* * *
Коул Говард прилетел из Феникса в Сан-Диего и теперь в машине, взятой напрокат, направлялся на юг, в Коронадо. Был теплый и солнечный день, и Говард опустил стекла в машине. Он ехал по шоссе № 75. Здания, в которых размещалась база военно-морских десантников, находились к югу от города. Напротив этих зданий виднелись, как показалось Говарду, какие-то другие дома, но когда он подъехал поближе, то понял, что это не жилые помещения, а серия искусственных препятствий. Они были выполнены из деревянных конструкций и выглядели как недостроенные горные хижины. За ними длинной извивающейся лентой вытянулся морской берег. Группа мужчин в белых майках и шортах бежала по пляжу, держа над головой нечто, напоминавшее телеграфный столб.
Рядовой у ворот проверил документы Говарда. На вид ему можно было дать не больше шестнадцати лет. Высокий, неуклюжий, он к тому же был весь усыпан прыщами. Сверив фамилию Говарда со списком допущенных посетителей, парнишка указал ему место, где можно поставить машину.
Командир отделения, в котором когда-то служил Рик Ловелл, оказался огромным детиной. Росту в нем было больше шести футов, а телосложением он напоминал боксера-тяжеловеса. Когда он обменялся с Говардом рукопожатием, тот почувствовал себя ребенком, стиснутым могучими лапищами взрослого. Да и черты лица этого великана выглядели просто неправдоподобно огромными: большие синие глаза, широченный лоб и толстые губы, за которыми виднелись крепкие сверкающие зубы. Звали командира отделения Сэм Такер. Он говорил медленно, с протяжным техасским акцентом. Одет Такер был в безукоризненно отглаженные брюки цвета хаки и гимнастерку, на воротнике которой виднелась одна нашивка, соответствующая его званию. Войдя вместе с Говардом в тесное помещение офиса, он указал ему на стул.
– Я говорил о вашем приезде своему СО. Он сказал, что хотел бы присутствовать при нашем разговоре, агент Говард.
– СО? – переспросил Говард с удивлением.
– Это значит «старший офицер», – пояснил Такер. – Лейтенант Уолш. Я сказал, что позвоню ему, когда вы приедете.
– Пожалуйста, я не возражаю, – промолвил Говард. Такер поднял телефонную трубку и вызвал лейтенанта.
Повторив несколько раз короткую фразу «Есть, сэр», он положил трубку и встал.
– СО считает, что вам может оказаться полезной ознакомительная прогулка. Затем он будет ждать нас у себя в кабинете.
Говард кивнул. Он уже говорил Такеру, что очень мало знает о работе морских десантников и хотел бы, чтобы его предварительно ввели в курс дела. Воспользовавшись автомобилем Говарда, они выехали с базы и по шоссе № 75 направились к группе железобетонных зданий, в которых, как пояснил Такер, размещался учебный центр морских десантников. Припарковав машину, они очутились в Центре специальной военно-морской подготовки имени Ф. X. Баклью. Когда они вошли в главный зал Центра, Такер показал на фотографии на стенах.
– Здесь сняты все выпускники Коронадо, – объяснил он. – Вы выбрали удачное время для визита – мы находимся как раз посередине «адской недели».
– "Адской недели"? – переспросил Говард.
– Вот именно. Первый этап тренировки морских десантников занимает семь недель. Это в основном физическая подготовка – бег, плавание и так далее. К четвертой неделе курсанты доходят до предела – вот почему мы называем эту неделю «адской». Если они успешно преодолеют ее, то выдержат и всю дальнейшую программу подготовки. Однако к концу «адской недели», как правило, двое из трех отсеиваются.
Говард удивленно помолчал.
– Довольно жестокий метод отбора! – пробормотал он наконец.
– На самом деле все еще круче, – продолжал Такер, ухмыляясь. – Только один из пяти курсантов доходит до конца двадцатишестинедельного курса. Мы отбираем лучших из лучших. Вы легко отличите тех, кому еще предстоит пройти «адскую неделю», – они носят белые майки. После четвертой недели надевается зеленая форма.
Такер и Говард прошли на центральный внутренний двор. Он был покрыт асфальтом.
– Эта площадка называется у нас «наждаком», – пояснил Такер. – Здесь проходит строевая подготовка.
Он подвел гостя к медному колоколу, прикрепленному к мачте.
– Все наши курсанты – добровольцы, – сказал командир отделения. – Как только они решают уйти от нас, им достаточно позвонить в этот колокол.
– Насколько трудна физическая подготовка?
– К концу первого этапа курсанты пробегают четыре мили меньше чем за тридцать две минуты, проплывают милю в заливе без ласт за семь минут, две мили в открытом океане с ластами за девяносто пять минут и, кроме того, могут проплыть пятьдесят ярдов под водой. Мы дрессируем их по двенадцать часов в день. Помимо физических упражнений, есть и обычные учебные занятия. Мы обучаем оказанию первой помощи, разведке, спасению человека в экстремальной ситуации.
– На берегу я видел нескольких человек, которые бежали с телеграфным столбом.
– Правильно. Мы часто выполняем различные строительные работы. Помимо всего прочего, таким образом развивается дух товарищества. То же самое с ЛНМ – мы заставляем их таскать ЛНМ с собой, куда бы они ни направлялись.
– ЛНМ? – переспросил Говард, не поняв очередной аббревиатуры Такера.
– Лодка надувная малая, – пояснил тот. – Она весит почти триста фунтов, а длина ее – двенадцать футов. Наши курсанты должны носить ЛНМ с собой повсюду и при этом следить, чтобы она была в порядке и воздух не был спущен. Коллективная работа, пожалуй, важнее всего именно в десантных частях, в отличие от других родов войск. В один прекрасный момент твоя жизнь может зависеть от того, кто находится рядом с тобой. Одна ошибка, допущенная тобою на глубине ста футов в зоне военных действий, – и ты труп.
– А Рик Ловелл бы хорошим коллективистом? – полюбопытствовал Говард.
Такер прикрыл глаза от солнца. Его рука была большой и почти квадратной.
– СО распорядился, чтобы мы обсудили причину вашего визита у него в кабинете, сэр, – наконец произнес он.
Говард кивнул, понимая, что давить на командира отделения не имеет смысла.
– В Виргинии ведь есть еще одна база морских десантников, не так ли? – спросил он.
– Совершенно верно. Она расположена на Литл-Крик. Бригады под номерами один, три и пять находятся здесь, бригады под номерами два, четыре и восемь – на Литл-Крик.
– А как насчет бригады номер шесть?
– Вы имеете в виду «толпу», – осклабился Такер. – У них свои законы. Даже штатная численность их личного состава засекречена. Они проходят подготовку отдельно и подчиняются непосредственно министру обороны и Белому дому.
– Их задача – борьба с терроризмом?
– Ну да. И всякая другая грязная работа. В свое время они были взяты из бригады морских десантников номер два, но сейчас только их администрация находится в Литл-Крик. Большую часть времени они отводят частям «Дельта». Вас интересует именно бригада номер шесть?
Говард пожал плечами.
– Просто любопытно. Иногда приходится о них читать, вот мне и стало интересно, кто они такие.
– Большинство из них – сумасшедшие ублюдки, – с чувством произнес Такер. – Я бы не посоветовал вашей сестре выходить замуж за кого-нибудь из них.
– Я это запомню, – сказал Говард. – А какова структура вашей части?
Такер направился к самому высокому зданию комплекса.
– Основная наша единица – взвод. В нем двенадцать рядовых и два офицера. Взвод состоит из двух отделений, в каждом из которых – шесть солдат и один офицер. Я, например, командир отделения. В каждой бригаде морских десантников четырнадцать обычных взводов и один штабной взвод.
Они подошли к зданию, и Такер пропустил Говарда внутрь.
– Это наша вышка для прыжков в воду. На ней мы тренируем наших солдат, так что они могут погружаться на глубину пятьдесят футов, – давал необходимые пояснения командир отделения.
Говард и Такер некоторое время понаблюдали за тем, как группа будущих десантников отрабатывала подъем со дна без аквалангов.
– Наш девиз: «Легко было только вчера», и это святая правда, – сказал Такер. – Когда я сам проходил подготовку, это были самые трудные семь недель в моей жизни, уж поверьте мне.
Он взглянул на часы.
– Однако не надо заставлять СО ждать нас.
Они вернулись на машине обратно в лагерь. Такер пошел впереди Говарда по мрачному коридору с серыми стенами, который и привел их наконец в кабинет старшего офицера. Это помещение было в несколько раз больше того, где располагался Такер, и значительно опрятнее. Уолш был одет в полную военно-морскую форму. На темно-синем кителе – ни пылинки. Он казался абсолютной противоположностью своего подчиненного – командира отделения. Рост явно не больше пяти футов девяти дюймов, смуглая кожа, темные, почти скрытые веками глаза. Говорил старший офицер с резким нью-йоркским акцентом. Он очень стремился помочь гостю. Сейчас Уолш сидел, откинувшись на стуле и скрестив пальцы под подбородком, и внимательно слушал Говарда. Тот объяснял, что ему нужно найти Рика Ловелла. Все это время Такер стоял у стены по стойке «смирно».
– Вы можете объяснить мне, что за интерес у ФБР к Ловеллу? – наконец спросил Уолш.
– В настоящее время мы ведем лишь предварительное расследование, – ответил Говард.
– Самый вежливый уклончивый ответ из всех, что мне доводилось когда-нибудь слышать! – улыбнулся Уолш. – Однако это все равно. Как уже наверняка сообщил вам младший лейтенант Такер, Ловелл покинул бригаду морских десантников номер три около полутора лет назад.
– Как долго он служил в части?
– Двенадцать лет.
– На каком основании убыл?
– Я вас не понимаю, – нахмурился Уолш.
– Это была почетная отставка?
– Ах, вот вы о чем... Скажем так – решение уйти от нас принял он сам. Я понятно выражаюсь? – произнес наконец старший офицер.
– Самый вежливый уклончивый ответ из всех, что мне доводилось слышать! – воскликнул Говард.
Уолш засмеялся, улыбнулся и Такер.
– Вполне достойный выпад! – оценил Уолш.
Вертя кольцо на указательном пальце, он внимательно изучал сидевшего напротив него агента ФБР.
– Матрос Ловелл ушел в отставку с должными почестями, но мы не уговаривали его остаться. Вы знаете, что он был снайпером?
Говард кивнул.
– Ловелл прошел всестороннюю подготовку морского десантника: подводные подрывные работы, прыжки с парашютом, разведка и так далее. Но основной его специальностью была снайперская стрельба. Он был лучшим снайпером среди морских десантников! Его наградили за участие в операции «Буря в пустыне», но эффективно служить в мирное время оказалось ему не по силам.
Говард опять понимающе кивнул.
– В мирное время для его выдающихся способностей не нашлось подходящего применения, как я полагаю, – сказал он задумчиво.
– Так всегда происходит с нашими людьми, – пожаловался Уолш. – Младший лейтенант Такер познакомил вас с нашей базой, не так ли?
Говард ответил утвердительно.
– Наши курсанты проходят наиболее изнурительную военную подготовку. Такого не увидишь ни в каком другом роде войск, – продолжал Уолш. – Мы постоянно держим их на пике формы, но бросить в настоящее дело не имеем возможности. Не то что британские САС – те могут оттачивать свое мастерство в столкновениях с ИРА. У немцев для этих целей есть остатки банды «Баадер-Майнхоф». Французам приходится противостоять баскским террористам, итальянцы сражаются с «красными бригадами». У нас же нет доморощенных террористов, поэтому в мирное время наши солдаты напоминают машины, готовые к гонкам «Формулы-1», – моторы крутятся, а ехать некуда.
– И Ловелл не мог с этим смириться?
– Младший лейтенант Такер расскажет вам обо всем лучше, чем я, – ответил Уолш. – Я ведь служу в десантной бригаде номер три всего полтора года.
Произнося эти слова, старший офицер посмотрел на Такера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80