Бар был также неофициальным бюро по трудоустройству, услугами которого пользовалась вся ирландская община Нью-Йорка. За столиками в кабачке постоянно сидели представители строительных компаний. Они потягивали свой любимый портер и читали ирландские газеты. Одновременно в баре не ослабевал поток посетителей, и нескольких шепотом сказанных слов оказывалось достаточно, чтобы ищущие работу покидали «Филбинз» с запиской, на которой был нацарапан адрес места, где требовались рабочие руки. Строительным конторам люди были нужны постоянно, и платили они наличными. Как только Джокер упомянул о том, что когда-то работал каменщиком, сразу несколько человек предложили ему работу, причем с зарплатой гораздо большей, чем он получал в баре. Однако Джокер отклонил все эти предложения, понимая, что «Филбинз» – значительно более удобное место для сбора информации об ИРА, чем любая строительная площадка.
Скучая, Джокер пощелкал кнопками пульта дистанционного управления. На телевизионных каналах не было ничего нового, все это он уже видел: «Остров Джиллигена», «Я обожаю Люси», «Ангелы Чарли», «Мистер Эд». Бесконечные сериалы и шоу, прерываемые одной и той же одуряющей рекламой. Взяв стакан с виски, Джокер осторожно установил его на животе. Местонахождение Бейли по-прежнему оставалось для него такой же загадкой, как и в день приезда, и Джокер понимал, что рано или поздно ему придется предпринять более энергичные поиски. Пока он был сверхосторожен и почти ни с кем не заводил разговор о Бейли. Правда, пару раз он упомянул его имя за пределами кабачка, но это ни к чему не привело. Джокер понимал, что если кто-нибудь и имеет представление о том, где находится Бейли, так это владельцы «Филбинза», но спросить напрямую значило привлечь внимание к себе самому. Пока ирландская община приняла его благосклонно, но все может измениться в мгновение ока. Как-то поздно вечером он стал невольным свидетелем разговора строителей, обсуждавших «десантника», пытавшегося когда-то проникнуть в закулисную жизнь бара. Джокер догадался, что речь шла о Пите Мэньоне. Когда он решил подойти к их столику и забрать пустые стаканы, строители уже сменили тему. Этот эпизод напугал Джокера. Не следовало забывать о том, что многие посетители бара – активные члены ИРА, причастные к убийствам британских солдат и мирных жителей. Джокер еще быстрее защелкал кнопками пульта, одновременно обдумывая, как бы достичь своей цели без особого риска. Подняв стакан с виски, он уже поднес было его к губам, намереваясь сделать глоток, как вдруг обратил внимание на свое отражение в зеркале, висевшем над туалетным столиком. Собственный вид заставил его вздрогнуть. Джокер и не предполагал, что настолько потерял форму – зеркало безжалостно отразило обрюзгшее тело и нездоровую бледность кожи.
Выключив телевизор. Джокер поставил стакан на прикроватную тумбочку и встал перед зеркалом. Стоя он выглядел ничуть не лучше. Джокер попытался втянуть живот и расправить плечи. Чуть получше, но не слишком. С глубоким печальным вздохом он сел на потертый ковер и завел руки за голову. Не сводя глаз со стакана с выпивкой, быстро и с усилием начал наклоняться и выпрямляться. Давно забытое ощущение мышечного напряжения заставило его застонать.
* * *
В кабинете Фрэнка Салливана, расположенном в штаб-квартире ФБР на Федерал-плаза в Манхэттене, кроме него, работали еще четверо сотрудников, но застать на месте, как правило, можно было только кого-то одного. Служба в отделении по борьбе с терроризмом в Европе предполагала ведение слежки, причем зачастую скрючившись на заднем сиденье автомобиля или затаившись в темной комнате. Наблюдение, мучительное ожидание, а также многочисленные встречи с осведомителями в парках или кинотеатрах. В результате сугубо бумажная работа все больше накапливалась, и сейчас Салливану предстояло разбираться с целой грудой дел.
Он налил себе чашку черного кофе из кофеварки, которую сотрудники купили на собственные деньги вскладчину и установили рядом с кипой папок, содержавших входящую почту. В основном в этих папках – бледно-голубых, как почему-то было принято в ФБР – находились ответы на запросы, которые Салливан посылал в Королевскую тайную полицию в Белфасте. Информация же от МИ-5, британской контрразведывательной службы, всегда хранилась в скоросшивателе. Так повелось с тех пор, как одно из досье по ошибке попало в Белфаст. В нем содержались критические замечания офицера из МИ-5 по поводу секретной операции КТП, и утечка этой информации наделала много шуму. В оба конца полетели гневные письма, агент ФБР был переведен для дальнейшего прохождения службы в Фэрбанкс на Аляске, и отныне было решено четко помечать информацию, поступающую от МИ-5, и письма, приходящие из Королевской тайной полиции, и хранить их только отдельно. С полдюжины дел, находившихся сейчас на столе у Салливана, поступили от МИ-5.
В последние годы – с тех пор, как активисты ИРА стали все чаще находить убежище в Соединенных Штатах, – поток бумаг, курсирующих между ФБР, МИ-5 и КТП, резко возрос. За два прошедших года в Великобритании оборвалась жизнь более десяти известных активистов ИРА. Одни пострадали в результате аварий на дорогах, другие были убиты во время проведения секретных операций. Кто-то покончил жизнь самоубийством, а несколько человек были хладнокровно застрелены неизвестными. Поползли слухи о некой карательной операции, были сделаны соответствующие запросы в Палате общин. В «Санди таймс» появилось несколько статей-расследований, в которых выдвигалась мысль о том, что САС последовательно ликвидирует высшие эшелоны террористической организации. Однако все это осталось недоказанным.
До 1992 года слежку за ИРА осуществлял Специальный отдел британской полиции. Он занимался этим еще в прошлом веке. Специальный отдел был создан для борьбы с ирландскими националистами. Салливан и его коллеги предпочитали иметь дело именно со Специальным отделом, так как в отличие от МИ-5 там работали настоящие полицейские, как и те, что служили в ФБР. Сотрудники же МИ-5 были шпионами, рабочая нагрузка которых значительно уменьшилась после распада Советского Союза. Многие из них почему-то усвоили снисходительный тон по отношению к ФБР. Как-то Салливану довелось провести три месяца в Лондоне. Он работал в офисе МИ-5 на Керзон-стрит вместе с британскими специалистами по борьбе с терроризмом, что было тогда составной частью ныне отмененной программы обмена опытом. У него сложилось впечатление об агентах МИ-5 как о холодных и чопорных парнях, юмор которых он так и не научился понимать. Казалось, они больше заинтересованы в том, чтобы подчеркнуть собственное превосходство, а не поделиться опытом, и по возвращении в Нью-Йорк Салливан отчетливо осознал, что потратил время зря. Кое-какие личные знакомства, которые он завязал в Лондоне, перестали что-либо значить, как только Салливан пересек Атлантику, и ему, как всегда, проще было получить ответ на запрос, отправленный в КТП, чем на Керзон-стрит.
Время от времени МИ-5 посылала своих собственных агентов в Соединенные Штаты, не уведомляя об этом ФБР, и отношения между двумя ведомствами были, мягко говоря, натянутыми. Салливан снял с полки несколько бледно-голубых папок и углубился в них. В двух содержались присланные по телексу просьбы дать информацию об активистах ИРА, след которых британцы, по всей видимости, потеряли. Салливан улыбнулся и сунул эти папки в нижний ящик стола. Конечно, рано или поздно ими придется заняться, но, по его мнению, не в первую очередь.
Оставалось еще четыре папки. В одной был ответ МИ-5 на просьбу дать информацию о Дамиене О'Брайене. Этот парень недавно начал работать в кабачке «Филбинз». Салливан сделал большой глоток горячего кофе и открыл папку. Там лежал только телекс с Керзон-стрит, согласно которому МИ-5 якобы не располагала никакими сведениями о человеке с таким именем и датой рождения. Однако имелся некий семидесятидвухлетний Дамиен Дж. О'Брайен, живший в Дублине. По сведениям МИ-5, он был активным членом ИРА в конце пятидесятых годов, но сейчас, очевидно, удалился от дел. С паспортом у него все было в порядке, а отпечатки пальцев, посланные ФБР в Великобританию, не совпадали с отпечатками ни одного из активистов ИРА. Дальше в телексе говорилось о том, что досье на Дамиена О'Брайена есть в Отделе уголовных преступлений. Он трижды привлекался к суду. Два раза его штрафовали за пьянство и неподобающее поведение в общественном месте, а за вооруженное нападение он отсидел три месяца в тюрьме в Глазго. Отпечатки пальцев, снятые с бутылки пива «будвайзер», совпадали с отпечатками Дамиена О'Брайена, проведшего три месяца в тюрьме. Салливан захлопнул папку и бросил ее на поднос с исходящей почтой. Похоже, это именно тот О'Брайен – бармен-алкоголик, незаконно устроившийся на работу в Нью-Йорке. Салливан сделал на папке отметку проверить этого типа еще раз через пару месяцев. Если он не совершит никаких правонарушений и не попытается вступить в контакт с активистами ИРА, Салливан просто проинформирует о нем Иммиграционную службу, и его вышлют из страны за незаконную работу по туристической визе. А пока у Салливана на крючке есть более крупная рыба.
* * *
Коул Говард распорядился, чтобы в его кабинет принесли большую черную доску, посередине которой он укрепил фотографии четырех манекенов, находившихся в пустыне. Вокруг Говард расположил еще шесть снимков: фото Лу Шолена и Рика Ловелла, взятые из их личных дел, снимок того парня, которого он считал третьим возможным снайпером, фотографии женщины, молодого человека и мужчины с переговорным устройством. Взяв в руки мел, Говард провел линии от снимков к центру доски – получилось что-то вроде колеса со спицами, затем сел на стул и начал внимательно смотреть на доску. В течение целого часа он мучительно размышлял, пытаясь связать воедино всех этих людей – классных снайперов-десантников, двух неизвестных мужчин и женщину. Четыре цели, которые отделены от одной из винтовок по крайней мере двумя тысячами ярдов. Достав стопку бумаги, он начал записывать свои выводы – привычка, усвоенная еще в Академии ФБР.
Когда Говард кончил писать, на улице уже стемнело, и он зажег настольную лампу. Отложив ручку в сторону, он устало потер виски. Голова раскалывалась. Это неприятное ощущение не смогли побороть даже принятые им две таблетки болеутоляющего, и Говард понял, что страшно хочет выпить. На листках бумаги уже появилось больше десятка пунктов. Сейчас Говард поудобнее устроился на стуле и начал внимательно читать написанное. Итак, в списке неотложных дел стояло: запросить через Шелдона телефонную компанию о том, что им известно о двух бывших десантниках. Возможно, таким образом удастся выяснить, с кем они входили в контакт перед своим исчезновением. Нужно также установить подслушивающее устройство на телефонном аппарате в квартире родителей Лу Шолена – на тот случай, если он позвонит домой. Хотелось бы еще узнать, куда звонят сами родители Шолена. Надо пропустить новые фотографии таинственных мужчин и женщины через досье ФБР. Такое задание он даст перед тем, как уйти домой. Следует связаться с Энди Кимом и узнать, как продвигается его работа. Если Боб Санджер сдержал слово, то программист уже вовсю трудится в Белом доме. Говард записал для памяти – проверить, достаточное ли число фэбээровских программистов участвует в проекте.
Подумав, Говард добавил еще один пункт – спросить Келли о банковских счетах Ловелла и Шолена, а также узнать, удалось ли ей что-нибудь выяснить относительно кредитных карточек, по которым были взяты машины, снятые видеокамерой в пустыне.
Говард был убежден, что правильно вычислил двух снайперов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
Скучая, Джокер пощелкал кнопками пульта дистанционного управления. На телевизионных каналах не было ничего нового, все это он уже видел: «Остров Джиллигена», «Я обожаю Люси», «Ангелы Чарли», «Мистер Эд». Бесконечные сериалы и шоу, прерываемые одной и той же одуряющей рекламой. Взяв стакан с виски, Джокер осторожно установил его на животе. Местонахождение Бейли по-прежнему оставалось для него такой же загадкой, как и в день приезда, и Джокер понимал, что рано или поздно ему придется предпринять более энергичные поиски. Пока он был сверхосторожен и почти ни с кем не заводил разговор о Бейли. Правда, пару раз он упомянул его имя за пределами кабачка, но это ни к чему не привело. Джокер понимал, что если кто-нибудь и имеет представление о том, где находится Бейли, так это владельцы «Филбинза», но спросить напрямую значило привлечь внимание к себе самому. Пока ирландская община приняла его благосклонно, но все может измениться в мгновение ока. Как-то поздно вечером он стал невольным свидетелем разговора строителей, обсуждавших «десантника», пытавшегося когда-то проникнуть в закулисную жизнь бара. Джокер догадался, что речь шла о Пите Мэньоне. Когда он решил подойти к их столику и забрать пустые стаканы, строители уже сменили тему. Этот эпизод напугал Джокера. Не следовало забывать о том, что многие посетители бара – активные члены ИРА, причастные к убийствам британских солдат и мирных жителей. Джокер еще быстрее защелкал кнопками пульта, одновременно обдумывая, как бы достичь своей цели без особого риска. Подняв стакан с виски, он уже поднес было его к губам, намереваясь сделать глоток, как вдруг обратил внимание на свое отражение в зеркале, висевшем над туалетным столиком. Собственный вид заставил его вздрогнуть. Джокер и не предполагал, что настолько потерял форму – зеркало безжалостно отразило обрюзгшее тело и нездоровую бледность кожи.
Выключив телевизор. Джокер поставил стакан на прикроватную тумбочку и встал перед зеркалом. Стоя он выглядел ничуть не лучше. Джокер попытался втянуть живот и расправить плечи. Чуть получше, но не слишком. С глубоким печальным вздохом он сел на потертый ковер и завел руки за голову. Не сводя глаз со стакана с выпивкой, быстро и с усилием начал наклоняться и выпрямляться. Давно забытое ощущение мышечного напряжения заставило его застонать.
* * *
В кабинете Фрэнка Салливана, расположенном в штаб-квартире ФБР на Федерал-плаза в Манхэттене, кроме него, работали еще четверо сотрудников, но застать на месте, как правило, можно было только кого-то одного. Служба в отделении по борьбе с терроризмом в Европе предполагала ведение слежки, причем зачастую скрючившись на заднем сиденье автомобиля или затаившись в темной комнате. Наблюдение, мучительное ожидание, а также многочисленные встречи с осведомителями в парках или кинотеатрах. В результате сугубо бумажная работа все больше накапливалась, и сейчас Салливану предстояло разбираться с целой грудой дел.
Он налил себе чашку черного кофе из кофеварки, которую сотрудники купили на собственные деньги вскладчину и установили рядом с кипой папок, содержавших входящую почту. В основном в этих папках – бледно-голубых, как почему-то было принято в ФБР – находились ответы на запросы, которые Салливан посылал в Королевскую тайную полицию в Белфасте. Информация же от МИ-5, британской контрразведывательной службы, всегда хранилась в скоросшивателе. Так повелось с тех пор, как одно из досье по ошибке попало в Белфаст. В нем содержались критические замечания офицера из МИ-5 по поводу секретной операции КТП, и утечка этой информации наделала много шуму. В оба конца полетели гневные письма, агент ФБР был переведен для дальнейшего прохождения службы в Фэрбанкс на Аляске, и отныне было решено четко помечать информацию, поступающую от МИ-5, и письма, приходящие из Королевской тайной полиции, и хранить их только отдельно. С полдюжины дел, находившихся сейчас на столе у Салливана, поступили от МИ-5.
В последние годы – с тех пор, как активисты ИРА стали все чаще находить убежище в Соединенных Штатах, – поток бумаг, курсирующих между ФБР, МИ-5 и КТП, резко возрос. За два прошедших года в Великобритании оборвалась жизнь более десяти известных активистов ИРА. Одни пострадали в результате аварий на дорогах, другие были убиты во время проведения секретных операций. Кто-то покончил жизнь самоубийством, а несколько человек были хладнокровно застрелены неизвестными. Поползли слухи о некой карательной операции, были сделаны соответствующие запросы в Палате общин. В «Санди таймс» появилось несколько статей-расследований, в которых выдвигалась мысль о том, что САС последовательно ликвидирует высшие эшелоны террористической организации. Однако все это осталось недоказанным.
До 1992 года слежку за ИРА осуществлял Специальный отдел британской полиции. Он занимался этим еще в прошлом веке. Специальный отдел был создан для борьбы с ирландскими националистами. Салливан и его коллеги предпочитали иметь дело именно со Специальным отделом, так как в отличие от МИ-5 там работали настоящие полицейские, как и те, что служили в ФБР. Сотрудники же МИ-5 были шпионами, рабочая нагрузка которых значительно уменьшилась после распада Советского Союза. Многие из них почему-то усвоили снисходительный тон по отношению к ФБР. Как-то Салливану довелось провести три месяца в Лондоне. Он работал в офисе МИ-5 на Керзон-стрит вместе с британскими специалистами по борьбе с терроризмом, что было тогда составной частью ныне отмененной программы обмена опытом. У него сложилось впечатление об агентах МИ-5 как о холодных и чопорных парнях, юмор которых он так и не научился понимать. Казалось, они больше заинтересованы в том, чтобы подчеркнуть собственное превосходство, а не поделиться опытом, и по возвращении в Нью-Йорк Салливан отчетливо осознал, что потратил время зря. Кое-какие личные знакомства, которые он завязал в Лондоне, перестали что-либо значить, как только Салливан пересек Атлантику, и ему, как всегда, проще было получить ответ на запрос, отправленный в КТП, чем на Керзон-стрит.
Время от времени МИ-5 посылала своих собственных агентов в Соединенные Штаты, не уведомляя об этом ФБР, и отношения между двумя ведомствами были, мягко говоря, натянутыми. Салливан снял с полки несколько бледно-голубых папок и углубился в них. В двух содержались присланные по телексу просьбы дать информацию об активистах ИРА, след которых британцы, по всей видимости, потеряли. Салливан улыбнулся и сунул эти папки в нижний ящик стола. Конечно, рано или поздно ими придется заняться, но, по его мнению, не в первую очередь.
Оставалось еще четыре папки. В одной был ответ МИ-5 на просьбу дать информацию о Дамиене О'Брайене. Этот парень недавно начал работать в кабачке «Филбинз». Салливан сделал большой глоток горячего кофе и открыл папку. Там лежал только телекс с Керзон-стрит, согласно которому МИ-5 якобы не располагала никакими сведениями о человеке с таким именем и датой рождения. Однако имелся некий семидесятидвухлетний Дамиен Дж. О'Брайен, живший в Дублине. По сведениям МИ-5, он был активным членом ИРА в конце пятидесятых годов, но сейчас, очевидно, удалился от дел. С паспортом у него все было в порядке, а отпечатки пальцев, посланные ФБР в Великобританию, не совпадали с отпечатками ни одного из активистов ИРА. Дальше в телексе говорилось о том, что досье на Дамиена О'Брайена есть в Отделе уголовных преступлений. Он трижды привлекался к суду. Два раза его штрафовали за пьянство и неподобающее поведение в общественном месте, а за вооруженное нападение он отсидел три месяца в тюрьме в Глазго. Отпечатки пальцев, снятые с бутылки пива «будвайзер», совпадали с отпечатками Дамиена О'Брайена, проведшего три месяца в тюрьме. Салливан захлопнул папку и бросил ее на поднос с исходящей почтой. Похоже, это именно тот О'Брайен – бармен-алкоголик, незаконно устроившийся на работу в Нью-Йорке. Салливан сделал на папке отметку проверить этого типа еще раз через пару месяцев. Если он не совершит никаких правонарушений и не попытается вступить в контакт с активистами ИРА, Салливан просто проинформирует о нем Иммиграционную службу, и его вышлют из страны за незаконную работу по туристической визе. А пока у Салливана на крючке есть более крупная рыба.
* * *
Коул Говард распорядился, чтобы в его кабинет принесли большую черную доску, посередине которой он укрепил фотографии четырех манекенов, находившихся в пустыне. Вокруг Говард расположил еще шесть снимков: фото Лу Шолена и Рика Ловелла, взятые из их личных дел, снимок того парня, которого он считал третьим возможным снайпером, фотографии женщины, молодого человека и мужчины с переговорным устройством. Взяв в руки мел, Говард провел линии от снимков к центру доски – получилось что-то вроде колеса со спицами, затем сел на стул и начал внимательно смотреть на доску. В течение целого часа он мучительно размышлял, пытаясь связать воедино всех этих людей – классных снайперов-десантников, двух неизвестных мужчин и женщину. Четыре цели, которые отделены от одной из винтовок по крайней мере двумя тысячами ярдов. Достав стопку бумаги, он начал записывать свои выводы – привычка, усвоенная еще в Академии ФБР.
Когда Говард кончил писать, на улице уже стемнело, и он зажег настольную лампу. Отложив ручку в сторону, он устало потер виски. Голова раскалывалась. Это неприятное ощущение не смогли побороть даже принятые им две таблетки болеутоляющего, и Говард понял, что страшно хочет выпить. На листках бумаги уже появилось больше десятка пунктов. Сейчас Говард поудобнее устроился на стуле и начал внимательно читать написанное. Итак, в списке неотложных дел стояло: запросить через Шелдона телефонную компанию о том, что им известно о двух бывших десантниках. Возможно, таким образом удастся выяснить, с кем они входили в контакт перед своим исчезновением. Нужно также установить подслушивающее устройство на телефонном аппарате в квартире родителей Лу Шолена – на тот случай, если он позвонит домой. Хотелось бы еще узнать, куда звонят сами родители Шолена. Надо пропустить новые фотографии таинственных мужчин и женщины через досье ФБР. Такое задание он даст перед тем, как уйти домой. Следует связаться с Энди Кимом и узнать, как продвигается его работа. Если Боб Санджер сдержал слово, то программист уже вовсю трудится в Белом доме. Говард записал для памяти – проверить, достаточное ли число фэбээровских программистов участвует в проекте.
Подумав, Говард добавил еще один пункт – спросить Келли о банковских счетах Ловелла и Шолена, а также узнать, удалось ли ей что-нибудь выяснить относительно кредитных карточек, по которым были взяты машины, снятые видеокамерой в пустыне.
Говард был убежден, что правильно вычислил двух снайперов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80