Линда Ронстадт запела о «Голубом заливе». Услышав звуки песни, Пинта на нижнем этаже улыбнулась и вскоре заснула.
* * *
Рика вышла из парикмахерской и поискала глазами машину. День в Милане выдался пасмурный, небо заволокли тучи, движение на улице было очень оживленным. Свой автомобиль она заметила метрах в тридцати, рядом с ним стоял Кризи. Не успела она пройти и нескольких шагов, как на противоположной стороне улицы двое мужчин выпрыгнули из микроавтобуса «фольксваген» и побежали к человеку, открывавшему дверцу белого «фиата». Когда прозвучали первые выстрелы, она увидела в их руках оружие и остановилась как вкопанная.
Мужчина, стоявший около «фиата», обернулся, сунул руку под пиджак. В этот момент Кризи оказался рядом с Рикой, обхватил рукой за талию и опустил на землю рядом с входом в какой-то магазинчик. Она вдруг поняла, что лежит на тротуаре, а он навалился на нее всем своим весом. Раздалось еще несколько выстрелов, кто-то истошно завопил, сверху на них посыпались осколки разбитого стекла. В руке Кризи, прижатой к боку, Рика заметила пистолет. Потом она услышала звук захлопнувшейся дверцы «фольксвагена», визг шин об асфальт и рев двигателя. После этого наступила странная тишина.
– Не двигайтесь.
Его голос прозвучал заурядно, буднично и потому успокаивающе. Когда телохранитель аккуратно поднялся, чтобы не обсыпать ее осколками стекла, Рике стало легче дышать. Она неподвижно лежала, наблюдая за тем, как он шел обратно к машине. Пистолета в его руке уже не было.
Кризи остановился около их автомобиля, глядя через улицу. Она посмотрела в том же направлении. На капоте «фиата» лежал человек, красная кровь текла по белой эмали. Рика не поняла, скорее почувствовала, что человек мертв – в такой позе он лежал. Кризи отворил заднюю дверцу машины и вернулся к ней. Он протянул Рике руку и помог встать. Женщина держалась на ногах неуверенно, Кризи обнял ее за талию и без спешки довел до машины. Люди снова приходили в движение. От пережитого потрясения Рика нервно всхлипывала. Истошно выла сирена полицейской машины. Кризи посадил Рику на заднее сиденье.
– Оставайтесь здесь. Я скоро вернусь. Полиция все равно заблокирует дороги и будет опрашивать свидетелей.
Рику била нервная дрожь, на фоне черных волос ее лицо казалось совсем бледным. Вытянув руку, Кризи дотронулся до ее щеки. Щека была холодной. Тогда Кризи приподнял ей за подбородок лицо и заглянул в глаза – взгляд ее был отсутствующим и, казалось, остекленелым.
– С вами все в порядке? Рика, посмотрите на меня!
Глаза женщины приняли осмысленное выражение, она медленно кивнула. Полицейская машина подъехала и остановилась, проблесковые маячки продолжали ритмично вращаться, сирена стихла. Рика еще раз кивнула и стала приходить в себя.
– Оставайтесь здесь, – сказал Кризи. – С полицией я разберусь сам. Уедем, как только сможем.
Он еще раз пристально на нее посмотрел, потом удовлетворенно кивнул, закрыл дверцу и перешел на противоположную сторону улицы.
Убийство взяла на себя «Красная бригада». Жертвой стал преуспевающий адвокат. Такими происшествиями в Милане трудно было кого-нибудь удивить. Кризи показал полицейскому удостоверение телохранителя и рассказал обо всем, что видел. Описание убийц, которое он дал полицейским, могло подойти к сотням тысяч молодых людей, живущих в городе. Кроме того, он заметил номер «фольксвагена», и полицейский его занес в протокол опроса свидетелей. Фургончик, несомненно, был краденым.
Через полчаса он вывел машину на трассу, ведущую в Комо. Рика молча сидела на заднем сиденье. Они были уже на полпути к дому, когда внезапно ее прорвало:
– Звери проклятые! Людей стреляют прямо на улицах! Животные!
Кризи только пожал плечами.
– У вас ведь был в руках пистолет, – сказала она. – Я видела. Почему вы их не застрелили?
– Ни к вам, ни ко мне это не имело никакого отношения, – кратко объяснил он. – Кроме водителя перед микроавтобусом стоял еще один бандит с мощным обрезом. Если бы я стал палить в его друзей, он разнес бы нас в клочья. Мы и так, можно сказать, счастливо отделались. Убитый тоже успел выстрелить – это его пуля прошла в нескольких футах над нами.
После этих слов Рика минут десять сидела в молчании. Он следил за ней, время от времени поглядывая в зеркальце заднего обзора. Происшедшее нарушило порядок в созданном ею уютном мирке. Насилие сошло с телевизионного экрана в реальный мир и свершилось у нее на глазах. Она испытала такое ощущение, словно получила пощечину. Кризи видел, что она старается собраться с духом и вернуться в собственный замкнутый и удобный мир. Рика чуть подалась вперед и вынула у него из волос кусочек стекла.
– Кризи, вы действовали очень быстро. Я даже не успела заметить, как вы оказались рядом. Слава Богу, вы были там со мной.
Он въехал в ворота и остановил машину около входной двери.
– Мне нужно выпить что-нибудь крепкое, – сказала Рика, выходя из автомобиля, – и приличную порцию. Вы будете со мной пить?
– Пинта, – произнес Кризи, не выходя из машины.
– Пинта?
– Уже без четверти пять.
– Ах да, из-за этого ужаса у меня все из головы вылетело. Конечно, поезжайте. Выпить мы еще успеем.
Она стояла на ступенях и смотрела, как Кризи развернул автомобиль и уехал. Потом Рика вошла в дом и налила себе полную рюмку бренди. Потрясение прошло, она попыталась восстановить в памяти то, что случилось. Внезапная суматоха на улице, выстрелы, звон разбитого стекла, тяжесть навалившегося на нее тела Кризи. Его неподвижность. Медный привкус страха во рту. И Кризи – такой спокойный, такой уверенный в себе.
Позже она позвонит Этторе в Рим и обо всем ему расскажет. И, естественно, многим своим друзьям. Это было целое событие – телохранитель себя оправдал. Однако при этом все его действия, все его поведение было проникнуто странным безразличием, удивительной самоотстраненностью от происходящего. Словно все это не имело к нему никакого отношения. На убитого он смотрел без всяких эмоций.
Должно быть, ему действительно часто доводилось такое видеть. Она вспомнила прикосновение его руки к своей щеке, то ощущение, которое она испытала, когда он взял ее за подбородок и приподнял голову. Рука, обезображенная шрамами, – Пинта ей рассказала, как он их получил. Изучающий взгляд из-под тяжелых век, взгляд, который вернул ей силы и привел в себя. Она налила в рюмку еще бренди и стала пить его небольшими глотками.
Нет, сегодня вечером звонить Этторе она не будет.
* * *
Действовал Кризи очень медленно, по крайней мере по его собственным стандартам. Он лежал в постели и думал о том, что произошло днем. Музыку перед сном он не слушал и ничего не пил. Он ждал и размышлял, еще раз анализировал ситуацию. Если бы целью нападения была Рика, она была бы уже мертва. Раньше он легко уложил бы наповал и человека с обрезом, и двоих других, не дав им сделать и пяти шагов. Они были новичками и наверняка любителями. То, что жертва была поражена первым же выстрелом – чистая случайность. Профессионалы справились бы с заданием не вылезая из автобуса и стреляя только из двух стволов обреза. Не оставалось сомнений – убийцы были дилетантами.
И все равно сам он действовал очень медленно. Реакция была вялой.
Рику вполне могли убить.
Эта мысль определила его решение. Всю жизнь он воспринимал собственное тело как самое эффективное оружие. Он заботился о нем, холил его и лелеял, как и всякое другое оружие, которым пользовался. После каждой полученной раны он делал все, чтобы поскорее залечить ее и полностью поправиться. Тренировал все части тела и следил за тем, чтобы они мгновенно реагировали на те приказы, которые посылал им мозг. Теперь привести себя в порядок ему будет не просто, ведь тело его – это не ружье и не пистолет, которые достаточно протереть промасленной ветошью и тщательно смазать все трущиеся части.
Восстанавливать надо все, причем постепенно. Процесс этот будет долгим и болезненным. Внешне он выглядел совсем неплохо, разве что вес его чуть превышал норму. Лишь Гвидо, знавший его в былые времена, мог бы безошибочно определить, что мышцы стали слишком вялыми, тонус их был уже совсем не тот, что раньше. Великолепный боевой механизм от небрежности и отсутствия должного внимания стал ржаветь и выходить из строя. На его отладку могли уйти месяцы. Делать это надо не рывками, а регулярно и целенаправленно, начав с ежеутренних десятиминутных тренировок в комнате, а потом постепенно наращивая темп. Надо обязательно ходить в какой-нибудь спортивный зал и работать там со штангой, гантелями и другими спортивными снарядами. Все должно встать на свое место. Пока еще не поздно. Он решил исправить положение.
* * *
Уже после полуночи раздался легкий стук в дверь. На ней была длинная белая ночная рубашка, в руке она держала большой бокал с коньяком. Когда она шла через комнату, шелк сорочки переливался. Рика предложила ему коньяк, он взял бокал, слегка коснувшись ее пальцев. Она села на край кровати и смотрела, как он небольшими глотками неспешно пьет напиток.
Простыня спустилась ему до талии. Ночная гостья протянула руку и провела пальцем по шраму на его плече, другой рукой подняла его руку, прижала ее к своей щеке и стала медленно вертеть головой из стороны в сторону, так, что ее волосы рассыпались по плечам. Он поставил бокал на тумбочку возле кровати, обнял ее рукой за шею и привлек к себе. Поцелуй был долгим, ищущим.
Рика встала, и белый шелк скользнул на пол. Она показывала себя ему, стоя от него на таком расстоянии, что он не мог дотянуться до нее рукой. Она не напрашивалась на комплименты, не позировала, просто показывала ему себя. Вот оно, мое тело, казалось, говорила она. Я хочу отдать его тебе – как подарок, такой подарок, который могу сделать только я одна.
Из окна на нее падал мягкий отсвет ночи, неясно освещавший удлиненные, округлые, рельефные извивы поразительно соразмерных очертаний ее точеной фигуры, черный колокол волос, искры, мерцавшие в глазах, полные губы широкого, чувственного рта, чуть вздернутый подбородок и гибкую шею. Потом глаза его неторопливо и оценивающе скользнули ниже. Глубокие тени под двумя высокими грудями с напрягшимися сосками, талия юной девушки и крутой размах бедер. Темный треугольник в низу живота и длинные, стройные ноги.
Женщина стояла совершенно спокойно. Пока он внимательно ее рассматривал, она не сводила взгляда с его лица.
Именно в это мгновение он сразу все понял. Понял, как любой мужчина мог быть совращен этой женщиной и покорен ее красотой, способной свести с ума даже самого стойкого представителя его пола.
Кризи взглянул прямо в глаза Рике, и она снова приблизилась к нему. Женщина все еще стояла, но теперь совсем рядом. Он медленно провел рукой по ее коже – от талии до колена. Когда он к ней прикоснулся, она чуть заметно вздрогнула.
Рика опять села на кровать и откинула рукой простыню – теперь настала ее очередь смотреть на него. Палец ее скользнул по другому шраму, который от колена шел почти в самый пах. Дальше тело его было покрыто жесткими, вьющимися, черными волосами. Она склонилась над ним, приблизив рот и язык к своим пальцам, медленно взбиравшимся вверх. Этого он не ожидал никак. Когда влажная теплота поглотила его, у него от восторга перехватило дыхание.
Рука коснулась его груди, потом лица и рта. Длинные пальцы гладили его губы, стараясь их разнять и проникнуть между ними.
Когда она резко подняла голову и скользнула в постель, Кризи почувствовал прохладную волну, пробежавшую по телу. Ее губы коснулись пальцев, язык стал двигаться в такт с их движениями. Потом она чуть подняла голову и взглянула ему прямо в глаза, волосы ее спадали на подушку, закрывали лицо и ей, и ему. Она изменила позу и стала медленно спускаться, не отрывая от него пристального взгляда и снова погрузив его во влажный жар своего тела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55