Как там Надя?
Вопрос немного смутил Кризи.
– С ней все в порядке. А откуда ты знаешь?
– Птичка на хвосте принесла.
Гвидо рассказал другу о Надином телефонном звонке, о том, как он напрасно пытался убедить ее оставить свои замыслы и намерения.
– Да, это ее не остановило.
– Как она восприняла твой отъезд?
Кризи пожал плечами – реакция Нади озадачивала его самого.
– Как самое обычное дело. Никаких слез, никаких эмоций – странная она.
Подошел официант, поставил перед ними тарелки с едой и бутылку вина, потом вернулся в свой закуток.
– В Марсель я посылал Пьетро, – сказал Гвидо. – В основном это он по твоим делам бегал – и здесь, и в Риме, и в Милане.
– Хороший он парнишка, – с благодарностью заметил Кризи.
Какое-то время они ели в молчании. Кризи не надо было спрашивать Гвидо о том, насколько можно полагаться на Пьетро, но что-то сказать было необходимо.
– Ему, возможно, будет угрожать опасность.
Гвидо кивнул.
– Когда все начнется, я отошлю его на Гоцо, он там побудет, пока эта заваруха не кончится. Как-никак, отпуск свой он давно уже заработал.
– Да, ты прав, – согласился Кризи и повторил: – Он – очень неплохой паренек. Ты без него сможешь один управиться?
– На это время я закрою пансион, буду готовить только обеды и ужины для постоянных посетителей. Это легко.
Гвидо расстегнул сумку и вынул из нее пять связок ключей, две карты и тоненькую папку с бумагами. К каждой связке был прикреплен аккуратный ярлычок.
– Это – ключи от квартиры в Милане, – сказал он, – от коттеджа в Виджентино, расположенного сразу же за городом, от «Альфетты-ЖТ», от квартиры в Риме и «Рено-20», которое там для тебя арендовано.
Кризи взял ключи.
– Я теперь себя чувствую прямо как владелец недвижимости!
– Нет, ты всего лишь арендатор, – улыбнулся ему Гвидо. – Все это снято на три месяца. Срок действия договоров начался десять дней тому назад.
– Остались какие-нибудь концы, по которым можно было бы выйти на тебя?
Гвидо покачал головой.
– Это практически невозможно. Квартиры и коттедж снял Ремарк из Брюсселя. Действовал он под другим именем, причем между мною и им стоял еще один человек. Машины я арендовал от имени Луиджи Ракки. Он, кстати говоря, вдовец и сейчас гостит у дочери в Австралии. Раньше, чем через несколько месяцев, в Италию он не вернется.
Гвидо развернул карту и показал на ней обведенные кружочками квартиру в Милане и загородный коттедж.
– Дом стоит на отшибе, гараж запирается, «альфетта» – в гараже.
Потом он раскрыл карту Рима и показал Кризи, где находились квартира и гараж, расположенный в двух кварталах от нее. Там для Кризи был снят «рено».
– И в квартирах, и в загородном доме есть запасы консервов и все необходимое, чтобы прожить там какое-то время, а в случае нужды и спокойно отсидеться. – Он щелкнул пальцем по папке. – Все адреса ты найдешь здесь.
– Хорошо, – удовлетворенно сказал Кризи. – О зарядах не забыл?
Гвидо улыбнулся, сунул руку в сумку и вынул два небольших блестящих цилиндра. Кризи взял у него один и внимательно осмотрел.
Сделан он был из анодированного алюминия, длина его составляла около трех с половиной дюймов, диаметр – три четверти дюйма, концы скруглены. Кризи чуть надавил на концы, и цилиндр раскрылся посредине. Внутренняя его поверхность была такой же гладкой, как внешняя.
– Мне их здесь в одной мастерской выточили, – сказал Гвидо, взял цилиндрики у Кризи и положил их обратно в сумку. – Они чуть больше обычных, думаю, это будет не очень удобно.
Кризи едва заметно усмехнулся.
– Если он станет жаловаться, я ему искренне посочувствую.
Гвидо отложил в сторону ключи и карты, оставив перед собой лишь тонкую папку.
– Ты помнишь Верруа? – спросил он. – Из Легиона.
– Да, – сказал Кризи, – из Второго воздушно-десантного полка. Он участвовал в двух стычках, а потом ушел. Староват стал.
– Точно, – сказал Гвидо. – Так вот, он теперь здесь живет в Неаполе. После Легиона Верруа оказался на Сицилии и десять лет протрубил там на Кантареллу. Был одним из его мордоворотов. Пару лет назад его вышвырнули вон, он приехал сюда и стал жить в Неаполе со своей замужней дочерью. Он частенько заходит ко мне в пансион поесть. Любит вспоминать о прошлом. Я его поначалу с трудом узнал – он ушел вскоре после того, как я начал там службу. А тебя он помнит отлично. Мы часто о тебе говорили, он много рассказывал о войне во Вьетнаме.
Кризи кивнул.
– Он всегда был болтлив, даже в те годы. Надеюсь, о предстоящей операции ты ему ничего не сказал?
– Ничего. Но он сильно обижен на Кантареллу. Считает, что тот обошелся с ним по-свински. Хотя, откровенно говоря, мне кажется, что он вообще нытик. Когда я его слегка раскрутил, он мне много чего понарассказывал о вилле Колаччи и о том, как там все устроено. – Гвидо подвинул бумаги к Кризи. – Здесь все, что мне удалось узнать от него и из других источников.
Кризи раскрыл папку. Там была схема виллы, прилегавшей к ней территории и пояснения к плану.
Кризи взглянул на друга и сказал:
– Спасибо, Гвидо, ты мне этим очень помог.
Гвидо пожал плечами, подозвал официанта и велел принести им кофе.
– Я знаю, ты собираешься получать информацию по ходу дела, – сказал он. – Но, думаю, это тебе сэкономит немного времени.
– Ты прав, – не мог не признать Кризи, разглядывая схему виллы. – Вилла Колаччи – крепкий орешек, а выбирается Кантарелла из нее редко.
Гвидо усмехнулся.
– Когда он узнает, что ты начал на него охоту, он вообще носа наружу не высунет. У тебя есть уже какие-нибудь соображения о том, как его там взять?
– Кое-какие наметки есть, – уклончиво сказал Кризи, – но окончательно я все решу, только когда у меня будет достаточно информации.
На самом деле он уже точно знал, как проникнет на виллу. Он принял это решение после поездки в Палермо три месяца назад. Ему, конечно, надо было обсудить бы свой план с Гвидо, но у Кризи имелись основания для того, чтобы этого не делать.
– После того как я разделаюсь в Риме с Конти, действовать мне придется целиком на свой страх и риск. У меня не будет ни постоянной базы, ни каких бы то ни было контактов. Я не буду пользоваться ни легковушками, ни микроавтобусом. Тебе понятно почему?
– Вполне. Скорее всего, к тому времени и полиция, и Кантарелла уже будут знать, кто стоит за всеми убийствами. Они легко вычислят твои связи со мной и тогда, вполне вероятно, захотят задать мне несколько вполне конкретных вопросов. А рассказать им о том, что мне не известно, я не смогу никак.
Кризи кивнул.
– Если ты ничего не будешь знать, они это поймут. В таких ситуациях это всегда очень скоро становится ясно – у нас обоих достаточно опыта по части такого рода допросов. Так что, меньше будешь знать, спокойней будешь жить.
– Но себе этим ты жизнь очень осложнишь, – заметил Гвидо. – Господь свидетель – тебе и без того туго придется.
Американец усмехнулся.
– Ничего не поделаешь – надо будет импровизировать, мне это не впервой. Кстати, как мы с тобой сможем в случае чего связываться? Телефоном пользоваться мне бы не хотелось.
Гвидо указал на папку.
– Посмотришь на первой странице. Там я написал тебе номер почтового отделения в Неаполе, где я буду регулярно справляться о письмах до востребования. Пошли мне телеграмму с номером телефона и укажи время – я тебе перезвоню из города.
Кризи раскрыл папку и взглянул на указанный на обороте номер.
– Хорошо. Но если все пойдет гладко, я с тобой вообще связываться не буду, пока все не завершится.
Наступила долгая пауза.
– Ты настроен все так же решительно?
– Да. Ничего не изменилось. Мне так хочется их достать – аж руки чешутся.
– Мне казалось, Надя что-нибудь изменит, может быть, хоть ненависть твою сможет слегка притупить.
Кризи долго думал над словами Гвидо и над тем, как лучше ему ответить.
– Я люблю ее, Гвидо, а она – меня. Но это ровным счетом ничего не изменило. Все стало возможным только благодаря этому ребенку. Девочка как-то сумела мне показать, какими глазами нужно смотреть на жизнь. – Голос его звучал глухо. – Я обо всем рассказал Наде, и, как ни странно, она возненавидела этих людей так же сильно, как ненавижу их я. Никак не могу понять, что произошло – как будто мы вместе с ней должны это сделать, как будто я должен это сделать ради нее… – Кризи откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул, пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами. – Я прекрасно понимаю, что это – какое-то противоречие. Сейчас я вообще стараюсь о Наде не думать. – Он усмехнулся уголками губ. – Ты мне можешь поверить, Гвидо? Это же надо, как меня угораздило! Полтинник разменял, а влюбился, как мальчишка.
Гвидо лишь слегка покачал головой – ему стало очень грустно.
– Когда ты собираешься начинать?
– Сегодня я еду в Милан. Думаю, завтра рано утром доберусь до коттеджа. Прежде всего, мне надо разделаться с Раббиа и Сандри, но перед этим с одним из них надо будет немного потолковать, скорее всего с Раббиа. Он берет в основном физической силой, а соображает медленно. Расколется он скорее, чем Сандри. – Он слегка пожал плечами. – Несколько дней я за ним понаблюдаю, а потом возьму.
Кризи положил папку в сумку и застегнул «молнию». Оба мужчины встали.
– Иди первым, – сказал Гвидо.
– Ладно. Пожелай от меня Пьетро весело провести отпуск и за все его поблагодари.
– Обязательно, – ответил Гвидо. – Он просил пожелать тебе удачи.
Они обнялись. Кризи взял сумку и вышел из ресторана.
Глава 16
Джорджио Раббиа занимался своим делом. Работа у него была не пыльная. За последние два часа он обошел несколько баров в восточной части Милана. Вечерами по четвергам Раббиа всегда приходил за деньгами – у его хозяина четверг был днем сбора платежей.
Когда Раббиа начинал злиться, движения его становились быстрыми и точными. В такие моменты ему доставляло большое удовольствие задирать людей и потом избивать их. Он вполне годился для той работы, которую ему поручили, выполнял ее добросовестно и неторопливо, всегда следуя одним и тем же маршрутом.
Было уже за полночь. Он закончил обирать бары и теперь намеревался заняться клубами. Одет Раббиа был в кургузый пиджак, который придавал его и без того массивной фигуре еще большую внушительность. Под пиджаком с левого бока у него в заплечной кобуре болтался пистолет «беретта». С правой стороны была прикреплена мягкая замшевая сумка с клапаном, застегнутым специальным ремешком. Она была уже наполовину полной.
Раббиа припарковал свою «ланчию» перед ночным клубом «Папагайо» в том месте, где стоянка запрещена, и вышел из машины.
«Ланчия» составляла предмет его особой гордости – она была покрашена в серебристый металлик, оборудована стереосистемой фирмы «Браун» и музыкальным клаксоном. За задним сиденьем, прямо под стеклом была укреплена игрушечная такса – ее голова покачивалась в такт движению автомобиля. Это был подарок его любимой подружки.
Несмотря на то что в машине были дорогие и милые его сердцу вещи, он и не думал запирать дверцу или хотя бы вынимать ключ из замка зажигания – каждый автомобильный воришка в Милане отлично знал, кому принадлежит эта машина, и прекрасно представлял себе, что его ждет, если он на нее посягнет.
Бандит неспешно вошел в клуб, хотя и ощущал легкое нетерпение, поскольку всегда в соответствии с давно заведенным распорядком он именно здесь пропускал вечером первую рюмку.
Хозяин заметил Раббиа и немедленно подал знак бармену. К тому моменту, когда Раббиа подошел к стойке, его уже ожидала двойная порция виски. Он, смакуя, выпил напиток, внимательно оглядывая зал.
Несколько пар танцевали под аккомпанемент тапера, сидевшего за роялем. Мужчины в основном среднего возраста, до жути деловые. Их партнерши – молоденькие девушки из клуба. Хоть заведение это было не из дешевых, но пользовалось успехом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55
Вопрос немного смутил Кризи.
– С ней все в порядке. А откуда ты знаешь?
– Птичка на хвосте принесла.
Гвидо рассказал другу о Надином телефонном звонке, о том, как он напрасно пытался убедить ее оставить свои замыслы и намерения.
– Да, это ее не остановило.
– Как она восприняла твой отъезд?
Кризи пожал плечами – реакция Нади озадачивала его самого.
– Как самое обычное дело. Никаких слез, никаких эмоций – странная она.
Подошел официант, поставил перед ними тарелки с едой и бутылку вина, потом вернулся в свой закуток.
– В Марсель я посылал Пьетро, – сказал Гвидо. – В основном это он по твоим делам бегал – и здесь, и в Риме, и в Милане.
– Хороший он парнишка, – с благодарностью заметил Кризи.
Какое-то время они ели в молчании. Кризи не надо было спрашивать Гвидо о том, насколько можно полагаться на Пьетро, но что-то сказать было необходимо.
– Ему, возможно, будет угрожать опасность.
Гвидо кивнул.
– Когда все начнется, я отошлю его на Гоцо, он там побудет, пока эта заваруха не кончится. Как-никак, отпуск свой он давно уже заработал.
– Да, ты прав, – согласился Кризи и повторил: – Он – очень неплохой паренек. Ты без него сможешь один управиться?
– На это время я закрою пансион, буду готовить только обеды и ужины для постоянных посетителей. Это легко.
Гвидо расстегнул сумку и вынул из нее пять связок ключей, две карты и тоненькую папку с бумагами. К каждой связке был прикреплен аккуратный ярлычок.
– Это – ключи от квартиры в Милане, – сказал он, – от коттеджа в Виджентино, расположенного сразу же за городом, от «Альфетты-ЖТ», от квартиры в Риме и «Рено-20», которое там для тебя арендовано.
Кризи взял ключи.
– Я теперь себя чувствую прямо как владелец недвижимости!
– Нет, ты всего лишь арендатор, – улыбнулся ему Гвидо. – Все это снято на три месяца. Срок действия договоров начался десять дней тому назад.
– Остались какие-нибудь концы, по которым можно было бы выйти на тебя?
Гвидо покачал головой.
– Это практически невозможно. Квартиры и коттедж снял Ремарк из Брюсселя. Действовал он под другим именем, причем между мною и им стоял еще один человек. Машины я арендовал от имени Луиджи Ракки. Он, кстати говоря, вдовец и сейчас гостит у дочери в Австралии. Раньше, чем через несколько месяцев, в Италию он не вернется.
Гвидо развернул карту и показал на ней обведенные кружочками квартиру в Милане и загородный коттедж.
– Дом стоит на отшибе, гараж запирается, «альфетта» – в гараже.
Потом он раскрыл карту Рима и показал Кризи, где находились квартира и гараж, расположенный в двух кварталах от нее. Там для Кризи был снят «рено».
– И в квартирах, и в загородном доме есть запасы консервов и все необходимое, чтобы прожить там какое-то время, а в случае нужды и спокойно отсидеться. – Он щелкнул пальцем по папке. – Все адреса ты найдешь здесь.
– Хорошо, – удовлетворенно сказал Кризи. – О зарядах не забыл?
Гвидо улыбнулся, сунул руку в сумку и вынул два небольших блестящих цилиндра. Кризи взял у него один и внимательно осмотрел.
Сделан он был из анодированного алюминия, длина его составляла около трех с половиной дюймов, диаметр – три четверти дюйма, концы скруглены. Кризи чуть надавил на концы, и цилиндр раскрылся посредине. Внутренняя его поверхность была такой же гладкой, как внешняя.
– Мне их здесь в одной мастерской выточили, – сказал Гвидо, взял цилиндрики у Кризи и положил их обратно в сумку. – Они чуть больше обычных, думаю, это будет не очень удобно.
Кризи едва заметно усмехнулся.
– Если он станет жаловаться, я ему искренне посочувствую.
Гвидо отложил в сторону ключи и карты, оставив перед собой лишь тонкую папку.
– Ты помнишь Верруа? – спросил он. – Из Легиона.
– Да, – сказал Кризи, – из Второго воздушно-десантного полка. Он участвовал в двух стычках, а потом ушел. Староват стал.
– Точно, – сказал Гвидо. – Так вот, он теперь здесь живет в Неаполе. После Легиона Верруа оказался на Сицилии и десять лет протрубил там на Кантареллу. Был одним из его мордоворотов. Пару лет назад его вышвырнули вон, он приехал сюда и стал жить в Неаполе со своей замужней дочерью. Он частенько заходит ко мне в пансион поесть. Любит вспоминать о прошлом. Я его поначалу с трудом узнал – он ушел вскоре после того, как я начал там службу. А тебя он помнит отлично. Мы часто о тебе говорили, он много рассказывал о войне во Вьетнаме.
Кризи кивнул.
– Он всегда был болтлив, даже в те годы. Надеюсь, о предстоящей операции ты ему ничего не сказал?
– Ничего. Но он сильно обижен на Кантареллу. Считает, что тот обошелся с ним по-свински. Хотя, откровенно говоря, мне кажется, что он вообще нытик. Когда я его слегка раскрутил, он мне много чего понарассказывал о вилле Колаччи и о том, как там все устроено. – Гвидо подвинул бумаги к Кризи. – Здесь все, что мне удалось узнать от него и из других источников.
Кризи раскрыл папку. Там была схема виллы, прилегавшей к ней территории и пояснения к плану.
Кризи взглянул на друга и сказал:
– Спасибо, Гвидо, ты мне этим очень помог.
Гвидо пожал плечами, подозвал официанта и велел принести им кофе.
– Я знаю, ты собираешься получать информацию по ходу дела, – сказал он. – Но, думаю, это тебе сэкономит немного времени.
– Ты прав, – не мог не признать Кризи, разглядывая схему виллы. – Вилла Колаччи – крепкий орешек, а выбирается Кантарелла из нее редко.
Гвидо усмехнулся.
– Когда он узнает, что ты начал на него охоту, он вообще носа наружу не высунет. У тебя есть уже какие-нибудь соображения о том, как его там взять?
– Кое-какие наметки есть, – уклончиво сказал Кризи, – но окончательно я все решу, только когда у меня будет достаточно информации.
На самом деле он уже точно знал, как проникнет на виллу. Он принял это решение после поездки в Палермо три месяца назад. Ему, конечно, надо было обсудить бы свой план с Гвидо, но у Кризи имелись основания для того, чтобы этого не делать.
– После того как я разделаюсь в Риме с Конти, действовать мне придется целиком на свой страх и риск. У меня не будет ни постоянной базы, ни каких бы то ни было контактов. Я не буду пользоваться ни легковушками, ни микроавтобусом. Тебе понятно почему?
– Вполне. Скорее всего, к тому времени и полиция, и Кантарелла уже будут знать, кто стоит за всеми убийствами. Они легко вычислят твои связи со мной и тогда, вполне вероятно, захотят задать мне несколько вполне конкретных вопросов. А рассказать им о том, что мне не известно, я не смогу никак.
Кризи кивнул.
– Если ты ничего не будешь знать, они это поймут. В таких ситуациях это всегда очень скоро становится ясно – у нас обоих достаточно опыта по части такого рода допросов. Так что, меньше будешь знать, спокойней будешь жить.
– Но себе этим ты жизнь очень осложнишь, – заметил Гвидо. – Господь свидетель – тебе и без того туго придется.
Американец усмехнулся.
– Ничего не поделаешь – надо будет импровизировать, мне это не впервой. Кстати, как мы с тобой сможем в случае чего связываться? Телефоном пользоваться мне бы не хотелось.
Гвидо указал на папку.
– Посмотришь на первой странице. Там я написал тебе номер почтового отделения в Неаполе, где я буду регулярно справляться о письмах до востребования. Пошли мне телеграмму с номером телефона и укажи время – я тебе перезвоню из города.
Кризи раскрыл папку и взглянул на указанный на обороте номер.
– Хорошо. Но если все пойдет гладко, я с тобой вообще связываться не буду, пока все не завершится.
Наступила долгая пауза.
– Ты настроен все так же решительно?
– Да. Ничего не изменилось. Мне так хочется их достать – аж руки чешутся.
– Мне казалось, Надя что-нибудь изменит, может быть, хоть ненависть твою сможет слегка притупить.
Кризи долго думал над словами Гвидо и над тем, как лучше ему ответить.
– Я люблю ее, Гвидо, а она – меня. Но это ровным счетом ничего не изменило. Все стало возможным только благодаря этому ребенку. Девочка как-то сумела мне показать, какими глазами нужно смотреть на жизнь. – Голос его звучал глухо. – Я обо всем рассказал Наде, и, как ни странно, она возненавидела этих людей так же сильно, как ненавижу их я. Никак не могу понять, что произошло – как будто мы вместе с ней должны это сделать, как будто я должен это сделать ради нее… – Кризи откинулся на спинку стула и глубоко вздохнул, пытаясь совладать с нахлынувшими чувствами. – Я прекрасно понимаю, что это – какое-то противоречие. Сейчас я вообще стараюсь о Наде не думать. – Он усмехнулся уголками губ. – Ты мне можешь поверить, Гвидо? Это же надо, как меня угораздило! Полтинник разменял, а влюбился, как мальчишка.
Гвидо лишь слегка покачал головой – ему стало очень грустно.
– Когда ты собираешься начинать?
– Сегодня я еду в Милан. Думаю, завтра рано утром доберусь до коттеджа. Прежде всего, мне надо разделаться с Раббиа и Сандри, но перед этим с одним из них надо будет немного потолковать, скорее всего с Раббиа. Он берет в основном физической силой, а соображает медленно. Расколется он скорее, чем Сандри. – Он слегка пожал плечами. – Несколько дней я за ним понаблюдаю, а потом возьму.
Кризи положил папку в сумку и застегнул «молнию». Оба мужчины встали.
– Иди первым, – сказал Гвидо.
– Ладно. Пожелай от меня Пьетро весело провести отпуск и за все его поблагодари.
– Обязательно, – ответил Гвидо. – Он просил пожелать тебе удачи.
Они обнялись. Кризи взял сумку и вышел из ресторана.
Глава 16
Джорджио Раббиа занимался своим делом. Работа у него была не пыльная. За последние два часа он обошел несколько баров в восточной части Милана. Вечерами по четвергам Раббиа всегда приходил за деньгами – у его хозяина четверг был днем сбора платежей.
Когда Раббиа начинал злиться, движения его становились быстрыми и точными. В такие моменты ему доставляло большое удовольствие задирать людей и потом избивать их. Он вполне годился для той работы, которую ему поручили, выполнял ее добросовестно и неторопливо, всегда следуя одним и тем же маршрутом.
Было уже за полночь. Он закончил обирать бары и теперь намеревался заняться клубами. Одет Раббиа был в кургузый пиджак, который придавал его и без того массивной фигуре еще большую внушительность. Под пиджаком с левого бока у него в заплечной кобуре болтался пистолет «беретта». С правой стороны была прикреплена мягкая замшевая сумка с клапаном, застегнутым специальным ремешком. Она была уже наполовину полной.
Раббиа припарковал свою «ланчию» перед ночным клубом «Папагайо» в том месте, где стоянка запрещена, и вышел из машины.
«Ланчия» составляла предмет его особой гордости – она была покрашена в серебристый металлик, оборудована стереосистемой фирмы «Браун» и музыкальным клаксоном. За задним сиденьем, прямо под стеклом была укреплена игрушечная такса – ее голова покачивалась в такт движению автомобиля. Это был подарок его любимой подружки.
Несмотря на то что в машине были дорогие и милые его сердцу вещи, он и не думал запирать дверцу или хотя бы вынимать ключ из замка зажигания – каждый автомобильный воришка в Милане отлично знал, кому принадлежит эта машина, и прекрасно представлял себе, что его ждет, если он на нее посягнет.
Бандит неспешно вошел в клуб, хотя и ощущал легкое нетерпение, поскольку всегда в соответствии с давно заведенным распорядком он именно здесь пропускал вечером первую рюмку.
Хозяин заметил Раббиа и немедленно подал знак бармену. К тому моменту, когда Раббиа подошел к стойке, его уже ожидала двойная порция виски. Он, смакуя, выпил напиток, внимательно оглядывая зал.
Несколько пар танцевали под аккомпанемент тапера, сидевшего за роялем. Мужчины в основном среднего возраста, до жути деловые. Их партнерши – молоденькие девушки из клуба. Хоть заведение это было не из дешевых, но пользовалось успехом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55