По длинному коридору она вышла к широкой мраморной лестнице, устланной красной дорожкой, и спустилась в просторный, светлый вестибюль, где располагался гардероб. Получив свое пальто и шапочку, Лена подошла к большому зеркалу в старинной золоченой раме, стоявшему на полу.
Неожиданно в нем она увидела длинную доску приказов и объявлений, висевшую на противоположной стене вестибюля, и группу мужчин возле нее. Сейчас эти мужчины, мимо которых она только что прошла, кто открыто, кто исподтишка поглядывали на Лену. Среди них был и Глинский, Лена его сразу узнала, и какой-то неприятный холодок прошел по спине. Глинский смотрел восхищенно и дерзко. Лене даже показалось, что он сейчас к ней подойдет. Но он не подошел.
Когда Лена вернулась в управление, уже наступило время обеда. И встретившийся Петя Шухмин галантно пригласил ее в столовую. Но Лена попросила лишь занять ей место, прежде необходимо было заглянуть в лабораторию и сдать на экспертизу полученную в институте бумагу.
А после обеда Лена зашла к Цветкову и сообщила о приглашении на сегодняшний вечер.
– Идти или нет, Федор Кузьмич? – спросила она.
Цветков задумчиво покрутил очки, почему-то вздохнул и, хмурясь, спросил:
– Значит, эта самая Липа к вам в друзья набивается?
– Она, по-моему, ко всем набивается.
– Почему это вы так решили?
– О всех своих клиентках она все знает. Буквально все. Это без дружбы не бывает.
– Так, так. А что она о вас знает? – неожиданно спросил Цветков.
Лена подумала и сказала:
– По существу, ничего не знает.
– Плохо, – снова вздохнул Цветков. – АО вашей подруге?
– Ну, тут побольше, – улыбнулась Лена. – Во-первых, она была у нее дома. Все фотографии рассмотрела на стенах, обо всех расспросила. Потом узнала, где Инна работает, сколько получает, была ли замужем и даже кем был муж.
Лена засмеялась. Цветков тоже ухмыльнулся и спросил:
– И где же ваша подруга работает?
– На телевидении. Редактор.
– А давно вы дружите?
– Давно. Со школы.
– Ваша подруга знает, где вы работаете?
– Конечно. Ей можно доверять, я ручаюсь, Федор Кузьмич, – горячо заверила Лена.
– И все же приводить к ней Липу без моего разрешения не следовало, – покачал головой Цветков.
– Но, ведь, Инна не играет никакой роли в операции, – неуверенно возразила Лена.
– Как же не играет? Вот теперь Липа и ее приглашает к себе.
– Но и сама Липа…
– Мы не знаем, как развернутся события, – нахмурился Цветков. – Конечно, телевидение, редактор. Это все далеко от них и не опасно.
– И бесполезно.
– Именно что. А потому и. неинтересно. Но Липа эта самая все же рвется на дружбу. Заметим это себе. Теперь дальше. Учтите, чтобы что-то получать, надо и что-то давать. Липа эта ваша – источник сведений превосходный, я вижу. Но если вы будете молчать о себе, она либо потеряет к вам интерес, и тогда ваши встречи постепенно прекратятся, что нежелательно, либо интерес к вам… Ну, как бы сказать? Словом, станет чрезмерным. Возникнут даже всякие подозрения. А, ведь, рядом с ней находятся люди и поумнее, да к тому же настороженные и опытные. Значит, отсюда какой вывод?
– Нужна легенда, – в свою очередь вздохнула Лена.
Цветков внимательно посмотрел на нее и усмехнулся.
– Не любите?
– Не очень, – призналась Лена. – Но понимаю, что иногда надо.
– Именно. Такая уж работа. Имеет свои законы. Но я, вот, по опыту знаю: можно не очень любить некоторые из них, но надо неукоснительно их выполнять.
Цветков вдруг махнул очками, как бы прогоняя все эти мысли, откинулся на спинку кресла и уже другим тоном, деловито сказал:
– Ладно. Что-то болтлив к старости становлюсь. Вернемся к делу. Так вот, нужна легенда, согласен. Ну, и кто же вы такая?
– Я уже думала, – усмехнулась Лена. – Тут, наверное, надо учесть мои случайные встречи с интересующими нас людьми.
– Встречи? – настороженно переспросил Цветков. – Я знаю только одну вашу встречу, в «Березке», с этой самой Ниной Сергеевной.
– К сожалению, сегодня произошла вторая. С Глинским. В институте, где он работал ночным вахтером, как вы знаете.
– Работал?
– Да. Как раз сегодня подал заявление об уходе.
– Хм… Вы получили образец его почерка?
– За этим я и приехала в институт. И там вдруг встреча.
– Познакомился?
– Нет. Но обратил внимание и, конечно, запомнил.
– Надо полагать, – Цветков бросил быстрый взгляд на Лену и повторил, уже настойчиво. – Так вот, с учетом всего, кто же вы такая, а?
Лена неуверенно пожала плечами.
– Не знаю… пока.
– Не знаете, – с неудовольствием повторил Цветков. – А, ведь, идти к этой Липе придется. У нас к ней много вопросов. Главное, как часто и где встречается Нина Сергеевна с тем типом, который ушел от нас тогда. Как его?
– Лев Константинович?
– Вот, вот. Но это не все. Кто еще бывает у Нины Сергеевны, с кем дружбу водит? Мы ищем этого самого Диму, и кто он такой, пока не знаем. Ищем Семена, шофера того. И про него тоже ничего неизвестно. Теперь появился какой-то Вова из Подмосковья. А там, глядишь, и еще кто-то появится. Нина эта в самом центре группы. Всех она знает. А Липа ваша при ней. Лучшего источника информации не сыщешь. Поэтому идти сегодня к ней надо. И легенда нужна. Давайте думать, кто вы такая.
– Может быть, тоже работаю на телевидении? Потому и с Инной мы дружим.
– Не-ет, – покачал головой Цветков. – Хватит телевидения. Для Липы надо что-то поинтереснее. И для других тоже. Что возьмешь с этого телевидения?
– Но торговля отпадает, – сказала Лена. – Там Нинин бывший дружок Бобриков действует. Стоит ему навести справки…
– Верно. Отпадает, – согласился Цветков. – Что же остается? Придумывайте, придумывайте. Фантазируйте, идите от жизни, так сказать. Это тоже, – он усмехнулся, – один из законов нашей работы.
– Я фантазирую, – улыбнулась Лена, сама незаметно увлекаясь. – Тут нужна такая работа, чтобы оправдать и мое появление в том институте, и мой разговор с Ниной в «Березке» от имени Димы.
– И если этот Дима подвернется, чтобы он подтвердил.
– Ну, это уж невозможно, Федор Кузьмин! Как он подтвердит то, чего не было?
– А надо. Надо исключить все, что опасно. И это возможно. Ну, вот, допустим… – он задумался, по привычке крутя в руках очки. – Этот Дима упомянул о Нине из «Березки» где?
– В бухгалтерии завода лимонной кислоты. Маргариту Евсеевну приглашал и обольщал.
– Вот. В бухгалтерии. А там, допустим, работает еще одна красотка, – усмехнулся Цветков. – И она слышала. А лучше и не красотка. А то Дима ее непременно заметил бы и запомнил.
Лена весело, хотя и чуть смущенно улыбнулась.
– Ну, он был слишком занят Маргаритой Евсеевной. Она оформляла документы.
– Но за ней ухаживает этот самый Глинский. Он может спросить про вас.
– Так его же не будет сегодня у Липы! – воскликнула Лена и тут же осеклась. – Хотя Нина может ему рассказать про меня, а ей про меня расскажет Липа, это уж непременно. Ну и задача, Федор Кузьмич.
– Именно что, – подтвердил Цветков как будто даже удовлетворенно. – Но путь верный. Бухгалтером вы, пожалуй, останьтесь. Это привлекательно. Надо только немного дальше по этому пути сдвинуться.
– Но торговля отпадает, – напомнила Лена.
– Пожалуй.
– И бухгалтер ЖЭКа тоже.
– Да. Все это ничего им не сулит. А вот, к примеру, бухгалтерия какого-нибудь предприятия…
– Или треста ресторанов, – предположила Лена.
– Вот, вот, – удовлетворенно кивнул Цветков. – Только бухгалтерия треста слишком велика. Вас трудно будет там легализовать. Ведь все вас должны будут там знать как сотрудника. Все, вот в чем дело. Они могут спросить там у любого. И спросят. У них голова тоже работает. А мы не в жмурки играем. Тут, милая моя, игра будет серьезная. И опасная. Так вот. Словом, возьмем бухгалтерию поменьше. Есть такая. Ну, а приятельницы в бухгалтерии треста у вас найдутся. Это обеспечить можно.
– Но что, в таком случае, может меня привести в институт Академии медицинских наук? Может быть… больна мать или сестра, брат? А там есть специалисты по этой болезни.
– Что это за институт?
– Я не помню.
– А, ведь, хорошая мысль. Где он вас там встретил, не в отделе кадров, надеюсь?
– Нет. Уже в гардеробе. Знаете, надо в этот институт съездить, вот и все, – загоревшись, предложила Лена. – Там у меня есть…
Сама не замечая того, она уже втянулась в эту придуманную, но вполне возможную жизненную ситуацию, уже ощущала себя ее участницей, и все интереснее становилось как бы воссоздавать ее детали, подробности, придумывать новые обстоятельства.
Так постепенно возникала легенда, возникал путь к хитренькой Липе, которую весьма опасно было считать глупенькой. А путь этот, возможно, вел и куда-то дальше, хотя пока все это казалось проблематичным и неясным.
…Вечером Лена позвонила Инне, и они, как всегда, встретились возле станции метро.
Инна, давняя подруга Лены еще по школе, была невысокая, изящная девушка, очень неглупая, веселая и жизнерадостная, с копной темных перепутанных волос и плутовскими карими глазами. Она прекрасно знала, где работает ее подруга, и не переставала по этому поводу ее жалеть. Однако язычком своим она управляла прекрасно и в некоторых случаях оказывала Лене немачоважные услуги, вот как с Липой, например. При этом Инна неизменно говорила: «Что я, не понимаю, как это важно? Но у тебя же ни минуты не остается на личную жизнь. А она женщине нужна даже больше, чем мужчине. Просто кошмар какой-то!». И как Лена ни убеждала ее, что на личную жизнь время у нее остается, переспорить Инну было невозможно. Впрочем, Лене иногда начинало казаться, что подруга права, и тогда ее охватывала не тоска даже, а какая-то паника. Вот как вчера.
В метро подруги обсуждали всякие новости.
– Да, ты знаешь, Колю оправдали, – радостно сообщила Инна. – Помнишь, я тебе рассказывала? И я знала, что так будет. Знала. Коля очень хороший человек.
С ее двоюродным братом еще осенью случилась неприятность. Он работал на какой-то базе, а там раскрылось крупное хищение. Вместе с несколькими другими работниками был арестован и Николай. Но Инна была твердо убеждена, что он не виноват, что его оговорили. И оказалась права.
– Ну, поздравляю, – сказала Лена, искренне радуясь за подругу.
Она ощущала сейчас тревогу и облегчение одновременно. Тревогу потому, что совсем забыла про эту историю и не сказала о ней Цветкову, когда тот расспрашивал про Инну. Это было серьезным нарушением существующих правил. Ну, а облегчение Лена испытала, узнав, что, слава богу, у Нйдолая все кончилось благополучно, значит, можно об этом и не рассказывать.
– Что ж он теперь будет делать? – спросила Лена.
– Как «что»? Его обязаны взять обратно, на ту же работу.
Когда они вышли на шумную, широкую улицу, было уже довольно темно, но фонари еще не зажигались. В бесконечном ревущем потоке машин то и дело вспыхивали фары, на миг высвечивая что-то или кому-то сигналя.
Подруги шли в толпе прохожих, рассматривая название уходящих вправо переулков. Нужный, наконец, появился, и они свернули за угол. Здесь было уже совсем темно и малолюдно. Светились только номера около подъездов и окна в высоких домах. Под ногами хлюпала грязь, дул прохладный влажный ветер, в полосках света поблескивали лужи. Внезапно в городе наступила очередная оттепель, предвестник новых холодов.
Вскоре подруги обнаружили нужный дом, высокий и старый, с какими-то лепными украшениями по фасаду.
Пришлось пройти во двор, крепко держась за руки и обходя лужи, и там отыскивать нужный подъезд. Старый лифт, кряхтя и гремя суставами, поволок их на шестой этаж. В просторной кабине с пожелтевшими зеркалами резко пахло кошками и дешевыми духами.
На звонок дверь распахнулась мгновенно, словно Липа уже стояла за ней и только ждала этого звонка, положив руку на замок.
– Ой, девочки! Ой, ласточки мои! – в восторге восклицала Липа, помогая гостьям снять пальто в передней.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53