– Ни один кретин не приезжает сюда на автобусе, – прокомментировала Франсуаз. – Тебе придется спешиться, герой.
Она проследила за тем, как я спускаюсь, на ее пухлых губках появилась довольная улыбка.
– Транспортный вертолет уже прибыл. – Я вернулся в кабину и стал ждать, пока откроются ворота.
– Я не глухая, бэйби.
Створки раздвигались, словно цветные стеклышки калейдоскопа.
– Через полчаса, – сказал я, – мы прибудем в город Дроу.
Франсуаз выпрыгнула на прокаленный солнцем бетон и приложила руку козырьком к глазам.
Серо-зеленая массивная птица транспортного вертолета, все еще взмахивая широкими, вздрагивающими лопастями, стояла на взлетной полосе.
Пилот компании «Амбрустер Даймондз», управлявший нашим самолетом, поспешил ко мне, на бегу придерживая фуражку.
– Самолет ждет вас, мистер Амбрустер, – доложил он. – Эти люди прибыли полчаса назад.
– Хорошо, Патрик, – сказал я. – Будьте готовы к взлету. Мы полетим на вертолете, станете нас сопровождать.
– Да, сэр.
Франсуаз осматривала аэропорт, пристально и настороженно.
– Боишься засады, кэнди? – усмехнулся я, прикоснувшись к ее бедру.
Франсуаз бросила быстрый взгляд на тех, что все еще продолжал дремать в салоне автобуса.
– Здесь их ненавидят, Майкл, – сказала она.
– За стеной – может быть, – отвечал я. – Но это частный аэродром. В его пределах любят всех, кто хорошо платит.
Френки не нашла что возразить и выразила свое несогласие тем, что наступила мне на ногу.
Человек в военной форме выпрыгнул из вертолета и направился к нам.
– Солдатики держат машину под парами, – заметил я. Это хорошо. Значит, мы сможем отправляться.
Человек подошел ко мне и протянул руку.
– Полковник Биллингс, – сказал я, – не ожидал встретить вас здесь.
Он крепко пожал мне руку.
– Я должен был полететь сам, – сказал он. – После того что вы сделали для мисс Доусон, мы все ваши должники.
Он говорил искренне, хотя, пожалуй, обманывал сам себя.
Биллингс не подал руки моей партнерше и вообще сделал вид, будто не замечает ее. Я не стал его винить, хотя Франсуаз не меньше моего сделала для того, чтобы положить конец порнографической карьере малютки Доусон.
После знакомства с моей партнершей миссис Биллингс перестала заниматься сексом со своим мужем. Через пару месяцев она ушла от него к другой женщине.
Иногда достаточно небольшого толчка.
– Я взял с собой шестерых надежных ребят, – продолжал Биллингс. – Они помогут устроить ваших людей в вертолете и не станут потом болтать об этом.
– Это хорошо, – сказал я.
– Ладно, ребята. – Полковник Биллингс повысил голос. – За работу.
Он обратился ко мне:
– Только теперь я понял, как засиделся на этой базе, мистер Амбрустер. Я уже давно не принимал участия в спасательных операциях.
Я кивнул.
Автобус стоял настолько близко к вертолету, насколько это было возможно, не мешая взлету. Франсуаз вошла внутрь и вынесла на руках маленького мальчика. Девушка подняла его так бережно, что он не проснулся, только его слабые ручонки цепко обхватили мою партнершу, словно во сне он только и ждал, когда кто-нибудь возьмет его на руки.
– Давайте, ребята, – говорил Биллингс – Побыстрее.
Солдаты выводили из автобуса проснувшихся крестьян и помогали им добраться до вертолета. Люди шли нерешительно; они осматривались вокруг, пытаясь понять, где они и каким чудом здесь оказались Я стоял, сложив руки на груди, и озабоченно наблюдал за этим.
Все шло слишком гладко, и у нас имелось очень мало шансов на то, чтобы так же гладко завершить это дело.
– Беспокоитесь, мистер Амбрустер? – спросил полковник.
– До тех пор, пока мы не окажемся на эльфийской территории, – ответил я, – я буду беспокоиться.
– Разумно, – ответил он.
Человек в цветной рубашке с двумя расстегнутыми верхними пуговицами появился из здания аэропорта.
Френки повернулась, взгляд ее серых глаз устремился на него.
– Кто это? – спросил полковник.
Я не ответил; я посмотрел, как солдаты переводят людей, одного за другим, из автобуса в транспортный вертолет.
Оставалось еще примерно половина.
– Кто это? – Голос Биллингса звучал резче.
– Управляющий аэропорта, – ответил я.
– Это плохо?
– Очень.
Полковник нахмурился.
Франсуаз подошла ко мне и остановилась, уперев руки в крепкие бока.
– Нельзя ускорить погрузку? – отрывисто спросил я.
– Это люди, Майкл, – ответила она, не отводя глаз от приближавшегося к нам человека. – И они не смогут поскакать, как блохи, стоит тебе им приказать.
– Тогда нам придется что-то делать, – ответил я, – если мы не хотим улетать отсюда с боем.
Полковник поскучнел.
– Доброе утро, сеньор Амбрустер, – приветствовал нас управляющий аэропорта.
Я понял, что он кому-то позвонил.
Оставалось догадаться, кому и насколько это может быть опасно.
Он не подал мне руки, и правильно сделал.
Франсуаз пробормотала что-то насчет тараканов, которых надо давить тут же, как только они появятся.
– Прекрасное утро, сеньор Амбрустер. – Управляющий оскалил зубы в улыбке.
Это была хорошая реклама для зубной пасты – пример того, что случается, если ею не пользоваться.
Полковник Биллингс не произнес ни слова, однако его сержант, крепкий коротышка с бритым затылком, резким движением головы отдал подчиненным приказ действовать быстрее.
Голубые глаза сержанта стали острыми и настороженными. Эти ребята могли почувствовать опасность даже в тот момент, когда она еще только приближалась.
Но почувствовать опасность – это только полдела. И я знал, что когда наступит время для действия, я не могу рассчитывать на помощь этих бравых ребят.
Не потому, что они не хотели мне помочь, – просто в планы Высокого анклава пока не входит воевать с Аспоникой.
– Я оставлю у тебя свой автобус, Хуан, – сказал я. Полковник Биллингс подошел к автобусу.
– У вас есть автобус? – удивился управляющий. Франсуаз нетерпеливо хмыкнула.
– Я купил его сегодня утром, – ответил я. – Потом продам, а пока он постоит у тебя. Ладно?
Полковник Биллингс не двигался.
Франсуаз сложила руки на груди.
Я видел, что ей не терпится самой помочь солдатам, чтобы побыстрее перевести людей в транспортный вертолет. Но я также видел, что она прекрасно понимает, – это опасно.
Никто не знал, откуда может исходить угроза. Но уже не оставалось сомнений, что она существует.
Солдаты переводил и людей. Нам же надлежало стоять и следить за тем, чтобы никто им не помешал.
И молиться, чтобы для этого нам не пришлось применять военную силу.
Управляющий аэропорта волновался. Он кого-то боялся – и я знал, что он боится тех людей, которых вызвал сюда.
– А зачем вам автобус, сеньор?
Он вытянул руку, чтобы коснуться края автобуса.
Девушка перехватила его запястье и, резко развернув, ударила его лицом о борт автомобиля.
Он закричал, когда его нос начал размазываться по щекам.
– Кому ты позвонил, недоносок? – прошипела Франсуаз.
– Отпустите, отпустите руку! – закричал он. Полковник Биллингс сделал вид, что смотрит в другую сторону.
Девушка недобро улыбнулась:
– Отвечай или мне придется сломать тебе хваталку.
– Ничего я не знаю, клянусь Христом… Дьявол!
Соседство этих библейских персонажей показалось мне по меньшей мере странным.
Наверное, это было связано с тем хрустом, с которым сломалась плечевая кость управляющего.
– Говори, – приказала девушка. – У тебя еще много костей, есть что ломать.
Он застонал:
– Я вызвал федерального шерифа.
Френки выругалась, да так, что полковник Биллингс поперхнулся слюной.
– Кто такой федеральный шериф? – спросил он.
Девушка отпустила управляющего, и тот сполз на асфальт, пачкая мой автобус. Я ответил:
– Парень, который лишил этих несчастных их деревни. И я уверен, что он ненавидит не только хижины.
Скулы полковника напряглись.
– Мы успеем взлететь, – сказал он.
Солдаты выводили из автобуса остававшихся там людей. Крестьяне брели, поддерживаемые людьми в серо-зеленой форме, и не подозревали о нависшей над ними опасности.
Было тихо, ни один самолет не двигался по взлетной полосе. Если Биллингс не слышал рева трех автомобилей, мчавшихся по шоссе, то только потому, что не слушал.
– Боюсь, не успеем, – ответил я.
Лопасти вертолета проворачивались в прогретом воздухе, не осмеливаясь двигаться быстрее.
Шум мотора раздавался теперь уже совсем близко.
– Они будут здесь самое большее через две минуты, – бросил я.
Солдаты продолжали выводить из автобуса людей; теперь в нем оставалось только двое.
Светловолосый сержант замер, не сводя глаз со своего командира.
Он ждал приказа.
Я наблюдал за тем, как в алеющем небе плещутся розовые облачка
Я спросил:
– Становятся ли они потом голубыми, Френки, или голубые потом появляются на месте розовых?
Она усмехнулась:
– Облака?
Я ответил:
– Говорить буду я.
– О чем вы говорите там, черт возьми? – нервно переспросил полковник Биллингс. – Не время, кажется, болтать о геях и лесбиянках.
– О ком? – не понял я.
Светловолосый сержант так и не получил приказа; солдаты один за другим выводили из автобуса людей и помогали им взобраться в огромный транспортный вертолет.
– Что вы будете делать, Амбрустер? – спросил полковник.
Он не хотел показать, что волнуется. Я понял это по тому, что он проглотил слово «мистер».
Мне даже не понадобилось смотреть на его вспотевшее лицо.
Я пожал плечами:
– Ничего.
Он вытер лоб и чуть не стер с черепа свое лицо.
– Что может сделать с нами федеральный шериф? – спросил он.
Я флегматично ответил:
– Все, что сочтет нужным.
– Мы закончили переводить людей, сэр.
Это был голос светловолосого сержанта; бедняга нервничал точно так же, как его командир.
Я кивнул в его сторону и спросил, обращаясь к своей партнерше:
– Кто из них перепуган больше – тот, кто знает, что происходит, или тот, кто ждет приказа?
– Что значит – все, что сочтет нужным, черт возьми? – хмуро спросил полковник. Его нижняя челюсть дрожала.
Франсуаз уверенно ответила:
– Тот, кто ждет приказа, – меньше. Он уверен, что за него примут правильное решение.
– А если не примут? – спросил я.
– Солдат не должен думать так далеко.
Полковник взорвался.
– Черт возьми! – закричал он. Я обернулся к нему.
– Отвечаю на ваш вопрос. – Я не только не повысил голос, но даже стал говорить немного тише. – Федеральный шериф города Туррау – а именно он едет сейчас к аэропорту – имеет право, во-первых, арестовать нас.
– Что? – спросил полковник.
– А вы ждали, что вам дадут конфету? – спросила Франсуаз. – И боялись, что она окажется без вафли?
– Во-вторых, – невозмутимо продолжал я, – он обязан написать рапорт федеральному судье. В ведении же судьи посадить нас всех в тюрьму – пожизненно – без следствия, суда и каких-либо апелляций.
– Но послушайте… – начал полковник.
– В-третьих, – продолжал я, – шериф может, в случае угрозы для безопасности города, принять решение о немедленной казни любого лица, заподозренного в связи с… – я указал полковнику на вертолет, – с этими людьми. Я нигде не ошибся, Френки?
– Лица или лиц, – поправила она.
– Лица или лиц, – уточнил я.
Я услышал, как позади меня щелкают затворы автоматов.
Все же светловолосый сержант подумал о том, что может случиться, если его командир погибнет первым.
Это значило, что у парня имелись шансы самому в свое время стать полковником.
– А у нас есть связь с этими людьми? – тихо спросил Биллингс.
– Укрывательство, преступный сговор, соучастие в массовых убийствах, угроза национальной безопасности Аспоники, – ответил я. – Это не все, но пока что-то больше ничего в голову не пришло.
Он закричал:
– Что здесь происходит?
– Пока ничего, – отвечал я. – И если вы не станете нервничать, то ничего и не произойдет.
– Но он не может арестовать меня, – воскликнул полковник.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52