Скоро придет время, когда они будут установлены на углу каждой улицы. Без них уже не обходится ни одно значительное событие. Благодаря им мы видим места преступлений, падения самолетов, столкновения автомобилей, уличные драки. Они фигурируют при расследовании уголовных дел и в процессах, связанных с получением страховки. Но почему-то никому не приходит в голову задуматься о последствиях всего этого.
Подняв бокал, он пригубил вино. Все хранили молчание. Клейтон любил поразглагольствовать после сытного обеда, и знавшие эту его слабость гости не мешали хозяину. Осторожно поставив бокал на накрахмаленную скатерть и мягко проведя по его ободку пальцем, Клейтон повернулся к адвокату и продолжал:
– Свидетели преступления часто подвергаются перекрестному допросу, в результате которого правдивость их показаний может вызвать сомнения. И вам и Коулу прекрасно известно, что никогда два свидетеля не видят одно и то же одинаково. Так вот что я вам скажу: скоро все изменится. Все, что происходит в общественных местах, будет в обязательном порядке записываться на пленку, и видеозапись станет в суде весомее показаний свидетелей. К такой процедуре уже прибегли во время волнений в Лос-Анджелесе в 1992 году и при последующих судебных разбирательствах. Видеокамера – это молчаливый свидетель. Если вы можете предъявить присяжным видеопленку, они поверят ей больше, чем любому другому свидетельству. Старая истина – лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Убийство Кеннеди было заснято на черно-белую пленку, качество записи оказалось отвратительным, да и велась съемка с большого расстояния от места события. Когда стреляли в Рейгана, видеокамера зафиксировала происшествие во всех деталях. В следующий раз при попытке покушения на президента будут работать полдюжины видеокамер. Представьте себе, что это значит. Как выглядел бы отчет комиссии Уоррена, если бы вблизи автострады в Далласе находилось несколько видеокамер? Скоро станет невозможно скрыть преступление. Наступление эры видео означает наступление эры истины.
Клейтон взглянул на Говарда, словно хотел удостовериться, что тот его слушает, и продолжил:
– Но запись можно фальсифицировать, а события сфабриковать. Правительство только сейчас начинает понимать, какие проблемы таит в себе разрешение использовать видеопленку в суде в качестве вещественного доказательства. Моя компания – одна из нескольких, работающих над проблемами анализа видеопленки. Мы пытаемся не только улучшить качество записи, но и найти способ определения достоверности снятого материала.
Слушая тестя, Говард постепенно все яснее осознавал, что технология, над разработкой которой трудились сотрудники Теодора Клейтона, может найти самое разнообразное применение. Наверняка и ЦРУ и ФБР с удовольствием воспользуются видеокамерами для выявления зачинщиков выступлений в защиту гражданских прав, а некоторые деятели в Пентагоне с помощью сфабрикованных пленок будут обделывать свои темные делишки. На основании таких материалов можно будет шантажировать тех, кто представляет угрозу государственным интересам, или сломить сопротивление несговорчивого вождя другой страны. Современная технология позволяет производить манипуляции с видеопленкой, может в руках беспринципных людей оказаться величайшим идеологическим оружием из всех, когда-либо существовавших на земле. Отчасти это уже происходит в сфере рекламы – например, компания «Кока-кола» мастерски использует изображения давно умерших знаменитостей вроде Луи Армстронга для продвижения своей продукции на рынок. Сделать новые записи такого рода не составит большого труда. Говарду пришли на ум черно-белые видеофильмы, посвященные «умным бомбам», способным самостоятельно находить цели. Такие бомбы использовались во время войны в Персидском заливе. Эти записи были показаны по всем телевизионным каналам – смотрите, какого совершенства достигла военная технология США! А были ли пленки подлинными? Ни Говард, ни зрители точно этого не знали, но все верили тому, что видели. В своей речи Клейтон возвестил приход не эры истины, а эры обмана и лжи, когда нельзя будет верить даже увиденному собственными глазами.
– Так что же вы все-таки хотите сказать, Тед? – спросил адвокат. – Что все снятое на видеопленку должно становиться достоянием общественности?
– Я думаю, это уже происходит на наших глазах, – ответил Клейтон. – Сейчас наиболее популярные телевизионные передачи – это так называемый «показ реальности», когда мы наблюдаем за полицейскими или спасателями, выполняющими свою работу. Мы видим, как полицейские арестовывают преступников, а спасатели извлекают людей из-под обломков автомобилей после аварий. Этим публика никогда не пресытится.
– А может быть, стоит защитить публику от этих кровавых зрелищ? – тихо спросил Говард.
– И кто же будет определять, что нужно показывать, а что нет? – насмешливо спросил Клейтон. – Кто возьмет на себя роль цензора? ФБР? Ты хочешь, чтобы мы вернулись во времена Гувера?
Не дав зятю возможности ответить – Теодор Клейтон предпочитал отвечать на свои вопросы сам, – он продолжал:
– Нет, боюсь, плотина уже прорвана. Пути назад нет.
– А что нас ждет впереди? – спросил владелец телестанции.
Клейтон усмехнулся.
– Ах, Росс, если бы я знал! Если бы я знал...
Служанки начали убирать со стола. Джарвис внес большой ящик красного дерева, украшенный позолотой, и передал его Клейтону. Там хранился роскошный комплект игры «Счастливый случай». Хозяин был ее горячим поклонником и настаивал, чтобы гости после обеда непременно играли вместе с ним.
– Все готовы? – вопросил Клейтон с воодушевлением в голосе.
– Ждем с нетерпением! – отозвался Говард, наблюдая, как тесть поднял крышку ящика и начал доставать карточки. Лиза стукнула его под столом, но не сильно. Она знала, как муж ненавидит эту игру.
* * *
Келли Армстронг ворвалась в кабинет Говарда, не в силах скрыть своего возбуждения. Он в это время неторопливо потягивал горячий кофе. При виде девушки Коул поставил чашку на стол и расплылся в благодушной улыбке. Его все еще не покидало чувство радостного удовлетворения – вчера он и Лиза выиграли в «Счастливый случай». В первый раз Клейтон и его жена потерпели поражение! Говард ухмылялся всю обратную дорогу и даже проснулся на следующее утро с улыбкой на лице. Казалось, что испортить ему настроение просто невозможно.
– Слушаю вас, Келли. Что случилось?
– Я нашла фирмы, выдавшие машины напрокат! – задыхаясь от волнения, начала девушка. – Их две. В одной за три дня до того, как был сбит самолет, взяли синий «крайслер империал», в другой двумя днями раньше – белый. Обе машины уже возвращены.
– Отличная работа, – сказал Говард, откидываясь на стуле. – Машины все еще в распоряжении фирм?
– Синяя уже выдана другому клиенту, а белая в гараже фирмы. И ее еще не помыли! Я попросила оставить ее в таком виде до нашего приезда.
Говард поднялся с места.
– Это самые лучшие новости за сегодняшний день, – сказал он. – Как вам удалось найти эти прокатные конторы?
– Как вы и посоветовали, я проверила домашние адреса всех водителей, бравших машины. Два адреса оказались фальшивыми. В одном была даже указана несуществующая улица! Оба водителя получили удостоверения недавно.
– А как насчет кредитных карточек?
– То же, что и с адресами. Обе выданы недавно и связаны с банковскими счетами здесь, в Фениксе. Я хотела бы получить доступ к этим счетам. Если вы не возражаете, конечно.
– Ну разумеется, – разрешил Говард. – Действуйте.
Он передал Келли копии фотографий, сделанных для него Клейтоном.
– Потом расспросите работников обеих прокатных фирм. Покажите им эти фотографии. Может быть, они кого-нибудь узнают.
Келли внимательно вглядывалась в снимки.
– Они сделаны с видеопленки? – спросила она.
– Снимки были увеличены с помощью компьютера, – объяснил Говард. – Я рассчитываю получить более четкие изображения на этой неделе.
Когда Говард с Лизой уезжали от Клейтонов, Теодор похлопал зятя по спине, поздравил с неожиданным выигрышем в «Счастливый случай» и прошептал ему на ухо, что его сотрудники работали над пленкой весь уик-энд и достигли больших успехов. Снимки можно будет получить уже к концу недели, заверил Говарда Клейтон.
– А где находятся эти прокатные компании? – спросил Коул у Келли.
– Обе в Фениксе, – ответила девушка. – Да, вот еще что. Один из мужчин, бравших машину, не американец. Сотрудница, выдававшая ему синий «крайслер», сказала, что этот мужчина говорил с акцентом, она только не знает с каким именно – шотландским или австралийским.
– Это интересно, – признал Говард.
Он опять сел.
– Вы прекрасно поработали, Келли. Я обязательно сообщу Джейку Шелдону, какую неоценимую помощь вы оказали при расследовании этого дела.
Ее зеленые глаза широко открылись. Щеки залила краска. Говард понял без слов, что она уже говорила с Шелдоном. Улыбка замерла у него на устах. Он поднял чашку с уже остывшим кофе.
– Благодарю вас, Келли, – выдавил он.
Когда она выходила из его кабинета, ее ягодицы отчетливо обозначились под юбкой. С каким наслаждением он всадил бы ей между лопаток длинный острый нож.*
Коул Говард понимал, что ему нужна консультация человека, имеющего снайперский опыт. Офис Говарда помещался на четвертом этаже дома номер двести один по улице Ист-Индианола. Прямо под офисом располагался Отдел по контролю за торговлей спиртными напитками, табачными изделиями и огнестрельным оружием. Говард был знаком с одним из сотрудников этого отдела, который работал в ведомстве уже пятнадцать лет. Звали его Брэдли Кейн. Позвонив ему по внутреннему телефону и убедившись, что линия занята, Коул решил не дожидаться, пока телефон освободится, а просто спустился к Кейну. Еще до того как Кейн закончил телефонный разговор, Говард уже стоял у дверей его кабинета. Мужчины обменялись рукопожатием, и Говард опустился на стул. Кейн как бывший солдат до сих пор стриг волосы по-военному. Он постоянно страдал от мигрени и глотал аспирин, как другие – шоколадное драже. Не вдаваясь в детали, Говард объяснил, что хотел бы получить информацию о снайперах и об их оружии. Кейн, открыв бутылочку с аспирином, кинул в рот две таблетки, проглотил их, не запивая, и только потом ответил:
– В Фениксе в отряде полиции особого назначения служит один парень по имени Джо Бокконелли. Надо позвонить ему.
Он протянул аспирин Говарду, но тот покачал головой.
– Так рано я не пью, Брэд, – пояснил он с улыбкой.
Кейн пожал плечами и начал набирать номер Бокконелли. Он дал Говарду вторую трубку, чтобы они оба могли слышать ответ абонента.
Бокконелли сразу решил, что Говарду нужен человек, имеющий военный опыт. Кейн был с ним согласен. Бокконелли считал, что только чрезвычайно искусный снайпер мог подбить самолет из винтовки. По его мнению, следовало связаться с кем-нибудь из морской пехоты, поскольку только с десяток человек в стране могли бы без промаха выстрелить с расстояния в две тысячи ярдов, и все они наверняка военные. Бокконелли посоветовал обратиться к снайперу, живущему в штате Виргиния, недалеко от учебной базы Куантико, где тренировала своих снайперов морская пехота. Бокконелли объяснил, что этот человек, которого звали Бад Кретцер, раньше был капитаном морской пехоты и в 1979 году вышел в отставку, прослужив в общей сложности двадцать лет, причем большую часть этого времени – в качестве снайпера. Ныне он работал независимым консультантом, продавая свой военный опыт отрядам полиции особого назначения по всей стране, и часто наезжал в Куантико, где его всегда встречали с уважением, граничившим с обожанием. Бокконелли также добавил, что Кретцера разыскивает ряд организаций по борьбе с терроризмом, но эта информация, разумеется, не подлежит разглашению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Подняв бокал, он пригубил вино. Все хранили молчание. Клейтон любил поразглагольствовать после сытного обеда, и знавшие эту его слабость гости не мешали хозяину. Осторожно поставив бокал на накрахмаленную скатерть и мягко проведя по его ободку пальцем, Клейтон повернулся к адвокату и продолжал:
– Свидетели преступления часто подвергаются перекрестному допросу, в результате которого правдивость их показаний может вызвать сомнения. И вам и Коулу прекрасно известно, что никогда два свидетеля не видят одно и то же одинаково. Так вот что я вам скажу: скоро все изменится. Все, что происходит в общественных местах, будет в обязательном порядке записываться на пленку, и видеозапись станет в суде весомее показаний свидетелей. К такой процедуре уже прибегли во время волнений в Лос-Анджелесе в 1992 году и при последующих судебных разбирательствах. Видеокамера – это молчаливый свидетель. Если вы можете предъявить присяжным видеопленку, они поверят ей больше, чем любому другому свидетельству. Старая истина – лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Убийство Кеннеди было заснято на черно-белую пленку, качество записи оказалось отвратительным, да и велась съемка с большого расстояния от места события. Когда стреляли в Рейгана, видеокамера зафиксировала происшествие во всех деталях. В следующий раз при попытке покушения на президента будут работать полдюжины видеокамер. Представьте себе, что это значит. Как выглядел бы отчет комиссии Уоррена, если бы вблизи автострады в Далласе находилось несколько видеокамер? Скоро станет невозможно скрыть преступление. Наступление эры видео означает наступление эры истины.
Клейтон взглянул на Говарда, словно хотел удостовериться, что тот его слушает, и продолжил:
– Но запись можно фальсифицировать, а события сфабриковать. Правительство только сейчас начинает понимать, какие проблемы таит в себе разрешение использовать видеопленку в суде в качестве вещественного доказательства. Моя компания – одна из нескольких, работающих над проблемами анализа видеопленки. Мы пытаемся не только улучшить качество записи, но и найти способ определения достоверности снятого материала.
Слушая тестя, Говард постепенно все яснее осознавал, что технология, над разработкой которой трудились сотрудники Теодора Клейтона, может найти самое разнообразное применение. Наверняка и ЦРУ и ФБР с удовольствием воспользуются видеокамерами для выявления зачинщиков выступлений в защиту гражданских прав, а некоторые деятели в Пентагоне с помощью сфабрикованных пленок будут обделывать свои темные делишки. На основании таких материалов можно будет шантажировать тех, кто представляет угрозу государственным интересам, или сломить сопротивление несговорчивого вождя другой страны. Современная технология позволяет производить манипуляции с видеопленкой, может в руках беспринципных людей оказаться величайшим идеологическим оружием из всех, когда-либо существовавших на земле. Отчасти это уже происходит в сфере рекламы – например, компания «Кока-кола» мастерски использует изображения давно умерших знаменитостей вроде Луи Армстронга для продвижения своей продукции на рынок. Сделать новые записи такого рода не составит большого труда. Говарду пришли на ум черно-белые видеофильмы, посвященные «умным бомбам», способным самостоятельно находить цели. Такие бомбы использовались во время войны в Персидском заливе. Эти записи были показаны по всем телевизионным каналам – смотрите, какого совершенства достигла военная технология США! А были ли пленки подлинными? Ни Говард, ни зрители точно этого не знали, но все верили тому, что видели. В своей речи Клейтон возвестил приход не эры истины, а эры обмана и лжи, когда нельзя будет верить даже увиденному собственными глазами.
– Так что же вы все-таки хотите сказать, Тед? – спросил адвокат. – Что все снятое на видеопленку должно становиться достоянием общественности?
– Я думаю, это уже происходит на наших глазах, – ответил Клейтон. – Сейчас наиболее популярные телевизионные передачи – это так называемый «показ реальности», когда мы наблюдаем за полицейскими или спасателями, выполняющими свою работу. Мы видим, как полицейские арестовывают преступников, а спасатели извлекают людей из-под обломков автомобилей после аварий. Этим публика никогда не пресытится.
– А может быть, стоит защитить публику от этих кровавых зрелищ? – тихо спросил Говард.
– И кто же будет определять, что нужно показывать, а что нет? – насмешливо спросил Клейтон. – Кто возьмет на себя роль цензора? ФБР? Ты хочешь, чтобы мы вернулись во времена Гувера?
Не дав зятю возможности ответить – Теодор Клейтон предпочитал отвечать на свои вопросы сам, – он продолжал:
– Нет, боюсь, плотина уже прорвана. Пути назад нет.
– А что нас ждет впереди? – спросил владелец телестанции.
Клейтон усмехнулся.
– Ах, Росс, если бы я знал! Если бы я знал...
Служанки начали убирать со стола. Джарвис внес большой ящик красного дерева, украшенный позолотой, и передал его Клейтону. Там хранился роскошный комплект игры «Счастливый случай». Хозяин был ее горячим поклонником и настаивал, чтобы гости после обеда непременно играли вместе с ним.
– Все готовы? – вопросил Клейтон с воодушевлением в голосе.
– Ждем с нетерпением! – отозвался Говард, наблюдая, как тесть поднял крышку ящика и начал доставать карточки. Лиза стукнула его под столом, но не сильно. Она знала, как муж ненавидит эту игру.
* * *
Келли Армстронг ворвалась в кабинет Говарда, не в силах скрыть своего возбуждения. Он в это время неторопливо потягивал горячий кофе. При виде девушки Коул поставил чашку на стол и расплылся в благодушной улыбке. Его все еще не покидало чувство радостного удовлетворения – вчера он и Лиза выиграли в «Счастливый случай». В первый раз Клейтон и его жена потерпели поражение! Говард ухмылялся всю обратную дорогу и даже проснулся на следующее утро с улыбкой на лице. Казалось, что испортить ему настроение просто невозможно.
– Слушаю вас, Келли. Что случилось?
– Я нашла фирмы, выдавшие машины напрокат! – задыхаясь от волнения, начала девушка. – Их две. В одной за три дня до того, как был сбит самолет, взяли синий «крайслер империал», в другой двумя днями раньше – белый. Обе машины уже возвращены.
– Отличная работа, – сказал Говард, откидываясь на стуле. – Машины все еще в распоряжении фирм?
– Синяя уже выдана другому клиенту, а белая в гараже фирмы. И ее еще не помыли! Я попросила оставить ее в таком виде до нашего приезда.
Говард поднялся с места.
– Это самые лучшие новости за сегодняшний день, – сказал он. – Как вам удалось найти эти прокатные конторы?
– Как вы и посоветовали, я проверила домашние адреса всех водителей, бравших машины. Два адреса оказались фальшивыми. В одном была даже указана несуществующая улица! Оба водителя получили удостоверения недавно.
– А как насчет кредитных карточек?
– То же, что и с адресами. Обе выданы недавно и связаны с банковскими счетами здесь, в Фениксе. Я хотела бы получить доступ к этим счетам. Если вы не возражаете, конечно.
– Ну разумеется, – разрешил Говард. – Действуйте.
Он передал Келли копии фотографий, сделанных для него Клейтоном.
– Потом расспросите работников обеих прокатных фирм. Покажите им эти фотографии. Может быть, они кого-нибудь узнают.
Келли внимательно вглядывалась в снимки.
– Они сделаны с видеопленки? – спросила она.
– Снимки были увеличены с помощью компьютера, – объяснил Говард. – Я рассчитываю получить более четкие изображения на этой неделе.
Когда Говард с Лизой уезжали от Клейтонов, Теодор похлопал зятя по спине, поздравил с неожиданным выигрышем в «Счастливый случай» и прошептал ему на ухо, что его сотрудники работали над пленкой весь уик-энд и достигли больших успехов. Снимки можно будет получить уже к концу недели, заверил Говарда Клейтон.
– А где находятся эти прокатные компании? – спросил Коул у Келли.
– Обе в Фениксе, – ответила девушка. – Да, вот еще что. Один из мужчин, бравших машину, не американец. Сотрудница, выдававшая ему синий «крайслер», сказала, что этот мужчина говорил с акцентом, она только не знает с каким именно – шотландским или австралийским.
– Это интересно, – признал Говард.
Он опять сел.
– Вы прекрасно поработали, Келли. Я обязательно сообщу Джейку Шелдону, какую неоценимую помощь вы оказали при расследовании этого дела.
Ее зеленые глаза широко открылись. Щеки залила краска. Говард понял без слов, что она уже говорила с Шелдоном. Улыбка замерла у него на устах. Он поднял чашку с уже остывшим кофе.
– Благодарю вас, Келли, – выдавил он.
Когда она выходила из его кабинета, ее ягодицы отчетливо обозначились под юбкой. С каким наслаждением он всадил бы ей между лопаток длинный острый нож.*
Коул Говард понимал, что ему нужна консультация человека, имеющего снайперский опыт. Офис Говарда помещался на четвертом этаже дома номер двести один по улице Ист-Индианола. Прямо под офисом располагался Отдел по контролю за торговлей спиртными напитками, табачными изделиями и огнестрельным оружием. Говард был знаком с одним из сотрудников этого отдела, который работал в ведомстве уже пятнадцать лет. Звали его Брэдли Кейн. Позвонив ему по внутреннему телефону и убедившись, что линия занята, Коул решил не дожидаться, пока телефон освободится, а просто спустился к Кейну. Еще до того как Кейн закончил телефонный разговор, Говард уже стоял у дверей его кабинета. Мужчины обменялись рукопожатием, и Говард опустился на стул. Кейн как бывший солдат до сих пор стриг волосы по-военному. Он постоянно страдал от мигрени и глотал аспирин, как другие – шоколадное драже. Не вдаваясь в детали, Говард объяснил, что хотел бы получить информацию о снайперах и об их оружии. Кейн, открыв бутылочку с аспирином, кинул в рот две таблетки, проглотил их, не запивая, и только потом ответил:
– В Фениксе в отряде полиции особого назначения служит один парень по имени Джо Бокконелли. Надо позвонить ему.
Он протянул аспирин Говарду, но тот покачал головой.
– Так рано я не пью, Брэд, – пояснил он с улыбкой.
Кейн пожал плечами и начал набирать номер Бокконелли. Он дал Говарду вторую трубку, чтобы они оба могли слышать ответ абонента.
Бокконелли сразу решил, что Говарду нужен человек, имеющий военный опыт. Кейн был с ним согласен. Бокконелли считал, что только чрезвычайно искусный снайпер мог подбить самолет из винтовки. По его мнению, следовало связаться с кем-нибудь из морской пехоты, поскольку только с десяток человек в стране могли бы без промаха выстрелить с расстояния в две тысячи ярдов, и все они наверняка военные. Бокконелли посоветовал обратиться к снайперу, живущему в штате Виргиния, недалеко от учебной базы Куантико, где тренировала своих снайперов морская пехота. Бокконелли объяснил, что этот человек, которого звали Бад Кретцер, раньше был капитаном морской пехоты и в 1979 году вышел в отставку, прослужив в общей сложности двадцать лет, причем большую часть этого времени – в качестве снайпера. Ныне он работал независимым консультантом, продавая свой военный опыт отрядам полиции особого назначения по всей стране, и часто наезжал в Куантико, где его всегда встречали с уважением, граничившим с обожанием. Бокконелли также добавил, что Кретцера разыскивает ряд организаций по борьбе с терроризмом, но эта информация, разумеется, не подлежит разглашению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80