– Что ж, поглядим, – задумчиво протянула Нина. – Только давай так. Ты со мной поедешь, нам еще за двумя девчонками заехать придется. А он поедет с ребятами, хорошо?
Тут упрямиться было уже глупо, и Лена охотно согласилась.
– Идет. Значит, мы вас ждем.
Лена повесила трубку и с улыбкой посмотрела на сидевшего тут же Шухмина.
– Ну, гляди, Петро. Изволь быть сегодня душой компании. А то хозяйка сильно засомневалась прежде, чем тебя позвать.
– А я всегда душа компании, – беззаботно откликнулся Шухмин. – Ты меня еще не знаешь, товарища Лосева предпочитаешь.
Петр намекал на ее прошлогоднюю командировку с Лосевым и деликатно обходил вопрос об Откаленко. Лена передала ему свой разговор с Ниной, и Петр недовольно спросил:
– Зачем это она нас разделяет?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53