Он и заспешил. На ходу мне кивнул: мол, расспрашивай быстренько, пока время есть.
- Эй!.. - негромко говорю я, когда майор удалился.
Сизов голову повернул.
- Чего тебе, дед?
- Да вот... Не знаю, как и начать... Там, на улице, странные люди вертятся...
- Что за люди?
- Откуда я знаю? Остановили меня, узнали, что я иду показания по делу Пигарева давать как свидетель, и говорят: "Слушай, дед, будет у тебя возможность потихоньку парой слов с Антоном Сизовым перемолвиться, спроси у него, куда он труп второго брата спрятал, и кто ему помогал..."
У Сизова все лицо перекосилось, и от страху стало совсем крысиным. Вы видали когда-нибудь, чтобы на бычачьей морде крысиное мелкое выражение появлялось? Вот и я думал, что такое невозможно. Ан нет, оказывается, со страху и бык может в крысу превратиться!
- Ты... - у него аж дыхание перехватило. - Надеюсь, ты ничего об этом милиции не сказал, старый болван?
- Да что я, совсем с ума спятил! - отвечаю. - Они меня предупредили: если поймем, что ты милиции о нас и о нашем вопросе рассказал, живым до дому не дойдешь! Мол, у тебя все на роже будет написано, такие, как ты, ничего скрыть не умеют... Так что мне им сказать?
- Скажи им, что я с их пути убрался, и дело с концом! Но что они ошиблись, не мы тут крайние. Так что, избавившись от нас, они ничего по большому счету не добьются. Им тех, кто над нами, убирать надо.
- А если они спросят, кто это, те, кто над вами? - этак растерянно спрашиваю я.
- А вот это, - оскалился Сизов, - я им скажу, если они мне все гарантии дадут. Не только пообещают, что охоту за мной прекратят, но и гарантируют, что защитят меня от тех, кого я им сдам! Так и передай.
- Я-то передам, - говорю, - если они меня с ответом поджидают. Мне-то что? Лишь бы не заставили и дальше туда-сюда таскаться! Ведь заподозрит милиция, что я не просто так хожу - а я, ей-богу, расколюсь, не выдержу, если меня в оборот возьмут!
- А ты им передай, пусть адвоката мне присылают, и через адвоката всю связь держат. Все, дед, отбой, начальник возвращается!
На том и кончился наш разговор. Проводил меня майор Наумкин до дверей, спрашивает:
- Ну? Выспросили все, что хотели?
- Замыкается он, - говорю. - Явно, чего-то боится.
- Это мы и сами поняли! - усмехается майор. - Жаль, ничего большего вам выведать не удалось. Но на нет и суда нет...
И побрел я домой... То бишь, в квартиру Васильича, которая за последние дни мне домом стала. Иду, потом в автобусе трясусь, и все думаю: как же мне теперь адвоката для этого Сизова обеспечить? Мне он ничего не расскажет, факт. А если у него адвокат не появится, после такого-то разговора - он невесть что может вообразить, и учудить соответственно. Да и мне позарез надо узнать, что это за люди, которые над Сизовыми стоят - и над другой городской шпаной, надо полагать, тоже... Ведь они-то, думаю, и есть истинные виновники всего случившегося, разве нет?
Ладненько, думаю, время есть, и котелок пока варит. Что-нибудь изобрету.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
В аэропорту Федора встречали с машиной, предоставленной в его распоряжение на все время командировки. Пока они шли к машине, Федору вполголоса что-то рассказывали, и он все больше мрачнел.
- Ладно, - сказал он. - Тут уж ничего не поправишь. Передайте в Москву, что я знаю.
- Вы сразу в управление? - спросил один из провожающих.
- Нет. Сперва, если вы не против, приятеля подвезу, куда ему надо.
- Да я... - заикнулся Андрей.
- Садись в машину, - хмуро сказал Федор. - Твой район города - один из дальних, а после бессонной ночи тащиться на городском транспорте будет совсем противно.
Вот так Андрей доехал до тети Тани с большим комфортом.
- Кстати, дай мне телефон твоих родственников, - сказал Федор в машине. - Перезвоню тебе, как только узнаю свои номера телефонов служебный и в гостинице - чтобы связь была двусторонней.
- Может, мне имеет смысл чем-нибудь заняться? - спросил Андрей, записывая телефон.
- Например?
- Я мог бы наведаться к этому нотариусу, Владыкиной, под видом клиента, который хочет оформить доверенность на самарскую родню... Какую именно доверенность - всегда можно придумать.
Обстоятельный Федор продумал это, прежде чем ответить отрицательно.
- Нет, не стоит. Много ты все равно не узнаешь, а вдруг ненароком осиное гнездо разворошишь. Если ты для чего-нибудь понадобишься, я дам тебе знать. Чем вообще заниматься думаешь?
- С родственниками пообщаюсь. И хочу кой-какие старые архивы поднять. Давно собирался, если приеду...
- Что там, в этих архивах?
- Хотелось бы уточнить обстоятельства смерти моего брата... Двоюродного брата, то есть, но я его всегда просто братом называл.
- Уг-м... Тут я тебе смогу подсобить. Если надо, позвоню в нужное отделение милиции, чтобы тебя до архивов допустили. Что конкретно ты хочешь узнать?
- Как сложилась судьба того человека, который пырнул моего брата ножом.
- Не для мести, надеюсь?
- Нет. И, может быть, откроются какие-нибудь данные, которые до сих пор являлись тайной следствия. Ведь столько лет прошло... Наверно, любые тайны можно теперь рассекретить...
- Не скажи. Бывают такие тайны, до которых лучше не прикасаться. Как говаривал мой учитель в сыскном деле, светлая ему память, есть дела наподобие Олегова коня - вроде, и быльем все поросло, и только череп остался, а тронешь череп - выползет могильная змея и ужалит насмерть.
- Хочется думать, что здесь не тот случай, - сказал Андрей.
- Скорее всего. Но если тебя это тревожит, по прошествии стольких лет, то ведь может тревожить и кого-нибудь другого, а?
- Для меня это - семейная трагедия, вот и все. Я хотел бы расставить все точки над "и".
- Все? - коротко спросил Федор. В его подчеркнутой интонации явно прозвучало: "Выходит, кроме загадок, связанных со смертью твоего брата, ты хочешь разобраться и в каких-то дополнительных загадках?"
- Я хочу побольше узнать о матери мальчика, - объяснил Андрей. - И, может быть, разыскать её и переговорить с ней.
- Твой брат погиб из-за нее?
- В общем, да.
- Женщина, несущая смерть, - усмехнулся Федор. - Знамо дело. Вот и сейчас... - он едва удержался, чтобы не сплюнуть. Андрей понял, что разговор невольно попал в самую больную точку.
- Это связано с теми плохими новостями, что тебе передали? - осторожно спросил он.
- Да. Нам нужен был один человек, отсиживавшийся в Испании... Вчера его хлопнула женщина-киллер, забравшаяся к нему в доверие... И в постель.
- Ну!? - Андрей сразу подумал о Богомоле. - Ее приметы известны?
- Красивая брюнетка. С теплыми, просто золотистыми, карими глазами. Но все это можно подделать.
"Богомол - блондинка, - подумал Андрей. - Но то, что она для пользы дела может надеть черный парик и вставить контактные линзы - бесспорно".
- А ещё что-нибудь о ней известно? - спросил он.
- Выглядела очень богатой, почему и не вызвала подозрений. Назвалась женой известного испанского миллионера. При проверке оказалось что такого миллионера просто не существует!.. А что ты так расспрашиваешь?
- Мне вообще интересны женщины-киллеры. То есть, интересно, как женщина приходит к этому. Ведь для женщины это довольно... скажем так, необычно.
Федор пожал плечами.
- Частый случай в практике... Настолько же частый, насколько отвратительный.
- Но многие видят в этом... Как бы это определить? Ну, для многих, читающих про таких исполнительниц в желтой прессе, есть в этом привкус романтики. Или, может, какой-то смертоносной привлекательности? Потрясающие красавицы, которые... - Андрей задумался, ища нужные слова.
- Мерзость, - Федор словно выплюнул это слово, скривившись от гадливости. Немногословный, он умел в короткие реплики вкладывать максимум эмоций и информации.
- Ты не веришь в "гибельную красоту"? - спросил Андрей.
- В каком смысле?.. Верю, конечно, что такие твари существуют. Как видишь, не верить нет причин, когда очередная такая стерва нам подгадила. А вот романтический ореол, который некоторые любят создавать вокруг них... "Хищная красота", "смертоносная красота", "кайф любовных игр со смертью"... - Федор пожал плечами. - Дешевка. Такая же дешевка, как всякая блатная романтика... и блатная истерика.
- Весь антураж - дешевка?
- Да. И закваска тоже.
- То есть?
- "Не верю я в мужество юных, Не бреющих бороды..." - процитировал Федор. (А он не так прост, как кажется, если знает Стивенсона, подумал Андрей). - А в мужество тех, кому бороду брить по природе пола не положено - тем более.
- По-твоему, такие роковые красавицы в любой момент могут струсить и предать?
- Угу. Только не называй их "роковыми". Они опасны точно так же, как опасна мелкая шпана, о которой мы говорили - из мелкой злобы. Таких гадин надо давить.
- И ты смог бы?
- Смог бы, - спокойно ответил Федор.
Андрей задумался.
- По-твоему, настоящее мужество есть только в стариках - как в балладе Стивенсона?
- Я уважаю стариков, - задумчиво проговорил Федор. - Я знаю, что может выдержать человек, жизнью потертый и потрепанный... "Тертый калач", так? Они - как старые бойцовые петухи, которые любого молодого, полного сил задиру заклюют и забьют за счет опыта.
- Интересно... - Андрей рассмеялся. - И, если, скажем, представить себе ситуацию... Блистательная красавица, убийца-профессионал, подготовленная по всем статьям, прошедшая выучку в спецслужбах и где там еще... Если её путь пересечется с таким старым петухом, умеющим за себя постоять...
- Старый петух выиграет, - кивнул Федор. - За счет того житейского опыта, которого никакая выучка не заменит и который позволяет по-иному видеть все мелочи нашей будничной жизни. Его постелью не возьмешь, и не размякнет он до того, чтобы ему можно было всадить нож в спину. Ведь все эти "профессионалки" только этим и берут - сначала "женским местом" обессилят мужчину, а потом приканчивают обессиленного, трусливо и подло... Я бы, во всяком случае, поставил на старого петуха - и думаю, что не ошибся бы.
- А если бы такие люди оказались союзниками?
- Если бы у бабушки была борода, она была бы дедушкой.
- А все-таки?..
- Любопытный ты очень, - усмехнулся Федор. - Может, у тебя есть на примете такая амазонка, мать ее?..
Он так остро взглянул на Андрея, что Андрею стало не по себе.
- Мне просто стало интересно, - проговорил он. - Я никогда об этом не задумывался... И для меня это звучит вроде как парадоксом... в котором хочется разобраться.
- Никакого парадокса, - ответил Федор. - Если таких людей впрячь в одну упряжку, то "смертоносная красотка" либо наберется ума-разума от "замшелого старикана", либо в какой-то момент даст слабину и попробует увильнуть из игры, предав при этом партнера. Второе вероятнее.
Похоже, Федора не слишком тянуло обсуждать эту тему, и Андрею пришлось удовлетвориться услышанным.
- Вот и подъехали, - сказал Федор. - Иди к родственникам. И, коли моя помощь будет нужна, узнай, кому мне позвонить, чтобы тебя допустили до архивов. Но мой тебе совет - не лезь в это дело. У меня нюх хороший, и я чую, что это дело смердит...
- Я на рожон не полезу, - ответил Андрей, вылезая из машины. - А ты чем будешь заниматься?
Федор хмыкнул.
- Тем как раз, о чем мы говорили - ставить на петуха. Так что если есть на примете красотка-киллерша, которую ты готов выставить против моего подопечного - милости прошу! А если та, что в Испании порезвилась - тем более!
И машина уехала, оставив Андрея слегка ошарашенным.
Что Федор имел в виду? И знал ли он о контактах Андрея с Богомолом, или судил вел весь разговор чисто теоретически, исходя из собственного опыта? Нет, о Богомоле он знать не мог - все данные по этой "твари", как Федор скопом определил всех женщин, проливающих чужую кровь, были хорошо засекречены Поваром... А Игорь проговориться Федору никак не мог, исключено... И тем более никто не мог ведать и знать, что Андрей на всякий случай подготовился к тому, чтобы через совершенно неожиданный и особый канал вызвать Богомола к месту событий - хотя и надеялся, что это не понадобится.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54