— Где вы живете? — спросила женщина.
— В семи милях шахтерский поселок. Там.
— Идите домой, доктор. За машиной приедете в любой день на полицейскую стоянку в Хендерсон, штат Кентукки. Двести миль к югу. Прощайте, док.
Герлин пожал плечами и побрел по темной магистрали вперед. Домой он вернется к утру, точнее, к скандалу, но каковы будут его последствия? Одно дело проиграть деньги, другое — вернуться без машины. В историю на шоссе ему просто никто не поверит. Герлин шел и гадал о размерах грозящего скандала. Он видел его в масштабах катастрофы.
Когда крепыш в черном костюме и старомодном котелке скрылся в темноте, Линда склонилась к окну водителя и сказала Феннеру:
— Я виновата перед вами, Олин. Оправдываться не буду, долгая история. Что я могу сделать для вас?
Феннер усмехнулся. Он почувствовал прилив сил.
— Следите за газетами. Если вы будете знать, что синдикат Дэйтлона-банкира действует, то звоните раз в неделю мистеру Доккеру и передавайте ему привет от Феннера. Это будет вашим вечным наказанием, повинностью. Ну, конечно, на тот срок, что нам отпущен Всевышним. И все же вы потрясающая женщина.
Линда склонилась еще ниже и поцеловала его в губы.
Через минуту она сидела за рулем «шевроле» и мчалась по направлению к Нью-Йорку.
Перед рассветом Холэман открыл глаза. В голове пульсировала острая боль. Он выпрямился и понял, что сидит за рулем «шевроле». А рядом никого нет. Перед ним в тумане просматривались небольшие коттеджи, выстроенные по обеим сторонам поляны. Он очутился в самом центре.
Холэман хотел повернуть голову, но его висок наткнулся на холодный ствол пистолета.
Рука автоматически рванулась к поясу, но ничего не нащупала.
За спиной послышался голос Линды.
— В твои планы вносятся коррективы, коп. Мы не едем в Нью-Йорк. Мы приехали к месту встречи с Джилбоди, но тебе нечего ему предложить, коп, у тебя ничего нет. Ты никому не нужен, и все, что ты сделал в этой жизни, оценить некому. Последняя твоя ошибка заключалась в том, что ты поднял на меня руку. Прощай, коп!
Линда нажала на спусковой крючок.
Когда сюда приехали Джилбоди и Люк, им не пришлось проворачивать продуманную по дороге операцию и устраивать засаду на Холэмана.
Протиснувшись сквозь толпу, они увидели мрачную картину. В знакомом им «шевроле» сидел труп Холэмана. Ветровое стекло было прострелено и забрызгано кровью и мозгами, лобовая часть черепа была снесена пулей крупного калибра. Стреляли в затылок.
— Все нормально, — сказал Стив, хлопая Люка по плечу. — Другого и не ожидал увидеть.
— Да. Мне тоже не очень верилось, что этот тип привезет в багажнике Феннера.
— Но тем не менее кто-то его ухлопал.
— Черт с ним! Надо думать, что тебе дальше делать.
Мужчины направились к своей машине.
2. Чрезмерное усердие
Прошло больше двух часов с тех пор как пожар был потушен. Соседние номера отеля не пострадали. Приехал владелец гостиницы, посмотрел обстановку и составил заявление в страховую компанию. Он остался доволен своим персоналом, которому удалось в короткие сроки локализовать пожар, спасти постояльцев и не создать паники.
Отель продолжал спать крепким сном, за исключением персонала, дежурившего этой ночью.
Карт Хитч попивал кофе в своей каморке на втором этаже и листал толстый журнал недельной давности. Дорогие толстенные журналы выписывали не для персонала, а для жильцов и разбрасывали их по столам в холле. Хитч умудрялся конфисковывать по одному экземпляру каждое дежурство. Но сегодня он листал его без интереса.
Он улыбался и думал о том, что теперь хозяин повысит ему жалованье. После таких событий он обязан это сделать.
Хитч получал мало, имел двоих детей, тут и двух зарплат не хватит. Он допил кофе и, закурив, размечтался. Его мечты всегда сводились к зарплате. Так бывает, когда в доме не хватает денег.
Думая о деньгах, он машинально листал страницы, пока не наткнулся на знакомое лицо. Красивый парень! Кинозвезда! Вот только он забыл, как его зовут. Надпись под снимком, который занимал весь разворот, удивила Хитча. «Кристофер Дэйтлон, опасный преступник. Любому гражданину, обнаружившему и указавшему властям местонахождение преступника, гарантируется денежное вознаграждение в десять тысяч долларов».
Постепенно выражение его лица начало меняться: брови нахмурились, а затем поползли вверх. Несколько секунд он не шевелился, а потом помотал головой, словно пес, выскочивший из воды.
— Черт! Это он! Это тот парень, которого я вытащил из огня!
Хитч прочел текст под фотографией еще несколько раз, и сумма вознаграждения запала ему в мозг.
— Боже! — простонал он. — Десять тысяч! Я нашел десять тысяч! Я вытащил их из огня!
Схватив телефонную трубку, он попросил соединить его с полицейским участком.
Шериф — толковый малый, его уже третий раз выбирают на пост начальника полиции, он все устроит, как надо!
Наконец в трубке раздался щелчок, и на другом конце провода послышался зычный грубый голос:
— Полиция.
— Мне нужен Чак Уэбстер… шериф нужен.
— Не ори, не глухой. Шериф спит, что тебе надо?
— Разбуди его. Дело государственной важности!
— Я сказал тебе, не ори! Кто это говорит?
— Из отеля «Конгресс»!
— Черт бы вас подрал! Ладно, попробую разбудить.
Квартира шерифа находилась за перегородкой в участке, и Уэбстер не любил, когда его тревожили в неурочное время, но, понимая важность вопроса, Хитч решил настоять на своем.
— Шериф слушает, — проворчал недовольный голос.
— Шериф? Говорит Карл Хитч. Пожарник из «Конгресс-отеля». У меня важная новость.
— Я уже слышал о тебе и о пожаре. Для меня это не новость.
— Дело не в пожаре… то есть, конечно, в пожаре, но я не о пожаре хочу сказать…
— Сколько ты выпил на радостях, Хитч? Что ты там лопочешь?
— Да нет, я не пью… то есть я пью, но на работе не пью…
— Я в этом сомневаюсь, Хитч.
По тону шерифа стало ясно, что он вот-вот бросит трубку.
— Э… э… послушайте меня до конца…
— Жертв при пожаре не было? — неожиданно спросил Уэбстер.
— Нет, не было… то есть был, но я его спас.
— Хватит морочить мне голову, Хитч. Время три часа ночи! Жертв нет, значит все в порядке, а если ты вытащил кого-то из огня, требуй с него выпивку, но не пей во время работы!
— Он принес мне десять тысяч на тарелочке с золотой каемочкой. Я спас жизнь опасному преступнику! — Хитча, наконец, прорвало. — За ним вся страна гоняется. Его имя Кристофер Дэйтлон.
В трубке воцарилась тишина.
Так длилось несколько секунд, и вдруг раздался раскатистый хохот.
Хитч вздрогнул от неожиданности и отвел трубку в сторону. Гогот продолжал нарастать.
— Эй, шериф! — закричал пожарник в микрофон. — Я говорю правду! Я узнал его! Это он!
— Ну ты насмешил меня, парень. Я теперь уже точно не засну! — рычал сквозь смех Уэбстер. — Давно я так не смеялся.
Хитч побагровел от злости.
— Прекратите ржать! Мне не до шуток!… Я делаю официальное заявление и требую, чтобы оно было зарегистрировано и проверено. Все по закону!
Смех на другом конце провода оборвался.
— Слушай ты, псих! Ты слишком много на себя берешь! Ты знаешь, что бывает за ложное заявление?
— Ты докажи, что оно ложное! Я пожалуюсь на тебя в управление округа! Я требую проверки, а пока полицейские съездят в больницу, я составлю рапорт по всей форме и принесу его вам на подпись. А теперь прикинь, шериф, что с тобой будет, если преступник сбежит из-под твоего носа!
— Ну смотри, Хитч, — обозлился Уэбстер. — Если это шутка, то я из тебя всю душу вытрясу!
С этими словами начальник полиции бросил трубку.
Двое полицейских, сидевших в дежурном помещении, с интересом наблюдали за своим шефом.
Непропорционально длинное лицо Уэбстера вытянулось еще больше, глаза превратились в ледышки, а шея одеревенела. Он сидел неподвижно и смотрел на телефонный аппарат.
Чертыхнувшись, он снова снял трубку и попросил соединить его с больницей.
— Слушаю вас, — пропел мелодичный голосок в ухо Уэбстера.
— Говорит шериф. Вам доставлен пострадавший на пожаре из «Конгресс-отеля»?
— Да. Но, к сожалению, он еще не пришел в себя. Отравление угарным газом. Тяжелый случай.
— Вы можете мне его описать?
— Сожалею, сэр, но я его не видела. Сейчас пострадавшим занимается доктор Фулбрайт.
— Я бы хотел с ним поговорить.
— На втором этаже нет телефона, и потом, он не любит, когда его отрывают от дел.
Уэбстер с силой бросил трубку на рычаг. Несколько секунд он еще смотрел на аппарат, затем повернулся к полицейским.
— Вот вам фотография, — он выдвинул ящик стола, вынул из него снимок и бросил на край. — Езжайте в больницу и взгляните на этого типа. Если он похож на ту рожу, что на снимке, везите его сюда. Если нет, то заедете в «Конгресс-отель», прихватите замухрышку Хитча. И не церемоньтесь с ним. Карцер плачет по нему.
— Шеф, вы уверены, что мы должны брать больного? Если это ошибка, то у нас будут неприятности.
— Ладно, позвоните. Я сам подъеду. Катитесь и поживей! Лоботрясы!
Шериф вышел из-за стола и направился к двери, ведущей в его квартиру. Полицейские с трудом удерживались от смеха. Спросонок шериф успел надеть очки и фуражку, но остался в нижнем белье и с босыми ногами. Его сутулая фигура с лошадиной мордой и в кальсонах не могла не вызвать гогота. Как только дверь закрылась, копы прикрыли рты ладонью.
Стены были символическими, и они слышали ворчание шефа полиции.
— Пинкертон вонючий! Я из тебя дурь выбью!
— Ну что? — спросил напарник у сержанта, забирая фотографию со стола.
— Может быть поедем сразу в отель? У меня руки чешутся.
Шериф открытым текстом сказал, чтобы мы не церемонились.
— Да? А потом Фулбрайт скажет ему, что полицейских не было.
— Этот продаст с потрохами. Ну ладно, хватит сидеть, ехать все равно придется.
Они встали и, еле передвигая ноги, направились к выходу.
Все полицейские в этом городе были ленивы и невозмутимы. У них не было особых хлопот по службе. За последние четыре года в реестре зафиксированных преступлений значилось два ограбления и несколько карточных афер. Шулеры любят курортные городки. Что касается марихуаны или кокаина, то эпидемии наркомании здесь никто не замечал, а на мелкие шалости местных любителей побалдеть полиция не обращала внимания. Тихий городок без особых претензий, но со своими плюсами. Полицейские здесь жили неплохо. Шериф подбрасывал ребятам некоторую мзду со сборов, которые он делал с двух притонов и четырех подпольных казино.
Сержант Ричард Бард и постовой Кеннет Харви сели в патрульную машину и поехали в больницу. Эти ребята были людьми жестокими и считали свой нрав достоинством, а не пороком. Они относились к той редкой категории людей, которых привела в полицию злость. Они надели форму, чтобы мстить. Это обстоятельство их объединило, сдружило и поселило в одном доме.
Оба были холостяками, и их устраивала жизнь под одной крышей. Так было веселее, и так им было удобней промышлять среди рыбаков.
Ричард Бард был выше и крепче своего напарника. Случилось так, что пять лет назад шайка преступников убила его жену и дочь. Это произошло во время ограбления магазина. Полиция окружила торговую точку и потребовала сдачи преступников, но четверо головорезов предупредили полицейских, что перестреляют заложников, если им не предоставят машину. Бездарная операция по захвату бандитов привела к трагедии. Были убиты налетчики, погибли и заложники.
Бард остался один. Первое время он пил, затем взял бейсбольную биту и стал вылавливать мелких карманников в цветном квартале и забивать их до смерти. Он едва не угодил за решетку, но не успокоился, а решил продолжать, но уже под защитой закона. Полицейский мундир прятал под собой не одного преступника. Работа в полиции никогда не считалась престижной, и на службу попадали разные люди, с разными взглядами и разным прошлым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128