У нас есть миллион фальшивых долларов и мы готовы выпустить еще пять.
Дэйтлон расхохотался.
— Стоило грабить и рисковать жизнью, если деньги можно печатать у себя дома. Вы хотите нашлепать столько же, сколько я вынес из банков за полгода. Но вы это сделаете без риска.
— В один день, мистер Дэйтлон, казна страны обеднеет на сумму, равную той, что вы вынесли. Мы хотим послать председателю директоров Национального банка чемоданчик с этой бумагой. Вы должны будете написать сопроводительное письмо. Образцы вашего почерка имеются в ФБР. В письме вы предложите банкирам прекратить финансирование войск и правоохранительных органов. Взамен вы им пообещаете, что не пустите в оборот пять миллионов долларов взамен изъятых вами. Они уже погорели на пять миллионов и продолжают тратить деньги. Своим посланием вы выбьете почву из-под их ног.
— Почему вы не могли сказать о своей задумке в двух словах без вступлений?
— Извините, но это не одна задумка.
— Первая меня устраивает. — Крис подошел к окну, отодвинув занавеску, стал разглядывать улицу. — Что вы еще хотите провернуть, стратег?
— Вы видели телохранителя мисс Тэй?
— Да. Он мне кого-то напоминает.
— И нам тоже. Правда, у него карие глаза.
Дэйтлон заметил, как к пансионату подъехал «Линкольн» и из него вышли Тони Грэйс и Чико.
— Прошу извинить, Руди, но аудиенция закончена. У меня срочные дела.
Малик встал, Тэй поднялась с кресла и направилась к двери.
— Последний вопрос, сэр.
— Слушаю, Руди.
— Мне нужна ваша история болезни и карточки стоматолога.
— Но у меня здоровые зубы.
— В тюрьме вас не лечили?
— Нет.
— Но где же ваши документы?
— Очевидно, в Моллинсе. Там в последний раз я обращался ко врачу в возрасте семнадцати лет.
— Спасибо, сэр. Это все, что меня интересовало. Малик вышел в коридор следом за Тэй. Встреча Грэйса и Дэйтлона походила на встречу потерянных братьев. Чико умильно смотрел на эту картину и верил в непоколебимость дружбы.
После долгих расспросов они сели за стол и выпили по стаканчику джина.
— Чико, прогуляйся по коридору, проверь холл. Спустись вниз. Дорога была долгой, могла грязь налипнуть на колеса.
Приказы Дэйтлона не обсуждались. Чико встал и вышел из номера.
— Я знаю о братьях, Крис, чувствую за собой вину.
— Нет тут твоей вины. Тони. Все мы ходим под Богом. Малейшая оплошность и в пропасть!
— Да. В этом все дело. Я видел свою дочь и после этого мне захотелось жить. Это не слабость. Это второе дыхание.
— Ты не первый, кто говорит мне об этом.
— Ей очень понравился Чико. Девочка растет очень замкнутой, а с ним она общалась и даже смеялась. Впрочем, он всего на четыре года старше ее.
— Ишь ты! Нет. У Бетти будет богатый и образованный жених. Мы…
— Подожди, Крис. Ты что, ставишь крест на этом мальчишке? Почему мы не можем сделать его богатым и образованным? Еще не поздно его спасти.
— Поздно. Он уже сломлен. И сломлен еще до встречи с нами, я это понял сразу и поэтому взял его. У него полны карманы оружия и читает он лишь телефонные справочники. Его мозг настроен на красивую жизнь любым путем. Я не спорю, в нем есть все, что должно быть в хорошем парне, но это «все» замешано на такой бурде, что нам с этим не справиться.
— Ты поставил на нем крест?
— Крест висит над всеми нами!
— Откажись, Крис! Откажись идти дальше. Там же ничего нет! Чернота!
— Вот я и чувствую, что начинаю спотыкаться. Не вижу, что происходит перед носом, попадаю в ловушки. Но это же тот же путь, который я выбрал. Мы слишком долго живем среди слов, в конце концов становишься старым и остаются только вещи. Идеалы рушатся на протяжении всей жизни.
— Сейчас не до идеалов. Мы движущаяся мишень. Качаемся на качелях от банка к банку, а по нашей каталке стреляют. В двоих уже попали. Кто следующий?
Тони налил себе джину и выпил залпом. Крис отошел со своим стаканом к окну.
— Я не могу понять одного, Крис. Что заставляет человека отречься от всего, во что он верил? Стать аутсайдером, идти на риск, смерть?
Дэйтлон прищурил глаза.
— Оставить все неизменным, отказаться от протеста, избежать риска — значит лгать самому себе. — Помолчав, он добавил: — Люди часто совершают непонятные поступки только потому, что безумно одиноки.
С погашенными фарами, соблюдая предосторожности, к кафе, где сидел Элквист и агенты ФБР, подъехали три автомобиля, набитые вооруженными людьми. Из первой машины вышел Барк Холлис и подошел к дверям забегаловки, где под козырьком, прячась от дождя, стояли двое его агентов.
— Ну?
— Они там.
— Сколько их?
— Приехало двое, а кто их ждал, нам неизвестно.
— Боитесь спугнуть?
— Лучше подождать.
— Меня эта формула не очень устраивает. Ждем еще полчаса и берем их в кольцо.
Элквист наблюдал за происходящим из того же окна в кафе. Он клял себя за проявленную слабость, за трусость. Теперь они обойдутся без него. Он в этом принимать участия не собирается. Лейтенант хотел встать и уйти, но у него не хватало сил на такой поступок.
С другой стороны улицы сквозь витринное окно за той же картинкой наблюдал Чико. Эти машины ему сразу не понравились. Не понравились с той минуты, как подкрались к дому напротив с выключенными фарами. Чико осмотрелся по сторонам и увидел двух молодых ребят. Они сидели за столом посреди холла и играли в шахматы. На вид им было лет по семнадцать.
Чико подошел к ним и небрежно спросил:
— Ну что, шизики? Родители завалились в кровать, а вас выставили за дверь?
Один из ребят с крепкими мышцами, покосился на Чико и процедил сквозь зубы:
— Вали дальше, придурок!
— Не бери в голову, Керк. Он рассказывал нам о себе.
— Головастый! — усмехнулся Чико. — Готов поставить десять баксов, что обыграю любого из вас.
— Я бы сыграл, но у нас денег нет.
— Могу заплатить каждому по десятке. Мне неохота мокнуть.
— А что нужно сделать?
— Ничего особенного. На улице меня ждет один человек, я должен переслать с ним почту и документы в офис отца, но мне неохота мокнуть. Даю каждому по десятке. Вдвоем вам будет веселей.
— За двадцать баксов можно и помокнуть.
— За сорок, Керк, — поправил приятель. — Он каждому из нас проиграет еще по десятке.
— О'кей. Идем за мной.
Они поднялись на лифте на третий этаж и Чико предложил парням подождать его у лифта. Он пулей пробежал по коридору и вошел в номер.
— Где ты шляешься? — грубо спросил Крис.
Чико заметил в его руках автомат. Грэйс стоял у второго окна и тоже держал в руках «Томми».
— Не торопитесь. Может это не они. Сейчас проверим. А если это джи-мены, то мы их отвлечем.
Не дожидаясь ответа, Чико схватил свой плащ и вещи Грэйса, вытряхнул все из карманов, и указал пальцем на конверт, лежащий на камине.
— Что в нем?
— Счет за номер, — недоуменно ответил Крис.
Чико схватил конверт и с полными руками выскочил в коридор.
Дружки поджидали его с ухмылками на лицах.
— Где бабки?
— Я не хочу, чтоб вы промокли.
Он подал коренастому вещи Тони, а второму отдал свой плащ. Этот парень походил на него ростом и цветом волос. Затем он передал конверт и десять долларов.
— Ты же говорил «по десятке каждому»?
— Вторую десятку получите после возвращения. В пятнадцати шагах, слева от входа, стоит голубой «Линкольн». Там сидит мужчина и ждет этот пакет. Если его там нет, то подождите его пять минут, может он забежал в закусочную за сэндвичами.
— Ладно, зануда, не бойся, передадим.
Ребята сели в лифт и поехали вниз.
Чико вернулся в номер и погасил свет. Дэйтлон отдернул занавески и приподнял раму, Грэйс сделал то же самое.
— Сейчас выйдут двое в нашей одежде! — радостно сказал Чико.
Он не видел в темноте, как посмотрел на него Тони. Это отчаянный взгляд. В одну секунду Грэйс понял, что Дэйтлон прав. Этого парня уже не излечишь.
— Ты мерзавец! — полушепотом произнес Тони.
Чико похолодел. Эти слова заставили его вздрогнуть.
— Не стоит, Тони, — холодно произнес Крис. — Парень заботится о собственной шкуре и о нашей в том числе. Иди в спальню, Чико, открой окно и вылезай на пожарную лестницу. Спускайся вниз и подгони к лестнице «кадиллак». Ключи в моем плаще на вешалке. Действуй быстро. Выезжать будем через дальнюю арку и к центру, там легче затеряться.
Чико перешел в другую комнату. Он не мог понять, что он сделал не так, и чем заслужил такую обиду. Чико готов был разбиться в лепешку для Тони, а он его так отбрил.
Чико открыл окно и выскользнул за решетчатую площадку пожарной лестницы.
Холлис поднял руку.
— Это они.
Он сел в машину и приказал:
— Открыть окна. Если эти двое направляются к «Линкольну», открыть огонь на поражение.
Двое мужчин, вышедшие из пансионата, направились к «Линкольну». Холлис дал команду и девять громкоголосых «Томми» заплевали огнем.
Четыре машины, попавшие на линию огня были изрешечены, водители и пассажиры были убиты, а неуправляемые никем автомобили выскакивали на тротуары и давили прохожих.
Четверо зевак, вышедших из пансионата следом за парнями, разлетелись в куски, вместе с теми, по кому был открыт огонь. Две женщины, коляска с ребенком, старик и почтальон пополнили список убитых при выполнении приказа.
Дэйтлон наблюдал эту кошмарную картину в открытое окно. Первая мысль, пришедшая на ум — уйти. Они могли уйти, и никто бы этого не заметил. Мало того, агентов можно было обвинить в расстреле мирного населения! Дэйтлон получал своих болельщиков обратно. Он уже представлял себе заголовки завтрашних газет, но он не выдержал. После того, как пули пробили детскую коляску, он нажал на спусковой крючок и его автомат застрекотал. Грэйс не ждал особого приглашения. Трассирующие пули полетели в цель. Первая машина превратилась в решето. Холлису удалось выкатиться на тротуар и залечь за багажником.
Через минуту боя вторая машина зашипела и взорвалась. Третий автомобиль сдал назад, но уехать не успел, ему перебили шины.
Четверо агентов, оставшиеся в живых, прятались за кузовами автомобилей и вели вялую перестрелку.
— Уходим! — скомандовал Дэйтлон, когда в его диске не осталось патронов.
Они перебежали в спальню, где оставалось раскрытым окно, и выскочили на пожарную лестницу. Спускаясь вниз, Дэйтлон видел, как Чико подогнал машину к краю пожарной лестницы и стоял с включенным двигателем. Еще немного и они вырвутся из ловушки.
Пока Холлис и его команда расстреливали мирных жителей, Элквист выскочил из бара и, пригнувшись, проскочил на два десятка ярдов вперед, где стояли две машины преследования.
— Что они делают, лейтенант? — воскликнул водитель «шевроле».
— С ними потом разберутся. Вот что, мальчики, поставьте одну машину напротив той арки, а вторую — возле дальней. Нет сомнений, что ребята будут выходить здесь.
— Ребята? Но эти молодчики из ФБР всех уложили.
— Всех, но не тех.
Словно в знак подтверждения его слов, из окон третьего этажа раздались автоматные очереди. Первая машина фэбээровцев превратилась в решето, через четверть минуты взорвалась вторая машина. Ни Элквист, ни полицейские из его группы не стали хвататься за оружие и вступать в бой. По всей вероятности, они испытывали те же чувства, что и Дэйтлон, когда нажал на спусковой крючок.
— Они будут отходить к центру, — продолжил Элквист. — Перекройте Двенадцатую авеню двумя машинами и не отрывайте глаз от арок. Я попробую им подбросить палок в колеса.
Элквист перебежал на другую сторону улицы и прижался ближе к зданию, пробрался к первой арке и, выбив кирпич из-под чугунной решетки, закрыл створки ворот.
Стрельба над его головой прекратилась. Наступила секундная пауза и фэбээровцы открыли ответный огонь. Элквист знал, что они впустую тратят патроны. Он что было сил бросился к дальней арке. На голову ему посыпалась штукатурка, в двух шагах разбилось стекло. Осколок попал ему в ногу и порвал брюки. Добежал до цели, Элквист успел закрыть только одну створку ворот, и его ослепили фары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
Дэйтлон расхохотался.
— Стоило грабить и рисковать жизнью, если деньги можно печатать у себя дома. Вы хотите нашлепать столько же, сколько я вынес из банков за полгода. Но вы это сделаете без риска.
— В один день, мистер Дэйтлон, казна страны обеднеет на сумму, равную той, что вы вынесли. Мы хотим послать председателю директоров Национального банка чемоданчик с этой бумагой. Вы должны будете написать сопроводительное письмо. Образцы вашего почерка имеются в ФБР. В письме вы предложите банкирам прекратить финансирование войск и правоохранительных органов. Взамен вы им пообещаете, что не пустите в оборот пять миллионов долларов взамен изъятых вами. Они уже погорели на пять миллионов и продолжают тратить деньги. Своим посланием вы выбьете почву из-под их ног.
— Почему вы не могли сказать о своей задумке в двух словах без вступлений?
— Извините, но это не одна задумка.
— Первая меня устраивает. — Крис подошел к окну, отодвинув занавеску, стал разглядывать улицу. — Что вы еще хотите провернуть, стратег?
— Вы видели телохранителя мисс Тэй?
— Да. Он мне кого-то напоминает.
— И нам тоже. Правда, у него карие глаза.
Дэйтлон заметил, как к пансионату подъехал «Линкольн» и из него вышли Тони Грэйс и Чико.
— Прошу извинить, Руди, но аудиенция закончена. У меня срочные дела.
Малик встал, Тэй поднялась с кресла и направилась к двери.
— Последний вопрос, сэр.
— Слушаю, Руди.
— Мне нужна ваша история болезни и карточки стоматолога.
— Но у меня здоровые зубы.
— В тюрьме вас не лечили?
— Нет.
— Но где же ваши документы?
— Очевидно, в Моллинсе. Там в последний раз я обращался ко врачу в возрасте семнадцати лет.
— Спасибо, сэр. Это все, что меня интересовало. Малик вышел в коридор следом за Тэй. Встреча Грэйса и Дэйтлона походила на встречу потерянных братьев. Чико умильно смотрел на эту картину и верил в непоколебимость дружбы.
После долгих расспросов они сели за стол и выпили по стаканчику джина.
— Чико, прогуляйся по коридору, проверь холл. Спустись вниз. Дорога была долгой, могла грязь налипнуть на колеса.
Приказы Дэйтлона не обсуждались. Чико встал и вышел из номера.
— Я знаю о братьях, Крис, чувствую за собой вину.
— Нет тут твоей вины. Тони. Все мы ходим под Богом. Малейшая оплошность и в пропасть!
— Да. В этом все дело. Я видел свою дочь и после этого мне захотелось жить. Это не слабость. Это второе дыхание.
— Ты не первый, кто говорит мне об этом.
— Ей очень понравился Чико. Девочка растет очень замкнутой, а с ним она общалась и даже смеялась. Впрочем, он всего на четыре года старше ее.
— Ишь ты! Нет. У Бетти будет богатый и образованный жених. Мы…
— Подожди, Крис. Ты что, ставишь крест на этом мальчишке? Почему мы не можем сделать его богатым и образованным? Еще не поздно его спасти.
— Поздно. Он уже сломлен. И сломлен еще до встречи с нами, я это понял сразу и поэтому взял его. У него полны карманы оружия и читает он лишь телефонные справочники. Его мозг настроен на красивую жизнь любым путем. Я не спорю, в нем есть все, что должно быть в хорошем парне, но это «все» замешано на такой бурде, что нам с этим не справиться.
— Ты поставил на нем крест?
— Крест висит над всеми нами!
— Откажись, Крис! Откажись идти дальше. Там же ничего нет! Чернота!
— Вот я и чувствую, что начинаю спотыкаться. Не вижу, что происходит перед носом, попадаю в ловушки. Но это же тот же путь, который я выбрал. Мы слишком долго живем среди слов, в конце концов становишься старым и остаются только вещи. Идеалы рушатся на протяжении всей жизни.
— Сейчас не до идеалов. Мы движущаяся мишень. Качаемся на качелях от банка к банку, а по нашей каталке стреляют. В двоих уже попали. Кто следующий?
Тони налил себе джину и выпил залпом. Крис отошел со своим стаканом к окну.
— Я не могу понять одного, Крис. Что заставляет человека отречься от всего, во что он верил? Стать аутсайдером, идти на риск, смерть?
Дэйтлон прищурил глаза.
— Оставить все неизменным, отказаться от протеста, избежать риска — значит лгать самому себе. — Помолчав, он добавил: — Люди часто совершают непонятные поступки только потому, что безумно одиноки.
С погашенными фарами, соблюдая предосторожности, к кафе, где сидел Элквист и агенты ФБР, подъехали три автомобиля, набитые вооруженными людьми. Из первой машины вышел Барк Холлис и подошел к дверям забегаловки, где под козырьком, прячась от дождя, стояли двое его агентов.
— Ну?
— Они там.
— Сколько их?
— Приехало двое, а кто их ждал, нам неизвестно.
— Боитесь спугнуть?
— Лучше подождать.
— Меня эта формула не очень устраивает. Ждем еще полчаса и берем их в кольцо.
Элквист наблюдал за происходящим из того же окна в кафе. Он клял себя за проявленную слабость, за трусость. Теперь они обойдутся без него. Он в этом принимать участия не собирается. Лейтенант хотел встать и уйти, но у него не хватало сил на такой поступок.
С другой стороны улицы сквозь витринное окно за той же картинкой наблюдал Чико. Эти машины ему сразу не понравились. Не понравились с той минуты, как подкрались к дому напротив с выключенными фарами. Чико осмотрелся по сторонам и увидел двух молодых ребят. Они сидели за столом посреди холла и играли в шахматы. На вид им было лет по семнадцать.
Чико подошел к ним и небрежно спросил:
— Ну что, шизики? Родители завалились в кровать, а вас выставили за дверь?
Один из ребят с крепкими мышцами, покосился на Чико и процедил сквозь зубы:
— Вали дальше, придурок!
— Не бери в голову, Керк. Он рассказывал нам о себе.
— Головастый! — усмехнулся Чико. — Готов поставить десять баксов, что обыграю любого из вас.
— Я бы сыграл, но у нас денег нет.
— Могу заплатить каждому по десятке. Мне неохота мокнуть.
— А что нужно сделать?
— Ничего особенного. На улице меня ждет один человек, я должен переслать с ним почту и документы в офис отца, но мне неохота мокнуть. Даю каждому по десятке. Вдвоем вам будет веселей.
— За двадцать баксов можно и помокнуть.
— За сорок, Керк, — поправил приятель. — Он каждому из нас проиграет еще по десятке.
— О'кей. Идем за мной.
Они поднялись на лифте на третий этаж и Чико предложил парням подождать его у лифта. Он пулей пробежал по коридору и вошел в номер.
— Где ты шляешься? — грубо спросил Крис.
Чико заметил в его руках автомат. Грэйс стоял у второго окна и тоже держал в руках «Томми».
— Не торопитесь. Может это не они. Сейчас проверим. А если это джи-мены, то мы их отвлечем.
Не дожидаясь ответа, Чико схватил свой плащ и вещи Грэйса, вытряхнул все из карманов, и указал пальцем на конверт, лежащий на камине.
— Что в нем?
— Счет за номер, — недоуменно ответил Крис.
Чико схватил конверт и с полными руками выскочил в коридор.
Дружки поджидали его с ухмылками на лицах.
— Где бабки?
— Я не хочу, чтоб вы промокли.
Он подал коренастому вещи Тони, а второму отдал свой плащ. Этот парень походил на него ростом и цветом волос. Затем он передал конверт и десять долларов.
— Ты же говорил «по десятке каждому»?
— Вторую десятку получите после возвращения. В пятнадцати шагах, слева от входа, стоит голубой «Линкольн». Там сидит мужчина и ждет этот пакет. Если его там нет, то подождите его пять минут, может он забежал в закусочную за сэндвичами.
— Ладно, зануда, не бойся, передадим.
Ребята сели в лифт и поехали вниз.
Чико вернулся в номер и погасил свет. Дэйтлон отдернул занавески и приподнял раму, Грэйс сделал то же самое.
— Сейчас выйдут двое в нашей одежде! — радостно сказал Чико.
Он не видел в темноте, как посмотрел на него Тони. Это отчаянный взгляд. В одну секунду Грэйс понял, что Дэйтлон прав. Этого парня уже не излечишь.
— Ты мерзавец! — полушепотом произнес Тони.
Чико похолодел. Эти слова заставили его вздрогнуть.
— Не стоит, Тони, — холодно произнес Крис. — Парень заботится о собственной шкуре и о нашей в том числе. Иди в спальню, Чико, открой окно и вылезай на пожарную лестницу. Спускайся вниз и подгони к лестнице «кадиллак». Ключи в моем плаще на вешалке. Действуй быстро. Выезжать будем через дальнюю арку и к центру, там легче затеряться.
Чико перешел в другую комнату. Он не мог понять, что он сделал не так, и чем заслужил такую обиду. Чико готов был разбиться в лепешку для Тони, а он его так отбрил.
Чико открыл окно и выскользнул за решетчатую площадку пожарной лестницы.
Холлис поднял руку.
— Это они.
Он сел в машину и приказал:
— Открыть окна. Если эти двое направляются к «Линкольну», открыть огонь на поражение.
Двое мужчин, вышедшие из пансионата, направились к «Линкольну». Холлис дал команду и девять громкоголосых «Томми» заплевали огнем.
Четыре машины, попавшие на линию огня были изрешечены, водители и пассажиры были убиты, а неуправляемые никем автомобили выскакивали на тротуары и давили прохожих.
Четверо зевак, вышедших из пансионата следом за парнями, разлетелись в куски, вместе с теми, по кому был открыт огонь. Две женщины, коляска с ребенком, старик и почтальон пополнили список убитых при выполнении приказа.
Дэйтлон наблюдал эту кошмарную картину в открытое окно. Первая мысль, пришедшая на ум — уйти. Они могли уйти, и никто бы этого не заметил. Мало того, агентов можно было обвинить в расстреле мирного населения! Дэйтлон получал своих болельщиков обратно. Он уже представлял себе заголовки завтрашних газет, но он не выдержал. После того, как пули пробили детскую коляску, он нажал на спусковой крючок и его автомат застрекотал. Грэйс не ждал особого приглашения. Трассирующие пули полетели в цель. Первая машина превратилась в решето. Холлису удалось выкатиться на тротуар и залечь за багажником.
Через минуту боя вторая машина зашипела и взорвалась. Третий автомобиль сдал назад, но уехать не успел, ему перебили шины.
Четверо агентов, оставшиеся в живых, прятались за кузовами автомобилей и вели вялую перестрелку.
— Уходим! — скомандовал Дэйтлон, когда в его диске не осталось патронов.
Они перебежали в спальню, где оставалось раскрытым окно, и выскочили на пожарную лестницу. Спускаясь вниз, Дэйтлон видел, как Чико подогнал машину к краю пожарной лестницы и стоял с включенным двигателем. Еще немного и они вырвутся из ловушки.
Пока Холлис и его команда расстреливали мирных жителей, Элквист выскочил из бара и, пригнувшись, проскочил на два десятка ярдов вперед, где стояли две машины преследования.
— Что они делают, лейтенант? — воскликнул водитель «шевроле».
— С ними потом разберутся. Вот что, мальчики, поставьте одну машину напротив той арки, а вторую — возле дальней. Нет сомнений, что ребята будут выходить здесь.
— Ребята? Но эти молодчики из ФБР всех уложили.
— Всех, но не тех.
Словно в знак подтверждения его слов, из окон третьего этажа раздались автоматные очереди. Первая машина фэбээровцев превратилась в решето, через четверть минуты взорвалась вторая машина. Ни Элквист, ни полицейские из его группы не стали хвататься за оружие и вступать в бой. По всей вероятности, они испытывали те же чувства, что и Дэйтлон, когда нажал на спусковой крючок.
— Они будут отходить к центру, — продолжил Элквист. — Перекройте Двенадцатую авеню двумя машинами и не отрывайте глаз от арок. Я попробую им подбросить палок в колеса.
Элквист перебежал на другую сторону улицы и прижался ближе к зданию, пробрался к первой арке и, выбив кирпич из-под чугунной решетки, закрыл створки ворот.
Стрельба над его головой прекратилась. Наступила секундная пауза и фэбээровцы открыли ответный огонь. Элквист знал, что они впустую тратят патроны. Он что было сил бросился к дальней арке. На голову ему посыпалась штукатурка, в двух шагах разбилось стекло. Осколок попал ему в ногу и порвал брюки. Добежал до цели, Элквист успел закрыть только одну створку ворот, и его ослепили фары.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128