На правой руке пальцы до сих пор слегка скрючены. Вот здесь на столе видно, где он пытался ухватиться. Вы уже сфотографировали, Томпсон? Хорошо. Трупное окоченение прошло и пальцы, как видите, обмякли. А теперь — обратите внимание на левую руку. Она совершенно расслаблена, а пальцы выпрямлены. Вот здесь, слева, на нижней поверхности кромки стола, остались четыре отпечатка. Они довольно смазанные, но жирные. Такое впечатление, что кто-то оторвал его пальцы от нижней поверхности стола в то время, когда Гарсия за него цеплялся. Вполне вероятно, что это случилось, когда тело несчастного содрогалось в спазмах.
— Да, похоже, — кивнул Фокс.
— Кстати, Бейли, вам удалось найти на столе отпечатки пальцев его левой руки?
— Нет, сэр.
— Значит, мы на верном пути. Давайте посмотрим теперь на чашку. По всей видимости, на дне её осталась азотная кислота, да и окружает чашку пятно, которое тоже, по всей вероятности, оставлено азотной кислотой. Бейли, что за отпечатки вы нашли на чашке?
— Все пять пальцев левой руки, сэр.
— Ага! — торжествующе воскликнул Аллейн. — Теперь посмотрите на эти следы на столе. Когда Гарсия сел за него, стол был покрыт густым слоем пыли. Обратите внимание — сколько пыли на рукавах. Очевидно, что пыль он стёр, когда резко взмахнул руками, сметя при этом со стола всё, что на нём было. Примерно так. — Аллейн приподнял обе руки мертвеца и провёл ими по столу. — Видите, следы в точности совпадают. А на полу разбросано всё, что он смахнул — инструменты скульптора, осколки тарелки, кюветки для гравирования и прочее. Вы согласны с этим предположением?
— Конечно, — подтвердил Фокс.
— Хорошо. Теперь обратите внимание на бутылку с чашкой — они стоят совсем рядом с ним, как раз там, откуда он их должен был неминуемо сбросить, взмахнув руками. Почему же они оказались здесь?
— Кто-то поставил их сюда после его смерти, — догадался Кертис.
— Правильно. — Аллейн посмотрел на доктора. — Что происходит, когда выпьешь азотную кислоту?
— Концентрированную?
— По-видимому, да.
— Последствия бывают скоротечны и ужасны. — Кертис поморщился. — Фактически мгновенный шок, а сразу за ним — неконтролируемые спазмы. Движения рук, о которых вы говорили, были конечно же чисто спазматическими — ни на какой осознанный поступок человек в таком состоянии не способен. К слову сказать, Аллейн, я не могу поверить, чтобы нормальный человек выпил азотную кислоту, не сознавая всех роковых последствий.
— Нормальный — да. А — одурманенный опиумом? Мучимый жаждой? Если он попросил воды, а ему дали кислоту?
— Это, конечно, чуть более вероятно, но все же…
— А если он спал на стуле, открыв рот, а кислоту ему влили насильно? — предположил Аллейн.
— Что ж, — Кертис пожал плечами, — тогда бы это все объяснило.
— Возможно, так оно и случилось, — сказал Аллейн. — Следы кислоты видны на всем лице. Взгляните также на его затылок. — Кертис и Фокс подошли вплотную к трупу. — Посветите фонариком, Фокс. Видите, волосы здесь и здесь вырваны. Несколько клочьев я нашёл на полу, позади стула. В конце одной прядки видны обрывки кожи. Как это объяснить? Я полагаю, что его держали сзади за волосы. Это подтверждается и следами, оставленными кислотой на его лице. Вот, взгляните — очевидно, что ручейки стекали изо рта по щекам и за ушами. Такое возможно только в том случае, если голова его была запрокинута назад. Станет ли кто-нибудь пить в такой неудобной позе? А теперь представьте, что кто-то сзади держит его за волосы и льёт в рот кислоту. Гарсия сразу испытывает дикий шок, он задыхается, судорожно дёргается, загребает руками, а кислота льётся и льётся. О Господи…
Послышался сдавленный звук.
— Выйди, Батгейт. Это зрелище не для тебя. Итак, — продолжил Аллейн, — пока все найденное указывает на то, что Гарсию убили. Напоив его кислотой, убийца затем оторвал его левую руку от стола и приложил пальцы к бутылке и чашке, которые поставил на стол. Кертис, через какое время должна была наступить смерть?
— Трудно сказать. Часов через четырнадцать. Может — больше, может — меньше.
— Четырнадцать часов! Проклятье! Тогда от наших выводов камня на камне не остаётся.
— Погодите, Аллейн. Сколько он мог выпить?
— Бутылка была наполнена доверху. Мисс Трой и мисс Босток сказали, что её наполнили только утром в пятницу. Пусть даже половина расплескалась, всё равно оставалось очень много.
— Тогда это меняет дело, — сказал Кертис. — Господи, даже представить страшно. В таком случае, если струю кислоты непрерывно вливали ему в рот, пока он сидел с запрокинутой головой, он мог умереть уже через пару минут из-за удушья, вызванного спазматической остановкой дыхания. Да, заметьте — части его лица, не обезображенные кислотой, имеют синюшный оттенок. Это свидетельствует об удушье. Я постараюсь как можно быстрее провести вскрытие и тогда скажу наверняка.
* * *
Когда они вернулись в Ярд, уже почти стемнело. Аллейн прошёл прямиком в свой кабинет. Фокс и непривычно молчаливый Найджел проследовали за ним. Аллейн уселся за стол. Фокс зажёг свет.
— Хотите выпить, сэр? — предложил он, кинув взгляд на Аллейна.
— Выпить нам бы всем не помешало. Не знаю, Батгейт, какого черта ты сюда притащился, но если тебя стошнит, то уж лучше не здесь.
— Нет, я уже очухался, — натужно улыбнулся журналист. — Я хотел с вами посоветоваться, как мне быть? Утренний выпуск…
— … пусть сгорит в геенне огненной, — закончил за него Аллейн. — Ладно, черт с тобой! Можешь рассказать своим акулам, что мы его нашли, однако напиши, что речь, по всей видимости, идёт о самоубийстве. Больше ни слова.
Найджел, рассыпавшись в благодарностях, помчался в редакцию.
— Что вы на меня так смотрите, Фокс? — спросил Аллейн. — У меня лицо испачкано, что ли?
— Нет, сэр, вы просто бледны, как полотно, — сочувственно произнёс Фокс. — Вот, выпейте из моей фляжки.
— Спасибо, дружище, — заставил себя улыбнуться Аллейн. — Давайте выпьем вместе. И — подведём итоги. Вы согласны с моей теорией?
— Целиком и полностью, сэр. Однако, одно дело, иметь набор косвенных доказательств, а совсем другое — припереть убийцу к стенке неопровержимыми фактами. Да, мы знаем, что Гарсия мог покинуть Татлерз-энд вечером в пятницу или, в крайнем случае — рано утром в субботу. Но вот кто из наших маэстро мог составить ему компанию, сбежав хотя бы на пару часов?
— Да, по меньшей мере.
— Как вы думаете, не мог ли он встретиться здесь с кем-то из тех, кто уезжал в Лондон?
— Чтобы этот некто убил его, вернул фургон в Татлерз-энд, а затем вернулся в Лондон? Каким образом?
— Да, это непонятно.
— Повторяю, Фокс, я не верю, чтобы Гарсия мог, находясь в полубесчувственном состоянии, погрузить свои вещи в фургон и самостоятельно добраться до Лондона. Мы ведь ещё не знаем даже, умеет ли он водить машину, и я нисколько не удивлюсь, если окажется, что — нет. Да и потом, алиби лондонской компании мы проверили едва ли не по минутам — никто из них улизнуть не мог. Вот Малмсли меня беспокоит. Не мог ли он задержаться и не сесть на шестичасовой автобус? Где там у нас это дело?
Фокс достал нужную папку и пролистал бумаги.
— Вот, сэр. Кондуктор с того рейса утверждает, что в Боссикоте в автобус сели четверо: женщина и трое мужчин. Насчёт бороды он точно не уверен, но на одном из мужчин была широкополая шляпа и шарф, так что бороды он мог и не приметить. Шляпу с широкими полями мы у Малмсли нашли, но иными доказательствами пока не располагаем.
— Да, это верно. Потом, как тогда быть с его ужином в «Савое» и вечером, проведённым с другом? Нет, это тоже не вяжется.
— Тогда из всех лондонцев остаются мисс Трой и мисс Босток. — Фокс послюнявил палец и перевернул пару страниц. — Вот, нашёл. Все их показания проверены и сходятся. Портье в клубе подтвердил время их возвращения. Мисс Босток вернулась около часа, а мисс Трой — в двадцать минут третьего. Я беседовал с мистером Беллаской, другом мисс Трой, и он подтвердил, что отвёз её в клуб в это время.
— Насколько он надёжен?
— Впечатление у меня осталось вполне благоприятное, сэр. Он очень волнуется по поводу мисс Трой. Несколько раз звонил, но она не захотела, чтобы он приехал в Татлерз-энд. Он очень открытый и прямодушный — пожаловался мне, что Трой всегда обращается с ним, как с мальчишкой-школьником. По словам портье, ночью ни мисс Трой, ни мисс Босток больше не выходили, но проверить это трудно. Мало ли, может он уснул? Гараж на ночь не запирают. Машина мисс Трой стояла возле самого входа. По словам сторожа, ночью никто не выезжал, но около трех часов он ненадолго отлучался, попить кофе. — Фокс поднял глаза от бумаг, посмотрел на бледное лицо Аллейна и прокашлялся. — Вы только не подумайте, сэр, я вовсе ни к чему не клоню.
— А я и не думаю, — сказал Аллейн. — Продолжайте.
— Как бы то ни было, сэр, окончательно сбрасывать со счётов обеих дам и мистера Малмсли я бы пока не стал. Учитывая, что у мисс Ли, мистера Хэчетта и мистера Ормерина алиби железные, у нас остаются пятеро: достопочтенный мистер Пилгрим, мисс Сиклифф, мисс Трой, мисс Босток и мистер Малмсли.
— Да, — кивнул Аллейн. — О Господи, Фокс, я ведь совсем забыл спросить Батгейта, удалось ли ему чего-нибудь выудить у мисс Бобби О'Доуни. Надо же так опростоволоситься. Хорошо, старина, я пойду к помощнику комиссара, затем настрочу рапорт, а потом мы с вами продолжим наши бдения.
Разговор с помощником комиссара порядком затянулся. Затем Аллейн подготовил рапорт и поехал вместе с Фоксом домой, на Ковентри-стрит. Поужинав, сыщики снова погрузились в изучение материалов.
В одиннадцать часов, когда работа была в самом разгаре, заявился Найджел.
— Ты весьма кстати, — сказал Аллейн. — Я как раз собирался тебя разыскивать.
— Я так и догадался, — скромно произнёс репортёр.
— Налей себе чего-нибудь из бара. Как прошла встреча с мисс Бобби О'Доуни? Я уже видел, что твоя газетёнка тиснула её умопомрачительную фотографию.
— Да, вам понравилось? Мы с ней поладили. Наболтались до упада.
— О чем-нибудь полезном, надеюсь?
— Откровенно говоря, с вашей точки зрения, мой визит прошёл, возможно, и не совсем удачно. Она без конца твердила, что не позволит оклеветать Соню, которая была её закадычной подружкой, да и вообще — настоящим ангелочком. Я сводил её в ресторан и угостил обедом с шампанским, расходы на которое, надеюсь, возместит Ярд. Язык у Бобби развязался, но особой пользы из этого я не извлёк. Я признался, что знаю про попытки шантажировать Малмсли и Гарсию, но, по словам Бобби, все это Соня затеяла просто так, потехи ради. Я поинтересовался, не пыталась ли она таким же образом подшутить над кем-нибудь ещё, на что Бобби, весело похихикав, посоветовала мне «не совать своё рыло в чужие дела». Правда, затем, пару бокалов спустя, рассказала, что Соня взяла с неё страшную клятву о неразглашении, но, едва замолчав, добавила нечто, показавшееся мне важным. Я даже заучил наизусть. Вот: «Теперь понимаешь, дорогуша, почему я, связанная по рукам и ногам такой клятвой, должна помалкивать про пятничный вечер?» И присовокупила, что боится мести Гарсии. «Если он узнает, что я проболталась, то пришьёт меня с такой же лёгкостью, как и Соню». Вот так, значит, а потом — шампанское иссякло и нам пришлось расстаться.
— Что ж, за шампанское я с тобой расплачусь, — пообещал Аллейн. — Черт бы побрал эту девицу. Держу пари, Фокс, что ей известно, с кем встречался Гарсия в пятницу. Теперь уже ясно, что не с Соней. Соня ведь провела уик-энд у неё. А если не с Соней, то — с кем?
Зазвонил телефон. Аллейн снял трубку.
— Аллейн слушает. Да, Бейли. Что? Понятно. Он уверен? Хорошо. Спасибо.
Он положил трубку и посмотрел на Фокса.
— Дырка в обшлаге плаща Пилгрима прожжена не сигаретой, а кислотой, — сказал он. — Вполне возможно, что азотной.
— Вот это да, — медленно проговорил Фокс, вставая.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40