Однажды, насколько я помню, мы прихватили бар со стриптизом. — Мюррей засмеялся, поднял трубку телефона и набрал номер кабинета директора.
— Доброе утро, Мойра Это Дэн Мюррей, Передай боссу, что у нас есть для него что-то крайне интересное. И Биллу Шоу будет полезно послушать. Подойдём через пару минут. — Мюррей положил трубку. — Пошли, агент Брайт. Не часто случается выиграть «Большой шлем», принимая участие в турнире в первый раз Ты встречался с директором?
— Всего лишь раскланивался раза два на приёмах.
— Он — хороший парень, — заверил Мюррей молодого агента, выводя его в коридор. Пройти нужно было всего несколько шагов. По пути они встретили Билла Шоу.
— Привет, Марк. Как отец?
— Ловит много рыбы.
— Сейчас он живёт на Флорида-Кис, не так ли?
— Да, сэр.
— Эта информация придётся тебе по вкусу, Билл, — заметил Мюррей, открывая дверь в приёмную директора ФБР. Он пропустил вперёд Шоу и Брайта и замер на месте от удивления, увидев секретаршу Джейкобса. — Господи, Мойра, да ты красавица!
— Следите за собой, мистер Мюррей, иначе я сообщу вашей жене! — Но наблюдательность не изменила Мюррею. На Мойре был отменный костюм, идеальный макияж, а лицо её прямо-таки светилось от вновь познанной любви.
— Почтительнейше прошу извинить меня, мадам, — галантно произнёс Мюррей. Этот красивый молодой человек — Марк Брайт.
— Вы пришли на пять минут раньше назначенного времени, агент Брайт, — заметила миссис Вулф, не глядя на расписание назначенных встреч. — Хотите кофе?
— Нет, мадам, спасибо.
— Хорошо — Она убедилась, что директор не говорит по телефону. — Заходите.
Кабинет директора ФБР был достаточно просторным для проведения совещаний.
Эмиль Джейкобс пришёл в Бюро после завершения безупречной карьеры на посту федерального прокурора США в Чикаго и занял должность директора, отказавшись от назначения в Апелляционный суд. Само собой разумеется, что он мог бы стать партнёром в любой юридической фирме страны, занимающейся уголовным судопроизводством, но с того самого дня, как Джейкобс стал адвокатом, он посвятил жизнь преследованию преступников. Отчасти это объяснялось тем, что его отец пострадал во время «пивных войн» периода сухого закона. Джейкобс до сих пор не забыл шрамы отца, после того как тот отказался исполнить требования гангстера из банды Саут-Энда. Небольшого роста, как и его отец, Эмиль Джейкобс видел своей миссией в жизни защиту слабых от преступников и осуществлял её с религиозным пылом, скрывающимся за блестящим умом аналитика. Еврей — что было редким исключением в Бюро, состоящем главным образом из ирландских католиков, он был избран почётным членом семнадцати ирландских лож. Тогда как Дж. Эдгар Гувер был известен сотрудникам ФБР как «директор Гувер», для сегодняшних агентов Джейкобс был Эмилем.
— Ваш отец когда-то работал вместе со мной, — заметил Джейкобс, протягивая руку агенту Брайту. — Он живёт сейчас на Маратон-Кис? Все ещё ловит тарпонов?
— Да, сэр. Откуда вы знаете?
— Каждый год в праздник Ханука он присылает мне открытку, — засмеялся директор ФБР. — Это длинная история. Удивительно, что он не рассказал её вам. Итак, что у вас?
Брайт сел, открыл кейс и достал из него скреплённые вместе копии документов. Затем он начал рассказ, сначала неуверенно, запинаясь, но уже через десять минут продолжая с увлечением. Джейкобс быстро перелистывал страницы, но не упустил ни одного сказанного Брайтом слова.
— Мы полагаем, что общая сумма превышает полмиллиарда долларов, — закончил он.
— Из того, что я вижу, сумма покрупнее, сынок.
— У нас не было времени проверить полученные сведения, сэр. Подробный анализ можно сделать позже Я решил, что следует проинформировать вас как можно быстрее.
— Вы приняли правильное решение, — ответил Джейкобс, не отрывая взгляда от документов. — Билл, кому в Министерстве юстиции лучше всего поручить но?
— Помните парня, который занимался банковским расследованием: банк брал вклады у населения и давал деньги взаймы? Парень оказался прямо-таки волшебником, когда понадобилось проследить перевод денег из одного места в другое. Его зовут Марти — фамилию не помню, — произнёс Шоу. — Молодой парень. У него нюх, как у ищейки. Думаю, следует подключить и Дэна.
Джейкобс поднял голову.
— Каково ваше мнение?
— Не возражаю. Жаль, что мы не можем получить комиссионные от общей суммы конфискованных денег. Но нужно действовать как можно быстрее. Стоит им пронюхать, как...
— Может оказаться, что это не будет иметь значения, — задумчиво сказал Джейкобс. — Но и затягивать расследование не стоит. Потеря такой суммы окажется для них серьёзным делом. А если прибавить к этому другие вещи, которыми мы... извините меня. Отлично, Дэн, принимайтесь за работу не теряя времени. А с делом «пиратов» никаких осложнений?
— Никаких, сэр. Вещественные доказательства достаточно убедительны для вынесения обвинительного приговора Федеральный прокурор принял решение полностью отказаться от признания, данного одним из них, когда адвокат начал возражать по поводу обстоятельств, при которых оно получено. Говорят, он улыбнулся при этом. Заявил адвокату, что не пойдёт ни на какие сделки, что у него достаточно доказательств, чтобы послать обоих на электрический стул — и он именно это и собирается сделать. Настаивает на скорейшем начале процесса и будет сам участвовать в нём в качестве обвинителя, с начала до конца.
— Похоже, мы являемся свидетелями многообещающей политической карьеры, заметил Джейкобс. — Сколько во всём этом рекламы и сколько подлинной решительности?
— В Мобиле он относится к нам очень хорошо, сэр, — ответил Брайт.
— Да, друзья в Капитолии всегда пригодятся, — согласился Джейкобс. — Значит, вы вполне удовлетворены готовностью дела к процессу.
— Да, сэр. Доказательства весьма убедительны. То, что лишь косвенно связано с делом, может расследоваться само по себе как самостоятельный случай.
— Если они всего лишь собирались убить его, почему на яхте было так много денег? — спросил Мюррей.
— Приманка, — ответил агент Брайт. — В признании, от которого мы отказались, говорится, что эти двое должны были доставить деньги кому-то на Багамских островах. Из находящегося перед вами документа видно, что убитый временами сам перевозил крупные суммы. По-видимому, по этой причине он и купил яхту.
— Звучит убедительно, — кивнул Джейкобс. — Дэн, ты объяснил этому капитану...
— Да, сэр. Он усвоил полученный урок.
— Отлично. Вернёмся к деньгам. Дэн, ты будешь поддерживать связь с Министерством юстиции и информировать меня через Билла. Мне нужно, чтобы мы установили день, когда будет осуществлена конфискация вкладов, — даю вам три дня, чтобы согласовать эту дату. Агент Брайт и отделение в Мобиле получат благодарность за раскрытие этого дела, но оно останется под кодовым названием до того момента, пока мы не будем готовы действовать.
Кодовое название означало, что дело будет засекречено на уровне операций ЦРУ. Ничего необычного для бюро, которое занималось контрразведывательной деятельностью внутри страны, в этом не было. — Марк, выбери кодовое название операции.
— «Тарпон». Отец всегда охотился за ними, и эти рыбы легко не сдаются.
— Вот выберу время, поеду к нему и посмотрю сам. Мне никогда не удавалось поймать ничего больше щуки. — Джейкобс задумался. Интересно, о чём он думает, пронеслось в голове Мюррея. Что бы это ни было, выражение лица Эмиля было хитрым. — Трудно подобрать более удобное время для такого дела. Жаль, что я не могу посвятить вас во все подробности. Марк, передай отцу от меня привет.
Директор встал, давая понять, что совещание закончено.
Миссис Вулф обратила внимание, что все вышедшие из кабинета директора улыбались. Шоу даже подмигнул ей. Через десять минут она поставила в стальной шкаф новую папку, пока пустую, на которой было напечатано «Тарпон». Папка была помещена в секцию под заголовком «Наркотики», и Джейкобс сообщил ей, что через несколько, дней в неё будут вложены документы.
Мюррей и Шоу проводили агента Брайта к его машине.
— Что это происходит с Мойрой? — спросил Дэн, когда машина уехала.
— Все считают, что у неё появился друг.
— Давно пора.
* * *
В 16.45 Мойра Вулф опустила пластмассовый чехол на свой компьютер и второй — на пишущую машинку. Прежде чем выйти из комнаты, она ещё раз проверила макияж и лёгким пружинистым шагом направилась по коридору. Самым странным было то, что она не замечала, как все сотрудники поддерживают её. И секретарши, и помощники, и даже служба охраны директора старательно избегали каких-либо замечаний по этому поводу, опасаясь смутить её. Но сегодня она шла на свидание. Все признаки этого были налицо, хотя Мойре казалось, что она сумела это скрыть.
Миссис Мойра Вулф, являющаяся старшим исполнительным секретарём, имела право на собственное место для стоянки автомобиля, что было одной из многих привилегий, облегчавших жизнь. Несколько минут спустя она выехала на 10-ю улицу Северо-Запада и затем повернула на Конститьюшн-авеню. Вместо того чтобы направиться, как обычно, в Александрию и домой, она поехала на запад через мост Теодора Рузвельта в Арлингтон. Казалось, что поток автомашин, особенно тесный в часы пик, расступается перед ней, и через двадцать пять минут она остановилась возле маленького итальянского ресторана у Семи Углов. Прежде чем выйти из машины, она снова проверила макияж в зеркале заднего обзора. Её дети сегодня вечером поужинают в Макдональдсе, но они поймут. Мойра сказала им, что остаётся на работе допоздна, и была уверена, что они ей поверили, хотя ей следовало догадаться, что дети распознают её обман с такой же лёгкостью, как она распознавала их ложь.
— Извините меня, — обратилась она, войдя к Хостес.
— Вы, должно быть, миссис Вулф, — тут же отозвалась девушка. — Пройдите за мной, пожалуйста. Мистер Диас ждёт вас.
Феликс Кортес — Хуан Диас — сидел за угловым столиком в дальней части ресторана. Мойра была уверена, что он выбрал столик в тёмном углу ради большего уединения и сидел спиной к стене, чтобы видеть, когда она войдёт в ресторан. И в том, и в другом случае она была отчасти права. Но только отчасти. В этом районе Кортес чувствовал себя неуверенно. Штаб-квартира ЦРУ находилась всего в пяти минутах, тысячи сотрудников ФБР жили поблизости, а вдруг одному из старших офицеров контрразведки захочется посетить этот ресторан? Он был уверен, что никто не знает, как он выглядит, но разведчики рассчитывают дожить до пенсии, потому что действуют только наверняка. Его нервозность, таким образом, была не совсем притворной. С другой стороны, Кортес не имел при себе оружия Он занимался работой, в которой огнестрельное оружие не столько решало проблемы, сколько причиняло неприятности, какого бы мнения ни придерживалась общественность.
Увидев Мойру, Феликс встал ей навстречу. Хостес, проводившая её, сразу же ушла, как только поняла смысл «деловой встречи», оставив возлюбленных — ей это показалось даже прелестным — наедине, чтобы они могли взять друг друга за руки и обменяться поцелуями, которые выглядели достаточно страстными, несмотря на то, что ресторан, в общем-то, место общественное. Кортес усадил свою даму, налил ей бокал белого вина и лишь после этого сам опустился в кресло. В его первых словах звучало робкое смущение.
— Я боялся, что ты не придёшь.
— Ты давно здесь? — спросила Мойра. В пепельнице лежало с полдюжины окурков.
— Почти час, — ответил он с улыбкой. По-видимому, он удивлён собственным поведением. подумала Мойра.
— Но я приехала раньше намеченного времени.
— Я знаю. — На этот раз он рассмеялся. — Здесь я веду себя по-дурацки, Мойра. Дома я совсем другой.
Она не правильно истолковала его слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
— Доброе утро, Мойра Это Дэн Мюррей, Передай боссу, что у нас есть для него что-то крайне интересное. И Биллу Шоу будет полезно послушать. Подойдём через пару минут. — Мюррей положил трубку. — Пошли, агент Брайт. Не часто случается выиграть «Большой шлем», принимая участие в турнире в первый раз Ты встречался с директором?
— Всего лишь раскланивался раза два на приёмах.
— Он — хороший парень, — заверил Мюррей молодого агента, выводя его в коридор. Пройти нужно было всего несколько шагов. По пути они встретили Билла Шоу.
— Привет, Марк. Как отец?
— Ловит много рыбы.
— Сейчас он живёт на Флорида-Кис, не так ли?
— Да, сэр.
— Эта информация придётся тебе по вкусу, Билл, — заметил Мюррей, открывая дверь в приёмную директора ФБР. Он пропустил вперёд Шоу и Брайта и замер на месте от удивления, увидев секретаршу Джейкобса. — Господи, Мойра, да ты красавица!
— Следите за собой, мистер Мюррей, иначе я сообщу вашей жене! — Но наблюдательность не изменила Мюррею. На Мойре был отменный костюм, идеальный макияж, а лицо её прямо-таки светилось от вновь познанной любви.
— Почтительнейше прошу извинить меня, мадам, — галантно произнёс Мюррей. Этот красивый молодой человек — Марк Брайт.
— Вы пришли на пять минут раньше назначенного времени, агент Брайт, — заметила миссис Вулф, не глядя на расписание назначенных встреч. — Хотите кофе?
— Нет, мадам, спасибо.
— Хорошо — Она убедилась, что директор не говорит по телефону. — Заходите.
Кабинет директора ФБР был достаточно просторным для проведения совещаний.
Эмиль Джейкобс пришёл в Бюро после завершения безупречной карьеры на посту федерального прокурора США в Чикаго и занял должность директора, отказавшись от назначения в Апелляционный суд. Само собой разумеется, что он мог бы стать партнёром в любой юридической фирме страны, занимающейся уголовным судопроизводством, но с того самого дня, как Джейкобс стал адвокатом, он посвятил жизнь преследованию преступников. Отчасти это объяснялось тем, что его отец пострадал во время «пивных войн» периода сухого закона. Джейкобс до сих пор не забыл шрамы отца, после того как тот отказался исполнить требования гангстера из банды Саут-Энда. Небольшого роста, как и его отец, Эмиль Джейкобс видел своей миссией в жизни защиту слабых от преступников и осуществлял её с религиозным пылом, скрывающимся за блестящим умом аналитика. Еврей — что было редким исключением в Бюро, состоящем главным образом из ирландских католиков, он был избран почётным членом семнадцати ирландских лож. Тогда как Дж. Эдгар Гувер был известен сотрудникам ФБР как «директор Гувер», для сегодняшних агентов Джейкобс был Эмилем.
— Ваш отец когда-то работал вместе со мной, — заметил Джейкобс, протягивая руку агенту Брайту. — Он живёт сейчас на Маратон-Кис? Все ещё ловит тарпонов?
— Да, сэр. Откуда вы знаете?
— Каждый год в праздник Ханука он присылает мне открытку, — засмеялся директор ФБР. — Это длинная история. Удивительно, что он не рассказал её вам. Итак, что у вас?
Брайт сел, открыл кейс и достал из него скреплённые вместе копии документов. Затем он начал рассказ, сначала неуверенно, запинаясь, но уже через десять минут продолжая с увлечением. Джейкобс быстро перелистывал страницы, но не упустил ни одного сказанного Брайтом слова.
— Мы полагаем, что общая сумма превышает полмиллиарда долларов, — закончил он.
— Из того, что я вижу, сумма покрупнее, сынок.
— У нас не было времени проверить полученные сведения, сэр. Подробный анализ можно сделать позже Я решил, что следует проинформировать вас как можно быстрее.
— Вы приняли правильное решение, — ответил Джейкобс, не отрывая взгляда от документов. — Билл, кому в Министерстве юстиции лучше всего поручить но?
— Помните парня, который занимался банковским расследованием: банк брал вклады у населения и давал деньги взаймы? Парень оказался прямо-таки волшебником, когда понадобилось проследить перевод денег из одного места в другое. Его зовут Марти — фамилию не помню, — произнёс Шоу. — Молодой парень. У него нюх, как у ищейки. Думаю, следует подключить и Дэна.
Джейкобс поднял голову.
— Каково ваше мнение?
— Не возражаю. Жаль, что мы не можем получить комиссионные от общей суммы конфискованных денег. Но нужно действовать как можно быстрее. Стоит им пронюхать, как...
— Может оказаться, что это не будет иметь значения, — задумчиво сказал Джейкобс. — Но и затягивать расследование не стоит. Потеря такой суммы окажется для них серьёзным делом. А если прибавить к этому другие вещи, которыми мы... извините меня. Отлично, Дэн, принимайтесь за работу не теряя времени. А с делом «пиратов» никаких осложнений?
— Никаких, сэр. Вещественные доказательства достаточно убедительны для вынесения обвинительного приговора Федеральный прокурор принял решение полностью отказаться от признания, данного одним из них, когда адвокат начал возражать по поводу обстоятельств, при которых оно получено. Говорят, он улыбнулся при этом. Заявил адвокату, что не пойдёт ни на какие сделки, что у него достаточно доказательств, чтобы послать обоих на электрический стул — и он именно это и собирается сделать. Настаивает на скорейшем начале процесса и будет сам участвовать в нём в качестве обвинителя, с начала до конца.
— Похоже, мы являемся свидетелями многообещающей политической карьеры, заметил Джейкобс. — Сколько во всём этом рекламы и сколько подлинной решительности?
— В Мобиле он относится к нам очень хорошо, сэр, — ответил Брайт.
— Да, друзья в Капитолии всегда пригодятся, — согласился Джейкобс. — Значит, вы вполне удовлетворены готовностью дела к процессу.
— Да, сэр. Доказательства весьма убедительны. То, что лишь косвенно связано с делом, может расследоваться само по себе как самостоятельный случай.
— Если они всего лишь собирались убить его, почему на яхте было так много денег? — спросил Мюррей.
— Приманка, — ответил агент Брайт. — В признании, от которого мы отказались, говорится, что эти двое должны были доставить деньги кому-то на Багамских островах. Из находящегося перед вами документа видно, что убитый временами сам перевозил крупные суммы. По-видимому, по этой причине он и купил яхту.
— Звучит убедительно, — кивнул Джейкобс. — Дэн, ты объяснил этому капитану...
— Да, сэр. Он усвоил полученный урок.
— Отлично. Вернёмся к деньгам. Дэн, ты будешь поддерживать связь с Министерством юстиции и информировать меня через Билла. Мне нужно, чтобы мы установили день, когда будет осуществлена конфискация вкладов, — даю вам три дня, чтобы согласовать эту дату. Агент Брайт и отделение в Мобиле получат благодарность за раскрытие этого дела, но оно останется под кодовым названием до того момента, пока мы не будем готовы действовать.
Кодовое название означало, что дело будет засекречено на уровне операций ЦРУ. Ничего необычного для бюро, которое занималось контрразведывательной деятельностью внутри страны, в этом не было. — Марк, выбери кодовое название операции.
— «Тарпон». Отец всегда охотился за ними, и эти рыбы легко не сдаются.
— Вот выберу время, поеду к нему и посмотрю сам. Мне никогда не удавалось поймать ничего больше щуки. — Джейкобс задумался. Интересно, о чём он думает, пронеслось в голове Мюррея. Что бы это ни было, выражение лица Эмиля было хитрым. — Трудно подобрать более удобное время для такого дела. Жаль, что я не могу посвятить вас во все подробности. Марк, передай отцу от меня привет.
Директор встал, давая понять, что совещание закончено.
Миссис Вулф обратила внимание, что все вышедшие из кабинета директора улыбались. Шоу даже подмигнул ей. Через десять минут она поставила в стальной шкаф новую папку, пока пустую, на которой было напечатано «Тарпон». Папка была помещена в секцию под заголовком «Наркотики», и Джейкобс сообщил ей, что через несколько, дней в неё будут вложены документы.
Мюррей и Шоу проводили агента Брайта к его машине.
— Что это происходит с Мойрой? — спросил Дэн, когда машина уехала.
— Все считают, что у неё появился друг.
— Давно пора.
* * *
В 16.45 Мойра Вулф опустила пластмассовый чехол на свой компьютер и второй — на пишущую машинку. Прежде чем выйти из комнаты, она ещё раз проверила макияж и лёгким пружинистым шагом направилась по коридору. Самым странным было то, что она не замечала, как все сотрудники поддерживают её. И секретарши, и помощники, и даже служба охраны директора старательно избегали каких-либо замечаний по этому поводу, опасаясь смутить её. Но сегодня она шла на свидание. Все признаки этого были налицо, хотя Мойре казалось, что она сумела это скрыть.
Миссис Мойра Вулф, являющаяся старшим исполнительным секретарём, имела право на собственное место для стоянки автомобиля, что было одной из многих привилегий, облегчавших жизнь. Несколько минут спустя она выехала на 10-ю улицу Северо-Запада и затем повернула на Конститьюшн-авеню. Вместо того чтобы направиться, как обычно, в Александрию и домой, она поехала на запад через мост Теодора Рузвельта в Арлингтон. Казалось, что поток автомашин, особенно тесный в часы пик, расступается перед ней, и через двадцать пять минут она остановилась возле маленького итальянского ресторана у Семи Углов. Прежде чем выйти из машины, она снова проверила макияж в зеркале заднего обзора. Её дети сегодня вечером поужинают в Макдональдсе, но они поймут. Мойра сказала им, что остаётся на работе допоздна, и была уверена, что они ей поверили, хотя ей следовало догадаться, что дети распознают её обман с такой же лёгкостью, как она распознавала их ложь.
— Извините меня, — обратилась она, войдя к Хостес.
— Вы, должно быть, миссис Вулф, — тут же отозвалась девушка. — Пройдите за мной, пожалуйста. Мистер Диас ждёт вас.
Феликс Кортес — Хуан Диас — сидел за угловым столиком в дальней части ресторана. Мойра была уверена, что он выбрал столик в тёмном углу ради большего уединения и сидел спиной к стене, чтобы видеть, когда она войдёт в ресторан. И в том, и в другом случае она была отчасти права. Но только отчасти. В этом районе Кортес чувствовал себя неуверенно. Штаб-квартира ЦРУ находилась всего в пяти минутах, тысячи сотрудников ФБР жили поблизости, а вдруг одному из старших офицеров контрразведки захочется посетить этот ресторан? Он был уверен, что никто не знает, как он выглядит, но разведчики рассчитывают дожить до пенсии, потому что действуют только наверняка. Его нервозность, таким образом, была не совсем притворной. С другой стороны, Кортес не имел при себе оружия Он занимался работой, в которой огнестрельное оружие не столько решало проблемы, сколько причиняло неприятности, какого бы мнения ни придерживалась общественность.
Увидев Мойру, Феликс встал ей навстречу. Хостес, проводившая её, сразу же ушла, как только поняла смысл «деловой встречи», оставив возлюбленных — ей это показалось даже прелестным — наедине, чтобы они могли взять друг друга за руки и обменяться поцелуями, которые выглядели достаточно страстными, несмотря на то, что ресторан, в общем-то, место общественное. Кортес усадил свою даму, налил ей бокал белого вина и лишь после этого сам опустился в кресло. В его первых словах звучало робкое смущение.
— Я боялся, что ты не придёшь.
— Ты давно здесь? — спросила Мойра. В пепельнице лежало с полдюжины окурков.
— Почти час, — ответил он с улыбкой. По-видимому, он удивлён собственным поведением. подумала Мойра.
— Но я приехала раньше намеченного времени.
— Я знаю. — На этот раз он рассмеялся. — Здесь я веду себя по-дурацки, Мойра. Дома я совсем другой.
Она не правильно истолковала его слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150