мы выехали на среднюю полосу. Я вознес молитву кальвинистскому Богу, в которого верил в детстве: «Умоляю, пусть эта девочка не назовет имя Мадлен». Впереди показалась Валли Вью-авеню. Фрици резко свернул вправо и, заглушив сирену, остановился у бара, стилизованного под бамбуковую хижину.
Дверь бара распахнулась, и прямо на нас выскочила Линда Мартин / Мартилкова — как будто сошедшая с той самой фотографии. Я выпрыгнул из машины и помчался вслед за ней, папаша и сынок Фогели, сопя и пыхтя, потрусили за мной. Линда / Лорна неслась как антилопа, прижимая к груди большую сумку. Я прибавил ходу — и расстояние между нами стало стремительно сокращаться. Девчонка добежала до оживленного переулка и метнулась в гущу дорожного движения; машины резко виляли, стараясь ее объехать. Она оглянулась, и в это мгновение меня чуть не сбил грузовик с пивом, который в свою очередь едва разминулся с летящим навстречу мотоциклистом. Я перевел дыхание и помчался дальше. Перебежав на другую сторону, девчонка споткнулась о бордюр и упала, выронив свою сумку. Сделав последний рывок, я настиг беглянку.
Поднявшись с тротуара, она принялась яростно отбиваться, но я поймал ее маленькие ручонки и, загнув их за спину, защелкнул наручники. Тогда Лорна начала меня пинать, стараясь попасть по ногам. Один ее удар достиг цели, но нанося его, она не удержалась и, потеряв равновесие, шлепнулась на задницу. Я помог ей подняться, получив целую порцию плевков в свою сторону. Лорна завопила:
— Я несовершеннолетняя, если тронешь меня без свидетелей, я подам в суд!
Отдышавшись, я притащил ее к тому месту, где лежала упавшая сумка.
Я наклонился и поднял ее. Меня поразили объем и тяжесть сумки. Заглянув внутрь, я увидел небольшую металлическую коробку для кинопленки. Я спросил:
— Про что фильм?
Лорна ответила заикаясь:
— Не надо, а то м-м-мои родители...
Раздался автомобильный гудок, из окна машины высунулся Джонни Фогель:
— Миллард сказал доставить ее в изолятор для малолеток на Джорджия-стрит.
Я подхватил Лорну и затолкал ее на заднее сиденье. Фрици включил сирену, и мы тронулись с места.
* * *
Через полчаса мы были в центре города.
На ступеньках изолятора нас уже поджидали Миллард и Сирз. Я ввел девочку в здание, следом вошли Фогели. Сотрудники заведения расступились, дав нам пройти. Миллард открыл дверь с надписью «Допрос задержанных». Я снял с Лорны наручники, а Сирз расставил в комнате стулья и положил на стол блокноты и пепельницы. Миллард обратился к младшему Фогелю:
— Джонни, возвращайся в участок и сиди на телефоне.
Толстяк было запротестовал, но, посмотрев на отца, который кивнул, с обиженным видом покинул комнату. Фрици объявил:
— Я собираюсь пригласить мистера Лоу. Он должен присутствовать на допросе.
Миллард ответил:
— Нет. Не должен, пока мы не получим заявление.
— Отдайте ее мне и получите заявление.
— Добровольное заявление, сержант.
Фрици вспыхнул:
— Я считаю это оскорблением, Миллард.
— Можешь считать как угодно, но ты будешь делать то, что я скажу, с мистером Лоу или без.
Фриц Фогель замер на месте. Он был похож на маленькую атомную бомбу, которая вот-вот взорвется, его голос взвился, словно бомбовый запал:
— Вы с Орхидеей на пару хвостом крутили, ведь так, сучка? Торговали вашими мелкими щелками. Рассказывай, где ты была, когда ее убили.
Лорна ответила:
— Пошел ты, член.
Фрици кинулся к ней. Между ними встал Миллард.
— А теперь, сержант, вопросы буду задавать я.
В комнате повисла гнетущая тишина. Фогель и Миллард стояли лицом к лицу. Время, казалось, остановилось. Наконец Фогель завизжал:
— Хренов большевик. Прикинулся добреньким.
Миллард шагнул ему навстречу; Фогель отшатнулся.
— Пошел вон, Фрици.
Фогель попятился назад и уперся в стену. Потом, развернувшись, вышел, хлопнув дверью. От удара пошло эхо. Гарри обезвредил остатки «бомбы»:
— Ну, и каково быть объектом такой охоты, мисс Мартилкова?
Девчонка ответила:
— Меня зовут Линда Мартин, — и расправила складки на юбке.
Я сел на стул, посмотрел на Милларда и показал ему на лежавшую на столе сумку, из которой торчала коробка с кинопленкой.
— Ты ведь знаешь, что мы хотим спросить тебя про Бетти Шорт, не так ли, милая?
Девочка опустила глаза и начала шмыгать носом; Гарри протянул ей бумажные салфетки. Она разорвала их на части и разложила на столе.
— Значит, мне придется возвратиться к своим родителям?
Миллард кивнул:
— Да.
— Мой папаша меня прибьет. Он тупой тип, который всегда напивается и бьет меня.
— Милая, когда ты возвратишься в Айову, ты будешь ходить отмечаться в Отдел по работе с несовершеннолетними. Пожалуешься там, что тебя обижает отец, и они это быстро прекратят.
— Если мой отец узнает, чем я занималась в Лос-Анджелесе, он меня просто убьет.
— Он не узнает, Линда. Я специально попросил тех двух полицейских уйти, чтобы о том, что ты расскажешь никто больше не узнал.
— Если вы отправите меня обратно в Сидер Рапидс, я убегу опять.
— Я знаю. Чем быстрее ты расскажешь нам про Бетти и чем быстрее мы тебе поверим, тем быстрее ты сядешь на поезд — и тю-тю. Поэтому лучше рассказать нам всю правду, не так ли, Линда?
Девочка снова начала мять в руках салфетки. Я чувствовал, как ее крохотный уставший мозг усиленно ищет выход из передряги. Наконец, вздохнув, она произнесла:
— Зовите меня Лорна. Если я вернусь в Айову, мне надо привыкать к этому имени.
Миллард улыбнулся; Гарри Сирз закурил и приготовился записывать. Мое давление резко подскочило, с каждым ударом пульса я повторял про себя лишь одно: «Только не говори про Мадлен, только не про Мадлен, только не про Мадлен».
Расс спросил ее:
— Лорна, ну ты готова говорить с нами?
Бывшая Линда Мартин ответила:
— Валяйте.
Миллард задал первый вопрос:
— Когда и где ты познакомилась с Бетти Шорт? Лорна смяла в руке салфетку и сказала:
— Прошлой осенью в женском общежитии на Чероки.
— Норт Чероки, дом 1842?
— Угу.
— И вы стали подругами?
— Угу.
— Пожалуйста, отвечай «да» или «нет».
— Да, мы стали подругами.
— Чем вы вместе занимались?
Грызя ноготь, Лорна ответила:
— Болтали, ходили на кастинги, шлялись по барам...
Я перебил:
— Каким барам?
— Что значит — каким?
— Я имею в виду приличные места или так себе? Бары для работяг?
— О, просто бары в Голливуде. Где у меня не спрашивали паспорт.
Мое давление пришло в норму. Миллард спросил:
— Это ведь ты рассказала Бетти о доме на Оранж-драйв, где жила сама, так?
— Угу. То есть да.
— Почему Бетти съехала с квартиры на Чероки?
— Там жило слишком много народу, к тому же она поназанимала денег почти у всех девчонок, и они на нее обозлились.
— Были такие, которые обозлились больше остальных?
— Я не знаю.
— Ты уверена, что она не съехала из-за какого-нибудь парня?
— Уверена.
— Не помнишь имена хотя бы некоторых парней, с которыми Бетти встречалась прошлой осенью?
Лорна пожала плечами.
— Это были мимолетные романы.
— А имена, Лорна?
Девушка начала считать на пальцах. Остановившись на цифре три, она сказала:
— Ну, два парня в доме на Оранж-драйв — Дон Лейз и Хэл Коста, и морячок по имени Чак.
— Фамилию не знаешь?
— Нет. Но знаю, что он — старшина-артиллерист второго ранга.
Миллард хотел было задать очередной вопрос, но, подняв руку, я перебил его:
— Лорна, на днях я говорил с Марджери Грэм. Она сказала, что в разговоре с тобой упоминала, что на Оранж-драйв приедут полицейские, которые будут расспрашивать жильцов о Бетти. В тот день, когда они пришли, ты сбежала. Почему?
Лорна откусила сломанный ноготь и теперь зализывала выступившую кровь.
— Потому что знала, что родители, увидев в газете мою фотографию и прочитав о том, что я подруга Бетти, обратятся в полицию, чтобы меня выслали домой.
— Куда ты пошла, когда убежала от нас?
— Встретила в баре мужика, и он снял мне комнату рядом со стоянкой в Долине.
— Ты...
Сделав знак рукой, Миллард остановил меня.
— Ты говорила, что вы с Бетти участвовали в кастингах на киностудиях. Вам удалось сняться в каких-нибудь фильмах?
— Лорна сжала руки, лежащие на коленях.
— Нет.
— Тогда не могла бы ты сказать, что находится в той коробке, которая у тебя в сумке?
Потупив глаза, из которых закапали слезы, Лорна Мартилкова прошептала:
— Кино.
— Гадкое кино?
Лорна молча кивнула. По ее лицу теперь ручьем стекал макияж; Миллард дал ей платок.
— Милая, ты должна нам все рассказать, все с самого начала. Поэтому не торопись и все как следует обдумай. Баки, принеси ей воды.
Я вышел в коридор. Дойдя до фонтанчика с водой, я набрал полный бумажный стакан и, вернувшись в комнату, поставил стакан перед Лорной. Теперь она рассказывала тихо и неспеша:
— ...и я околачивалась в этом баре в Гардене. И тот мексиканец — Рауль, или Жорж, или как там его — заговорил со мной. В то время я думала, что беременна, и мне нужны были деньги. Он сказал, что даст мне двести долларов за сьемки в порнухе.
Лорна сделала паузу, пригубила воды, глубоко вздохнула и продолжила:
— Мужик сказал, что ему нужна еще одна девушка, поэтому я позвонила Бетти. Она согласилась, и мы с мужиком за ней заехали. Он накачал нас наркотиками, потому что побоялся, что мы испугаемся и откажемся. Мы поехали в Тихуану, в огромный дом за городом. Мексиканец ставил освещение, снимал на камеру и говорил нам, что делать, а потом отвез обратно в Лос-Анджелес, и это все, ей-богу, а теперь вы не могли бы позвонить моим родителям?
Я посмотрел на Расса, затем на Гарри; с бесстрастными лицами оба уставились на девушку. Желая заполнить пробелы в моей собственной версии случившегося, я спросил:
— Когда вы снимали этот фильм, Лорна?
— Где-то перед Днем благодарения.
— Ты не могла бы описать этого мексиканца?
Лорна потупила взор.
— Просто вонючий мексикашка. Лет тридцать — сорок. Не знаю, я была под кайфом и точно не помню.
— Проявлял ли он особый интерес к Бетти?
— Нет.
— Он трогал вас? Грубо с вами обращался? Приставал?
— Нет. Просто переводил с места на место.
— Обеих?
— Да. — Лорна захныкала; кровь застыла у меня в жилах. Не своим голосом, словно чревовещатель, я спросил:
— Значит, это был необычный эротический фильм? Вы с Бетти изображали лесбиянок?
Лорна, всхлипнув, кивнула; я подумал о Мадлен и продолжал гнуть свою линию, уже не заботясь о том, куда это может привести:
— Ты лесбиянка? Бетти была лесбиянкой? Вы шлялись по лесбийским клубам?
Миллард рявкнул:
— Блайкерт, прекрати!
Лорна, внезапно подавшись вперед, ухватилась изо всех сил за доброго папочку-полицейского. Расс посмотрел на меня и, как дирижер, дал знак «полегче», медленно опустив вниз ладонь. Свободной рукой он приласкал девочку, затем, подняв палец, позволил Сирзу продолжить допрос.
Девчонка простонала:
— Я не лесби, я не лесби! Это было только тогда, один раз.
Миллард стал качать ее, как ребенка.
Сирз спросил:
— А Бетти была лесбиянкой, Лорна?
Я затаил дыхание. Лорна вытерла слезы о пальто Милларда и посмотрела на меня. После чего сказала:
— Я не лесби, и Бетти не была лесби, и мы всегда ходили по нормальным барам, и это было только раз, тогда в фильме, мы были на мели и под наркотой, если об этом узнает мой отец, он меня убьет.
Я взглянул на Милларда, увидел, что он ей верит, и понял, что теория с лесбиянками провалилась. Гарри спросил:
— А этот мексиканец дал Бетти бинокль?
— Да, — пробормотала Лорна, опустив голову на плечо Милларда.
— Ты помнишь, как выглядела его машина? Марка, цвет?
— Кажется... она была черная и старая.
— Помнишь, в каком баре ты с ним встретилась?
Лорна подняла голову. Я увидел, что слезы уже высохли.
— Кажется, на Авиэйшн-бульвар, рядом с этими авиационными заводами.
Я тоскливо охнул; в этой части Гардены находилась целая сеть дешевых магазинчиков, карточных салонов и борделей, работавших под крышей полицейских.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62
Дверь бара распахнулась, и прямо на нас выскочила Линда Мартин / Мартилкова — как будто сошедшая с той самой фотографии. Я выпрыгнул из машины и помчался вслед за ней, папаша и сынок Фогели, сопя и пыхтя, потрусили за мной. Линда / Лорна неслась как антилопа, прижимая к груди большую сумку. Я прибавил ходу — и расстояние между нами стало стремительно сокращаться. Девчонка добежала до оживленного переулка и метнулась в гущу дорожного движения; машины резко виляли, стараясь ее объехать. Она оглянулась, и в это мгновение меня чуть не сбил грузовик с пивом, который в свою очередь едва разминулся с летящим навстречу мотоциклистом. Я перевел дыхание и помчался дальше. Перебежав на другую сторону, девчонка споткнулась о бордюр и упала, выронив свою сумку. Сделав последний рывок, я настиг беглянку.
Поднявшись с тротуара, она принялась яростно отбиваться, но я поймал ее маленькие ручонки и, загнув их за спину, защелкнул наручники. Тогда Лорна начала меня пинать, стараясь попасть по ногам. Один ее удар достиг цели, но нанося его, она не удержалась и, потеряв равновесие, шлепнулась на задницу. Я помог ей подняться, получив целую порцию плевков в свою сторону. Лорна завопила:
— Я несовершеннолетняя, если тронешь меня без свидетелей, я подам в суд!
Отдышавшись, я притащил ее к тому месту, где лежала упавшая сумка.
Я наклонился и поднял ее. Меня поразили объем и тяжесть сумки. Заглянув внутрь, я увидел небольшую металлическую коробку для кинопленки. Я спросил:
— Про что фильм?
Лорна ответила заикаясь:
— Не надо, а то м-м-мои родители...
Раздался автомобильный гудок, из окна машины высунулся Джонни Фогель:
— Миллард сказал доставить ее в изолятор для малолеток на Джорджия-стрит.
Я подхватил Лорну и затолкал ее на заднее сиденье. Фрици включил сирену, и мы тронулись с места.
* * *
Через полчаса мы были в центре города.
На ступеньках изолятора нас уже поджидали Миллард и Сирз. Я ввел девочку в здание, следом вошли Фогели. Сотрудники заведения расступились, дав нам пройти. Миллард открыл дверь с надписью «Допрос задержанных». Я снял с Лорны наручники, а Сирз расставил в комнате стулья и положил на стол блокноты и пепельницы. Миллард обратился к младшему Фогелю:
— Джонни, возвращайся в участок и сиди на телефоне.
Толстяк было запротестовал, но, посмотрев на отца, который кивнул, с обиженным видом покинул комнату. Фрици объявил:
— Я собираюсь пригласить мистера Лоу. Он должен присутствовать на допросе.
Миллард ответил:
— Нет. Не должен, пока мы не получим заявление.
— Отдайте ее мне и получите заявление.
— Добровольное заявление, сержант.
Фрици вспыхнул:
— Я считаю это оскорблением, Миллард.
— Можешь считать как угодно, но ты будешь делать то, что я скажу, с мистером Лоу или без.
Фриц Фогель замер на месте. Он был похож на маленькую атомную бомбу, которая вот-вот взорвется, его голос взвился, словно бомбовый запал:
— Вы с Орхидеей на пару хвостом крутили, ведь так, сучка? Торговали вашими мелкими щелками. Рассказывай, где ты была, когда ее убили.
Лорна ответила:
— Пошел ты, член.
Фрици кинулся к ней. Между ними встал Миллард.
— А теперь, сержант, вопросы буду задавать я.
В комнате повисла гнетущая тишина. Фогель и Миллард стояли лицом к лицу. Время, казалось, остановилось. Наконец Фогель завизжал:
— Хренов большевик. Прикинулся добреньким.
Миллард шагнул ему навстречу; Фогель отшатнулся.
— Пошел вон, Фрици.
Фогель попятился назад и уперся в стену. Потом, развернувшись, вышел, хлопнув дверью. От удара пошло эхо. Гарри обезвредил остатки «бомбы»:
— Ну, и каково быть объектом такой охоты, мисс Мартилкова?
Девчонка ответила:
— Меня зовут Линда Мартин, — и расправила складки на юбке.
Я сел на стул, посмотрел на Милларда и показал ему на лежавшую на столе сумку, из которой торчала коробка с кинопленкой.
— Ты ведь знаешь, что мы хотим спросить тебя про Бетти Шорт, не так ли, милая?
Девочка опустила глаза и начала шмыгать носом; Гарри протянул ей бумажные салфетки. Она разорвала их на части и разложила на столе.
— Значит, мне придется возвратиться к своим родителям?
Миллард кивнул:
— Да.
— Мой папаша меня прибьет. Он тупой тип, который всегда напивается и бьет меня.
— Милая, когда ты возвратишься в Айову, ты будешь ходить отмечаться в Отдел по работе с несовершеннолетними. Пожалуешься там, что тебя обижает отец, и они это быстро прекратят.
— Если мой отец узнает, чем я занималась в Лос-Анджелесе, он меня просто убьет.
— Он не узнает, Линда. Я специально попросил тех двух полицейских уйти, чтобы о том, что ты расскажешь никто больше не узнал.
— Если вы отправите меня обратно в Сидер Рапидс, я убегу опять.
— Я знаю. Чем быстрее ты расскажешь нам про Бетти и чем быстрее мы тебе поверим, тем быстрее ты сядешь на поезд — и тю-тю. Поэтому лучше рассказать нам всю правду, не так ли, Линда?
Девочка снова начала мять в руках салфетки. Я чувствовал, как ее крохотный уставший мозг усиленно ищет выход из передряги. Наконец, вздохнув, она произнесла:
— Зовите меня Лорна. Если я вернусь в Айову, мне надо привыкать к этому имени.
Миллард улыбнулся; Гарри Сирз закурил и приготовился записывать. Мое давление резко подскочило, с каждым ударом пульса я повторял про себя лишь одно: «Только не говори про Мадлен, только не про Мадлен, только не про Мадлен».
Расс спросил ее:
— Лорна, ну ты готова говорить с нами?
Бывшая Линда Мартин ответила:
— Валяйте.
Миллард задал первый вопрос:
— Когда и где ты познакомилась с Бетти Шорт? Лорна смяла в руке салфетку и сказала:
— Прошлой осенью в женском общежитии на Чероки.
— Норт Чероки, дом 1842?
— Угу.
— И вы стали подругами?
— Угу.
— Пожалуйста, отвечай «да» или «нет».
— Да, мы стали подругами.
— Чем вы вместе занимались?
Грызя ноготь, Лорна ответила:
— Болтали, ходили на кастинги, шлялись по барам...
Я перебил:
— Каким барам?
— Что значит — каким?
— Я имею в виду приличные места или так себе? Бары для работяг?
— О, просто бары в Голливуде. Где у меня не спрашивали паспорт.
Мое давление пришло в норму. Миллард спросил:
— Это ведь ты рассказала Бетти о доме на Оранж-драйв, где жила сама, так?
— Угу. То есть да.
— Почему Бетти съехала с квартиры на Чероки?
— Там жило слишком много народу, к тому же она поназанимала денег почти у всех девчонок, и они на нее обозлились.
— Были такие, которые обозлились больше остальных?
— Я не знаю.
— Ты уверена, что она не съехала из-за какого-нибудь парня?
— Уверена.
— Не помнишь имена хотя бы некоторых парней, с которыми Бетти встречалась прошлой осенью?
Лорна пожала плечами.
— Это были мимолетные романы.
— А имена, Лорна?
Девушка начала считать на пальцах. Остановившись на цифре три, она сказала:
— Ну, два парня в доме на Оранж-драйв — Дон Лейз и Хэл Коста, и морячок по имени Чак.
— Фамилию не знаешь?
— Нет. Но знаю, что он — старшина-артиллерист второго ранга.
Миллард хотел было задать очередной вопрос, но, подняв руку, я перебил его:
— Лорна, на днях я говорил с Марджери Грэм. Она сказала, что в разговоре с тобой упоминала, что на Оранж-драйв приедут полицейские, которые будут расспрашивать жильцов о Бетти. В тот день, когда они пришли, ты сбежала. Почему?
Лорна откусила сломанный ноготь и теперь зализывала выступившую кровь.
— Потому что знала, что родители, увидев в газете мою фотографию и прочитав о том, что я подруга Бетти, обратятся в полицию, чтобы меня выслали домой.
— Куда ты пошла, когда убежала от нас?
— Встретила в баре мужика, и он снял мне комнату рядом со стоянкой в Долине.
— Ты...
Сделав знак рукой, Миллард остановил меня.
— Ты говорила, что вы с Бетти участвовали в кастингах на киностудиях. Вам удалось сняться в каких-нибудь фильмах?
— Лорна сжала руки, лежащие на коленях.
— Нет.
— Тогда не могла бы ты сказать, что находится в той коробке, которая у тебя в сумке?
Потупив глаза, из которых закапали слезы, Лорна Мартилкова прошептала:
— Кино.
— Гадкое кино?
Лорна молча кивнула. По ее лицу теперь ручьем стекал макияж; Миллард дал ей платок.
— Милая, ты должна нам все рассказать, все с самого начала. Поэтому не торопись и все как следует обдумай. Баки, принеси ей воды.
Я вышел в коридор. Дойдя до фонтанчика с водой, я набрал полный бумажный стакан и, вернувшись в комнату, поставил стакан перед Лорной. Теперь она рассказывала тихо и неспеша:
— ...и я околачивалась в этом баре в Гардене. И тот мексиканец — Рауль, или Жорж, или как там его — заговорил со мной. В то время я думала, что беременна, и мне нужны были деньги. Он сказал, что даст мне двести долларов за сьемки в порнухе.
Лорна сделала паузу, пригубила воды, глубоко вздохнула и продолжила:
— Мужик сказал, что ему нужна еще одна девушка, поэтому я позвонила Бетти. Она согласилась, и мы с мужиком за ней заехали. Он накачал нас наркотиками, потому что побоялся, что мы испугаемся и откажемся. Мы поехали в Тихуану, в огромный дом за городом. Мексиканец ставил освещение, снимал на камеру и говорил нам, что делать, а потом отвез обратно в Лос-Анджелес, и это все, ей-богу, а теперь вы не могли бы позвонить моим родителям?
Я посмотрел на Расса, затем на Гарри; с бесстрастными лицами оба уставились на девушку. Желая заполнить пробелы в моей собственной версии случившегося, я спросил:
— Когда вы снимали этот фильм, Лорна?
— Где-то перед Днем благодарения.
— Ты не могла бы описать этого мексиканца?
Лорна потупила взор.
— Просто вонючий мексикашка. Лет тридцать — сорок. Не знаю, я была под кайфом и точно не помню.
— Проявлял ли он особый интерес к Бетти?
— Нет.
— Он трогал вас? Грубо с вами обращался? Приставал?
— Нет. Просто переводил с места на место.
— Обеих?
— Да. — Лорна захныкала; кровь застыла у меня в жилах. Не своим голосом, словно чревовещатель, я спросил:
— Значит, это был необычный эротический фильм? Вы с Бетти изображали лесбиянок?
Лорна, всхлипнув, кивнула; я подумал о Мадлен и продолжал гнуть свою линию, уже не заботясь о том, куда это может привести:
— Ты лесбиянка? Бетти была лесбиянкой? Вы шлялись по лесбийским клубам?
Миллард рявкнул:
— Блайкерт, прекрати!
Лорна, внезапно подавшись вперед, ухватилась изо всех сил за доброго папочку-полицейского. Расс посмотрел на меня и, как дирижер, дал знак «полегче», медленно опустив вниз ладонь. Свободной рукой он приласкал девочку, затем, подняв палец, позволил Сирзу продолжить допрос.
Девчонка простонала:
— Я не лесби, я не лесби! Это было только тогда, один раз.
Миллард стал качать ее, как ребенка.
Сирз спросил:
— А Бетти была лесбиянкой, Лорна?
Я затаил дыхание. Лорна вытерла слезы о пальто Милларда и посмотрела на меня. После чего сказала:
— Я не лесби, и Бетти не была лесби, и мы всегда ходили по нормальным барам, и это было только раз, тогда в фильме, мы были на мели и под наркотой, если об этом узнает мой отец, он меня убьет.
Я взглянул на Милларда, увидел, что он ей верит, и понял, что теория с лесбиянками провалилась. Гарри спросил:
— А этот мексиканец дал Бетти бинокль?
— Да, — пробормотала Лорна, опустив голову на плечо Милларда.
— Ты помнишь, как выглядела его машина? Марка, цвет?
— Кажется... она была черная и старая.
— Помнишь, в каком баре ты с ним встретилась?
Лорна подняла голову. Я увидел, что слезы уже высохли.
— Кажется, на Авиэйшн-бульвар, рядом с этими авиационными заводами.
Я тоскливо охнул; в этой части Гардены находилась целая сеть дешевых магазинчиков, карточных салонов и борделей, работавших под крышей полицейских.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62