Я приходила туда работать. Ну, точнее, пролистать последние номера журналов для женщин и кое-что позаимствовать оттуда для моей передачи. Поэтому мне частенько приходилось с ней говорить, но только о рецептах, полезных советах и тому подобном. Могу сказать одно: она всегда была очень любезной и услужливой.
— Она никогда не рассказывала вам о своих друзьях или знакомых?
— Может, и рассказывала. Я не помню. Она, наверное, упоминала Маргарет Бенедикт. Они с Ритой были очень дружны.
— Я имею в виду мужчин. Она общалась с мужчинами? Или, скажем прямо, не приходилось ли вам понять из ее разговоров, что она с кем-нибудь спала?
— Рита была не из таких,— с уверенностью сказала Дина. — Она не была покорительницей сердец или даже просто хорошенькой девушкой. Рита была милым человеком.
— Должно быть, с кем-то она была уж слишком мила, раз смогла сесть за руль нового «бьюика». Я уверен, она купила его не на свое библиотечное жалование.
— Вы разве не читали газеты, которые я вам приносила? Машину ей подарил отец.
— Что-то мне такое не попалось.
— В каком-то номере об этом писали. Я помню, пошли разговоры, дескать, у машины старые камеры, вот почему передняя и лопнула, и ее обследовал репортер из «Пресс энтерпрайз». Машину Рите продала чикагская фирма «Прентис моторе», фирма высшего класса. Кажется, все говорило за то, что камеры совсем новые
— А вам доводилось встречаться с отцом Риты Брайэнт?
— Да, я знаю, Брайэнты не так уж и богаты, но мистер Брайэнт хотел хоть что-нибудь сделать для своей дочери. Вот он и отдал ей все до последнего цента сбережения, а она поехала в Чикаго и купила машину
— А вам не кажется странным, что такая девушка, как Рита Брайэнт, к тому же накануне своего замужества, берет деньги у своего отца и швыряет их на покупку машины?
— Не вижу в этом ничего странного. Люди тратят свои деньги на что хотят, а Рита, наверное, хотела купить машину. Может, вам это и покажется безумием, но то, что делаете вы, может показаться безумием кому-. то еще.
Позиция Дины его раздражала. Он хотел иметь ее на своей стороне, хотел, чтоб она с ним соглашалась, она же, как это часто случается, отстаивала точку зрения его противников. Зазвонил телефон, и Пит поспешил снять трубку. -Да.
— Мистер Маркотт, к вам пришел мистер Диркен, — сообщила Хейзл.
Не успел Пит сказать ей, чтоб она просила мистера Диркена войти, как банкир сам открыл дверь.
— Надо починить лифт, — едва переводя дух, изрек он. — Мне пришлось взбираться по лестнице. — Он увидел Дину и кивнул ей.
— Здравствуйте, мистер Диркен,— ответила она, вставая с кресла.
Диркен не спускал с нее глаз, пока она не вышла из кабинета и не закрыла за собой дверь. Потом тяжело плюхнулся в кресло. На Харви Диркепе был темно-синий костюм, сшитый явно не в Уиллетсе, изящество которого подчеркивали его седые волосы. Он был как всегда подтянут, несмотря на утомительный подъем по лестнице.
— У меня больное сердце,— начал он. — Мне нельзя ни переутомляться, ни быстро двигаться, ни возбуждаться,— говорил Диркен абсолютно спокойно. — Пит, я хочу сообщить вам кое-что неприятное, поэтому начну без предисловий. Как один из клиентов УЛТС, я недоволен настоящим положением дел. Я имею в виду не только деятельность станции, но и ваше личное поведение.
— Да? А чем вам не нравится мое поведение? — насторожился Пит.
Диркен не спешил с ответом.
— Ну, например, что это за сцена, которую вы устроили утром в библиотеке?
— Кто вам о ней рассказал?
— Это не имеет значения. Вы должны уяснить, что ведете себя как безответственный подросток и в то же время требуете, чтобы вас и вашу станцию уважало общество. Если же станция теряет уважение общества, это сказывается на всех ее клиентах.
— А вам не сказали, что вызвало эту сцену?
— Мне нет до этого дела. Я пекусь только о рекламах банка.
— Что ж, в таком случае я вам все объясню. В библиотеке я увидел человека, который убил Фреда Вайме-ра. Он выбежал, и я за ним погнался. Естественно, это произвело некоторую сумятицу. Что поделаешь, я так его и не догнал.
Нижняя губа Диркена недоверчиво вытянулась.
— Мисс Бенедикт говорит, что человек спокойно вышел из читального зала, а вы не сразу за ним побежали. Потом, рассказывает, вы вернулись, стали с ней препираться, и вас пришлось выставить на улицу при помощи блюстителя порядка. Еще она утверждает, будто вы были пьяны.
— Мне кажется, эта мисс Бенедикт — дама с очень богатым воображением,— заметил Пит. — Того человека я видел лишь мельком, поэтому, когда он от меня ускользнул, я вернулся в читальный зал, чтобы попросить мисс Бенедикт или ее помощницу описать его наружность. Я вовсе не был пьян.
— Так значит, вы не совсем уверены, был ли это тот самый человек, которого, как вам показалось, вы видели на лужайке для пикников? Послушайте, Пит, когда вы прекратите эту вашу погоню за сенсациями? — Диркен был не на шутку раздражен. — Город от этого устал.
— Тогда, когда арестуют убийцу Ваймера.
Диркен внезапно встал. Его лицо побагровело от гнева.
— Я не собираюсь вступать с вами в дебаты,— сказал он. — Мне нужно ваше слово, что с этим будет покончено, и оно мне нужно сейчас. В противном случае «Кредитное общество фермеров» немедленно отказывается от услуг радио.
Пит враждебно взглянул на него.
— Почему вы так жаждете заставить меня бросить это дело, Харви?
— Я вам уже сказал.
— Боюсь, что нет. Вы привели уйму благовидно звучащих доводов, но какова же истинная причина?
Диркен плотно сжал губы. Он направился к двери и, выходя, хлопнул ею.
«Кредитное общество фермеров» не было основным клиентом станции, ни даже второстепенным по доходам. Самый большой доход станции приносили универсальный магазин «Уэллер» и следом за ним «Домашняя сыроварня». Однако банковские объявления тоже кое-что давали, плюс престиж, что тоже имело немаловажное значение. Если «Кредитное общество фермеров» дает УЛТС свои рекламы, значит, банк одобряет и благословляет деятельность станции. Рекламы банка были как бы своего рода поручительством, убедительным «да», и это влияло на отношение к станции других фирм.
Вряд ли могла УЛТС позволить себе потерять такого солидного клиента, как банк. Стоит только пообещать отказаться от этого каверзного дела Ваймера — и отношения с «Кредитным обществом фермеров», а, значит, и со всеми остальными фирмами будут улажены... Рука "Пита быстро потянулась к телефону. Позвонить Хейзл и попросить ее задержать Диркена? Рука задержалась на телефоне, оттолкнула его. Нет, оно полностью завладело им. Слишком глубоко и прочно сидит в нем это дело, чтобы так просто взять и отказаться.
Оповещение о расторжении контракта с банком, деловое письмо, подписанное кассиром банка Маккумбе-ром, пришло на следующее утро. Оно не было для Пита неожиданностью. Однако с утренней почтой пришли и два других расторжения: одно от уиллетской компании пиломатериалов, — мелкого и сравнительно незначительного клиента, другое— от мебельной компании «Феникс». Компания пиломатериалов мотивировала свое расторжение договора сезонным застоем в строительстве. Письмо от мебельной компании «Феникс», двадцать скупых слов, не содержало никаких объяснений.
Пит вызвал Дину. Она бойко вошла к нему в кабинет с пятном от копирки на правой щеке.
— Когда вы в последний раз видели кого-нибудь из «Феникса»? — спросил ее Пит.
Дина задумалась.
— На прошлой неделе. Кажется, во вторник. Я разговаривала с мистером Гандерсоном.
— Он был доволен нами?
— Да, конечно. По-моему, он всем был доволен. Пит сунул ей письмо.
— Прочтите. Его только что принесли.
Она взяла письмо. Улыбка на ее лице поблекла, потом и совсем погасла.
— Но это безумие. Нам кто-то подложил свинью. «Феникс» из года в год давала свои объявления на радио. Это наш самый старый клиент Я поговорю с мистером Гандерсоном.
— Обратите внимание, письмо подписано самим Гандерсоном.
Дина взглянула на листок.
— Все равно это какая-то ерунда. Отказаться от рекламирования в самый разгар предпраздничной торговли? Тут что-то не так. Сию минуту иду туда и навожу порядок.
— Лучше оставьте это мне. По-моему, это надо решать на так называемом уровне руководителей. Вы думаете, мистер Гандерсон теперь у себя?
— Он никогда не уходит из магазина раньше половины шестого или шести.
Пит снял с вешалки пальто.
— Отлично, вот я его и навещу Я расскажу вам о нашем разговоре.
С Гандерсоном было почти не о чем разговаривать. Этот долговязый человек с мертвенно бледным лицом, казалось, складывался втрое, чтобы сесть за стол. Говорил он с легким норвежским акцентом.
— Нет, что касается станции, здесь, мистер Маркотт, все в порядке.
— Ну, а вы довольны рекламами, которые мы для вас пишем?
— Да, да, теперь они мне нравятся куда больше. Они просто превосходны.
— Тогда почему вы от них отказываетесь?
Гандерсон положил локти на стол и сложил свои большие костлявые руки. Казалось, он обдумывает вопрос со всех сторон.
— Это нужно для пользы дела,— наконец изрек он.
— Я вас что-то не понимаю. Вы хотите сказать, что дела идут плохо?
— Нет, нет, просто иной раз для пользы дела неплохо кое-что поменять.
— То есть отказаться от рекламы в период самой бойкой торговли?
— Мы, думаю, дадим больше в газету.
— Мистер Гандерсон, а когда вы приняли решение отказаться от услуг радио? — поинтересовался Пит.
И опять Гандерсон долгое время молча размышлял.
— Вчера. Именно вчера мы решили уделить больше внимания рекламированию в газетах. Мне хочется посмотреть, что из этого выйдет.
Они говорили еще минут сорок пять. Гандерсон казался человеком несложным, хоть объяснения его и носили туманный характер. Однако в хитрости или лукавстве его нельзя было заподозрить. Причины его отказа' от радиореклам были просты и основательны: ему кажется, что объявления в газете дадут лучший результат. Никакие уговоры Пита на него не действовали.
— Но, мистер Гандерсон, вы ведь на УЛТС старожил. Вы бы не задержались на радио так долго, не имей это смысла. Вы давали рекламы и на радио, и в газету, потому что так выгодно экспериментировать?
— Мне думается, мистер Маркотт, наступило время перемен.
Пит был вынужден сдаться.Когда он одолевал последнюю ступеньку лестницы, ведущую на студию, в холл вышла Дина.
— Ну, что сказал мистер Гандерсон? — с нетерпением спросила она. — Давайте перекусим у О'Делла и вы мне там все расскажете.
— Я знаю место получше,— возразил Пит. — Ну, скажем, у Гоффмана.
— В таком наряде и с такой прической? Нет, сегодня я гожусь только для О'Делла.
— У О'Делла я попал в переделку, у Гоффмана я чувствую себя безопаснее.
— Идет, пусть будет Гоффман,— уступила Дина.— Но тогда дайте мне час на сборы и ожидайте меня возле многоквартирного дома.
— А где это? — Пит не имел ни малейшего представления, где она живет.
— Многоквартирный дом «Агнес». Я выйду из подъезда ровно в шесть тридцать. Итак, я вас жду.
— Можете на меня положиться,— кивнул Пит.
Он то и дело поглядывал на часы на своем столе и вышел из кабинета с таким расчетом, чтобы вовремя подъехать к ее дому. Он был там в шесть двадцать и прождал в машине ровно десять минут. Дина была точнее секундомера. Не успел Пит вылезти из-за руля, как она открыла и захлопнула за собой дверцу и уже сидела рядом с ним. Дина привела себя в порядок и теперь была еще милее обычного. Когда Пит сказал ей об этом, она засмеялась и наморщила нос.
Ресторан Гоффмана занимал низкое оштукатуренное здание, ошалеванное досками. Зал был переполнен -— в Уиллетсе обедали в шесть часов,— а те, кто не поместился, устроились в баре. Но Дина была знаксма со старшим официантом, она звала его просто Гасом, и тот провел их в зал, помещение, отделанное темным дубом с громадным камином в одном конце и эстрадой в другом, на которой рояль, скрипка и виолончель наигрывали вальс Легара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29
— Она никогда не рассказывала вам о своих друзьях или знакомых?
— Может, и рассказывала. Я не помню. Она, наверное, упоминала Маргарет Бенедикт. Они с Ритой были очень дружны.
— Я имею в виду мужчин. Она общалась с мужчинами? Или, скажем прямо, не приходилось ли вам понять из ее разговоров, что она с кем-нибудь спала?
— Рита была не из таких,— с уверенностью сказала Дина. — Она не была покорительницей сердец или даже просто хорошенькой девушкой. Рита была милым человеком.
— Должно быть, с кем-то она была уж слишком мила, раз смогла сесть за руль нового «бьюика». Я уверен, она купила его не на свое библиотечное жалование.
— Вы разве не читали газеты, которые я вам приносила? Машину ей подарил отец.
— Что-то мне такое не попалось.
— В каком-то номере об этом писали. Я помню, пошли разговоры, дескать, у машины старые камеры, вот почему передняя и лопнула, и ее обследовал репортер из «Пресс энтерпрайз». Машину Рите продала чикагская фирма «Прентис моторе», фирма высшего класса. Кажется, все говорило за то, что камеры совсем новые
— А вам доводилось встречаться с отцом Риты Брайэнт?
— Да, я знаю, Брайэнты не так уж и богаты, но мистер Брайэнт хотел хоть что-нибудь сделать для своей дочери. Вот он и отдал ей все до последнего цента сбережения, а она поехала в Чикаго и купила машину
— А вам не кажется странным, что такая девушка, как Рита Брайэнт, к тому же накануне своего замужества, берет деньги у своего отца и швыряет их на покупку машины?
— Не вижу в этом ничего странного. Люди тратят свои деньги на что хотят, а Рита, наверное, хотела купить машину. Может, вам это и покажется безумием, но то, что делаете вы, может показаться безумием кому-. то еще.
Позиция Дины его раздражала. Он хотел иметь ее на своей стороне, хотел, чтоб она с ним соглашалась, она же, как это часто случается, отстаивала точку зрения его противников. Зазвонил телефон, и Пит поспешил снять трубку. -Да.
— Мистер Маркотт, к вам пришел мистер Диркен, — сообщила Хейзл.
Не успел Пит сказать ей, чтоб она просила мистера Диркена войти, как банкир сам открыл дверь.
— Надо починить лифт, — едва переводя дух, изрек он. — Мне пришлось взбираться по лестнице. — Он увидел Дину и кивнул ей.
— Здравствуйте, мистер Диркен,— ответила она, вставая с кресла.
Диркен не спускал с нее глаз, пока она не вышла из кабинета и не закрыла за собой дверь. Потом тяжело плюхнулся в кресло. На Харви Диркепе был темно-синий костюм, сшитый явно не в Уиллетсе, изящество которого подчеркивали его седые волосы. Он был как всегда подтянут, несмотря на утомительный подъем по лестнице.
— У меня больное сердце,— начал он. — Мне нельзя ни переутомляться, ни быстро двигаться, ни возбуждаться,— говорил Диркен абсолютно спокойно. — Пит, я хочу сообщить вам кое-что неприятное, поэтому начну без предисловий. Как один из клиентов УЛТС, я недоволен настоящим положением дел. Я имею в виду не только деятельность станции, но и ваше личное поведение.
— Да? А чем вам не нравится мое поведение? — насторожился Пит.
Диркен не спешил с ответом.
— Ну, например, что это за сцена, которую вы устроили утром в библиотеке?
— Кто вам о ней рассказал?
— Это не имеет значения. Вы должны уяснить, что ведете себя как безответственный подросток и в то же время требуете, чтобы вас и вашу станцию уважало общество. Если же станция теряет уважение общества, это сказывается на всех ее клиентах.
— А вам не сказали, что вызвало эту сцену?
— Мне нет до этого дела. Я пекусь только о рекламах банка.
— Что ж, в таком случае я вам все объясню. В библиотеке я увидел человека, который убил Фреда Вайме-ра. Он выбежал, и я за ним погнался. Естественно, это произвело некоторую сумятицу. Что поделаешь, я так его и не догнал.
Нижняя губа Диркена недоверчиво вытянулась.
— Мисс Бенедикт говорит, что человек спокойно вышел из читального зала, а вы не сразу за ним побежали. Потом, рассказывает, вы вернулись, стали с ней препираться, и вас пришлось выставить на улицу при помощи блюстителя порядка. Еще она утверждает, будто вы были пьяны.
— Мне кажется, эта мисс Бенедикт — дама с очень богатым воображением,— заметил Пит. — Того человека я видел лишь мельком, поэтому, когда он от меня ускользнул, я вернулся в читальный зал, чтобы попросить мисс Бенедикт или ее помощницу описать его наружность. Я вовсе не был пьян.
— Так значит, вы не совсем уверены, был ли это тот самый человек, которого, как вам показалось, вы видели на лужайке для пикников? Послушайте, Пит, когда вы прекратите эту вашу погоню за сенсациями? — Диркен был не на шутку раздражен. — Город от этого устал.
— Тогда, когда арестуют убийцу Ваймера.
Диркен внезапно встал. Его лицо побагровело от гнева.
— Я не собираюсь вступать с вами в дебаты,— сказал он. — Мне нужно ваше слово, что с этим будет покончено, и оно мне нужно сейчас. В противном случае «Кредитное общество фермеров» немедленно отказывается от услуг радио.
Пит враждебно взглянул на него.
— Почему вы так жаждете заставить меня бросить это дело, Харви?
— Я вам уже сказал.
— Боюсь, что нет. Вы привели уйму благовидно звучащих доводов, но какова же истинная причина?
Диркен плотно сжал губы. Он направился к двери и, выходя, хлопнул ею.
«Кредитное общество фермеров» не было основным клиентом станции, ни даже второстепенным по доходам. Самый большой доход станции приносили универсальный магазин «Уэллер» и следом за ним «Домашняя сыроварня». Однако банковские объявления тоже кое-что давали, плюс престиж, что тоже имело немаловажное значение. Если «Кредитное общество фермеров» дает УЛТС свои рекламы, значит, банк одобряет и благословляет деятельность станции. Рекламы банка были как бы своего рода поручительством, убедительным «да», и это влияло на отношение к станции других фирм.
Вряд ли могла УЛТС позволить себе потерять такого солидного клиента, как банк. Стоит только пообещать отказаться от этого каверзного дела Ваймера — и отношения с «Кредитным обществом фермеров», а, значит, и со всеми остальными фирмами будут улажены... Рука "Пита быстро потянулась к телефону. Позвонить Хейзл и попросить ее задержать Диркена? Рука задержалась на телефоне, оттолкнула его. Нет, оно полностью завладело им. Слишком глубоко и прочно сидит в нем это дело, чтобы так просто взять и отказаться.
Оповещение о расторжении контракта с банком, деловое письмо, подписанное кассиром банка Маккумбе-ром, пришло на следующее утро. Оно не было для Пита неожиданностью. Однако с утренней почтой пришли и два других расторжения: одно от уиллетской компании пиломатериалов, — мелкого и сравнительно незначительного клиента, другое— от мебельной компании «Феникс». Компания пиломатериалов мотивировала свое расторжение договора сезонным застоем в строительстве. Письмо от мебельной компании «Феникс», двадцать скупых слов, не содержало никаких объяснений.
Пит вызвал Дину. Она бойко вошла к нему в кабинет с пятном от копирки на правой щеке.
— Когда вы в последний раз видели кого-нибудь из «Феникса»? — спросил ее Пит.
Дина задумалась.
— На прошлой неделе. Кажется, во вторник. Я разговаривала с мистером Гандерсоном.
— Он был доволен нами?
— Да, конечно. По-моему, он всем был доволен. Пит сунул ей письмо.
— Прочтите. Его только что принесли.
Она взяла письмо. Улыбка на ее лице поблекла, потом и совсем погасла.
— Но это безумие. Нам кто-то подложил свинью. «Феникс» из года в год давала свои объявления на радио. Это наш самый старый клиент Я поговорю с мистером Гандерсоном.
— Обратите внимание, письмо подписано самим Гандерсоном.
Дина взглянула на листок.
— Все равно это какая-то ерунда. Отказаться от рекламирования в самый разгар предпраздничной торговли? Тут что-то не так. Сию минуту иду туда и навожу порядок.
— Лучше оставьте это мне. По-моему, это надо решать на так называемом уровне руководителей. Вы думаете, мистер Гандерсон теперь у себя?
— Он никогда не уходит из магазина раньше половины шестого или шести.
Пит снял с вешалки пальто.
— Отлично, вот я его и навещу Я расскажу вам о нашем разговоре.
С Гандерсоном было почти не о чем разговаривать. Этот долговязый человек с мертвенно бледным лицом, казалось, складывался втрое, чтобы сесть за стол. Говорил он с легким норвежским акцентом.
— Нет, что касается станции, здесь, мистер Маркотт, все в порядке.
— Ну, а вы довольны рекламами, которые мы для вас пишем?
— Да, да, теперь они мне нравятся куда больше. Они просто превосходны.
— Тогда почему вы от них отказываетесь?
Гандерсон положил локти на стол и сложил свои большие костлявые руки. Казалось, он обдумывает вопрос со всех сторон.
— Это нужно для пользы дела,— наконец изрек он.
— Я вас что-то не понимаю. Вы хотите сказать, что дела идут плохо?
— Нет, нет, просто иной раз для пользы дела неплохо кое-что поменять.
— То есть отказаться от рекламы в период самой бойкой торговли?
— Мы, думаю, дадим больше в газету.
— Мистер Гандерсон, а когда вы приняли решение отказаться от услуг радио? — поинтересовался Пит.
И опять Гандерсон долгое время молча размышлял.
— Вчера. Именно вчера мы решили уделить больше внимания рекламированию в газетах. Мне хочется посмотреть, что из этого выйдет.
Они говорили еще минут сорок пять. Гандерсон казался человеком несложным, хоть объяснения его и носили туманный характер. Однако в хитрости или лукавстве его нельзя было заподозрить. Причины его отказа' от радиореклам были просты и основательны: ему кажется, что объявления в газете дадут лучший результат. Никакие уговоры Пита на него не действовали.
— Но, мистер Гандерсон, вы ведь на УЛТС старожил. Вы бы не задержались на радио так долго, не имей это смысла. Вы давали рекламы и на радио, и в газету, потому что так выгодно экспериментировать?
— Мне думается, мистер Маркотт, наступило время перемен.
Пит был вынужден сдаться.Когда он одолевал последнюю ступеньку лестницы, ведущую на студию, в холл вышла Дина.
— Ну, что сказал мистер Гандерсон? — с нетерпением спросила она. — Давайте перекусим у О'Делла и вы мне там все расскажете.
— Я знаю место получше,— возразил Пит. — Ну, скажем, у Гоффмана.
— В таком наряде и с такой прической? Нет, сегодня я гожусь только для О'Делла.
— У О'Делла я попал в переделку, у Гоффмана я чувствую себя безопаснее.
— Идет, пусть будет Гоффман,— уступила Дина.— Но тогда дайте мне час на сборы и ожидайте меня возле многоквартирного дома.
— А где это? — Пит не имел ни малейшего представления, где она живет.
— Многоквартирный дом «Агнес». Я выйду из подъезда ровно в шесть тридцать. Итак, я вас жду.
— Можете на меня положиться,— кивнул Пит.
Он то и дело поглядывал на часы на своем столе и вышел из кабинета с таким расчетом, чтобы вовремя подъехать к ее дому. Он был там в шесть двадцать и прождал в машине ровно десять минут. Дина была точнее секундомера. Не успел Пит вылезти из-за руля, как она открыла и захлопнула за собой дверцу и уже сидела рядом с ним. Дина привела себя в порядок и теперь была еще милее обычного. Когда Пит сказал ей об этом, она засмеялась и наморщила нос.
Ресторан Гоффмана занимал низкое оштукатуренное здание, ошалеванное досками. Зал был переполнен -— в Уиллетсе обедали в шесть часов,— а те, кто не поместился, устроились в баре. Но Дина была знаксма со старшим официантом, она звала его просто Гасом, и тот провел их в зал, помещение, отделанное темным дубом с громадным камином в одном конце и эстрадой в другом, на которой рояль, скрипка и виолончель наигрывали вальс Легара.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29