Но я почувствовала, что в моей комнате кто-то есть, и вся похолодела, по мне словно ползало множество маленьких противных паучков, и я чувствовала, что не могу пошевелиться, или закричать, или вообще сделать что-нибудь, я просто лежала, чуть дыша, а сердце у меня так билось, что казалось, оно вот-вот разорвется.
- А что, с тобой всегда так бывает, когда кто-нибудь входит в твою комнату? - поинтересовалась Джинни.
- Заткнитесь! - бросил Святой.
- Я старалась прислушаться, - продолжала Лисса, - старалась понять, не слышу ли я чего-нибудь, видите ли, я хотела выяснить, действительно ли в комнате кто-то двигается, или же я просто проснулась после обычного кошмара и мне все это показалось, но кровь у меня в ушах так стучала, что я ничего не могла услышать. А потом вдруг я услышала его. Я услышала, как он дышит.
- И тогда вы закричали?
- Нет. Хотя я даже точно не знаю. Все это произошло как-то одновременно. Я вдруг поняла, что он совсем рядом, прямо около моей постели, и тут я окончательно осознала, что не сплю, что все это не просто страшный сон, а происходит на самом деле, и в этот момент я первый раз закричала и постаралась соскочить с кровати с другой стороны, подальше от него, но почувствовала, что он коснулся моего плеча. А потом я ощутила удар по кровати прямо рядом со мной, видимо, он всадил нож в матрац, а лотом он убежал, и я поняла, что он выскочил через одну из дверей. А я осталась лежать и снова закричала, надеясь, что кто-нибудь проснется и придет мне на помощь, кроме того, я думала, что этим криком я спугну убийцу и он не станет вновь нападать на меня.
- Так, значит, вы его даже не видели?
Она покачала головой:
- Шторы в моей комнате были задернуты, так что было совершенно темно. Возможно, поэтому все это и походило на ночной кошмар. Я словно была слепой, абсолютно ничего не видела.
- Но когда он выскакивал из комнаты, он ведь открыл одну из дверей, и в этот момент хоть немного света могло проникнуть в вашу комнату...
- Я видела все очень смутно, в какой-то миг мелькнула тень, и затем он исчез. Я даже не смогу сказать, был ли он высоким или небольшого роста.
- И все же, говоря о нападавшем, вы используете местоимение "он", - заметил Святой, - значит, это-то вы заметили.
Она уставилась на него широко открытыми голубыми глазами.
- Да нет, - сказала она беспомощно. - Нет, я ничего такого не заметила. По-моему, вполне естественно называть его "он". Конечно же, это был мужчина. Это должен был быть мужчина. - Она сглотнула и добавила почти умоляюще: - Разве не так?
- Я не знаю, - ровно и бесстрастно ответил Святой.
- Подождите, подождите, - вмешался Фредди Пеллман, нарушив самое продолжительное свое молчание, очевидцем которого доводилось быть Саймону. - Что все это значит?
Святой достал сигарету из пачки на ночном столике и закурил с нарочитой осторожностью. Он понимал, что взгляды всех присутствующих сейчас с нетерпением устремлены на него, но полагал, что несколько минут ожидания не повредят им.
- Я обошел все снаружи, - начал он, - и не заместил, чтобы кто-то убегал отсюда. Конечно, это еще не точно, но сам по себе подобный факт может представлять определенный интерес. Затем я осмотрел весь дом. Я проверил все двери и окна в доме. Сначала этим занимался Анджело, но потом я перепроверил все сам, чтобы окончательно убедиться. Ничего не было тронуто. В доме нет ни единой щелки, через которую хотя бы кошка могла пролезть внутрь, а затем выбраться наружу. Кроме того, я осмотрел все шкафы и заглянул под кровати, но не обнаружил незнакомцев, которые бы там прятались.
- Но кто-то же был здесь, - запротестовал Фредди. - Есть же нож. Вы же видели его своими собственными глазами. А это доказывает, что все случившееся не привиделось Лиссе.
Саймон кивнул, и взгляд его голубых глаз стал жестким и насмешливым.
- Вы, безусловно, правы, - согласился он. - Поэтому-то весьма утешительно будет сознавать, что нам не придется разыскивать потенциального убийцу среди ста тридцати миллионов человек в стране. Теперь мы знаем, что дело это - сугубо семейное и вас собирается убить человек, живущий в этом доме.
Глава 4
Было уже почти девять часов, когда Святой снова проснулся. Лучи солнца, лишь начавшие озарять небо, когда он ложился спать, теперь ярко сияли, пробиваясь сквозь венецианские шторы. Святой почувствовал себя гораздо лучше, чем ожидал. После того как Саймон несколько минут повалялся, потягиваясь, в постели, он пришел к выводу, что чувствует себя прекрасно. Он встал с постели, принял холодный душ, причесался, натянул плавки и купальный халат и отправился выяснить, как скоро он сможет получить завтрак.
Через стеклянную дверь в гостиной Саймон увидел Джинни, сидящую в одиночестве за длинным столом, поставленным во внутреннем дворике рядом с жаровней для барбекю. Он подошел и остановился рядом с ней.
- Привет, - поздоровалась с ним Джинни.
- Привет, - в тон ей ответил Святой. - Не возражаете, если я к вам присоединюсь?
- Нисколько, - сказала она. - Почему бы я стала возражать?
- Мы беседуем сейчас прямо как персонажи из пьесы Ван Друтена, - заметил он.
Она посмотрела на него отсутствующим взглядом. Он сел за стол, и уже через минуту к нему подошел Анджело, сохранявший теперь, при свете дня, безукоризненный и бесстрастный вид и одетый в неизменную белую куртку с черным галстуком-бабочкой.
- Слушаю вас, сэр, - сказал он.
- Томатный сок, пожалуйста, - начал Саймон, - с вустертширским соусом. Яичницу с ветчиной. И кофе.
- Слушаюсь, сэр.
Филиппинец ушел выполнять его распоряжение, а Саймон закурил сигарету и стянул с плеч свой купальный халат.
- Вы не слишком рано встали?
- Я не очень-то хорошо спала. - Джинни состроила недовольную гримасу. - Эстер и в самом деле храпит. Вы еще сами в этом убедитесь...
Перед тем как все снова отправились спать после ночной тревоги, между ними возник жаркий спор, кто где будет спать, чтобы была обеспечена максимальная безопасность каждого, и сейчас, в столь ранний час, Саймон совсем не был расположен продолжать эти дискуссии.
- Мне надо поблагодарить Эстер, - сказал он тактично. - Она спасла меня от необходимости завтракать в одиночестве. Может быть, она и еще раз окажет нам подобную услугу.
- Вы могли бы и сами меня разбудить с тем же успехом, - сказала Джинни.
Святой постарался сохранить невозмутимое выражение лица и попробовал изменить тему разговора:
- А почему вы не завтракаете?
Она крутила в руках стакан апельсинового сока, словно это было лекарство, которое ей очень не хотелось принимать.
- Даже не знаю. У меня что-то нет аппетита.
- Почему?
- Ну... а вы уверены, что прошлой ночью это был кто-то из живущих в доме?
- Совершенно уверен.
- Вы понимаете, что я имею в виду. Вы уверены, что это был один из нас? Или кто-нибудь из слуг, словом, кто-то живущий здесь?
- Да.
- В таком случае, почему этот человек не мог нас просто отравить?
Он подумал с минуту, а затем усмехнулся:
- С ядом все было бы не так-то просто. Прежде всего, его надо где-то купить. А это связано с определенными затруднениями. Затем, яд нужно во что-то положить. А с приготовлением и подачей еды в доме дело имеет не так-то уж много народу, так что и это будет совсем непросто. Отравление - очень сложный и опасный способ убийства. Мне кажется, что среди всех прочих убийц чаще всего попадаются на своих преступлениях именно отравители. И все неглупые убийцы, конечно же, знают об этом.
- А почему вы считаете, что в нашем случае мы имеем дело с неглупым убийцей?
- Это само собой разумеется. Он не стал бы посылать угрожающих писем своей жертве, если бы не был уверен в своем недюжинном уме, - нужно быть очень самоуверенным и любить порисоваться, чтобы дойти до этого, - а любой, кто считает себя действительно умным, обладает по крайней мере достаточным чувством юмора, чтобы посмеяться над самим собой. Кроме того, никто ведь не угрожал убить вас.
- Никто не угрожал и Лиссе.
- Но ведь ее и не убили.
- Однако пытались.
- Не думаю, что мы можем быть уверены в том, что Лиссу пытались убить.
- Ну если они были такими умными, как же случилось, что они ошиблись комнатой?
- Они могли подумать, что Фредди будет у нее.
- Да? - усмехнулась она с издевкой. - Если бы они хоть немного разбирались в ситуации, то знали бы, что он будет в своей собственной комнате. Он не ходит по чужим комнатам. Он принимает гостей в своей.
Саймон понял, что теряет инициативу в беседе, и сказал с усмешкой:
- Вы, конечно, можете ловить меня на слове, Джинни, но это не меняет сути дела. Именно из-за Фредди разгорелся весь этот сыр-бор. Наш убийца очень любезно сообщил нам мотив задуманного им преступления. А из этого автоматически следует, что у него нет причин убивать кого-либо другого. Я признаю, что нападение на Лиссу прошлой ночью несколько путает все карты, и у меня пока что нет приемлемого объяснения случившемуся, но я все же уверен, что именно Фредди грозит наибольшая опасность, если только не удастся каким-то образом выяснить, кто убийца, а лично я не собираюсь морить себя голодом до тех пор, пока это произойдет.
И он тут же принялся делом доказывать свои слова, отхлебнув большой глоток томатного сока из стакана, который Анджело тем временем поставил перед ним, а еще через пару минут уже отдавал должное яичнице с ветчиной, демонстрируя при этом завидный аппетит.
Девушка угрюмо наблюдала за ним.
- Во всей случаях, - сказала она, - я не могу много есть за завтраком. Мне приходится следить за фигурой.
- Лично мне она и так кажется превосходной, - сказал он, нисколько не покривив душой.
- Да, но она должна такой же и оставаться. Всегда существует конкуренция.
Саймон мог оценить это заявление. Его мучило любопытство. Он старался не обращать внимания на организацию и принципы, на которых строилось домашнее хозяйство Фредди, сам Пеллман также не вдавался в подробности при разговорах с Саймоном, но Святого не могло не интересовать, каким же образом налажено существование в столь странном окружении. Он отнес эти вопросы к научной категории повышенной сложности. Или хотя бы попытался сделать это.
Напустив на себя безразличный вид и стараясь не дать Джинни почувствовать, что он пытается что-то выведать у нее, он оказал:
- Да, жизнь, которую вы ведете, должна быть просто захватывающей.
- Так оно и есть.
- Если бы я не видел все своими глазами, я просто не поверил бы, что такое возможно.
- А почему бы и нет?
- Все это носит какой-то неземной характер.
- Шейхи и султаны так и живут.
- Я знаю, - сказал он деликатно. - Но женщины в этих странах воспитываются иначе с самого детства. Их приучают думать, что то, что они займут в свое время место в гареме, дело вполне нормальное. Американские девушки совсем другие.
Она слегка подняла одну бровь, на лице появилось усталое выражение.
- Нет, на моей родине они такие же. А возможно, и во всех других местах, просто мы не знаем об этом. Почти каждый мужчина в глубине души - ненасытный волк, а если у него достаточно денег, то его уже ничто не может остановить. И почти каждая женщина знает об этом. Только ни одна в этом не признается. Ну и что же? Вам бы и в голову не пришло расценивать как странность, если бы Фредди поселил нас всех в разных квартирах и навещал по очереди. Так что же меняется от того, что все мы живем в одном месте?
Святой пожал плечами.
- Да почти ничего, - согласился он. - За исключением, возможно, отсутствия общепринятых условностей.
- Фью-ю-ю! - воскликнула она. - Что дают эти условности?
Он не нашелся, что на это возразить.
- Ну, соблюдение условностей помогает иногда избавиться от напряженной обстановки в доме, - заметил ой.
- Конечно, - сказала она, - мы шумим и спорим иной раз.
- Да, я уже был свидетелем этого.
- Но наши споры редко перерастают во что-то серьезное.
- В этом-то все и дело. Именно это и кажется мне непостижимым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27