Вовремя меня шибанула мысль, что нельзя сумку с пистолетом без присмотра в открытой машине оставлять хоть и не до машины Васильича всему народу, и вряд ли кто рискнет в чужой машине шастать, когда милиция рядом, но мало ли что... Сразу скажу, что сердце у меня обмерло и заныло, нехорошо очень мне стало, припомнились эти "качки" - так их, что ли, называют? - что на рынке с угрозами подкатывались, и их слова, что "последний раз предупреждали". И Васильич, видно, о том же самом подумал. А я гляжу, его никто не останавливает, и больше того, один из милиционеров сделал шаг ему навстречу - вроде, перехватить, что нельзя туда - а другой его за рукав шинели удержал и что-то шепнул. Что он мог шепнуть, кроме как "это он, тот самый с семьей которого несчастье произошло"? Я как эту заминку между двумя милиционерами увидел, мне совсем подурнело, и я сколько мог ходу прибавил. Они на третьем этаже живут, так я уж не помню, как я лестницы одолел, чтобы не очень от Васильича отстать, помню только, как крикнул милиционерам: "Я с ним!.." - и они не стали меня задерживать.
Поднимаюсь я - в квартире Васильича дверь нараспашку. Захожу - матушки мои! Все разбито и перевернуто, словно ураган прошел. И милиции полно, и врачи в белых халатах... Жена его, Анастасия Петровна, значит, на диване лежит, и вся голова и у неё в крови, и врач "скорой помощи" возле неё хлопочет. А дочка, Валентина, на стуле сидит, на ней халатик кое-как наброшен, под халатиком разорванные трусы и лифчик виднеются, всю её мелкой дрожью трясет, и лицо такое неживое... Ну, понятно, что произошло. Второй врач ей как раз рукав закатал, успокоительный укол делать собирается, а она, как отца увидела, врача отпихнула и с криком в его объятия.
- Отец!.. - кричит. И вцепилась в него так, что не оторвешь.
Я гляжу, вроде, Васильич заваливаться начал, и она вместе с ним. Я еле успел его подхватить, Врач Валентину от него оторвал, а он уже весь белый, глаза закатились, и рукой за сердце держится.
- Васильич!.. - я его трясу, а он не реагирует. Оглянулся я беспомощно. - Валидол дайте! - кричу. - С сердцем у него плохо!
Тут врачи вокруг него засуетились, укол какой-то вкатили, на носилки уложили, он, вроде, постанывать начал, а они его бегом и в фургон "скорой помощи" несут. Один врач говорит другому:
- Только бы до больницы довезти!.. Похоже, обширный инфаркт у него!
Я - за ними. Думаю, я сейчас Васильичу буду нужнее, чем здесь. Васильича в "скорую помощь" поднимают, вокруг народ ахает, всякие фразы слышны:
- Надо же, посреди бела дня!
- Ужас-то какой!..
Но до меня эти фразы как сквозь туман доносятся. Я в машину лезу, врач на меня:
- Ты куда?
- Я его друг ближайший, - говорю я. - Не волнуйтесь, мешать не буду, если что, в приемном покое просто посижу, подожду... А ему, может, легче будет, если он будет знать, что я рядом...
Врач поглядел на меня и махнул рукой.
- Залезай! - говорит.
И я залез, только на ходу ближайшему милиционеру сказал:
- Он, - говорю, - свою машину, вон, бросил, так вы уж заприте её и ключи у себя оставьте!
Тут дверцы "скорой помощи" захлопнулись, и мы поехали. Я на боковом откидном сиденьице сижу, трясет меня, передо мной лицо Васильича, все синюшное уже, а на коленях у меня его сумка с пистолетом и патронами. Я её крепко так, машинально сжимаю, но даже думать в тот момент забыл, что в ней такое лежит..."
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
... - Да, кстати! - Игорь, уже выходя, вернулся с порога. - Совсем забыл, за всеми этими делами! Ты не заскочишь в банк, чтобы положить на мой счет две тысячи? Я несколько месяцев ничего не вносил, а у меня с этого счета автоматически списывают госпошлину и прочие радости жизни. Завтра списание, а денег там, наверно, с гулькин нос. Я эту сумму со вчерашнего дня таскаю, чтобы положить разом побольше и забыть на несколько месяцев. Закинешь, а?
- Разумеется, - ответил Андрей.
- Вот, держи, - Игорь вручил ему деньги. - Марину дергать не хочется, - (Марина - это была секретарша), - пусть лучше на телефоне сидит и имидж фирмы блюдет. Да и тебе лучше проветриться, чем сидеть как на иголках, ожидая, с чем я вернусь. Адрес... Но я тебе лучше запишу, - он записал Андрею адрес и добавил, опять убегая. - Только не забудь копию приходного ордера взять, на всякий, понимаешь, случай...
И он умчался. Андрей стал собираться в банк, вновь перебирая в памяти события последних дней. Вертел их так и этак, анализировал ещё раз, сопоставлял... Конечно, если что-то упущено, то этого уже не поправишь, но мысли все равно продолжались вращаться вокруг одной точки.
После ухода Марии Аркадьевны партнеры ни минуты не теряли зря. К концу рабочего дня к ним заглянул "знатный гость", которого вызвонил Игорь: один из бывших коллег Игоря, из отдела по борьбе с терроризмом, в чьем ведении как раз находились вопросы освобождения заложников.
- Знакомься, Федор, это Андрей, мой компаньон... Рад, что ты нашел время вырваться.
- Ну, я ведь знаю, что по пустякам ты названивать не станешь, откликнулся Федор. Здоровый мужик, ещё поздоровей Игоря, и, похоже, малость постарше Игоря и Андрея. Разговаривал он немного вибрирующим басом, в котором иногда проскальзывали лающие нотки, а на лице держалось выражение, которое Андрей определил бы как выражение "сонливой хитрецы", если вы поймете, что имеется в виду. - Так что давай, выкладывай свою проблему.
- Все сейчас выложим. Но ты, наверно, жрать хочешь?
- Если накормите, не откажусь.
Игорь нажал клавишу переговорника.
- Марина, сообрази нам, пожалуйста, что-нибудь... Главное, для гостя посытнее... - он широко ухмыльнулся. - Я ведь знаю, что знатного гостя прежде всего надо накормить, а то и разговаривать не станет!
- Да брось ты, какой я тебе знатный гость! - махнул рукой Федор. Рассказывай пока, чего надо.
- Я думаю, понятно. Обратилась к нам женщина, мужа которой взяли в заложники...
- И не хочет идти официальным путем?
- Именно.
- У мужа тоже рыльце в пушку?
- Нет. Почти определенно можно сказать, что нет. Я уже проверил, насколько мог. Мужик - вполне порядочный бизнесмен. Просто жена боится, что при официальном обращении мужа могут убить. Ведь вам надо соблюдать законы и правила, поэтому, как ей кажется, вы действуете порой несколько неуклюже...
- Говори уж прямо - как слоны в посудной лавке! - расхохотался Федор. И, разом посерьезнев, покачал головой. - Вот тут она не права. У нас подобрались профессионалы высочайшего класса, которые что называется, "работой горят". Или, если хочешь, такой кайф ловят, когда удается удачно провести операцию, что им этот кайф дороже любых денег и соблазнов... Ну, ладно. Не хочет к нам обращаться - её право. Что от меня требуется?
- Консультация, как организовать систему подстраховки, - сказал Игорь. - Ты ж понимаешь, надо принять какие-то меры, чтобы деньги не исчезли в неизвестном направлении - и пиши пропало...
- Гм... Многое зависит от конкретных деталей. Рисуй картинку.
Игорь начал рассказывать и разложил перед Федором, наподобие пасьянса, все, что партнерам удалось нарыть к данному моменту. Когда Игорь заканчивал рассказ, появилась Марина с подносом. Она приготовила кофе и бутерброды на всех, а "знатному гостю", кроме того, яичницу-глазунью и разогрела в микроволновке свежезамороженную пиццу, запас которой всегда имелся в холодильнике.
- Знатно живете, - одобрил Федор, придвигая к себе тарелки и несколько рассеяно созерцая заметки, которые Игорь набросал на скорую руку на отдельных листочках, чтобы не забыть подробностей, о которых он выспросил Марию Аркадьевну.
- Может, рюмку коньяку? - спросил Игорь.
- Тоже не откажусь.
Игорь достал из сейфа початую бутылку и налил всем по рюмке. После чего стал ждать, когда наш "знатный гость" насытится, на всякий случай сделав Андрею знак не заводить пока деловые разговоры. Но Андрей и так это понимал.
Федор с большим аппетитом умял все, что ему подали, и приподнял рюмку.
- Ваше здоровье, хлопцы. Оно вам ещё понадобится. Как говорится, за успех вашего безнадежного предприятия!
- Безнадежного?.. - вырвалось у Игоря. - А что?..
- Выпьем сначала, потом объясню, - от добродушия Федора не осталось и следа. - И усядьтесь поудобней, разговор будет серьезный.
- Ну?.. - вопросил Игорь, когда мы выпили. - Выкладывай, в чем загвоздка?
Федор задумчиво созерцал заметки Игоря, веером разложенные перед ним.
- Очень хочется надеяться, что я ошибаюсь... Две детали меня смущают. Во-первых, то, что похитителям известна точная сумма, которая может быть подъемной для семьи заложника. Во-вторых, то, что этот Грибов производит кирпич - то есть, так или иначе связан со строительством... Видишь ли, в последнее время было несколько схожих случаев. Похищали людей, производящих материалы для строительства загородных коттеджей или инвестирующих такое строительство, и требовали за них выкуп. Всегда точно зная при этом, сколько у человека денег и сколько стоит его недвижимость. И ни один из похищенных не был освобожден. Деньги исчезали, а заложников, по всей видимости, после этого убивали.
- Так... - протянул Игорь. - Что ещё известно про эту банду?
- В том-то и дело, что практически ничего. Видишь ли, во всех четырех известных нам случаях нам приходилось идти по остывшему следу, потому что родственники обращались за помощью только тогда, когда деньги давно были переданы, а заложник не объявлялся и не объявлялся. В одном случае аж две недели прошло - люди все ждали и надеялись. Как и Грибова, они были запуганы угрозами похитителей, что заложник будет немедленно убит, если они обратятся в правоохранительные органы. Можно лишь предположить, что похитители заводят знакомство с будущими жертвами под предлогом крупной закупки стройматериалов или интересного проекта возведения престижного дачного поселка для "новых русских". Но не удалось нащупать общее звено между всеми похищенными. И география похищений, доложу я тебе... Саратов, Москва, Санкт-Петербург и Вологда. Добавь к этому случаи в Курске и Твери, где, судя по всему, действовала та же банда, но где родственники вообще не обратились в милицию, так что нам пришлось добывать сведения косвенным путем... Запугивают внаглую, и, что самое обидное, ломают людей этой наглостью. Словом, судя по всему, мы имеем дело с бандой последних отморозков, которым чужая кровь навроде грязи.
- У этой банды есть ещё какие-нибудь отличительные особенности? нахмурясь, спросил Игорь.
- Есть. По одной примете вы их сразу узнаете. Местом передачи денег они до сих пор назначали какой-нибудь хорошо просматривающийся участок шоссе за пределами города - выбирали одну из главных связующих трасс с другими городами. В Санкт-Петербурге они оборзели настолько, что назначили местом передачи денег точку в районе двадцатого километра Московского шоссе, совсем рядом с пунктом ГАИ. Деньги были переданы похитителям под самым носом гаишников - и те даже не ведали, что происходит.
- В этом есть своя логика, - заметил Игорь. - Если бы им готовилась засада, то гаишники, конечно, были бы в курсе - пришлось бы поставить их в известность, чтобы они не вздумали выяснять, что за люди вертятся вокруг и не сорвали бы всю операцию - а гаишники не сумели бы скрыть напряжения, и по их поведению похитители догадались бы, что надо смываться!
- Разве я доказываю, что в этом нет логики? - кисло усмехнулся Федор. - Могу сообщить вам, что, как потом удалось выяснить, незадолго до передачи денег возле гаишников остановился молодой парень на красных "жигулях" и расспрашивал их о дороге. Номер "жигулей" гаишники, конечно, не запомнили с чего им было запоминать? А расчет, я так понимаю был прост: если бы парень увидел, что гаишники приглядываются к нему слишком пристально, он бы понял: что-то здесь не так, и дал бы сигнал подельщикам, чтобы они не вздумали забирать деньги! Кстати, в тот день в Санкт-Петербурге в числе угнанных машин были и "жигули" красного цвета.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54