Но вас-то это, конечно, не беспокоит?
— А вот представьте себе, не беспокоит.
— Я так и понял. Вы — банк патриотический. Я же вот мечтаю еще купить для Кардиоцентра мониторов и батареек к ним, трубок для коронарографии, а то старикам-пенсионерам там бы и рады помочь, а опять денег нет. Кстати, не знаете, почему у нас в России последние десять лет все денег не хватает?
...В общем, поговорили. Договорились. Командир деньги «выбил» и купил что планировал. Вроде бы святое дело сделал. А все же неприятный осадок от общения с «новыми банкирами» остался.
— Нет, все, завязываю я эти контакты. Буду лучше книги писать, a гонорары в детдома переводить. А тут еще предложение. Уже от другого босса «русской мафии» за рубежом. От Исы Назимова. Тоже проблемы появились, не вписался он, как и Барончик, в «укрепление вертикалей власти» в России. Был у Исы хороший бзнес — один из сотни, наверное, его проектов, приносивший ему приличные дивиденды. Министерство обороны России закупало для нужд Российской армии на Украине, в Белоруссии и в Молдове крупные партии продовольствия. По сильно завышенным ценам. А в качестве платы перебрасывало из своих армейских нефтяно-газовых квот горючее в эти страны. Уже по нормальным, рыночным ценам, разницу Иса делил с двумя очень крупными генералами. Однако ж что-то случилось, — то ли генералы запросили слишком много, то ли вице-премьер Украины, деловая дама, стала откусывать от общего пирога слишком большие куски, но хороший бизнес стал разваливаться. Предложение Исы как раз совпало с тяжкими размышлениями Командира о цене благотворительности.
— Ну заработаю я хорошие деньги, ну потрачу их на благие цели. Благие дела забудутся, а о грязных деньгах долго помнить будут. А самое главное — противно, что все эти «новые» его своим считать будут.
— Нет, со старыми бандитами еще дружить можно. У них хоть какой, но кодекс чести был. А у этих — ничего святого. А деньги... Деньги возьмешь, а некролог испортишь.
Отказался.
Согласился только потому, что Кардашов попросил. И дело с Барончиком довести, и с Исой Назимовым. Нужно было сблизиться с ними и выйти на прямой контакт.
Барончик становился опасен не только в макроэкономическом плане, но и с точки зрения национальной безопасности.
Пока Командир лечил сердце у Татьяны Викторовны Цыбульской в Кардиоцентре, удивляясь, как в одной молодой женщине может так гармонично сочетаться внешняя красота и высокий профессионализм, Иса доказал в Париже, что красота и профессионализм — это просто родные брат и сестра.
В Париже проходили осенние испытания и показ российской военной техники. После реорганизации «Росвооружения», когда Иса потерял контракт на миллионы долларов, ему нужно было искать иные формы участия в мировом рынке оружия.
На окраине Парижа, на огромном испытательном поле шел показ нового изобретения российских оборонщиков — прибора разведки под легкомысленным названием «Пчела». Вертикальный взлет, невозможность определения этого прибора наземными службами, передача информации с летящего прибора в наземные разведслужбы делали «Пчелу» лакомым насекомым для всех, особенно для ряда стран, чье снабжение оружием ограничено рядом международных постановлений. Электронщики Исы придумали, как с земли вмешаться в управление «Пчелой». Посадили ее на поле для гольфа в 50 км от военного полигона. Другие сотрудники «НазОЙЛ» создали систему отвлекающих взрывов и дымовых завес, так что поднятые по тревоге вертолеты французской военной авиации не рискнули сесть на вздыбившееся взрывами и дымовыми шашками поле для гольфа, принадлежавшее частному гольф-клубу. А тем временем «Пчелу» уже вкатили в трейлер, и, прикрытый дымовыми завесами, он с ценнейшим прибором разведки уже ушел на юг, в то время как наземные войска окружали опустевшее поле для гольфа, а вертолеты пытались там сесть.
В ГРУ действия Исы встретили полное невзаимопонимание, разозлились мужики. И, наверное, кранты бы Исе, если бы грушники не были вынуждены согласовывать свои действия с Генпрокуратурой в рамках единой операции.
В Москве знали, что «Пчелу» взял Иса Назимов. Доказать, чтобы потребовать его экстрадиции из Франции в Россию, — не было достаточного пакета аргументов. Знали и то, что «Пчела» все еще у Назимова. Разведка доносила, что он отказался продать прибор и талибам, и Ирану, и чеченцам.
— Нужно поговорить с ним, Командир. Пусть отдаст «Пчелу». Пусть перестанет наконец жировать на российской нефти, пусть уймется. Иначе. Сегодня нет аргументов, завтра нет. А послезавтра...
— Я понял. Попробую.
— Вреда от него много. А плюс один, по нашим данным, он мешает Барончику строить козни против «Спартака». У них там свои счеты, своя мышиная возня. Попробуй тонко во всем разобраться и сыграй на опережение.
— Я попробую, — монотонно отвечал Командир.
Просьба Кардашова ему не сильно нравилась. Но умом он понимал: в Париж, один хрен, лететь придется.
Последний аргумент Кардашова перевесил несколько предыдущих:
— Кстати, в «НазОЙЛ» внедрен твой бывший лейтенант, из твоего отряда, Бич его зовут. Помнишь? Нужно завершать операцию в Париже под названием «Последнее танго». И ему и внедренному к Барончику твоему второму любимому ученику из спецназа войск ПВО в Заполярье Князю.
Командир молчал...
— Кстати, с тобой в Париж поедет бывший лучший медвежатник Батя и бывший лучший карманник Москвы Пижон. Знакомы тебе такие кликухи?
— Знакомы. Работали со мной в 1994 году.
— А кого кроме тебя они послушают?
— Никого.
— Тo-то и оно.
— А зачем они вам нужны в Париже?
— Там у Бича специфическая ситуация сложилась. Князь, кажется, вышел на решение поставленной перед ним задачи. А Бич столкнулся с непреодолимыми препятствиями. Вот Батя и Пижон и помогут тебе.
...Все трое оказались в одном салоне самолета, летевшего из Москвы в Париж. Однако знакомились как случайные пассажиры-соседи.
Представились, чин по чину, своими новыми фамилиями, на которые были выписаны паспорта.
В аэропорту «Генерал де Голль» каждого встречал свой «туристический агент».
Встретились в библиотеке Центра Жоржа Помпиду. Комнату им предоставил тоже ученик Командира, знавший его, правда, только как профессора Милованова-Миловидова, чьи лекции о европейском искусстве ювелирного дела эпохи Просвещения он слушал в Сорбонне.
Перед Пижоном была поставлена задача — «взять» у Исы ключи от кабинета. Дело в том, что Батя специализировался на сейфах старых конструкций немецких и английских фирм, — как раз такие, по данным Бича, и стояли в кабинете Исы в его офисе. Дверь же открывалась ключом-"картой", а этих новомодных «штучек» Батя, проведший последние десять лет в местах, далеких от компьютерных игр, не признавал.
— Значит, так: есть четыре способа взять «ключ»:
1) выбив дверь в спальню, забрать его из пижамы;
2) сделать точную копию, для чего, опять же, вначале похитить «ключ»;
3) проникнуть в помещение через дверь;
4) проникнуть в помещение через форточку.
Бич с удивлением посмотрел на Пижона.
«Ну и напарника мне друзья из уголовного розыска подсунули», — подумал он. Вслух же коротко бросил:
— Все это не годится.
— Можно еще «взять сонник», — предложил Пижон.
— Это еще что такое?
— У нас эта процедура еще называется «доброе утро». Это когда находишь плохо закрытые двери, как правило, с утра, — ведро пошли помойное выносить, собачку на выпис... И снимаешь верхнюю одежду с вешалки — и делаешь ноги.
— С тобой все ясно, — бросил Бич. — Слушай меня внимательно. Сейчас ты поедешь на улицу Риволи и возьмешь в ателье месье Парколя на прокат смокинг.
— Это можно. Никто из «щипачей» не умеет так носить смокинг, как я.
— Потом ты на той же машине, которую я тебе выделю на время «командировки», поедешь на рю Колонель Пино. Там в особняке графа де Фаризи сегодня большой прием по случаю награждения графа и еще пары придурков из «русской мафии» международным орденом Святого Владислава. Там будет и Иca Назимов. Твоя задача — «взять» у него пластиковую карту, которую он всегда носит с собой во внутреннем кармане на этот раз смокинга и которой единственно можно открыть в его отсутствие его кабинет. Все остальное обеспечу я: тебя привезут в офис Исы, я открою тебе по звонку «мобиля» входные двери и двери на лифт, так же сработает охранная система, за пультом которой буду находиться я, когда ты выйдешь из лифта, далее — твоя задача открыть двери в кабинет. После этого в дело вступит Батя.
— Мы везде будем вместе? — кокетливо спросил Пижон.
— Нет, только в офисе «НазОЙЛ», на приеме ты будешь один. Но наш человек тебе покажет Ису.
— "А что потом, а что потом, — ты спрашивала шепотом..."
— А потом Батя выполняет свое задание, и на следующий день вы оба вылетаете домой — на свободу с чистой совестью.
— Значит, успеем посмотреть финальный матч «ЕвроТОТО» — между «Спартаком» и «Барселоной»?
— А что, для тебя это важно?
— Так все ж нормальные «щипачи» болеют за «Спартак».
— Почему?
— Потому что и у них и у нас работа тонкая, филигранная, нервная.
— Посмотрите вы матч.
— А заплатят нам где?
— Это не мой вопрос. Следующее. «Карточкой», которой обзаведется Пижон, вы открываете дверь в кабинет Исы.
— Мы будем там одни?
— Я останусь на пульте внизу. Так надежнее. Справитесь. В кабинете Исы — это относится к Пижону — ничего не трогать. Это ясно?
— Обижаете, начальничек.
— Хорошо. Сейф там старый. Мы пробовали самые сложные компьютерные системы, пытались разгадать шифры. Но когда я принимал пост начальника службы безопасности холдинга «НазОЙЛ», Иса мне объяснил: во всех сейфах его кабинета старые, так называемые шаговые замки. Во Франции специалистов по ним не нашлось. Нашли в России. Вы, Батя, сами-то откуда будете? Пижона, взятого с поличным на краже во время презентации альбома Станислава Подлесских «Эрмитаж» прямо в ГМИ имени Пушкина, выпустили под честное слово полковника Патрикеева прямо из «Бутырок»...
— Не дали досмотреть матч между ветеранами «Спартака» и командой «сидельцев»...
— Зато обещали за сотрудничество с «органами» свободу и даже гонорар.
— А меня из «Матросской тишины» в Генпрокуратуру привезли. Я действительно единственный, наверное, остался специалист по «шаговым» замкам.
— За что сидели? — с интересом спросил Пижон.
— За пустяк. Я действительно по специальности «медвежатник», сейфы брал, работал редко и аккуратно. В основном по старым сейфам, значит — в скромных «конторах» и с небольшим приварком. Поэтому приходилось прирабатывать — открывал сейфы, от которых были потеряны ключи. Это уже официально. Так и познакомился с полковником Патрикеевым. У них в ОСО один старичок ключ потерял. А дубликат оказался потерян еще во времена прокуратуры Союза. Вот когда приспичило, он и стал меня искать. Нашел в «психушке».
— А сидел-то за что? — напористо встрепенулся Пижон.
— Я ж говорю — за пустяк. У меня с юности была мечта стать морским офицером. Синяя форма очень нравилась. Потом, когда стал влюбляться в женщин, всегда находил, выслеживал квартиру морского офицера, «брал» ее, уносил форму, одевал и с коробкой конфет, с шампанским и цветами шел к любимой. Особенно на душе было хорошо, когда брал парадную форму с кортиком. Но, увы, каждый раз потом садился. Менты как-то находили.
— И сейчас нашли?
— Нет, на этот раз мне долго морские офицеры не попадали, так, чтоб удобно было взять «хату». Попал прокурор — у него тоже синяя форма, но без кортика. Я взял его мундир, пока он на работе был. И пошел к очередной женщине с цветами и вином. В форме. Взяли сразу. Оказалось, у меня лицо к форме не подходило. Но поскольку я «за прокуратурой» сидел, они меня и взяли «на понт». Сделаю «ходку» в Париж — и освободят меня из «Матросской тишины».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92