6 августа, Северный Огден, 1648 – два Тони в «додже» 1949 года выпуска. Я пробрался на заднее сиденье и прострелил им затылки.
Заголовки – вроде «Гангстерские войны» – пущенная боссом Драгны торпеда попала в цель. Его алиби – Джек Д. исповедовался у приходского священника. Очередной висяк – пусть себе эти подонки перестреляют друг друга.
Я получил гонорар – плюс кассетку: мужской голос возмущенно честит обидчиков своей сестры. Голос Драгны – сдавленный. Мой собственный: «Я убью этих ублюдков. Убью».
Позвонил Микки Коэн. Джек сказал: я – должник мафии; но долг можно оплатить – услугами. Джек позвонит, мне заплатят – сугубо деловые отношения.
Согласился.
Позвонили.
Июнь 1953 года: я убил аптекаря – наркоторговца из Вегаса.
26 марта 1955 года: пристрелил пару негров, которые изнасиловали жену одного мафиози.
Сентябрь 1957-го: слух – у Джека Д. серьезные проблемы с сердцем.
Я позвонил ему.
Он ответил: «Приезжай».
Мы встретились в мотеле на пляже – его последнем борделе. Гвинейский рай: выпивка, грязь, девочки.
Я принялся упрашивать его простить долг.
Джек сказал: «Шлюхи отрабатывают свое».
Я задушил его подушкой.
Заключение коронера – мафия согласна: сердечный приступ.
Сэм Джанкана – мой новый заказчик. Микки К. – его правая рука; подмаслить полицию, заказать кого-нибудь.
Мег что-то почувствовала. Всю вину – на себя, ей этого не надо. Таки уснул: беспокойно, потея.
Телефон – хватаю трубку: «Да?»
– Дейв? Это Дэн Уилхайт.
Отдел по борьбе с наркотиками – начальник. «Что случилось, капитан?»
– Да тут… черт, ты знаешь Джея-Си Кафесьяна?
– Знаю. Как знаю и то, чем он является для Управления.
Уилхайт, тихо:
– Я на месте преступления. Почти не могу говорить, и послать мне некого. Вот я и позвонил тебе.
Врубаю свет.
– Объясните, в чем дело. Я приду.
– Дело в… черт, дом Джея-Си ограбили и…
– Адрес?
– Саут-Тремэйн, 1684. Это в районе…
– Я знаю, где это. Кто-то позвонил болванам из Уилшира перед тем, как позвонить вам, – я прав?
– Верно. Супруга Джея-Си. Вечером никого не было дома, но Мадж – это жена – приехала домой первой. Обнаружив, что дом ограблен, она позвонила в участок Уилшир. Джей-Си, Томми и Люсиль – это дочка – приехали домой и застали там кучу полицейских, которые не знали о нашем… гм… сотрудничестве с семьей. Судя по всему, кража со взломом, но какая-то идиотская, и парни из Уилшира всех достают. Джей-Си позвонил моей жене, а она разыскала меня. Дейв…
– Я приеду.
– Отлично. Возьми кого-нибудь с собой и запиши это на мой счет.
Я повесил трубку и принялся искать кого-нибудь, чтобы взять с собой. Ригль, Йенсен – нет на месте. Что ж, черт дери – придется звонить Джуниору Стеммонсу – «Алло?»
– Это я. У меня к тебе поручение.
– Вызов?
– Нет, поручение от Дэна Уилхайта. Почистить перышки Джею-Си Кафесьяну.
Джуниор присвистнул:
– Слышал, его сынок – настоящий отморозок.
– Саут-Тремэйн, 1648. Подождешь на улице, я приеду и все объясню.
– Буду. Кстати, ты слышал последние новости? Боб Галлодет назвал нас «образцовыми полицейскими», а Уэллс Нунан – «некомпетентными разгильдяями». И добавил, что наша идея заказать выпивку в номер способствовала тому, что Джонсон покончил с собой. А еще он сказал…
– Просто приезжай.
Код три – сделаем одолжение Уилхайту – и нанятому полицией наркоторговцу. Отдел по борьбе с наркотиками – Джей-Си Кафесьян – двадцать лет плодотворного сотрудничества – еще при прежнем начальстве, Дэвисе. Травка, колеса, героин – отбросы Черного города в качестве клиентуры. Ремесло стукача дало Джею-Си «зеленую улицу» в его нелегком деле. Уилхайт наблюдал за процессом, Джей-Си сдавал конкурентов в обмен на обещание торговать наркотой исключительно к югу от Слаусона. Имелся у него и законный бизнес: сеть прачечных, а у сынка – приработок: профессиональный гангстер.
Через весь город, на место преступления: ярко освещенный особняк в мавританском стиле. Во дворе – машины: «форд» Джуниора, патрульный автомобиль.
Лучи фар, голоса. «Черт-те что, черт-те что», – Джуниор Стеммонс.
Я припарковался и направился к дому.
Свет в лицо. Джуниор: «А вот и лейтенант». Вонь: похоже, гниющая кровь.
Джуниор, двое в штатском. «Дейв, это сотрудник Нэш и сержант Миллер».
– Джентльмены, Отдел по борьбе с наркотиками берет это случай себе. Возвращайтесь в участок. Если понадобится, мы с сержантом Стеммонсом напишем отчеты.
Миллер: «Если понадобится»? Вы что – не чувствуете?»
Тяжелый, кислотный дух. «Есть труп?» Нэш: «Есть, но… Сэр, слышали бы вы, как этот подонок Томми, как его там, с нами разговаривал. Похоже…»
– Возвращайтесь и передайте, что меня прислал шеф Дэн Уилхайт. Передайте, что преступление совершено в доме Кафесьяна, так что это не просто стандартное 459-е. Если и это его не убедит, пускай разбудит шефа Эксли.
– Лейтенант…
Хватаю фонарик и иду на запах – к распаянному забору из цепей. Твою мать: два добермана-пинчера – без глаз, с перерезанным горлом, в зубах – тряпки, пропитанные какими-то химикалиями. Выпотрошенные – внутренности, кровища, – капли крови ведут к задней двери, вскрытой, по всей вероятности, отмычкой.
Внутри слышны крики – двое мужчин, две женщины. Джуниор: «Я выгнал участковых. Ничего себе 459-е, а?»
– Расскажи, что тут было. Не хочу опрашивать семейство.
– Ну, они все были на вечеринке. У жены разболелась голова, и она приехала домой пораньше – на такси. Вышла, чтобы впустить собак, – и нашла их… Сразу позвонила в участок Уилшир – вызов приняли Миллер и Нэш. Потом вернулись Джей-Си, Томми и дочка – они живут с ними – и подняли хай, когда обнаружили в гостиной полицейских.
– Ты говорил с кем-нибудь из них?
– Мадж – это супруга – показала мне ущерб, нанесенный дому, пока ее не заткнул благоверный. Украдено столовое серебро, вроде как фамильное, и ущерб какой-то… странный. Только представь себе! Ни разу в жизни не видел подобной кражи. Крики, звуки трубы.
– А это и не кража. Что ты имел в виду – «странный ущерб»?
– Нэш и Миллер все описали. Сам увидишь.
Я осветил двор – куски мяса в странной пене – должно быть, собак отравили. Джуниор: «Он швырнул им мясо, потом изуродовал. На нем тоже есть кровь – видишь капли крови – дорожка к двери?»
Иду по дорожке из капель.
Следы от взлома на задней двери. На крыльце – окровавленные полотенца – взломщик убирал за собой.
Кухонная дверь не тронута – он умудрился открыть щеколду. Крови больше нет, в раковине – улики, снабженные ярлыком: «Разбитые бутылки виски». Горка для посуды – снова ярлык: «Украдено старинное серебро».
Они:
– Шлюха, это ты впустила сюда полицию!
– Папа, пожалуйста, не надо!
– Когда у нас проблемы, мы всегда звоним Дэну!
Обеденный стол, на нем – обрывки фотографий.
«Семейные фотографии». Вверху надрывается саксофон.
Пройдусь.
Слишком толстые ковры, обитые бархатом диваны, структурированные обои. На окнах кондиционеры, в нишах за ними – статуэтки Иисуса. На коврике ярлык: «Разбитые пластинки; обложки альбомов: „Легендарный Чамп Динин: Меееедленные мысли"; „Жизнь без прикрас: квартет Арта Пеппера"; „Чамп играет Дюка"».
Возле магнитолы – аккуратная стопка долгоиграющих пластинок.
Вошел Джуниор: «Я же говорил, а? Он постарался».
– А кто это шумит?
– Трубит? Томми Кафесьян.
– Поднимись и вежливо с ним пообщайся. Извинись за вторжение, предложи вызвать службу по контролю за бродячими животными – увезти собак. Спроси, желает ли он проведения расследования. Вежливо, понял?
– Дейв, он – преступник.
– Не беспокойся. Мне предстоит разговор с его папочкой.
– ПАПА, НЕ НАДО! – раздалось сквозь закрытую дверь.
– ДЖЕЙ-СИ, ОСТАВЬ ДЕВОЧКУ В ПОКОЕ!
Страшно – Джуниор пулей помчался наверх.
– ВОТ ИМЕННО, УБИРАЙСЯ! – хлопнула дверь-«Папа» прямо мне в лицо.
Джей-Си крупным планом: жирный, почти старик. Крепкий, рябой, на лице – свежие царапины.
– Я – Дейв Клайн. Меня прислал Дэн Уилхайт.
Прищурившись:
– А что такого важного, что сам не смог?
– Как хотите, мистер Кафесьян. Хотите расследование – проведем. Что угодно – снимем отпечатки, словом, все, что в наших силах. Если хотите, Дэн будет подробно оповещать вас о ходе расследования, если вы понимаете, о чем я…
– Я понимаю, о чем вы, – я сам во всем разберусь. Я буду иметь дело исключительно с капитаном Дэном и не потерплю всяких в моей гостиной.
Мимо прошмыгнули две женщины. Брюнетки с мягкими чертами лица – внешность самая европейская. Дочь помахала рукой – серебристые ногти – капельки крови на них.
– Видите моих девочек? А теперь забудьте. Они – не ваше дело.
– У вас есть соображения насчет того, кто это сделал?
– Не ваше дело. И не спрашивайте о всяких там конкурентах, которые хотели мне насолить.
– Конкуренты – владельцы прачечных?
– И шутить не вам! Вот, полюбуйтесь!
Ярлык на двери: «Испорченная одежда». Джей-Си рванул ручку: «Вот! Смотрите! Смотрите!!!»
Смотрю: небольшой встроенный шкафчик. На стенах – женские брючки в обтяжку – разодранные в промежности, брючины непристойно раздвинуты.
В пятнах – принюхиваюсь: сперма.
– А вот это не смешно. Я покупаю Люсиль и Мадж столько красивых шмоток, что некоторые приходится хранить в прихожей. Какой-то извращенец испортил вещи Люсиль. Любуйтесь.
Штанишки а-ля тихуанская шлюха. «Красота».
– Я же сказал – не смешно, мальчик на побегушках у Дэна Уилхайта. Нечего смеяться.
– Позвоните Дэну. Ему и расскажете, что вы хотите.
– Я сам разберусь!
– Славные вещички. Дочка так на колледж зарабатывает?
Сжатые кулаки – вспухшие вены – покрасневшие царапины на лице – жирный ублюдок пододвинулся ко мне вплотную.
Наверху – крики.
Я помчался вверх по лестнице. Комната в конце коридора – иду смотреть, в чем дело.
Томми К. – прижат к стене, на полу – «косяки», крутой парень Джуниор обыскивает его. Плакаты с джазменами, нацистские флаги, на кровати – саксофон.
Я расхохотался.
Томми мило лыбится – тощий, тоже европейской внешности.
Джуниор: «Он курил травку – в открытую.И смеялсянад Управлением».
– Сержант, извинитесь перед мистером Кафесьяном.
Челюсть отвисла – почти визг: «Дейв… Господи… извините».
Томми закурил «косяк», пуская дым Джуниору прямиком в лицо.
Джей-Си, снизу:
– Убирайтесь из моего дома! Я сам во всем разберусь!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Дурные сны, бессонница.
Звонок Мег разбудил меня – напомнила о должниках, никаких разговоров о зеленом шелке. Я сказал: «Конечно, конечно», – повесил трубку и настропалил Джека Вудса, посулив ему двадцать процентов от каждого доллара должников. Он выцыганил еще пять, на чем мы и сошлись.
Рабочие звонки: Ван Метеру, Питу Бондюрану, Фреду Турентайну. Три зеленых огонька: жучок в квартире Ла Верны установлен; в спальне притаился фотограф. Дискант – хвост и прослушка установили: дружеские посиделки в стейк-хаусе Олли Хэммонда в 18: 00.
А вот и наживка: наша птичка для комми. Пит сказал, что «Строго секретно» просто пальчики оближет: «розовый» политикан спотыкается о собственный член.
Звоню в Отдел по борьбе с наркотиками: Дэна Уилхайта нет на месте – я оставил ему сообщение. Сон – плохой, хуже некуда: кошмарные Кафесьяны. Джуниор прошлым вечером – насмешил: «Я знаю, что ты считаешь, что я не гожусь для Бюро, но я тебе покажу. Вот увидишь, покажу!»
Пять вечера – к черту спать.
Я умылся, заглянул в «Геральд» – «Чавес Рейвин» потеснила с первых полос моего летуна. Боб Галлодет: «Латиноамериканцы, которые лишатся своих жилищ, получат достойную компенсацию, и в конце концов стадион для „Лос-Анджелес Доджерс" станет гордостью горожан всех цветов кожи».
Какая прелесть – я даже забыл про Кафесьянов.
Заведение Олли Хэммонда – останавливаюсь у порога, жду.
Мортон Дискант в дверях – ровно в шесть.
Ла Верна Бенсон – в шесть ноль три – твидовая юбка, гольфы до колен, кардиган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Заголовки – вроде «Гангстерские войны» – пущенная боссом Драгны торпеда попала в цель. Его алиби – Джек Д. исповедовался у приходского священника. Очередной висяк – пусть себе эти подонки перестреляют друг друга.
Я получил гонорар – плюс кассетку: мужской голос возмущенно честит обидчиков своей сестры. Голос Драгны – сдавленный. Мой собственный: «Я убью этих ублюдков. Убью».
Позвонил Микки Коэн. Джек сказал: я – должник мафии; но долг можно оплатить – услугами. Джек позвонит, мне заплатят – сугубо деловые отношения.
Согласился.
Позвонили.
Июнь 1953 года: я убил аптекаря – наркоторговца из Вегаса.
26 марта 1955 года: пристрелил пару негров, которые изнасиловали жену одного мафиози.
Сентябрь 1957-го: слух – у Джека Д. серьезные проблемы с сердцем.
Я позвонил ему.
Он ответил: «Приезжай».
Мы встретились в мотеле на пляже – его последнем борделе. Гвинейский рай: выпивка, грязь, девочки.
Я принялся упрашивать его простить долг.
Джек сказал: «Шлюхи отрабатывают свое».
Я задушил его подушкой.
Заключение коронера – мафия согласна: сердечный приступ.
Сэм Джанкана – мой новый заказчик. Микки К. – его правая рука; подмаслить полицию, заказать кого-нибудь.
Мег что-то почувствовала. Всю вину – на себя, ей этого не надо. Таки уснул: беспокойно, потея.
Телефон – хватаю трубку: «Да?»
– Дейв? Это Дэн Уилхайт.
Отдел по борьбе с наркотиками – начальник. «Что случилось, капитан?»
– Да тут… черт, ты знаешь Джея-Си Кафесьяна?
– Знаю. Как знаю и то, чем он является для Управления.
Уилхайт, тихо:
– Я на месте преступления. Почти не могу говорить, и послать мне некого. Вот я и позвонил тебе.
Врубаю свет.
– Объясните, в чем дело. Я приду.
– Дело в… черт, дом Джея-Си ограбили и…
– Адрес?
– Саут-Тремэйн, 1684. Это в районе…
– Я знаю, где это. Кто-то позвонил болванам из Уилшира перед тем, как позвонить вам, – я прав?
– Верно. Супруга Джея-Си. Вечером никого не было дома, но Мадж – это жена – приехала домой первой. Обнаружив, что дом ограблен, она позвонила в участок Уилшир. Джей-Си, Томми и Люсиль – это дочка – приехали домой и застали там кучу полицейских, которые не знали о нашем… гм… сотрудничестве с семьей. Судя по всему, кража со взломом, но какая-то идиотская, и парни из Уилшира всех достают. Джей-Си позвонил моей жене, а она разыскала меня. Дейв…
– Я приеду.
– Отлично. Возьми кого-нибудь с собой и запиши это на мой счет.
Я повесил трубку и принялся искать кого-нибудь, чтобы взять с собой. Ригль, Йенсен – нет на месте. Что ж, черт дери – придется звонить Джуниору Стеммонсу – «Алло?»
– Это я. У меня к тебе поручение.
– Вызов?
– Нет, поручение от Дэна Уилхайта. Почистить перышки Джею-Си Кафесьяну.
Джуниор присвистнул:
– Слышал, его сынок – настоящий отморозок.
– Саут-Тремэйн, 1648. Подождешь на улице, я приеду и все объясню.
– Буду. Кстати, ты слышал последние новости? Боб Галлодет назвал нас «образцовыми полицейскими», а Уэллс Нунан – «некомпетентными разгильдяями». И добавил, что наша идея заказать выпивку в номер способствовала тому, что Джонсон покончил с собой. А еще он сказал…
– Просто приезжай.
Код три – сделаем одолжение Уилхайту – и нанятому полицией наркоторговцу. Отдел по борьбе с наркотиками – Джей-Си Кафесьян – двадцать лет плодотворного сотрудничества – еще при прежнем начальстве, Дэвисе. Травка, колеса, героин – отбросы Черного города в качестве клиентуры. Ремесло стукача дало Джею-Си «зеленую улицу» в его нелегком деле. Уилхайт наблюдал за процессом, Джей-Си сдавал конкурентов в обмен на обещание торговать наркотой исключительно к югу от Слаусона. Имелся у него и законный бизнес: сеть прачечных, а у сынка – приработок: профессиональный гангстер.
Через весь город, на место преступления: ярко освещенный особняк в мавританском стиле. Во дворе – машины: «форд» Джуниора, патрульный автомобиль.
Лучи фар, голоса. «Черт-те что, черт-те что», – Джуниор Стеммонс.
Я припарковался и направился к дому.
Свет в лицо. Джуниор: «А вот и лейтенант». Вонь: похоже, гниющая кровь.
Джуниор, двое в штатском. «Дейв, это сотрудник Нэш и сержант Миллер».
– Джентльмены, Отдел по борьбе с наркотиками берет это случай себе. Возвращайтесь в участок. Если понадобится, мы с сержантом Стеммонсом напишем отчеты.
Миллер: «Если понадобится»? Вы что – не чувствуете?»
Тяжелый, кислотный дух. «Есть труп?» Нэш: «Есть, но… Сэр, слышали бы вы, как этот подонок Томми, как его там, с нами разговаривал. Похоже…»
– Возвращайтесь и передайте, что меня прислал шеф Дэн Уилхайт. Передайте, что преступление совершено в доме Кафесьяна, так что это не просто стандартное 459-е. Если и это его не убедит, пускай разбудит шефа Эксли.
– Лейтенант…
Хватаю фонарик и иду на запах – к распаянному забору из цепей. Твою мать: два добермана-пинчера – без глаз, с перерезанным горлом, в зубах – тряпки, пропитанные какими-то химикалиями. Выпотрошенные – внутренности, кровища, – капли крови ведут к задней двери, вскрытой, по всей вероятности, отмычкой.
Внутри слышны крики – двое мужчин, две женщины. Джуниор: «Я выгнал участковых. Ничего себе 459-е, а?»
– Расскажи, что тут было. Не хочу опрашивать семейство.
– Ну, они все были на вечеринке. У жены разболелась голова, и она приехала домой пораньше – на такси. Вышла, чтобы впустить собак, – и нашла их… Сразу позвонила в участок Уилшир – вызов приняли Миллер и Нэш. Потом вернулись Джей-Си, Томми и дочка – они живут с ними – и подняли хай, когда обнаружили в гостиной полицейских.
– Ты говорил с кем-нибудь из них?
– Мадж – это супруга – показала мне ущерб, нанесенный дому, пока ее не заткнул благоверный. Украдено столовое серебро, вроде как фамильное, и ущерб какой-то… странный. Только представь себе! Ни разу в жизни не видел подобной кражи. Крики, звуки трубы.
– А это и не кража. Что ты имел в виду – «странный ущерб»?
– Нэш и Миллер все описали. Сам увидишь.
Я осветил двор – куски мяса в странной пене – должно быть, собак отравили. Джуниор: «Он швырнул им мясо, потом изуродовал. На нем тоже есть кровь – видишь капли крови – дорожка к двери?»
Иду по дорожке из капель.
Следы от взлома на задней двери. На крыльце – окровавленные полотенца – взломщик убирал за собой.
Кухонная дверь не тронута – он умудрился открыть щеколду. Крови больше нет, в раковине – улики, снабженные ярлыком: «Разбитые бутылки виски». Горка для посуды – снова ярлык: «Украдено старинное серебро».
Они:
– Шлюха, это ты впустила сюда полицию!
– Папа, пожалуйста, не надо!
– Когда у нас проблемы, мы всегда звоним Дэну!
Обеденный стол, на нем – обрывки фотографий.
«Семейные фотографии». Вверху надрывается саксофон.
Пройдусь.
Слишком толстые ковры, обитые бархатом диваны, структурированные обои. На окнах кондиционеры, в нишах за ними – статуэтки Иисуса. На коврике ярлык: «Разбитые пластинки; обложки альбомов: „Легендарный Чамп Динин: Меееедленные мысли"; „Жизнь без прикрас: квартет Арта Пеппера"; „Чамп играет Дюка"».
Возле магнитолы – аккуратная стопка долгоиграющих пластинок.
Вошел Джуниор: «Я же говорил, а? Он постарался».
– А кто это шумит?
– Трубит? Томми Кафесьян.
– Поднимись и вежливо с ним пообщайся. Извинись за вторжение, предложи вызвать службу по контролю за бродячими животными – увезти собак. Спроси, желает ли он проведения расследования. Вежливо, понял?
– Дейв, он – преступник.
– Не беспокойся. Мне предстоит разговор с его папочкой.
– ПАПА, НЕ НАДО! – раздалось сквозь закрытую дверь.
– ДЖЕЙ-СИ, ОСТАВЬ ДЕВОЧКУ В ПОКОЕ!
Страшно – Джуниор пулей помчался наверх.
– ВОТ ИМЕННО, УБИРАЙСЯ! – хлопнула дверь-«Папа» прямо мне в лицо.
Джей-Си крупным планом: жирный, почти старик. Крепкий, рябой, на лице – свежие царапины.
– Я – Дейв Клайн. Меня прислал Дэн Уилхайт.
Прищурившись:
– А что такого важного, что сам не смог?
– Как хотите, мистер Кафесьян. Хотите расследование – проведем. Что угодно – снимем отпечатки, словом, все, что в наших силах. Если хотите, Дэн будет подробно оповещать вас о ходе расследования, если вы понимаете, о чем я…
– Я понимаю, о чем вы, – я сам во всем разберусь. Я буду иметь дело исключительно с капитаном Дэном и не потерплю всяких в моей гостиной.
Мимо прошмыгнули две женщины. Брюнетки с мягкими чертами лица – внешность самая европейская. Дочь помахала рукой – серебристые ногти – капельки крови на них.
– Видите моих девочек? А теперь забудьте. Они – не ваше дело.
– У вас есть соображения насчет того, кто это сделал?
– Не ваше дело. И не спрашивайте о всяких там конкурентах, которые хотели мне насолить.
– Конкуренты – владельцы прачечных?
– И шутить не вам! Вот, полюбуйтесь!
Ярлык на двери: «Испорченная одежда». Джей-Си рванул ручку: «Вот! Смотрите! Смотрите!!!»
Смотрю: небольшой встроенный шкафчик. На стенах – женские брючки в обтяжку – разодранные в промежности, брючины непристойно раздвинуты.
В пятнах – принюхиваюсь: сперма.
– А вот это не смешно. Я покупаю Люсиль и Мадж столько красивых шмоток, что некоторые приходится хранить в прихожей. Какой-то извращенец испортил вещи Люсиль. Любуйтесь.
Штанишки а-ля тихуанская шлюха. «Красота».
– Я же сказал – не смешно, мальчик на побегушках у Дэна Уилхайта. Нечего смеяться.
– Позвоните Дэну. Ему и расскажете, что вы хотите.
– Я сам разберусь!
– Славные вещички. Дочка так на колледж зарабатывает?
Сжатые кулаки – вспухшие вены – покрасневшие царапины на лице – жирный ублюдок пододвинулся ко мне вплотную.
Наверху – крики.
Я помчался вверх по лестнице. Комната в конце коридора – иду смотреть, в чем дело.
Томми К. – прижат к стене, на полу – «косяки», крутой парень Джуниор обыскивает его. Плакаты с джазменами, нацистские флаги, на кровати – саксофон.
Я расхохотался.
Томми мило лыбится – тощий, тоже европейской внешности.
Джуниор: «Он курил травку – в открытую.И смеялсянад Управлением».
– Сержант, извинитесь перед мистером Кафесьяном.
Челюсть отвисла – почти визг: «Дейв… Господи… извините».
Томми закурил «косяк», пуская дым Джуниору прямиком в лицо.
Джей-Си, снизу:
– Убирайтесь из моего дома! Я сам во всем разберусь!
ГЛАВА ПЯТАЯ
Дурные сны, бессонница.
Звонок Мег разбудил меня – напомнила о должниках, никаких разговоров о зеленом шелке. Я сказал: «Конечно, конечно», – повесил трубку и настропалил Джека Вудса, посулив ему двадцать процентов от каждого доллара должников. Он выцыганил еще пять, на чем мы и сошлись.
Рабочие звонки: Ван Метеру, Питу Бондюрану, Фреду Турентайну. Три зеленых огонька: жучок в квартире Ла Верны установлен; в спальне притаился фотограф. Дискант – хвост и прослушка установили: дружеские посиделки в стейк-хаусе Олли Хэммонда в 18: 00.
А вот и наживка: наша птичка для комми. Пит сказал, что «Строго секретно» просто пальчики оближет: «розовый» политикан спотыкается о собственный член.
Звоню в Отдел по борьбе с наркотиками: Дэна Уилхайта нет на месте – я оставил ему сообщение. Сон – плохой, хуже некуда: кошмарные Кафесьяны. Джуниор прошлым вечером – насмешил: «Я знаю, что ты считаешь, что я не гожусь для Бюро, но я тебе покажу. Вот увидишь, покажу!»
Пять вечера – к черту спать.
Я умылся, заглянул в «Геральд» – «Чавес Рейвин» потеснила с первых полос моего летуна. Боб Галлодет: «Латиноамериканцы, которые лишатся своих жилищ, получат достойную компенсацию, и в конце концов стадион для „Лос-Анджелес Доджерс" станет гордостью горожан всех цветов кожи».
Какая прелесть – я даже забыл про Кафесьянов.
Заведение Олли Хэммонда – останавливаюсь у порога, жду.
Мортон Дискант в дверях – ровно в шесть.
Ла Верна Бенсон – в шесть ноль три – твидовая юбка, гольфы до колен, кардиган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58