– Сказал, что не хотел портить свой незамутненный образ политического деятеля и будущего футбольного функционера.
– Ясное дело, – хмыкнул Грязнов. – Такие персонажи грабят только сами, обратный вариант портит их имидж. И как было дело? Неужели Рыбак к нему в гостиницу «Россия» залез?! – Похоже, Грязнов был свято убежден, что Рыбак, как человек-амфибия, способен абсолютно на все.
– Зачем такие сложности, – снисходительно улыбнулся Турецкий. – Все гораздо проще. Кирсанов крутит свои дела с Аникор-банком. У него там есть небольшой офис. Вернее, просто кабинет. Об этом очень мало кто знает. Но Рыбак как раз был в числе компетентных граждан. И он приехал к Кирсанову за помощью, поскольку полагал, что может на него рассчитывать. Но все вышло не так, как предполагал Рыбак. Кирсанов дико испугался и хотел уже было его заложить. Тогда, как я представляю, Рыбак оперативно срубил фишку: он скачал из кирсановского компьютера кое-какую информацию, которая стала его страховкой от доноса Кирсанова. У Рыбака, скорей всего, появился на него компромат. А еще он отобрал у Президента Коми пиджак, в котором по очередной счастливой для него случайности были деньги – весьма приличная сумма, а по несчастливой – мобильник.
Грязнов буквально застонал, схватившись за голову:
– Так вот по чьему сотовому телефону его в общаге на Сущевском валу вычисляли! Да… И наверняка после такой радушной встречи Рыбак стал подозревать в Кирсанове своего злого гения, – догадался Грязнов.
– Ну конечно. Я и сам топал по этой дорожке до поры до времени. А дальше было так. Рыбак отвалил, а Кирсанов освободился от скотча, которым его тот спеленал, и сделал вид, что его в кабинете не было, когда туда ворвался грабитель и украл его пиджак с телефоном. Подняли тревогу. Отсюда родился миф о великом медвежатнике Рыбаке.
– Ну и черт с ними со всеми. Итак, салют!
– Из рогаток?
– Из винтовок. – Грязнов с заговорщическим видом извлек из багажника своей «Нивы» толстенный кожаный чехол, в котором покоились ровно три винтовки с навинченными над стволом большими баллонами с краской. И завопил во всю силу легких: – Пейнтбол, пацаны!!! Уток, которых не сезон стрелять, будем метить!
Но утки, как назло, куда-то попрятались, зато из приемника, настройку которого крутил Артур в поисках подходящего к салюту военного марша, полился чарующий голос Степана Мефодьевича Переверзева:
«Два выдающихся события в футбольной жизни нашей страны…»
– Переключи, переключи немедленно! – потребовал Грязнов.
– Погоди! – остановил Артура Турецкий. – Пусть скажет. У него каждая фраза как тост. Например, «за координацию наших движений!».
«…Вышла в отборочную часть чемпионата Европы, в интереснейшей, захватывающей борьбе вырвав победу по пенальти у сборной Германии».
– За-хва-ты-ва-ю-щей, – передразнил Грязнов. – Так бы слушал и слушал.
«…Вопрос я адресую Михаилу Юрьевичу Кирсанову, единогласно избранному вчера президентом Федерации футбола Российской Федерации. Михаил Юрьевич! С вашим приходом на этот пост связывают свои надежды тренеры и специалисты, ваш покорный слуга в том числе, а также миллионы простых смертных поклонников футбола. Вы как человек новой формации…»
– Н-н-на! – Грязнов, не целясь, всадил в приемник весь свой баллон с ядовито-зеленой краской.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55