А он был действительно огромен – не человек, а медведь. Рабочие джинсы туго обтягивали его внушительную талию, закатанные рукава клетчатой рубашки обнажали мясистые руки. Большие ладони были почти квадратными и явно привычными к работе, а кожа на лице загрубела от долгих лет пребывания на открытом воздухе при любой погоде. О'Мэлли выдвинул нижний ящик стола и достал бутылку виски. Найдя стакан, спрятанный среди груды бумаг, он налил себе солидную порцию спиртного.
– За тебя! Пусть твоя жизнь будет исполнена радости, а в карманах не переводится золото!
С этими словами О'Мэлли поднес стакан к губам и одним махом опрокинул в себя. Келли рассмеялась. О'Мэлли вернулся к своему столу и посмотрел на нее с обожанием.
– Ну-с, так в чем дело?
Келли вскрыла конверт отточенным ногтем, покрытым красным лаком, и достала оттуда одну из фотографий.
– Я хотела узнать, не знаком ли вам этот человек, – сказала она и передала снимок О'Мэлли.
Тот задумчиво поскреб подбородок, внимательно изучая фотографию.
– А почему ты думаешь, что я могу его знать? – наконец спросил он.
– Этот человек – ирландец, – объяснила Келли.
О'Мэлли взглянул на нее и поднял брови.
– Если ты не знаешь, кто он, то откуда тебе известно, что он из старой доброй Ирландии?
Келли улыбнулась.
– Дядя Фергюс, если я расскажу вам, вы не поверите!
– Попытайся! – предложил он и отхлебнул виски.
– Этот человек брал напрокат машину, и женщина, которая оформляла заказ, сказала, что он говорил с акцентом.
– Да эти американцы не отличат речь ирландца от речи австралийца или южноафриканца! Ты ведь сама это знаешь.
Келли покачала головой.
– Я дала ей послушать несколько магнитофонных записей. Она утверждает, что акцент ирландский.
О'Мэлли просиял, опять поднял стакан и с чувством произнес:
– Умница!
Как правило, Келли не нуждалась в похвалах, считая их просто одним из приемов, к которым прибегают мужчины, чтобы завладеть ее вниманием. Но дядя – другое дело. Ей было приятно сознавать, что она заслужила его одобрение.
– Ну так как, вы его знаете?
О'Мэлли еще раз взглянул на фото и покачал головой.
– Что-то знакомое, но не могу вспомнить имя.
Он отдал ей снимок.
Келли внимательно смотрела на дядю, пытаясь по его лицу понять, правду ли он говорит, но О'Мэлли выдержал ее взгляд, и она ему поверила. Передав дяде снимок блондинки, тоже увеличенный с помощью компьютера, она спросила:
– А ее?
Реакция О'Мэлли был неожиданной: у него отвисла челюсть и широко открылись глаза. Он вскочил из-за стола со словами:
– Где это было снято?
– В пустыне, – ответила Келли.
– Недавно?
– Да. Дядя Фергюс, вы меня убиваете! Вы знаете ее?
Кто она?
– Да, девочка. Ее-то я как раз знаю! Но, Боже Всемогущий, что ей понадобилось в Аризоне?
* * *
Лена Рашид бросила на пол влажное полотенце и натянула старую мужскую пижаму. Она завязывала на талии поддерживавший брюки шнурок, когда дверь спальни медленно открылась, и ее взору предстал Рик Ловелл. Опираясь на косяк, он стоял в проеме двери и хитро улыбался.
– Я почему-то так и думал – вряд ли ты наденешь ночную рубашку времен королевы Виктории! – сказал он, оглядывая женщину с головы до ног.
– Выйди из моей комнаты! – прошипела она, застегивая верхнюю пуговицу пижамной куртки.
– Да ну, Лена, – протянул Ловелл, – что ты строишь из себя недотрогу?
Рашид взяла щетку и, присев к туалетному столику, начала размеренными движениями расчесывать свои длинные густые волосы. В зеркале она увидела, что Ловелл вошел в комнату и закрыл за собой дверь.
– Если ты не уйдешь, я позову Карлоса, – пригрозила Лена, не повышая голоса.
– Я его не боюсь, – откликнулся Ловелл, подходя к ней, и принялся ласкать ее плечи.
– Тогда ты действительно дурак, – буркнула Лена, кончая причесываться.
Пальцы Ловелла сжали ей горло. Он наклонился и поцеловал ее плечо. Она ощутила, как щетина поцарапала ей кожу.
– У меня уже пять недель не было женщины, а ты прямо заводишь меня!
Лена резко выпрямилась, заставив его отступить, и как нож выставила перед собой щетку.
– Не могу сказать того же о себе, Ловелл. Ты мне противен.
Ловелл схватил щетку и отвел ее в сторону, затем шагнул вперед и крепко прижал Лену к себе. Он попытался поцеловать ее в губы, но она коленом ударила его в пах. Хотя удар оказался не совсем точным, боль он все-таки причинил. Упершись руками Ловеллу в грудь, Лена оттолкнула его. Он попытался снова схватить ее, но она остановила его, подняв руку. Ловелл напряженно ждал, что она скажет. Его взгляд стал диким от желания, что не ускользнуло от Лены.
– Уйди отсюда! – повторила она.
– Ни за что!
Рашид с сомнением покачала головой.
– Ты все равно не выдержишь, – наконец прошипела она.
– Чего не выдержу?
– Меня. Не сможешь трахаться так, как я хочу.
Он недобро усмехнулся.
– Давай попробуем.
Рашид медленно облизнула губы.
– Так ты хочешь этого, ублюдок? ну что ж, ты это получишь. Но потом пожалеешь!
Ловелл сделал шаг по направлению к ней, но Лена опять вытянула руку.
– Подожди. Ты будешь заниматься со мной любовью так, как хочу я, или вообще никак!
– Так, как хочешь ты? Что ты имеешь в виду?
– Разденься и ложись на кровать, – скомандовала Лена.
На какое-то мгновение показалось, что он передумал, но вот Ловелл расстегнул рубашку, обнажив безволосую грудь. Улыбаясь, он снял рубаху, бросил ее на пол и начал снимать джинсы. Сев на кровать, стянул носки, затем лег и снял трусы. Теперь он лежал на постели совершенно обнаженный и хотел набросить на себя покрывало, но Рашид покачала головой.
– Нет! Я хочу посмотреть на тебя.
Подняв с пола его рубаху, она села рядом с ним и взяла его член. Ловелл застонал, когда Лена сжала руку, и попытался схватить ее, но она увернулась.
– Так, как хочу я! – напомнила она.
Ловелл улыбнулся. Лена почувствовала, как твердеет под рукой его плоть. Быстро оседлав Ловелла, она наклонилась вперед и завела руки ему за голову. Он попытался поцеловать ее, но она отвернулась. Ее длинные волосы свисали на лицо Ловелла. Быстрыми, точными движениями Лена привязала его руки к изголовью кровати.
– Что ты делаешь? – удивился он, стараясь освободиться.
– Так я трахаюсь с мужиками, которые мне противны, – ответила она.
Соскользнув с него, Лена вытащила ремень из джинсов и привязала им ногу Ловелла к другому концу кровати.
– Мне это не нравится! – запротестовал он и снова рванулся из пут.
Рашид, сидя на краю постели, опять взяла в руки его член.
– А мне кажется, что нравится! – издевательски произнесла она и сжала руки.
Он застонал. Отпустив его, она подошла к гардеробу, вытащила свой ремень и привязала им к кровати вторую ногу Ловелла.
– До сих пор я трахалась только с двумя американцами. Они были такими же свиньями, как и ты.
Выпрямившись, Лена достала бумажник, вынула оттуда запечатанный презерватив, и, разорвав бумагу, опять села на постель.
– Я не хочу ничего надевать! – запротестовал Ловелл.
Рашид одним точным движением натянула на него презерватив.
– Ты считаешь, я буду трахаться с ублюдком вроде тебя без презерватива? – огрызнулась она и плюнула ему в лицо. – Тогда ты просто сумасшедший!
Слюна стекала по лицу Ловелла. Он попытался стереть ее, но не смог достать. Рашид заметила, что эрекция уменьшилась, и начала массировать член, пока он снова не затвердел.
– Смешно, что вы все теряете к бабе интерес, как только почувствуете опасность, – сказала она.
– Хватит! – взмолился Ловелл. – Развяжи меня. Я передумал.
Рашид засмеялась гортанным смехом.
– Ты этого хотел, ублюдок, и ты это получишь!
Она встала и сняла пижамную куртку. У нее были широкие плечи и маленькие груди – просто небольшие припухлости. Ловелл заметил, что она не брила подмышки, и волосы там были густыми и длинными. Волоски виднелись и около сосков. Лена вытянула подушку из-под его головы.
– Подними задницу!
Он послушался, и она сунула подушку ему под ягодицы.
– Они были заложниками, эти американцы. Мы взяли их в Бейруте и держали привязанными к батарее несколько месяцев. От них воняло! От американцев всегда воняет.
Лена не торопясь развязала шнурок фланелевых пижамных брюк, и они упали на пол, обнажив ее тонкие загорелые ноги. Волосы внизу живота были такими же черными и густыми, как и под мышками. Глаза Ловелла устремились на обнаженное тело Лены, и она не смогла сдержать улыбки.
– Один из них был агентом ЦРУ, а про второго мы так ничего и не узнали. И трахались они паршиво, Ловелл. Интересно, все американцы паршиво трахаются?
– Развяжи меня, Лена, – нервно произнес Ловелл.
Рашид засмеялась, видя, что ему не по себе. Повернувшись к нему спиной, она подошла к гардеробу и наклонилась, отчего мышцы ее ног напряглись, а ягодицы обозначились четче. Несмотря на холодный комок страха внутри, Ловелл почувствовал, как поднимается его член. Когда Лена выпрямилась, он застонал. В руке она держала винтовку и любовно гладила ее, как только что гладила его плоть. Взгляд женщины стал твердым. Она опять села на кровать рядом с Ловеллом. Ее обнаженное тело коснулось его кожи.
– Мне приказали их убить, но я сделала бы это и без приказа. Это было наслаждением! Я ненавижу американцев, Ловелл, всех до единого.
Она секунду подержала пулю в дюйме от его лица, а затем дослала ее в патронник.
– Отпусти меня! – опять взмолился Ловелл.
– Ты хотел знать, что значит трахаться со мной, – так теперь молчи и наслаждайся.
Она снова оседлала Ловелла и левой рукой крепко ухватила его член. На этот раз она даже вонзила ногти в его плоть, так что он вскрикнул. Когда Ловелл открыл рот, Лена ловко сунула в него ствол винтовки. Металл стукнулся о зубы. Ловелл постарался увернуться, но Лена продвинула винтовку глубже и уперла конец ствола ему в щеку.
– Держи голову прямо, свинья, не то я размозжу ее!
Ловелл повиновался. Лена усмехнулась.
– А теперь соси ее нежно-нежно, как будто это я!
Губы Ловелла сомкнулись вокруг ствола. Он начал делать осторожные движения, как ребенок, сосущий материнскую грудь. Выпустив из рук его член, Лена сняла винтовку с предохранителя и положила палец на спусковой крючок.
– Для того чтобы спустить курок этой винтовки, нужно три фунта веса, – спокойно сказала она. – Я думаю, тебе полезно будет об этом узнать.
Ее левая рука опять легла на его плоть и начала поглаживание.
– Они знали, что это последнее траханье в их жизни, но мне почему-то кажется, что оно им не очень понравилось, – продолжала Лена.
Рукой она ввела его член в себя всего на дюйм, затем качнула бедрами из стороны в сторону. Пот струился по лицу Ловелла и собирался в ложбинке на горле. Глаза широко раскрылись от страха. Он послушно сосал ствол винтовки. Она впустила его еще на дюйм, и он почувствовал, как ее внутренние мускулы обхватили его член.
– Самое трудное было рассчитать, когда они кончат. Нужно было точно определить этот момент.
Раздвинув бедра, Лена вобрала всю его плоть и начала медленно опускаться и подниматься.
– Я не хотела спускать курок до того, как они кончат, понимаешь? О Боже, Ловелл, такого я не испытывала никогда в жизни!
Теперь она двигалась быстрее. Волосы били ее по плечам, кожа стала влажной от пота.
– Знать, что я последний человек, которого они видели перед смертью, что они умерли, трахаясь со мной!
Ствол винтовки двигался между губами Ловелла в такт движениям ее тела. Внезапно Лена остановилась и приподнялась.
– Я спустила курок. Мозги брызнули на пол, а тело забилось в конвульсиях. Член стал таким большим и твердым, а судороги ввели его в меня так глубоко... Я никогда не испытывала этого раньше. Каждая женщина должна почувствовать, каково это – знать, что мужчина умер прямо в тебе!
Она усмехнулась.
– Они, разумеется, не знали о том, какой сильнейший оргазм я испытала.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80